Программу ведет Эдуард Коридоров. В программе принимает участие Михаил Борщевский, совладелец и директор первой в Екатеринбурге частной Школы для девочек.

Эдуард Коридоров: Год назад в Екатеринбурге появилась первая частная Школа для девочек. Ее создатели стремились к тому, чтобы подростки могли получить самое разностороннее образование. В числе преподавателей кандидаты наук и доктора. В эти дни в Школе для девочек – первый выпускной. И сегодня гость нашей студии – директор и совладелец этой школы Михаил Борщевский.

А нашим слушателям мы предлагаем ответить на вопрос: способно ли частное образование составить полноценную конкуренцию государственной школе?

Доброе утро, Михаил.

Михаил Борщевский: Доброе утро.

Эдуард Коридоров: Скажите, пожалуйста, вот частные школы, в том числе и для девочек, - это общепринятая практика образовательная для стран Запада. На Западе это очень популярно, насколько мне известно. Но Запад – это не Россия. Как вам в голову, в голову вашим соратникам и коллегам пришла идея такую школу организовать?

Михаил Борщевский: На самом деле не знаю, когда началось это образование на Западе, но в России еще в XVIII веке, как известно, был Смольный институт. Так что, может быть, это даже было раньше. И эта культура огромная, в общем, была. Правда, там с 3 лет девочки обучались. И, как говорила царица Екатерина II, в общем, перспективой, задачей было «воспитание полезных членов семьи и общества» (цитирую).

Эдуард Коридоров: Но это образование и это воспитание, насколько опять-таки мне известно, в старой России было доступно далеко не для каждой семьи, не для каждой девочки.

Михаил Борщевский: В принципе, да, в основном учились дворянские дочери.

Эдуард Коридоров: Дорогое удовольствие?

Михаил Борщевский: Ну, там были, насколько я знаю, читал эти материалы, в общем, и бесплатные места, в принципе. Но как бы дело того стоило. Конечно, наша школа очень опосредованно имеет отношение к Смольному. Но можно сказать, что это некий Смольный на новом витке спирали, так сказать, на современном уровне.

Эдуард Коридоров: И все-таки как вы пришли к идее организовать такую школу?

Михаил Борщевский: В принципе, когда идея возникла такого внешкольного образования, мы решили, что состав предметов, преподавателей, которые сразу возникли, некий список такой умозрительный, очень подходит девушкам, именно девушкам.

Эдуард Коридоров: То есть вы пошли от списка предметов, от того, что казалось вам интересным в плане дополнения, так сказать, к школьному базовому образованию?

Михаил Борщевский: В том числе, да. И ни в коем случае не повторяя это самое школьное базовое образование.

Эдуард Коридоров: Вот я смотрю ваш рекламный проспект: «Современный танец», «Театр», «История», «Актерское мастерство», «Фото-, кино-, видео-, компьютерная графика», «Мода». Да, пожалуй, это для девочек. «История искусств», «Этикет», «Деловой этикет», «Искусство сервировки стола и приема гостей», «Искусство здорового образа жизни», «Музыка», «Верховая езда». Далеко не все можно отнести, бесспорно, к чисто женским занятиям.

Михаил Борщевский: Ну, в принципе, да. И то и дело нам задают вопросы: «Когда будут мальчики?». Может быть, и будут, но пока мы решили потренироваться с девочками. Тем более что я некоторый опыт имею, как отец двух дочерей. Правда, мои дочки уже выросли немножко из школьного возраста. Но все-таки это некий багаж.

Эдуард Коридоров: Итак, год назад эта идея пришла вам в голову. Узок был круг тех, кто начинал это делать?

Михаил Борщевский: В принципе, да. Мы начинали это дело фактически вдвоем с человеком, с моей правой рукой, можно сказать, и по жизни, и по организации этой школы, педагог, с «красным» дипломом закончила иняз (я, кстати, в свое время тоже иняз заканчивал), аспирант теперь, и она выполняет функции завуча и педагога французского языка. Зовут ее Елена Харченко. Вот мы вдвоем, собственно говоря, все это дело организовывали.

Эдуард Коридоров: А не страшновато было браться в России за организацию нового дела?

Михаил Борщевский: А мы как-то, собственно, об этом не думали. Мы полезли в драку, и решили, что там как бы разберемся.

Эдуард Коридоров: Какие основные трудности на вашем пути лежали?

Михаил Борщевский: Основные трудности – это и отсутствие начального капитала, в принципе. Единственный капитал – это как бы идея, ну, некие, надеюсь, организаторские способности и связи. Связи сработали тогда, когда удалось уговорить очень хороших педагогов с нами сотрудничать. Ну, большинство из них, не скрою, я знаю давно.

Эдуард Коридоров: Вы говорили перед эфиром о том, что в числе педагогов нешкольные педагоги.

Михаил Борщевский: Нет ни одного школьного педагога. Мы пошли по принципу, во-первых, интересного человека. Потому что наша атмосфера неформальная, это, скорее, клуб, это некая организованная форма досуга после основной школы у девочек по тем предметам, как нам кажется, которые, в общем, очень интересуют их в жизни, должны интересовать, и так оно и есть на самом деле. Это и из разговоров с родителями ясно. Потому что они эмпирически пытаются что-то узнать по многим направлениям, которые мы им организованно предлагаем, так сказать, в форме беседы, никаких домашних заданий, никаких оценок.

Эдуард Коридоров: Ну, конечно, это очень удобно и привлекательно для тех, кто к вам ходит. Кстати, сколько девочек у вас воспитывается?

Михаил Борщевский: Изначально мы исходили из возможностей просто наших помещений, и получилось 60 человек. Где-то около этого числа, так сказать, у нас и было воспитанниц. Естественно, и отсев, с одной стороны, в течение года произошел, но кое-кто и присоединился. То есть, в общем, где-то колебалась цифра в районе 50 человек.

Эдуард Коридоров: А действительно это дорогое удовольствие, как в старой России?

Михаил Борщевский: У нас – нет. Я изучал этот рынок и понял, что у нас примерно в 1,5-2 раза дешевле, чем даже в таких заведениях, в которых изучают только один из наших предметов, скажем, иностранные языки, не говоря уже о верховой езде, которая сама по себе удовольствие достаточно дорогое. У нас все это вместе... Я не знаю, можно назвать сумму или не называть?

Эдуард Коридоров: Давайте назовем. Просто действительно интересно посмотреть, кому по карману воспитать девочку у вас в школе.

Михаил Борщевский: 3 тысячи рублей в месяц это стоит.

Эдуард Коридоров: Ну что ж, навскидку, наверное, можно сказать, что это не запредельная сумма.

Михаил Борщевский: Нет. Тем более что многие родители забирают детей из многочисленных кружков, потому что у нас все это есть в одном месте, под одной крышей, плюс еще много чего.

Эдуард Коридоров: А конкуренция велика со стороны подобных же заведений?

Михаил Борщевский: Ну, практически эта ниша не заполнена, то есть конкуренции пока серьезной мы не видим на самом деле.

Эдуард Коридоров: Вы работаете в миллионном городе, может ведь так случиться, что наплыв будет очень большой, желающих к вам попасть.

Михаил Борщевский: Ну, может быть, да...

Эдуард Коридоров: Или вы с этим не сталкивались пока?

Михаил Борщевский: Нет, у нас, в общем, довольно много было народа, но как-то все пришло к тому количеству... ну, разные критерии отбора, и естественного отбора в том числе. Как-то было столько народа, сколько мы могли принять.

Эдуард Коридоров: Бытует такое мнение, что у нас в стране довольно костная система управления образованием, чиновничья машина. Имели вы возможность в этом убедиться или вам не мешают в работе?

Михаил Борщевский: Я бы сказал, что не мешают на самом деле, пока, может быть. Может быть, пока мы еще только начали, и нас еще не очень заметно. У нас ведь система такая: когда ты высунулся – тогда тебя начинают щелкать.

Эдуард Коридоров: А вы не высовывались? Вы тихо делали свои дело.

Михаил Борщевский: Нет, собственно, мы о себе время от времени, так сказать, напоминали и в журналах, может быть, и на телевидении, и так далее. Чисто поддерживающая информационная реклама.

Эдуард Коридоров: Скажите, Михаил, вот ваше ощущение, вы занимаетесь тем, что помогаете девочкам-подросткам встать довольно разносторонней личностью, всесторонне образованной, которая умеет и на кухне что-то приготовить, какое-то интересное блюдо, а может быть, и ходовое блюдо, с другой стороны, разбирается в истории искусств, в каких-то других предметах, не помешает ли это в жизни этому человеку, когда он вырастет? Ведь далеко не во всем можно будет реализоваться.

Михаил Борщевский: Ну, дело в том, что все эти предметы, они, собственно говоря, нужны в обычной жизни, в быту, в общении с другими людьми, в общении с родителями, в конце концов. Кроме всего прочего, наша стратегия такова, что девочки получают много всего разного, что, безусловно, все им пригодится, но они имеют возможность избирательности. Скажем, на второй год у нас предусмотрена более узкая программа, когда девчонки определяются, в каком направлении им интереснее существовать. У кого-то больше музыки, у кого-то больше языков, у кого-то больше истории искусств и так далее.

Эдуард Коридоров: А, там уже идет специализация.

Михаил Борщевский: Специализация – в принципе, если представить себе, пирамида с вершиной профориентации, в общем-то. Ну вот все, без исключения, из того, что мы предлагаем на своих курсах, пригодится им в жизни.

Эдуард Коридоров: У вас сейчас первый выпуск. Ваши выпускницы определились, куда они пойдут дальше?

Михаил Борщевский: Ну, наши выпускницы в большинстве своем еще не доросли до вузов, поэтому они придут к нам на будущий год – это, в общем, решено, мы уже разговаривали...

Эдуард Коридоров: Ну, какие все-таки ощущения от года работы с девочками? Они как-то выросли, оказались более развитыми, чем год назад, более раскрепощенными?

Михаил Борщевский: Знаете, я даже не ожидал, насколько они изменятся. И мне кажется, что они сами не ожидали. Потому что приватные разговоры с некоторыми из них убеждают в том, что они стали другими – другой уровень культуры, другой уровень взаимоотношений, другая даже, может быть, в известной степени, система ценностей, другие взаимоотношения с родителями, и даже сменился круг общения. Всего, в общем, ну, год-то ведь учебный – это даже не 12 месяцев.

Эдуард Коридоров: А в какую сторону эти изменения?

Михаил Борщевский: В сторону более культурного и интеллектуального общения. То есть наши девчонки сейчас уже не позволят в компании, скажем...

Эдуард Коридоров: Так не боитесь ли вы, что они оторвутся от общего уровня жизни в городе, в стране, что вот эти завышенные планки помешают им в жизни?

Михаил Борщевский: Они не настолько завышены, хотя такая боязнь, в принципе, присутствует.

Эдуард Коридоров: Понимаете, они же, так же как и любой из нас, существуют в социуме. Они зайдут в трамвай и увидят, что совершенно другие взаимоотношения царят в обществе-то.

Михаил Борщевский: Ну, пусть они об этом знают. А они и так об этом знают прекрасно. Но они должны выбирать, так сказать, свой круг общения, и он есть, слава Богу.

Эдуард Коридоров: Если они об этом знают, то и вы должны чувствовать какой-то конфликт в их сознании что ли или в их повседневной жизни.

Михаил Борщевский: Естественно. И потихонечку мы эти конфликты, в общем, решаем.

Эдуард Коридоров: Это как вы их решаете, интересно?

Михаил Борщевский: В индивидуальных разговорах, если возникает проблема, в разговорах с родителями, и в коллективе в том числе. И мы организуем общение, на мой взгляд, с интересными, симпатичными и талантливыми юношами. У нас совместные мероприятия, мы дружим с лицеем муниципальным хоровым, там, в общем, тоже не случайные ребята, того же возраста, что и наши девушки, и достаточно талантливые, и симпатичные в общении.

Эдуард Коридоров: В Уральском государственном университете на сессию вышли не только обычные студенты, но и воспитанницы Высших женских курсов. Эти курсы работают при университете уже 10 лет. Их популярность сегодня весьма высока: на 40 мест около 100 желающих. И вступительные экзамены начнутся уже в августе. А сейчас на женских курсах зачетная неделя. С подробностями екатеринбургский корреспондент Радио Свобода Дарья Здравомыслова.

Дарья Здравомыслова: «Мода и стиль», «Аэробика и танцы», «Как правильно наносить макияж» и «Какими чистящими средствами лучше пользоваться в домашнем хозяйстве», - вот лишь малая часть спецпредметов, которые изучают на Высших женских курсах. Помимо этого, девушки полноценно изучают базовую общеуниверситетскую программу. С одним лишь отличием: каждый преподаватель на своих лекциях делает акцент именно на женскую тему. Курсы длятся два года, после чего студентки имеют возможность поступить на любой факультет Уральского государственного университета, сразу на третий курс, но при условии сдачи необходимых экзаменов. По словам преподавателя литературы Ольги Кадачиговой, благодаря такому дополнительному образованию ее воспитанницы учатся быть настоящими женщинами.

Ольга Кадачигова: Это очень меняет девчонок, и они начинают красиво ходить, гордо голову держать. Вот когда они проучатся два года, их можно выделить в университете – они хорошо идут, они не верещат на углах, они хорошо одеты, как правило, они умеют держаться, и они действительно уверенно себя чувствуют уже за пределами университета. Университет – очень важная ступень, но университет – это далеко не все. Женщина должна себя чувствовать и женщиной, и просто смелым человеком, который должен в жизни не бояться ничего. Ты будешь ориентироваться в жизни легко и свободно – вот для этого и нужны наши курсы.

Дарья Здравомыслова: Преподаватель Марина Волегова окончила курсы 7 лет назад. Сейчас здесь преподает спецкурс «Женщина и культура» и «Основы гендерных исследований», рассказывает о взаимоотношении полов и роли женщины в обществе.

Марина Волегова: Главная-то основа – материнство и замужество. Сейчас это в современном мире улетучивается. Мы стараемся, наоборот, это сохранить, и на этом фундаменте строить вот такую женщину. То есть она, конечно, должна быть и с профессией, она должна индивидуально развиваться, ну и плюс, конечно, она должна сохранять семью и быть помощником своему супругу. Над этим и работаем. Моя задача, моего предмета – это жена, мать.

Дарья Здравомыслова: Сейчас на Высших женских курсах разгар сессии. Девушки сдают латынь. Второкурсница Дарья уже все написала, ждет результатов. Говорит, нагрузка столь велика – уже не до рассуждений о высоких идеалах.

Дарья: Загружают так, что забываешь, что ты женщина, как лошадь, работаешь, работаешь, и забывается это.

Дарья Здравомыслова: Новый набор на курсы начнется 1 августа. Должны принять не более 40 человек. Но уже сейчас число заявок превышает количество свободных мест. По словам преподавателей, возможно, в связи с возросшим интересом вскоре будет открыто заочное отделение.

Эдуард Коридоров: Михаил, способно ли частное образование составить полноценную конкуренцию государственной школе?

Михаил Борщевский: Думаю, что да, на самом-то деле. Хотя мы как раз не конкурируем с государственным образованием, школьным в данном случае, со средней школой.

Эдуард Коридоров: Почему вы не захотели конкурировать со средней школой? Взяли бы и ввели базовые предметы в дополнение к тем очень интересным, о которых мы говорили чуть раньше.

Михаил Борщевский: Я думаю, что просто не стоило перегружать девушек – это одно из соображений. Они все, безусловно, учатся в школе, поскольку это образование обязательное.

Эдуард Коридоров: Я просто представляю настроение вашей воспитанницы, когда она из скучной, не интересной, обычной средней школы вечером бежит к вам заниматься интересными, увлекательными, замечательными предметами.

Михаил Борщевский: В известной степени, да. Но они и воспринимают это как досуг, потому что школа – это некое обязательное образование. Не повторяя ни в чем школу, у нас только иностранные языки повторяют, но мы предлагаем изучать другой язык, кроме школьного.

Эдуард Коридоров: Ну, досуг досугом, но ведь вы ставите задачу подготовить девушку к поступлению в вуз, так ведь?

Михаил Борщевский: Скорее, к жизни. А в вуз – по мере надобности и по мере желания. Тогда это уже совершенно индивидуальная программа.

Эдуард Коридоров: Ну, конечно, у каждого из нас свои представления о том, какой должна быть подготовка к жизни. У меня, например, нет ощущения, что, готовясь к жизни, я должен изучить четыре иностранных языка.

Михаил Борщевский: Ну, они выборочно изучают. Их четыре на выбор.

Эдуард Коридоров: В общем и целом.

Михаил Борщевский: Да. Но если девушка в перспективе выберет языковую стезю, тогда она будет изучать несколько языков, это уже по выбору.

Эдуард Коридоров: То есть мы начали с того, способна ли ваша школа составить конкуренцию школе обычной...

Михаил Борщевский: Нет такой задачи просто, абсолютно. Это совершенно разные задачи.

Эдуард Коридоров: Понятно. Вот ваши коллеги, которые преподают на Высших женских курсах в Уральском государственном университете (мы недавно слышали сюжет), ставят задачу подготовить девушку еще и к полноценной семейной жизни. У вас какой в этом плане настрой?

Михаил Борщевский: Ну, без этого никак.

Эдуард Коридоров: А как же тенденции к женской эмансипации, к тому, что женщина должна быть самостоятельным человеком, самодостаточным? Может быть, совершенно не обязательно нацеливать девушку на семейную жизнь?

Михаил Борщевский: А мы, собственно говоря, и не нацеливаем. Это опять же выбор каждой. Но любой, даже бизнесвумен, не помешает быть самодостаточной и хорошо себя подавать, уметь общаться, в конце концов. И такая женщина, не будучи бизнесвумен, а просто супругой, например, бизнесмена, очень украсит его общество и будет способствовать его бизнесу.

Эдуард Коридоров: А встают все-таки как бы в процессе общения с воспитанницами вопросы о месте женщины в обществе современном, о ее роли, о том, чем она должна заниматься, какой она должна быть?

Михаил Борщевский: Безусловно. В принципе, мы исходим из того, что, как сказал классик...

Эдуард Коридоров: «Свободу женщинам Востока!».

Михаил Борщевский: Да... уровень культуры женщины – это уровень культуры общества, в общем-то.

Эдуард Коридоров: Почему такой вывод вы делаете? А мужчины?

Михаил Борщевский: Мужчины, в известной степени, смотрят на женщин, и ведут себя соответственно так, как женщина им позволяет. Общеизвестно, что женщина – это шея...

Эдуард Коридоров: Ага, то есть женщина – это локомотив общественного развития, получается, по-вашему?

Михаил Борщевский: В значительной степени, да. Несмотря на то, что я принадлежу как бы к сильному полу, но я готов согласиться с этим тезисом. И вообще, если мужчина – голова, то женщина – шея, как принято считать.

Эдуард Коридоров: То есть, по-вашему, мужская часть населения смотрит на высокообразованных, высокоинтеллектуальных и духовных женщин, и у нас грешных возникает желание вдруг подтянуться, подсобраться, изучить верховую езду, сесть на горячего скакуна и догнать подругу жизни?

Михаил Борщевский: Я думаю, что да. Но не обязательно изучать те же предметы. Но, во-первых, соревновательный момент очень важен. Во-вторых, если мы, мужчины грешные, как вы говорите, хотим быть рядом с такой женщиной, мы, безусловно, подтянемся, иначе нас не выберут.

Эдуард Коридоров: А вот любопытно, вы упоминали о том, что дружите с мальчиками из лицея, который по соседству. А как строится общение? Действительно ли мальчики, раскрыв рот, смотрят на ваших девочек и стремятся как-то им в чем-то подражать, в чем-то их догнать?

Михаил Борщевский: Во-первых, именно так все и происходит.

Эдуард Коридоров: Серьезно?

Михаил Борщевский: Да. Во-вторых, мы совершенно организованно устраивает совместные вечера, совместные концерты, благо у нас тоже есть предметы – вокал, танец, музыка и так далее. И мы можем составить, так сказать, общий концерт. Во-вторых, после концерта, естественно, бывают дискотеки, еще какие-то мероприятия, и завязываются довольно милые, в том числе и романтические отношения. Одной нашей воспитаннице инкогнито постоянно, каждый вечер в пальто оставляли цветочек, звонили, не представляясь, и говорили, что она самая красивая девушка в мире.

Эдуард Коридоров: Ну, так я думаю, что тут все гораздо проще, на самом деле. Там раскрыв рот ведь смотрят не на высокий, наверное, интеллект вашей воспитанницы, а просто имеет место нормальная романтическая дружба двух подростков.

Михаил Борщевский: Безусловно, нормальная романтическая дружба имеет место...

Эдуард Коридоров: Тут нет Ромео и Джульетт, нет вот этой истории конфликта мировоззрений, или конфликта воспитания, или конфликта разных культур.

Михаил Борщевский: Безусловно. Но согласитесь, что если девушка умеет себя подать, умеет быть замеченной, то у нее больше шансов...

Эдуард Коридоров: На то, что кто-то откроет рот...

Михаил Борщевский: На то, что кто-то обратит на нее внимание – и возникнут романтические отношения. Она видна, она заметна. У нас, независимо от внешности, нет дурнушек, они умеют себя вести, они умеют себя подать. Они в себя верят.

Эдуард Коридоров: Мне кажется, это может привести к обратному эффекту, когда юноша, которому недоступно подобное образование, увидит рядом с собой такую, так сказать, могучую, яркую натуру, можно ведь и закомплексовать, наверное.

Михаил Борщевский: Не думаю. Юноша, если он умеет что-то другое, если он по жизни все-таки идет победителем и завоевывает, а таких, в общем, много, он просто оценит это.

Эдуард Коридоров: Михаил, и еще обратимся к этой теме – о контрасте между дополнительным образованием и общепринятым, общим образованием, средним образованием. Вот когда девочки приходят из обычной школы к вам, действительно ли ощущается их какой-то не очень позитивный настрой по отношению к тому, что они видят в обычной школе?

Михаил Борщевский: Ну, случается, в общем, да. И жалуются, и бурчат на эту тему. Но в большинстве своем у них настрой правильный, рабочий к тому, что необходимо.

Эдуард Коридоров: Неизбежное зло.

Михаил Борщевский: В общем, где-то да.

Эдуард Коридоров: А приходится ли вам, как педагогам, бороться с какими-то последствиями обычного школьного образования?

Михаил Борщевский: Ну, скорее, бороться с тем, что девочки по разным причинам перестают успевать в школе. Многие родители (вот у нас были прецеденты) наказывают девочек тем, что не отпускают в нашу школу, если у них что-то неладно в школе основной. И мы стараемся разбираться, в чем причина.

Эдуард Коридоров: А почему, на ваш взгляд... безусловно, некая мода на дополнительное образование, она возникает и, видимо, будет развиваться. Но дополнительное образование, как вы сами заметили, оно служит для того, чтобы человек оказался более раскрепощенным, более развитым. Тогда получается, что обычная школа закрепощает человека, подростка и мешает ему во многих отношениях развиваться. Может быть, стоит что-то изменить в обычном преподавании, в обычных школах?

Михаил Борщевский: На самом деле это вопрос простой. Все зависит от личности.

Эдуард Коридоров: От личности кого?

Михаил Борщевский: От личности педагога. И если ничего не изменится в системе оплаты труда, отбора людей на школьную педагогику, на преподавание в школе, это будет продолжаться и впредь. Потому что не идут люди, которые могут найти себе место в жизни помимо школы, даже с великолепными педагогическими данными, и тому свидетельство люди, которые великолепно себя проявляют в нашей школе, не работают в общеобразовательной школе.

Эдуард Коридоров: И вы не берете учителей из общеобразовательной школы работать в свою школу для девочек?

Михаил Борщевский: Честно говоря, как-то ни одной кандидатуры не возникло. Может быть, мы просто не знаем о людях, которые могли бы успешно работать в нашей системе.

Эдуард Коридоров: Скажите, а имеют место конфликты между вашими воспитанницами?

Михаил Борщевский: Да, конечно. Это же живой организм, в принципе.

Эдуард Коридоров: «Живые организмы» – это хорошо сказано.

Михаил Борщевский: Я имею в виду школу в целом.

Эдуард Коридоров: С чем связаны эти конфликты?

Михаил Борщевский: В основном по мелочам. Даже не могу сейчас вспомнить какого-то серьезного конфликта, в принципе. Скорее, вспоминается то, что если приходят новенькие, их просто сразу абсорбирует как-то коллектив – вот это мне очень понравилось. Девочки постарше... у нас же от 10 до 18 лет...

Эдуард Коридоров: Нет дедовщины в женском исполнении?

Михаил Борщевский: Абсолютно. То есть они опекают друг друга.

Эдуард Коридоров: А часто ли приходится педагогам вмешиваться во внеучебный что ли, скажем так, процесс? Вообще, как у вас построено преподавание? Например, у вас идут уроки?

Михаил Борщевский: В принципе, да.

Эдуард Коридоров: Вот идет урок Истории искусств, педагог стоит и что-то рассказывает. Или это в форме свободных семинаров, или это в форме свободного общения?

Михаил Борщевский: Это в форме свободного общения. Каждый педагог находит свою форму. Скажем, если брать Историю искусств, у нас преподает профессор Зайцев Георгий Борисович, преподаватель кафедры культурологии университета, он просто обладает богатейшей в России коллекцией слайдов, поэтому для него мы специально приобрели слайд-проектор, вместо доски у него - экран, и все лекции проходят иллюстрировано, скажем, это его форма педагогики. В перспективе мы собираемся... он же человек совершенно уникальный, Георгий Борисович, он же еще и большой знаток города Екатеринбурга, его лекции издаются, если это будут лекции, скажем, о Екатеринбурге, то они будут «на колесах», то есть форма выездная будет. Мы намерены ангажировать транспорт.

Эдуард Коридоров: Меня поразило... у меня тоже старший сын учится в школе, однажды он пришел из школы и сказал, что «мы проходим эпоху Екатерины II. И мне дали задание написать реферат». А тема реферата «Фавориты Екатерины II». Причем в форме реферата они, собственно говоря, и прошли эпоху Екатерины, то есть больше-то ничего и не изучали. Вот он написал реферат про фаворитов, точнее говоря, списал его откуда-то, из каких-то источников, и больше ни слова о Екатерине. Приходится вам сталкиваться с такими пробелами, с перекосами в обычной учебной программе, когда дети элементарно просто не узнают чего-то, что на самом деле нужно знать нормальному человеку, жителю России?

Михаил Борщевский: На самом деле, сплошь и рядом.

Эдуард Коридоров: Ну, какие-то наиболее яркие примеры?

Михаил Борщевский: Я ведь не посещаю каждое занятие, естественно, и не все педагоги озвучивают ляпы. Не могу вспомнить конкретный пример, но что-то такое рассмешило, смеялись над какими-то вопиющими незнаниями и ошибками. Ей Богу, не помню конкретно, над чем.

Эдуард Коридоров: Ваш прогноз на будущее, действительно, дополнительное образование, оно имеет шанс на какое-то бурное развитие в России?

Михаил Борщевский: Я думаю, что да. Потому что, видимо, школы не хватает, интересы гораздо шире, чем школьная программа. И времени свободного много, и совершенно справедливо, что и родители, и дети готовы его занять полезным делом.

А что касается перспектив нашей школы, то как-то мы почувствовали, что возник спрос у наших мам на подобное же образование, только адаптированное для взрослых. Они очень завидуют своим дочкам. И, видимо, мы предложим какую-то адаптированную программу для дам старше 16-ти, скажем так.

Эдуард Коридоров: Ну что ж, это очень интересно.

Михаил Борщевский: А это уже не дополнительное образование, это уже просто система досуга.

Эдуард Коридоров: Глядишь, через 3-4 года доберетесь и до пап, которых как-то обошли. Спасибо, Михаил.