Юрий Жигалкин: Американские астронавты полетят на Луну и на Марс. Отныне эти планы президента Буша стали законом. В четверг сенат утвердил законопроект, который предусматривает внесение новых космических расходов в государственный бюджет. Аллан Давыдов: В прошлом году Джордж Буш выступил с новыми инициативами по освоению космоса, включая возвращение американских астронавтов на Луну превращение ее в промежуточный пункт для дальнейшего пилотируемого полета на Марс. Законопроект, принятый в четверг сенатом, в значительной степени отражает видение президента. По мнению сенатора-республиканца из Техаса Кэй Бэйли Хатчинсон, национальная политика в освоении космоса определит вклад космической программы в обширные исследования и в национальную безопасность. Вместе с тем некоторые эксперты считают, что новая американская космическая программа формируется под влиянием политических амбиций нынешней администрации. Сохранит ли эта программа такой же вид с приходом в Белый дом новой администрации в 2008 году? Этот вопрос я задал аналитику независимой исследовательской группы «Global Security" Чарльзу Вику. Чарльз Вик: Пока что остаются открытыми проблемы с выбором проекта или с выбором подрядчиков, которые обладают правом участвовать в космической программе. До сих пор, к примеру, не найден оптимальный вариант надежных двигателей для космических кораблей нового поколения. И, конечно же, не исключено, что администрация, которая придет в Белый дом в 2008 году - а это не обязательно республиканцы - будет иметь иные приоритеты, чем исследование космоса, или, по крайней мере, захочет урезать космическую программу. Думаю, что это нормально. Мы не настолько ушли вперед, чтобы считать невозможным вносить в программу какие-то изменения. Не надо забывать, что полет на Луну, организация лунной станции, а затем бросок на Марс очень привлекательные, но чрезвычайно дорогие предприятия, сенат пока не обеспечил достаточного финансирования этих программ, и в ближайшие месяцы надо будет опять решать: где брать средства, либо растягивать программу во времени, что также повлечет ее удорожание. Аллан Давыдов: Только что принятый законопроект еще раз подтверждает монополию НАСА в исследовании космоса Соединенными Штатами. Но многие говорят, что большую роль в космических исследованиях должно получить частное предпринимательство, ведь частный концерн уже начал продавать билеты для туристических полетов в космос на своих ракетах. Чарльз Вик: НАСА является лишь одним из компонентов системы развития космической программы. Но это - головная организация по исследованиям и развитию космической программы, которая по своим возможностям и опыту намного превосходит гражданский сектор. Не исключено, что она в будущем будет обращаться к помощи частных компаний для отдельных проектов или даже позаимствует их технологии. Так, российская корпорация «Энергия» активно пытается добиться продажи своих космических кораблей Соединенным Штатам для того, чтобы американские астронавты в будущем могли продолжать полеты на Международную космическую станцию. НАСА уже в принципе дала на это согласие. Весь вопрос в том, сколько она будет готова за это заплатить. Юрий Жигалкин: Верят ли в Соединенных Штатах, сильно нуждающихся в новых источниках нефти, в предсказание президента Путина о том, что Россия станет ведущим мировым экспортером энергоресурсов? Заявление российского президента о том, что у России есть все возможности и желание стать главным энергопроизводителем, не осталось незамеченным в Соединенных Штатах. Мой собеседник - содиректор Центра российских исследований Гарвардского университета профессор Маршалл Голдман. Маршалл Голдман: Прежде всего, эта инициатива Путина, я думаю, стала результатом осознания российским президентом того, что его предыдущая большая цель - создание промышленного сектора - может быть недостижима в силу разных причин. При этом в области энергоресурсов у России есть гигантские преимущества по сравнению с любыми потенциальными конкурентами. Так что эта цель может в самом деле быть более реалистичной, чем создание промышленного потенциала. Юрий Жигалкин: Несмотря на то, что Россия полагается на ту самую систему управления, провалившую предыдущую задачу? Маршалл Голдман: Если мы посмотрим, что происходит в нефтяной и газовой отрасли, то тенденция очевидна. Туда тянутся силовики, правительственные чиновники, и это проверенный рецепт застоя, тем более что рост добычи нефти замедляется, и при таких темпах России не видать лидерства. Но, с другой стороны, Кремль начал кампанию по привлечению видных западных менеджеров к руководству энергетическими компаниями, надеясь, что вместе с ними в Россию пойдет и капитал, и необходимые ей технологи, что они смогут противопоставить западную культуру российской расхлябанности и неискоренимой коррупции. Я думаю, совсем не случайно роль главы «Роснефти» была предложена бывшему министру торговли США. Юрий Жигалкин: Что тут же вызвало нелестные для России предположения о том, что Кремль это сделал, чтобы пустить пыль в глаза Западу, потрясенному падением "ЮКОСа" и Ходорковского. Маршалл Голдман: Я согласен с тем, что одна из целей Кремля - защититься от критики. Но, я думаю, что Путин верит в то, что западные менеджеры помогут предотвратить сползание нефтегазовой промышленности в застой и она сможет стать источником экономического развития России после того, как потерпели крах его планы создания промышленности. Это выглядит логической альтернативой. Юрий Жигалкин: Но многие экономисты называют нефть проклятьем неразвитых стран. Саудовский пример мало кого воодушевляет. Маршалл Голдман: Доходы от нефти в любом случае приносят плоды: посмотрите на блеск Москвы или Петербурга. Но ставка на нефтедоллары, конечно, сомнительна и опасна. В свое время я опубликовал статью в Уолл-стрит джорнал", названную «Русская болезнь». Ее суть заключается в том, что российская ставка на природные ресурсы неизбежно порождает коррупцию и разрушает общество. Потому что, когда богатство страны заключено в одном источнике, вы неизбежно получите борьбу за доступ к нему, за контроль над этим богатством, а это едва ли благоприятно отзовется на обществе. Юрий Жигалкин: За несколько минут до истечения срока, назначенного судьей для его появления в зале суда, руководитель профсоюза транспортников, которому грозили уголовные обвинения в нарушении судебного решения, объявил о том, что исполнительный совет профсоюза решил прекратить забастовку, возобновить движение общественного транспорта и продолжать переговоры о продлении контракта в рабочих условиях. Это решение было принято после встречи конфликтующих сторон с штатной комиссией посредников, которая, судя по всему, убедила руководителей бастующих, что продолжение запрещенной законом забастовки ничего им не принесет. Первая в Нью-Йорке за 25 лет остановка общественного транспорта, причем накануне Рождества, вызвала явно неожиданное для профсоюза возмущение традиционно либерального города. «В тюрьму их!», - провозгласила на первой полосе «Нью-Йорк пост». «Грабители!», - несколько раз повторил на пресс конференции мэр Блумберг. Ответ профсоюза терялся на фоне обвинений в том, что зарплаты и льготы водителей автобусов и метро, уборщиков станций щедрее заработков учителей, полицейских и других муниципальных служащих. Но решающим аргументом для профсоюза, стала, в конце концов, незаконность забастовки. Ежедневные миллионные штрафы, определенные судьей, грозили обанкротить профсоюз, следующим шагом могло быть тюремное заключение лидеров профсоюза и увольнение бастующих. Один из явных просчетов бастующих был то, что они остановили транспорт накануне Рождества, покусившись на один из самых дорогих для жителей Нью-Йорка праздников. И хотя забастовка была отменена за день до Рождества, осадок на душе горожан остался. Рая Вайль: Забастовка и праздник плохо совмещаются. Какие развлечения, какие подарки, когда жители Нью-Йорка сейчас на работу добираются по 3-4 часа, многие идут пешком из Бруклина, десятки километров, а потом столько же на дорогу домой?! Впервые накануне Рождества Нью-Йорк остался без городского транспорта... "Я взял на работе отгулы, - говорит 38-летний Питер Брукс. - Из Манхэттена в Квинс сейчас никаким транспортом не попадешь, а работаю я там. Забастовка, конечно, раздражает, но что мы тут можем поделать, когда два барана столкнулись, и все от этого теряют. А раз ничего поделать не можем, надо расслабиться и получать удовольствие. Пройдусь по Манхэттену, посмотрю на праздничные витрины, на елку в Рокфеллеровском центре, говорят, она, как всегда, самая большая в мире, пройдусь по магазинам, подарки куплю. Надеюсь, все это не отпугнет от Нью-Йорка туристов. А то я слышал, что многие в связи с забастовкой отменили свои планы". На Бродвее, в районе Таймс-сквер полиция направляет толпу. Побольше юмора и терпимости, кричат они в динамики, и мы с этим справимся. Но на четвертый день забастовки людям уже не до шуток, раздражение вызывают обе стороны - и профсоюз, и транспортное управление, допустившее эту забастовку... "Они вместе украли у нас Рождество, - говорит средних лет мужчина, безуспешно пытающийся поймать на Бродвее такси. - Они одинаково в этом виноваты". Старый чистильщик обуви по имени Ал, работает у здания Гранд Централ... Ал: Тяжело без транспорта, но настроение в воздухе все равно праздничное, и никто не может этого у нас отнять. И Манхэттен украшен на славу. Я люблю это время года. Может, это даже к лучшему, что городской транспорт не ходит, меньше по магазинам будут ходить, деньги впустую тратить, а то Рождество превратилось в коммерческий праздник, все подарки друг другу дарят, вот как нас реклама обработала. А для меня Рождество - светлый праздник, без коммерческой суеты, когда все доброжелательно друг к другу относятся. Нью-йоркцы, в общем-то, всегда приветливы, но в Рождество особенно. Рая Вайль: Здесь же, на Гранд Централ, куда приезжают поезда со всей Америки, в одном из залов 32-летний Шон Гриссон наигрывает рождественские мелодии на своем контрабасе... Шон Гриссон: Рождество это лучшее время года. Ничего нет красивее, чем Манхэттен в праздничные дни. Я справлял Рождество и в Японии, и в Европе. Тоже красиво, но не так, как в Нью-Йорке. Здесь еще и атмосфера особая, люди, никогда не унывающие, даже сейчас, когда многие деньги теряют, потому что не могут до работы добраться. А может, я просто любою этот город. Я даже сочинил свой нью-йоркский вариант знаменитой «Джингл белл», вот послушайте.
