Стало известно, что наконец сформирован новый состав "Совета Памфиловой". Среди новичков - Ирина Ясина. Её вхождение в Совет особенно интересно в связи с тем, что в прошлом она возглавляла фонд "Открытая Россия", созданный бывшими акционерами компании ЮКОС. Недавняя попытка партии Союз правых сил предложить кандидатуру Ясиной в тройку лидеров своего избирательного списка вызвала резко отрицательную реакцию в Кремле.

- Как вы оказались в президентском Совете?

- Получила звонок от Эллы Памфиловой месяца два назад с предложением туда войти. Ну и согласилась. На днях узнала, что я включена в состав.

- Понимаете, чем вам предстоит заниматься?

- Деятельность любого органа зависит ведь не от функций, которые прописаны в положении об этом органе, а от инициативе входящих в него людей. Все-таки - я в этом уверен - роль личности в истории еще никто не отменял. Я не имею в виду свою личность конкретно. Просто люди, которые собираются в определенном месте в определенное время, вполне имеют шанс что-то сделать или не сделать. Говорят, что дела нужно делать только тогда, когда тебе предоставляется такая возможность. А я считаю, что когда вроде и нет возможности, все равно нужно пытаться и нужно стараться, пускай даже кто-то скажет, что это все равно что биться головой об стену.

- Что думаете о деятельности Совета прежнего состава?

- Считаю, что она была недостаточна. Хотя понимаю, что в тех обстоятельствах, которые складывались тогда, вероятно, по-другому было вести себя нельзя. Я не склонна оценивать конкретных людей и упрекать их в чем-то, нет, конечно. Когда дан шанс, надо пробовать.

- Можно ли говорить, что вы относитесь к той категории экспертов либерального толка, которые не теряют надежды, что называется, почувствовать разницу между политикой Путина и Медведева, ищут некий зазор между ними?

- Я не ищу зазор. Я считаю, что даже если его визуально нет, тем не менее, нужно стараться делать все для развития гражданского общества – это не дело Путина или Медведева, это дело наше с вами и граждан, которые живут с нами в одном доме, на одной улице, в одном городе, во одной стране. Мы делаем в этом смысле недостаточно много, это факт. Для того чтобы быть услышанным, нужно что-то говорить.

- Но все-таки Совет - при президенте. И от того, кто этот президент, наверное, многое зависит. Это к вопросу о роли личности в истории.

- Не хочу быть Кассандрой и не хочу никого идеализировать или, наоборот, принижать. Я просто не знаю. Поживем – увидим. Я всегда склонна думать, что люди меняются. Они меняются не только в худшую сторону, но и в лучшую. Меня можно считать глубоким идеалистом, но вот такая я есть.

- На что бы вы обратили внимание в первую очередь, какие проблемы, на ваш взгляд, в этой необъятной правозащитной сфере нуждаются в первоочередном внимании?

- Все. Если конкретно говорить, то для меня очень важны будут права инвалидов. Для меня будет очень важно то, что общественные организации подвергаются репрессиям. Для меня будет очень важно то, что многие люди содержатся в местах заключения и так далее.

- Есть два больших пласта в гражданской правозащитной тематике. Первый связан, собственно, с нарушением демократических прав и свобод: выборы, деятельность политических партий, свода печати и так далее. И второе – это как раз блок проблем, о которых вы говорили. Права социально незащищенных граждан, которых сейчас из-за кризиса становится все больше, деятельность гражданских институтов, прямо не связанных с политической. Вы понимаете, какую из этих глыб будет легче сдвинуть, если это вообще возможно? Есть у вас ощущение, что в том, что касается политических свобод, может быть какое-то продвижение при нынешней власти?

- Эти, как вы говорите, платы, конечно, взаимосвязаны. Нельзя вот так разделять: тут одна деятельность, а тут совершенно другая. Но то, что называется политикой, по-английски называется – politics и policy. У них два слова для этого: policy – это, если угодно, общественная работа, а politics – это борьба за власть. Лично я предпочла бы общественную работу, а politics оставила бы другим.