Программу ведет Марк Крутов. Принимают участие обозреватели Радио Свобода Ирина Лагунина и Андрей Бабицкий.
Марк Крутов: Тревожные сообщения в последние дни поступают из Ингушетии. Вчера в станице Сунженская Троицкого района утром при взрыве автомобиля были ранены трое милиционеров. Потом, в течение дня сообщалось, что в нескольких районах огонь по представителям правоохранительных органов начали открывать снайперы. 12 февраля в Ингушетии погибли милиционеры из Мурманска. Что происходит в этой республике? Из Ингушетии только что вернулся наш специальный корреспондент Андрей Бабицкий. С ним беседует Ирина Лагунина.
Ирина Лагунина: Андрей, когда читаешь все это, то складывается впечатление, что республика впадает или, может быть, уже впала в кризис, кризис даже не столько экономики или власти, а кризис общества. Это правильное ощущение?
Андрей Бабицкий: Ощущение кризиса было, но началось оно очень давно, и связано оно было с теми же факторами, которые в значительной мере и по сегодняшний день актуальны для Чечни - с произволом спецслужб, с похищениями людей, с активизацией подполья, с абсолютным параличом власти. Сегодня совсем другая история: Ингушетия живет надеждами. Все разговоры - вокруг новой власти, вокруг нового президента, что он сделал, что он заявил.
Ирина Лагунина: Но, кстати, о Евкурове - президент находится у власти уже больше 100 дней, это достаточный срок для того, чтобы как-то он мог проявиться. Изменилось ли настроение людей, которые ликовали, когда он пришел к власти, и есть ли какие-то первые уже разочарования?
Андрей Бабицкий: Разочарования есть, конечно. Разочарования эти связаны с тем, что Евкуров заявляет о себе постоянно, как о представителе федерального центра, и он говорит, что "я не буду делать ничего такого, что шло бы в разрез с политикой федерального центра". Прежде всего это касается Пригородного района. Ингушетия ожидала... Сейчас должен быть принят, утвержден закон о местном самоуправлении, который определяет границы административных образований, входящих в состав той или иной республики. В Ингушетии этот закон не был принят именно из-за того, что судьба Пригородного района, по мнению ингушей, не решена. Они требуют его возвращения, как незаконно отторгнутой территории во время переселения. Евкуров сказал: "Мы будем исходить из реальности. Сегодня невозможно заниматься переделом границ на Северном Кавказе, такова позиция федерального центра. Это вызовет цепную реакцию, посыпятся границы очень многих республик, и федеральный центр на это не пойдет". "Мы не будем отказываться, - говорит он, - в принципе от самого требования, оно, во-первых, записано в нашей конституции, в 11-й статье, а во-вторых, мы внесем его отдельным пунктом и в сам закон о местном самоуправлении, о том, что закон о реабилитации репрессированных народов, в связи с которым Ингушетии должны быть возвращены эти территории, мы в законе о местном самоуправлении будем настаивать на его исполнении, но тем не менее никаких жестких действий по отношению к федеральному центру я не допущу".
Ирина Лагунина: А в целом, Андрей, эта позиция может лишить его массовой поддержки?
Андрей Бабицкий: Я думаю, нет. Я думаю, что пока люди смотрят, что он вообще делает. Он объясняет постоянно, что - "давайте перенесем акцент на возвращение беженцев, которые не обустроены, об этом я сумею договориться с федеральным центром, это реальная проблема, которую можно решить, я буду пробивать в Кремле, где у меня есть поддержка именно такое решение проблемы". И он не закрывает навсегда возможность поставить вопрос о судьбе Пригородного района. Он просто отодвигает его на неопределенный срок. То есть он сумел здесь пройти через эти ожидания, не сильно испортив свою репутацию.
Ирина Лагунина: Подполье, насколько я понимаю, в Ингушетии такое же, как в Чечне, достаточно молодежное явление и молодое по возрасту. Молодежь в Ингушетии как относится к президенту?
Андрей Бабицкий: Я думаю, что по инерции еще очень сильны вот эти настроения симпатии к подполью. Евкурову, вполне возможно, удастся переломить ситуацию, потому что, помимо всего прочего, он говорит какие абсолютно правильные слова о коррупции, о том, что надо строить то, то и то, у него неплохая кадровая политика, он вернул значительное число людей из команды Аушева, причем, как говорят, специалистов, так воспринимают это люди. И поэтому надежды пока остаются такими преобладающими. Вот эти сомнения - они никак даже, я думаю, на один процент не повлияли на отношение к Евкурову. Молодежь, если что-то начнет удаваться, я думаю, подтянется потихонечку.
Марк Крутов: Тревожные сообщения в последние дни поступают из Ингушетии. Вчера в станице Сунженская Троицкого района утром при взрыве автомобиля были ранены трое милиционеров. Потом, в течение дня сообщалось, что в нескольких районах огонь по представителям правоохранительных органов начали открывать снайперы. 12 февраля в Ингушетии погибли милиционеры из Мурманска. Что происходит в этой республике? Из Ингушетии только что вернулся наш специальный корреспондент Андрей Бабицкий. С ним беседует Ирина Лагунина.
Ирина Лагунина: Андрей, когда читаешь все это, то складывается впечатление, что республика впадает или, может быть, уже впала в кризис, кризис даже не столько экономики или власти, а кризис общества. Это правильное ощущение?
Андрей Бабицкий: Ощущение кризиса было, но началось оно очень давно, и связано оно было с теми же факторами, которые в значительной мере и по сегодняшний день актуальны для Чечни - с произволом спецслужб, с похищениями людей, с активизацией подполья, с абсолютным параличом власти. Сегодня совсем другая история: Ингушетия живет надеждами. Все разговоры - вокруг новой власти, вокруг нового президента, что он сделал, что он заявил.
Ирина Лагунина: Но, кстати, о Евкурове - президент находится у власти уже больше 100 дней, это достаточный срок для того, чтобы как-то он мог проявиться. Изменилось ли настроение людей, которые ликовали, когда он пришел к власти, и есть ли какие-то первые уже разочарования?
Андрей Бабицкий: Разочарования есть, конечно. Разочарования эти связаны с тем, что Евкуров заявляет о себе постоянно, как о представителе федерального центра, и он говорит, что "я не буду делать ничего такого, что шло бы в разрез с политикой федерального центра". Прежде всего это касается Пригородного района. Ингушетия ожидала... Сейчас должен быть принят, утвержден закон о местном самоуправлении, который определяет границы административных образований, входящих в состав той или иной республики. В Ингушетии этот закон не был принят именно из-за того, что судьба Пригородного района, по мнению ингушей, не решена. Они требуют его возвращения, как незаконно отторгнутой территории во время переселения. Евкуров сказал: "Мы будем исходить из реальности. Сегодня невозможно заниматься переделом границ на Северном Кавказе, такова позиция федерального центра. Это вызовет цепную реакцию, посыпятся границы очень многих республик, и федеральный центр на это не пойдет". "Мы не будем отказываться, - говорит он, - в принципе от самого требования, оно, во-первых, записано в нашей конституции, в 11-й статье, а во-вторых, мы внесем его отдельным пунктом и в сам закон о местном самоуправлении, о том, что закон о реабилитации репрессированных народов, в связи с которым Ингушетии должны быть возвращены эти территории, мы в законе о местном самоуправлении будем настаивать на его исполнении, но тем не менее никаких жестких действий по отношению к федеральному центру я не допущу".
Ирина Лагунина: А в целом, Андрей, эта позиция может лишить его массовой поддержки?
Андрей Бабицкий: Я думаю, нет. Я думаю, что пока люди смотрят, что он вообще делает. Он объясняет постоянно, что - "давайте перенесем акцент на возвращение беженцев, которые не обустроены, об этом я сумею договориться с федеральным центром, это реальная проблема, которую можно решить, я буду пробивать в Кремле, где у меня есть поддержка именно такое решение проблемы". И он не закрывает навсегда возможность поставить вопрос о судьбе Пригородного района. Он просто отодвигает его на неопределенный срок. То есть он сумел здесь пройти через эти ожидания, не сильно испортив свою репутацию.
Ирина Лагунина: Подполье, насколько я понимаю, в Ингушетии такое же, как в Чечне, достаточно молодежное явление и молодое по возрасту. Молодежь в Ингушетии как относится к президенту?
Андрей Бабицкий: Я думаю, что по инерции еще очень сильны вот эти настроения симпатии к подполью. Евкурову, вполне возможно, удастся переломить ситуацию, потому что, помимо всего прочего, он говорит какие абсолютно правильные слова о коррупции, о том, что надо строить то, то и то, у него неплохая кадровая политика, он вернул значительное число людей из команды Аушева, причем, как говорят, специалистов, так воспринимают это люди. И поэтому надежды пока остаются такими преобладающими. Вот эти сомнения - они никак даже, я думаю, на один процент не повлияли на отношение к Евкурову. Молодежь, если что-то начнет удаваться, я думаю, подтянется потихонечку.
