Программу ведет Кирилл Кобрин. Принимает участие корреспондент Радио Свобода Марьяна Торочешникова.
Кирилл Кобрин: Уже звучало довольно большое количество мнение по поводу решения присяжных по делу об убийстве Анны Политковской, и вот еще одно мнение - известного журналиста, президента Фонда защиты гласности Алексея Симонова. Сейчас Алексей в прямом эфире по телефону.
Что вы скажете по этому приговору, вы ожидали такого?
Алексей Симонов: Я чрезвычайно, с одной стороны, разочарован этим приговором, потому что это свидетельство того, что вся система российского правосудия крайне неэффективна. Неэффективно следствие, неэффективен суд. У меня меньше всего претензий, как ни странно, к суду присяжных, потому что они, в общем, выносили приговор по тем обстоятельствам, которые стали им известны в ходе судебного следствия. Никаких у них привходящих соображений не было, и я не думаю, что изначальная скандальность этого процесса на них сильно сказалась. Я думаю, что они вынесли вердикт в достаточном соответствии со своим здравым смыслом, что, собственно говоря, от присяжных и требуется. Поэтому, с одной стороны, мне кажется, что вся ошибка обвиняющей стороны заключалась в том, что вынесен был на процесс бытовую историю с убийством. Ни убийцы, ни, так сказать, исполнителей, ни заказчиков никто не был назван. Судили "шестерок". В какой степени эти "шестерки" способствовали тому, чего мы не знаем, потому что не знаем, в конечном счете, как произошло убийство и кто это сделал, "шестерки" всегда кажутся мелкой сошкой, и понятно психологическое состояние присяжных, которые должны были вынести именно, скорее, такой вердикт, хотя я чрезвычайно, еще раз говорю, этим разочарован.
Более всего мне непонятно изначально, каким образом вообще слушалось два дела, почему параллельно слушалось дело по обвинению Рягузова, хотя есть все основания, насколько я понимаю, во всяком случае, у следствия прямую привязать его к самому делу, а не рассматривать его в отдельности. Потому что, на самом деле, существовало, видимо, несколько кругов наблюдения за Политковской, и это один, может быть, первый, может быть, второй, кто знает, какой круг наблюдения и подведения убийцы, так сказать, к совершению этого акта это составляло. Не знаю. Но я крайне озабочен общим состоянием нашего правосудия, которое не может даже при наличии вроде бы неопровержимых доказательств убедительно продемонстрировать это перед судом присяжных.
Кирилл Кобрин: Уже звучало довольно большое количество мнение по поводу решения присяжных по делу об убийстве Анны Политковской, и вот еще одно мнение - известного журналиста, президента Фонда защиты гласности Алексея Симонова. Сейчас Алексей в прямом эфире по телефону.
Что вы скажете по этому приговору, вы ожидали такого?
Алексей Симонов: Я чрезвычайно, с одной стороны, разочарован этим приговором, потому что это свидетельство того, что вся система российского правосудия крайне неэффективна. Неэффективно следствие, неэффективен суд. У меня меньше всего претензий, как ни странно, к суду присяжных, потому что они, в общем, выносили приговор по тем обстоятельствам, которые стали им известны в ходе судебного следствия. Никаких у них привходящих соображений не было, и я не думаю, что изначальная скандальность этого процесса на них сильно сказалась. Я думаю, что они вынесли вердикт в достаточном соответствии со своим здравым смыслом, что, собственно говоря, от присяжных и требуется. Поэтому, с одной стороны, мне кажется, что вся ошибка обвиняющей стороны заключалась в том, что вынесен был на процесс бытовую историю с убийством. Ни убийцы, ни, так сказать, исполнителей, ни заказчиков никто не был назван. Судили "шестерок". В какой степени эти "шестерки" способствовали тому, чего мы не знаем, потому что не знаем, в конечном счете, как произошло убийство и кто это сделал, "шестерки" всегда кажутся мелкой сошкой, и понятно психологическое состояние присяжных, которые должны были вынести именно, скорее, такой вердикт, хотя я чрезвычайно, еще раз говорю, этим разочарован.
Более всего мне непонятно изначально, каким образом вообще слушалось два дела, почему параллельно слушалось дело по обвинению Рягузова, хотя есть все основания, насколько я понимаю, во всяком случае, у следствия прямую привязать его к самому делу, а не рассматривать его в отдельности. Потому что, на самом деле, существовало, видимо, несколько кругов наблюдения за Политковской, и это один, может быть, первый, может быть, второй, кто знает, какой круг наблюдения и подведения убийцы, так сказать, к совершению этого акта это составляло. Не знаю. Но я крайне озабочен общим состоянием нашего правосудия, которое не может даже при наличии вроде бы неопровержимых доказательств убедительно продемонстрировать это перед судом присяжных.
