Программу ведет Евгения Назарец. Принимает участие корреспондент Радио Свобода Марина Тимашева.
Евгения Назарец: С 20 по 25 февраля в Ханты-Мансийске в седьмой раз пройдет кинофестиваль "Дух огня". В программе международного конкурса дебютов – 9 фильмов, в их числе "Россия 88" Павла Бардина. В российском конкурсе еще 13 фильмов. Жюри возглавит режиссер Хью Хадсон.
Марина Тимашева: Фестиваль откроется и закроется двумя фильмами Сергея Соловьева – "Анной Карениной" и " 2 Асса 2". Сергей Соловьев говорит, что с российским прокатом обоих фильмов ничего еще непонятно и что его "Анна Каренина" попадала подо все паровозы новейшей истории, теперь – под тот, что зовется кризисом. Конечно, можно надеяться, что "2 Асса 2" сыграет роль локомотива, который вытянет на себе экранизацию романа Толстого. Ведь во второй "Ассе" - много музыки от группы "Ленинград", так что, молодежь подтянется, а там, глядишь, заинтересуется и "Анной Карениной".
С режиссером обоих фильмов Сергеем Соловьевым мы поговорим о самом фестивале.
Как выглядит Дух огня, на ваш взгляд, не фестиваль, а вообще Дух огня? Кто этот тип?
Сергей Соловьев: На самом деле Дух огня – это богиня, вообще она, Духа огня. Героиня хантыйской мифологии, она сохраняет дом. А сохранение дома – это, в принципе. Поддержание в нем огня. Поэтому у нее есть еще хантыйское название – Найанги. Вот это вот древнее хантыйское божество сохраняет наш общий дом. Я даже к батюшкам обращался, говорю: "Это вообще, так сказать, не грешно поддерживать?" Он говорит: "Мы за то, чтобы все религии, верования человеческие были в мире, слаженности и согласии". Такой гуманный батюшка попался. Я с ним согласен.
Марина Тимашева: Всякая религия, она всегда обставляется какими-то ритуалами. Каковы традиционные ритуалы фестиваля?
Сергей Соловьев: Я не большой любитель и ценитель ритуальных всяких действ. Самый главный ритуал – чтобы картины появлялись. Я помню, была ситуация на первом фестивале, был масса возможностей для организации красивого, даже, можно сказать, пышного фестиваля, только не было одного – картин не было. Поэтому мы с колоссальным трудом набирали тогда первую конкурсную программу. Потому что основная масса дебютантов была занята тогда каким-то странным занятием: они соревновались с Голливудом. И соревнование было странным и страшно напоминало соревнование людоедки Эллочки с Вандербильдихой. А вот сейчас другая ситуация, в общем, потому что с возможностями очень сложно. Все мы знаем про кризис и проводим фестиваль, в общем, из центров мирового кризиса – в нефтесырьевом районе. Именно падение мировых цен на нефть и диктует все экономические составляющие этого кризиса. И возможностей вообще никаких. Если бы не частные спонсоры, то вообще бы ничего не было. Вот возможностей никаких, а ритуальные возможности великолепны. Потому что за этим годы сформировалось, по-моему, совершенно замечательное поколение молодых кинематографистов, большое количество превосходных картин. Всеобщая тоска по гуманизации кино, понимаете, она начинает давать первые плоды.
Марина Тимашева: Сергей Александрович, а что вы называете гуманизацией?
Сергей Соловьев: Наша беда была особенная беда, в Европе она тоже была, и в Америке тоже была, когда кино медленно-медленно стало превращаться в игрушку для таких дебильных детей. Чем дебильнее излагались какие-то несложненькие мысли, тем большей славой и кассовым успехом пользовались эти самые картины. Долго развлекать себя дебильными развлечениями невозможно, потому что загибаешься.
Марина Тимашева: И вот что вы сами под гуманитазацией понимаете? Вы же не просто имеете в виду какую-то умную историю. Потому что очень умная история может быть чрезвычайно далека от гуманизма.
Сергей Соловьев: Гуманизация – это заинтересованность в человеке. Мы недавно обсуждали с одним близким мне человеком одну знаменитую картину, что вот там очень хорошие спецэффекты, там что-то пукает очень красиво, рассыпается. Я долго слушал, а потом говорю: "Слушай, не морочь мне голову. Ты мне скажи, какое-нибудь отношение лично к тебе все это имеет, вот это все пукание и рассыпание?" Она говорит: "Нет, никакого". Я говорю: "Что ты тогда мне морочишь голову.
Марина Тимашева: Полюбившиеся Сергею Соловьеву картины этого года он сможет назвать только после того, как огласит свой вердикт жюри. Еще он ссылается на Николя Саркози, сказавшего, что во Франции тяжелая экономическая ситуация, а поэтому надо увеличить расходы на культуру.
Евгения Назарец: С 20 по 25 февраля в Ханты-Мансийске в седьмой раз пройдет кинофестиваль "Дух огня". В программе международного конкурса дебютов – 9 фильмов, в их числе "Россия 88" Павла Бардина. В российском конкурсе еще 13 фильмов. Жюри возглавит режиссер Хью Хадсон.
Марина Тимашева: Фестиваль откроется и закроется двумя фильмами Сергея Соловьева – "Анной Карениной" и " 2 Асса 2". Сергей Соловьев говорит, что с российским прокатом обоих фильмов ничего еще непонятно и что его "Анна Каренина" попадала подо все паровозы новейшей истории, теперь – под тот, что зовется кризисом. Конечно, можно надеяться, что "2 Асса 2" сыграет роль локомотива, который вытянет на себе экранизацию романа Толстого. Ведь во второй "Ассе" - много музыки от группы "Ленинград", так что, молодежь подтянется, а там, глядишь, заинтересуется и "Анной Карениной".
С режиссером обоих фильмов Сергеем Соловьевым мы поговорим о самом фестивале.
Как выглядит Дух огня, на ваш взгляд, не фестиваль, а вообще Дух огня? Кто этот тип?
Сергей Соловьев: На самом деле Дух огня – это богиня, вообще она, Духа огня. Героиня хантыйской мифологии, она сохраняет дом. А сохранение дома – это, в принципе. Поддержание в нем огня. Поэтому у нее есть еще хантыйское название – Найанги. Вот это вот древнее хантыйское божество сохраняет наш общий дом. Я даже к батюшкам обращался, говорю: "Это вообще, так сказать, не грешно поддерживать?" Он говорит: "Мы за то, чтобы все религии, верования человеческие были в мире, слаженности и согласии". Такой гуманный батюшка попался. Я с ним согласен.
Марина Тимашева: Всякая религия, она всегда обставляется какими-то ритуалами. Каковы традиционные ритуалы фестиваля?
Сергей Соловьев: Я не большой любитель и ценитель ритуальных всяких действ. Самый главный ритуал – чтобы картины появлялись. Я помню, была ситуация на первом фестивале, был масса возможностей для организации красивого, даже, можно сказать, пышного фестиваля, только не было одного – картин не было. Поэтому мы с колоссальным трудом набирали тогда первую конкурсную программу. Потому что основная масса дебютантов была занята тогда каким-то странным занятием: они соревновались с Голливудом. И соревнование было странным и страшно напоминало соревнование людоедки Эллочки с Вандербильдихой. А вот сейчас другая ситуация, в общем, потому что с возможностями очень сложно. Все мы знаем про кризис и проводим фестиваль, в общем, из центров мирового кризиса – в нефтесырьевом районе. Именно падение мировых цен на нефть и диктует все экономические составляющие этого кризиса. И возможностей вообще никаких. Если бы не частные спонсоры, то вообще бы ничего не было. Вот возможностей никаких, а ритуальные возможности великолепны. Потому что за этим годы сформировалось, по-моему, совершенно замечательное поколение молодых кинематографистов, большое количество превосходных картин. Всеобщая тоска по гуманизации кино, понимаете, она начинает давать первые плоды.
Марина Тимашева: Сергей Александрович, а что вы называете гуманизацией?
Сергей Соловьев: Наша беда была особенная беда, в Европе она тоже была, и в Америке тоже была, когда кино медленно-медленно стало превращаться в игрушку для таких дебильных детей. Чем дебильнее излагались какие-то несложненькие мысли, тем большей славой и кассовым успехом пользовались эти самые картины. Долго развлекать себя дебильными развлечениями невозможно, потому что загибаешься.
Марина Тимашева: И вот что вы сами под гуманитазацией понимаете? Вы же не просто имеете в виду какую-то умную историю. Потому что очень умная история может быть чрезвычайно далека от гуманизма.
Сергей Соловьев: Гуманизация – это заинтересованность в человеке. Мы недавно обсуждали с одним близким мне человеком одну знаменитую картину, что вот там очень хорошие спецэффекты, там что-то пукает очень красиво, рассыпается. Я долго слушал, а потом говорю: "Слушай, не морочь мне голову. Ты мне скажи, какое-нибудь отношение лично к тебе все это имеет, вот это все пукание и рассыпание?" Она говорит: "Нет, никакого". Я говорю: "Что ты тогда мне морочишь голову.
Марина Тимашева: Полюбившиеся Сергею Соловьеву картины этого года он сможет назвать только после того, как огласит свой вердикт жюри. Еще он ссылается на Николя Саркози, сказавшего, что во Франции тяжелая экономическая ситуация, а поэтому надо увеличить расходы на культуру.
