Программу ведет Кирилл Кобрин. Принимает участие корреспондент Радио Свобода Александр Хавронин.
Кирилл Кобрин: В Лейпциге недавно была обнаружена квартира, двадцать лет назад брошенная хозяином. Ее нашел занимающийся ремонтом домов архитектор Марк Арец. Это жилье оказалось буквально напичкано атрибутами эпохи ГДР, так что его можно смело называть "музеем социалистического быта". Рассказывает корреспондент Радио Свобода в Германии Александр Хавронин.
Александр Хавронин: Этот дом с малогабаритными квартирами, которые во времена ГДР называли "ульбрихтовками", не один год ждал реконструкции. Говорит архитектор Марк Арец, руководитель фирмы, занимающейся в Лейпциге ремонтом старого жилья:
Марк Арец: Мы регулярно следим за тем, торчат ли из почтовых ящиков жильцов газеты, журналы. На этот адрес никакая почта не приходила. И в какой момент я понял, что в этой квартире никто не живет.
Александр Хавронин: Когда Марк Арец подобрал ключ и открыл входную дверь, то решил, что совершил путешествие на машине времени. Архитектор увидел двадцатилетней давности календарь, посвященный полету первого гэдээровского космонавта Зигмунда Йена, и множество других раритетов - товаров массового потребления социалистической эпохи. Это была зубная паста "Элькадент", сигареты без фильтра "Каро", маргарин "Марелла" и пустая бутылка от напитка "Вита" - гэдээровского варианта кока-колы, а также спички, посуда, кухонные принадлежности, елочные игрушки. Из письма, которое лежало на столе, Марк Арец понял, что последним жильцом был некий Хайко Браун.
Позже выяснилось, что в 1989 году, в 24-летнем возрасте, он навсегда, причем в спешном порядке, покинул эту квартиру. Образцовым гражданином ГДР Хайко Брауна назвать трудно. Он с большим трудом окончил среднюю школу, затем какое-то время работал столяром на местной фабрике по производству музыкальных инструментов. Прилежностью и старанием на производстве не отличался, часто прогуливал. В конце концов Хайко Брауна уволили с фабрики. Юноша присоединился к бригаде шабашников, которые ездили по стране, а в 1987 году попытался бежать в ФРГ. На границе Хайко Брауна арестовали, а затем суд приговорил его к году тюрьмы. На свободу молодой человек вышел в марте 1989. За несколько недель до освобождения родители Хайко Брауна сняли ему двухкомнатную квартиру в лейпцигской многоэтажке и кое-как, в основном старой мебелью, обставили жилье. Как оказалось, Хайко Браун нашел здесь себе кров всего на несколько месяцев. Вскоре он был лишен гражданства ГДР и получил распоряжение властей - в самые короткие сроки покинуть территорию страны в западном направлении. Рассказывает мать Хайко Брауна Рената Браун:
Рената Браун: Когда Хайко лишили гражданства, он сказал мне: "Мамочка, я должен сегодня до полуночи покинуть территорию страны. Как же я успею?"
Александр Хавронин: После переезда в ФРГ молодой человек работал столяром, а осенью 1990, незадолго до объединения Германии, попал в автомобильную катастрофу, и вскоре скончался от черепно-мозговой травмы.
Сегодня убранство жилья многих восточных немцев мало чем отличается от той обстановки, которую увидел архитектор Марк Арец в заброшенной двадцать лет назад квартире.
Еще один крупнопанельный дом в Лейпциге. Здесь живет пенсионерка Зигрид Больц. В прошлом она работала учительницей средней школы.
Зигрид Больц: Мы не выбрасываем старую мебель. Мы поженились в 1953 году и хотим, чтобы вся наша квартира оставалась такой, какой была все эти годы. За исключением кухни.
Александр Хавронин: Бывшая учительница рассуждает по-своему практично. Если купленные во времена ГДР мебель, бытовая техника еще в хорошем состоянии, зачем же их выбрасывать? Например, вот эта раскладная кровать.
Зигрид Больц: Кровать раскладывается и снова складывается. И в комнате много свободного места. У нас было трое детей. Они спали в одной комнате. И у каждого было по раскладной кровати. Два сына выросли, женились, уехали и забрали эти кровати с собой. Теперь на них спят наши внуки. Друзья постоянно говорят нам: "Купите же, наконец, новую мебель!" А мы отвечаем: "Нет, мы экономим и кредитов не берем!"
Александр Хавронин: Если у фрау Больц мебель ломается, то она отдает ее в ремонт.
Еще один схожий дом - супругов Томаса и Беаты Шеффель. Он находится на самой окраине Лейпцига. Создается впечатление, что эти люди продолжают жить в эпоху Эриха Хонеккера, будто и не было краха ГДР, Советского Союза, всего социалистического лагеря и объединения Германии. Томас Шеффель - единственный в семье кормилец, поэтому экономить приходится на всем. Германская Демократическая Республика давно прекратила существование, однако девиз семьи Шеффель за последние четверть века не изменился: "Мы должны сами о себе позаботиться. Никто этого за нас не сделает". В гараже у Шеффелей - две ветхие гэдээровские машины, "Вартбург" и "Трабант". Рассказывает сам Томас Шеффель:
Томас Шеффель: Мои теплицы - еще с гэдээровских времен. Однако и сейчас я ими пользуюсь. Сразу после объединения Германии кто-то из знакомых сказал мне: "Сейчас ты можешь все купить в магазине, сноси свои теплицы"». А я не стал торопиться. И вскоре понял, что мои помидоры, огурцы, редиска вкуснее, чем из супермаркета!
Александр Хавронин: Говорил житель Лейпцига Томас Шеффель.
Кирилл Кобрин: В Лейпциге недавно была обнаружена квартира, двадцать лет назад брошенная хозяином. Ее нашел занимающийся ремонтом домов архитектор Марк Арец. Это жилье оказалось буквально напичкано атрибутами эпохи ГДР, так что его можно смело называть "музеем социалистического быта". Рассказывает корреспондент Радио Свобода в Германии Александр Хавронин.
Александр Хавронин: Этот дом с малогабаритными квартирами, которые во времена ГДР называли "ульбрихтовками", не один год ждал реконструкции. Говорит архитектор Марк Арец, руководитель фирмы, занимающейся в Лейпциге ремонтом старого жилья:
Марк Арец: Мы регулярно следим за тем, торчат ли из почтовых ящиков жильцов газеты, журналы. На этот адрес никакая почта не приходила. И в какой момент я понял, что в этой квартире никто не живет.
Александр Хавронин: Когда Марк Арец подобрал ключ и открыл входную дверь, то решил, что совершил путешествие на машине времени. Архитектор увидел двадцатилетней давности календарь, посвященный полету первого гэдээровского космонавта Зигмунда Йена, и множество других раритетов - товаров массового потребления социалистической эпохи. Это была зубная паста "Элькадент", сигареты без фильтра "Каро", маргарин "Марелла" и пустая бутылка от напитка "Вита" - гэдээровского варианта кока-колы, а также спички, посуда, кухонные принадлежности, елочные игрушки. Из письма, которое лежало на столе, Марк Арец понял, что последним жильцом был некий Хайко Браун.
Позже выяснилось, что в 1989 году, в 24-летнем возрасте, он навсегда, причем в спешном порядке, покинул эту квартиру. Образцовым гражданином ГДР Хайко Брауна назвать трудно. Он с большим трудом окончил среднюю школу, затем какое-то время работал столяром на местной фабрике по производству музыкальных инструментов. Прилежностью и старанием на производстве не отличался, часто прогуливал. В конце концов Хайко Брауна уволили с фабрики. Юноша присоединился к бригаде шабашников, которые ездили по стране, а в 1987 году попытался бежать в ФРГ. На границе Хайко Брауна арестовали, а затем суд приговорил его к году тюрьмы. На свободу молодой человек вышел в марте 1989. За несколько недель до освобождения родители Хайко Брауна сняли ему двухкомнатную квартиру в лейпцигской многоэтажке и кое-как, в основном старой мебелью, обставили жилье. Как оказалось, Хайко Браун нашел здесь себе кров всего на несколько месяцев. Вскоре он был лишен гражданства ГДР и получил распоряжение властей - в самые короткие сроки покинуть территорию страны в западном направлении. Рассказывает мать Хайко Брауна Рената Браун:
Рената Браун: Когда Хайко лишили гражданства, он сказал мне: "Мамочка, я должен сегодня до полуночи покинуть территорию страны. Как же я успею?"
Александр Хавронин: После переезда в ФРГ молодой человек работал столяром, а осенью 1990, незадолго до объединения Германии, попал в автомобильную катастрофу, и вскоре скончался от черепно-мозговой травмы.
Сегодня убранство жилья многих восточных немцев мало чем отличается от той обстановки, которую увидел архитектор Марк Арец в заброшенной двадцать лет назад квартире.
Еще один крупнопанельный дом в Лейпциге. Здесь живет пенсионерка Зигрид Больц. В прошлом она работала учительницей средней школы.
Зигрид Больц: Мы не выбрасываем старую мебель. Мы поженились в 1953 году и хотим, чтобы вся наша квартира оставалась такой, какой была все эти годы. За исключением кухни.
Александр Хавронин: Бывшая учительница рассуждает по-своему практично. Если купленные во времена ГДР мебель, бытовая техника еще в хорошем состоянии, зачем же их выбрасывать? Например, вот эта раскладная кровать.
Зигрид Больц: Кровать раскладывается и снова складывается. И в комнате много свободного места. У нас было трое детей. Они спали в одной комнате. И у каждого было по раскладной кровати. Два сына выросли, женились, уехали и забрали эти кровати с собой. Теперь на них спят наши внуки. Друзья постоянно говорят нам: "Купите же, наконец, новую мебель!" А мы отвечаем: "Нет, мы экономим и кредитов не берем!"
Александр Хавронин: Если у фрау Больц мебель ломается, то она отдает ее в ремонт.
Еще один схожий дом - супругов Томаса и Беаты Шеффель. Он находится на самой окраине Лейпцига. Создается впечатление, что эти люди продолжают жить в эпоху Эриха Хонеккера, будто и не было краха ГДР, Советского Союза, всего социалистического лагеря и объединения Германии. Томас Шеффель - единственный в семье кормилец, поэтому экономить приходится на всем. Германская Демократическая Республика давно прекратила существование, однако девиз семьи Шеффель за последние четверть века не изменился: "Мы должны сами о себе позаботиться. Никто этого за нас не сделает". В гараже у Шеффелей - две ветхие гэдээровские машины, "Вартбург" и "Трабант". Рассказывает сам Томас Шеффель:
Томас Шеффель: Мои теплицы - еще с гэдээровских времен. Однако и сейчас я ими пользуюсь. Сразу после объединения Германии кто-то из знакомых сказал мне: "Сейчас ты можешь все купить в магазине, сноси свои теплицы"». А я не стал торопиться. И вскоре понял, что мои помидоры, огурцы, редиска вкуснее, чем из супермаркета!
Александр Хавронин: Говорил житель Лейпцига Томас Шеффель.
