Ирина Лагунина: В минувшие выходные в Берлине состоялась встреча в верхах ведущих государств Европейского Союза в порядке подготовки саммита Большой 20, который пройдет в апреле в Лондоне. Берлинская встреча была посвящена не только мерам регулирования финансовых рынков, но и преодолению протекционистских настроений в Европе, проявившихся, в частности, в некоторых предложениях президента Франции Николя Саркози по преодолению нынешнего экономического кризиса. Подробности в материале Ефима Фиштейна.
Ефим Фиштейн: Подводя итог Берлинской встрече в верхах, канцлер Германии Ангела Меркель подчеркнула, что в условиях кризиса единство Европы должно проявиться и в коллективном неприятии протекционизма в любых его проявлениях. Обозреватели усматривают в этом намек на недавние попытки французского президента в одностороннем порядке ввести некоторые меры по охране французского рынка – в частности, вернуть во Францию автозаводы, давно развернувшие производство в других странах ЕС. Чехия, на территории которой монтируются автомобили ряда французских марок, восприняла такие намерения как очередной афронт Саркози, недовольного тем, что чехи, председательствующие нынче в ЕС, лишили его лидерского положения в Европе, на что он весьма рассчитывал. Наблюдатели отметили, что на Берлинском саммите между бывшим и нынешним председателями Евросоюза царили весьма прохладные отношения – Мирек Тополанек и Николя Саркози друг друга в упор не видели. Я созвонился с нашим корреспондентом во Франции Семеном Мирским, чтобы спросить, какой виделась Берлинская встреча французской общественности? Не воспринимается ли реакция Европы на планы французского президента, как холодный душ? Не снижает ли это его популярности дома? Семен Мирский.
Семен Мирский: Популярности дома берлинская встреча и ее весьма негармоничный исход во Франции не снижает, ибо сработал очень известный в таких ситуациях инстинкт, когда люди должны решить, с кем они, собственно, защищают ли они интересы чешских или французских рабочих. Я сказал бы, что речь идет о столкновении европейского идеализма с национальным эгоизмом. Фоном о том, как поссорился Николя Саркози с премьер-министром Чехии Миреком Тополянеком - это частный случай того, что происходит сейчас в Европе в целом. В недавнем выступлении по французскому телевидению президент Саркози сделал такое заявление: если вы строите французский автомобильный завод, скажем, в Индии, для того, чтобы продавать продукцию этого завода индусам, то все в порядке. Но если продукция автозавода определенной французской фирмы, действующей на территории Чехии, поступает потом для сбыта во Францию, то здесь мы имеем дело с неоправданной странной ситуацией. Так говорил Саркози.
Идея Саркози возвратить этот завод на территорию Франции, что равнозначно потере тысяч рабочих мест в Чехии, не могла, разумеется, не вызвать реакции со стороны правительства Чешской республики, она однозначно негативна. И возвращаясь к вашему вопросу, Ефим, разумеется, Мирек Тополанек, который возглавляет сегодня Евросоюз, выразил свое недовольство, и это недовольство разделяют далеко не только члены чешского правительства, но оно находит отзвук и в других странах Евросоюза, весьма недовольных политикой Саркози.
Ефим Фиштейн: Для полноты информации к этому следует добавить, что французские автозаводы «Пежо»и «Ситроен» переехали в Чехию не только потому, что рабочая сила здесь дешевле, но и потому что правительство предоставило им особо льготный режим, освободив их от налогов на годы вперед и предоставив им безвозмездно площади под застройку. Если бы французы сейчас уехали, прикарманив все эти льготы, это воспринималось бы как мошенничество, особенно здесь в Чехии, которую те же французы годами убеждали, что Европейский союз это одна семья и совершенно неважно, где что производится, причем именно на этом основании Брюссель лишил Чехию сахарного или стекольного производства. Но это так, к слову.
Франция очень рассчитывала на то, что Чехия фактически будет председательствовать ЕС под ее диктовку. Когда стало ясно, что чехи не собираются быть ничьей марионеткой и проводят собственную политику, близкая к правительству французская печать взяла крайне критический тон по отношению к новому председателю ЕС, обвиняя его во всех грехах. Замечают ли французы, что этот взгляд не разделяется большинством в ЕС. Не собирается ли правительство Франции корректировать свою позицию?
Семен Мирский: Ответ на этот вопрос мы узнаем скорее всего только 1 марта, когда в Брюсселе состоится саммит Европейского союза. Этот самый знаменитый антикризисный саммит, который, по словам Саркози, должен будет все расставить по местам и покончить с ссорой, которая сегодня бушует в лоне Евросоюза. До этого будут, я полагаю, что мы сейчас наблюдаем, отдельные стычки, отдельные столкновения, идущие главным образом по линии Прага - Париж.
И я хотел бы для того, чтобы дать некоторое представление о том, как выглядит эта «холодная война» между Прагой и Парижем, как считает один французский комментатор, я хотел бы очень коротко процитировать статью, которая появилась в последнем номере воскресной парижской газеты «Журналь дю Демонш»: «Французы заберут у нас свой завод - опасаются чехи». И далее: «Активизм Николя Саркози во главе Евросоюза не прошел бесследно. Со времени передачи эстафеты в руки чехов 1 января этого года отношения между новым председателем Евросоюза и Францией значительно осложнились. И слова французского президента о необходимости вернуть автозавод на территорию Франции еще больше углубили пропасть».
Скажу лишь, что как всегда в подобных ситуациях, реальный конфликт интересов возрождает стереотипы, которые совсем еще недавно казались канувшими в прошлое. Причем стереотипы, судя по всему, изобилуют не только во Франции, но и в Чехии. Здесь, во Франции особенно достается президенту Чешской республики Вацлаву Клаусу, которого обвиняют в принципиально враждебном отношении к Евросоюзу, приводя в качестве доказательства тот факт, что президент отказался поднять над своей резиденцией флаг Европейского союза, как до сих пор поступали главы всех государств и правительств, председательствовавших в ЕС.
Ефим Фиштейн: Таков взгляд из Парижа нашего корреспондента Семена Мирского. Польша, хоть и является одной из самых крупных стран-членов ЕС, на Берлинскую встречу приглашена не была, она ведь не член Г-20. Мне показалось любопытным узнать именно польское отношение к французско-чешскому спору. Видного польского журналиста, сотрудника варшавского радио Аурелиуше Марека Пендзиволя я спросил, как были восприняты в Польше протекционистские предложения президента Саркози. Марек Пендзиволь.
Марек Пендзиволь: Первое соображение, которое в этой связи приходит в голову – поляков задело, что их в Берлин вообще не пригласили. По существу вопроса о протекционизме, могу сказать следующее: реакция польской общественности не однозначна. С одной стороны, как и любой другой народ, поляки – ярые противники протекционизма в тех случаях, когда это негативно задевает их интересы. С другой стороны, как только речь заходит об охране своего собственного внутреннего рынка, они совсем не против подобных мер. Яркий пример тому – кампания, которую развернула нынче оппозиционная партия Право и справедливость, призывая поляков покупать только изделия отечественного производства. Нам, полякам, пришлись не по душе призывы французского президента вернуть на родину производство автомобилей «Пежо» и «Ситроэн», которые сейчас выпускаются в Чехии, но когда нам кажется, что возведение охранных барьеров помогло бы сохранить несколько рабочих мест в Польше, мы все, как один человек, голосуем за.
Ефим Фиштейн: А как воспринимает польская общественность попытки Николя Саркози выступать от имени всего Евросоюза – несмотря на то, что срок французского председательства закончился?
Марек Пендзиволь: Польская общественность и средства массовой информации не могли не обратить внимания на попытки Николя Саркози остаться лидером номер один Европейского Союза и после окончания его председательства. Тем более, что с точки зрения СМИ его трудно не заметить на политической сцене – он достаточно яркая и динамичная фигура. Его кипучая деятельность нравится СМИ и нравится людям. Гораздо меньше нравится полякам тот факт, что Николя Саркози пытается любой ценой заместить чехов в должности председателя ЕС. Существен здесь не сколько польский взгляд на Саркози, сколько оценка чешского председательства в ЕС. Чехия – первая страна бывшего советского лагеря, которая председательствует в Евросоюзе и ее опыт для нас крайне важен. Ведь рано или поздно и Польше доведется пройти это испытание.
Ефим Фиштейн: Так как же поляки оценивают предварительные результаты чешского председательства в ЕС?
Марек Пендзиволь: С самого начала мы могли наблюдать нападки Франции, которая явно хотела сохранить за собой влияние на ход Евросоюза, попытки перенести центр тяжести исключительно в еврозону, где у Франции большой политический вес. Французская печать отмечала главным образом недостатки и ошибки, якобы совершенные чешскими политиками в ходе газового конфликта между Россией и Украиной и конфликта вокруг сектора Газы. Но нападки прекратились, когда стало ясно, что на чешское председательство выпали исключительные кризисные ситуации и что чехи со своей задачей в целом справились. Тогда картина прояснилась. Чехам удалось не только решить сложнейшие проблемы, но и поднять свой престиж в глазах польских комментаторов. Приведу статью собкора Газеты Выборчей в Брюсселе – ее заголовок гласит: Чехи отлично руководят Союзом. Автор статьи подводит итог первого месяца чешского председательства и этот итог оказывается положительным. Конечно, в первые дни можно было отметить какие-то мелкие недостатки, недоработки, накладки, но сейчас видно, что чехи делают это дело не хуже, чем все остальные. И уж во всяком случае не хуже, чем это делали французы. Поэтому уже сейчас вся информация польских СМИ вернулась в наезженную колею – они отмечают высокую активность чешской дипломатии и подчеркивают, что Евросоюз живет нормальной, размеренной жизнью.
Ефим Фиштейн: Мнение польского журналиста Аурелиуше Марека Пендзиволя. Завершая фрагмент, стоит добавить, что министры иностранных дел Чехии и Франции Карел Шварценберг и Бернар Кушнер договорились в порядке преодоления взаимного охлаждения проводить регулярные встречи два раза в неделю и совместно утрясать все конфликтные вопросы.
Ефим Фиштейн: Подводя итог Берлинской встрече в верхах, канцлер Германии Ангела Меркель подчеркнула, что в условиях кризиса единство Европы должно проявиться и в коллективном неприятии протекционизма в любых его проявлениях. Обозреватели усматривают в этом намек на недавние попытки французского президента в одностороннем порядке ввести некоторые меры по охране французского рынка – в частности, вернуть во Францию автозаводы, давно развернувшие производство в других странах ЕС. Чехия, на территории которой монтируются автомобили ряда французских марок, восприняла такие намерения как очередной афронт Саркози, недовольного тем, что чехи, председательствующие нынче в ЕС, лишили его лидерского положения в Европе, на что он весьма рассчитывал. Наблюдатели отметили, что на Берлинском саммите между бывшим и нынешним председателями Евросоюза царили весьма прохладные отношения – Мирек Тополанек и Николя Саркози друг друга в упор не видели. Я созвонился с нашим корреспондентом во Франции Семеном Мирским, чтобы спросить, какой виделась Берлинская встреча французской общественности? Не воспринимается ли реакция Европы на планы французского президента, как холодный душ? Не снижает ли это его популярности дома? Семен Мирский.
Семен Мирский: Популярности дома берлинская встреча и ее весьма негармоничный исход во Франции не снижает, ибо сработал очень известный в таких ситуациях инстинкт, когда люди должны решить, с кем они, собственно, защищают ли они интересы чешских или французских рабочих. Я сказал бы, что речь идет о столкновении европейского идеализма с национальным эгоизмом. Фоном о том, как поссорился Николя Саркози с премьер-министром Чехии Миреком Тополянеком - это частный случай того, что происходит сейчас в Европе в целом. В недавнем выступлении по французскому телевидению президент Саркози сделал такое заявление: если вы строите французский автомобильный завод, скажем, в Индии, для того, чтобы продавать продукцию этого завода индусам, то все в порядке. Но если продукция автозавода определенной французской фирмы, действующей на территории Чехии, поступает потом для сбыта во Францию, то здесь мы имеем дело с неоправданной странной ситуацией. Так говорил Саркози.
Идея Саркози возвратить этот завод на территорию Франции, что равнозначно потере тысяч рабочих мест в Чехии, не могла, разумеется, не вызвать реакции со стороны правительства Чешской республики, она однозначно негативна. И возвращаясь к вашему вопросу, Ефим, разумеется, Мирек Тополанек, который возглавляет сегодня Евросоюз, выразил свое недовольство, и это недовольство разделяют далеко не только члены чешского правительства, но оно находит отзвук и в других странах Евросоюза, весьма недовольных политикой Саркози.
Ефим Фиштейн: Для полноты информации к этому следует добавить, что французские автозаводы «Пежо»и «Ситроен» переехали в Чехию не только потому, что рабочая сила здесь дешевле, но и потому что правительство предоставило им особо льготный режим, освободив их от налогов на годы вперед и предоставив им безвозмездно площади под застройку. Если бы французы сейчас уехали, прикарманив все эти льготы, это воспринималось бы как мошенничество, особенно здесь в Чехии, которую те же французы годами убеждали, что Европейский союз это одна семья и совершенно неважно, где что производится, причем именно на этом основании Брюссель лишил Чехию сахарного или стекольного производства. Но это так, к слову.
Франция очень рассчитывала на то, что Чехия фактически будет председательствовать ЕС под ее диктовку. Когда стало ясно, что чехи не собираются быть ничьей марионеткой и проводят собственную политику, близкая к правительству французская печать взяла крайне критический тон по отношению к новому председателю ЕС, обвиняя его во всех грехах. Замечают ли французы, что этот взгляд не разделяется большинством в ЕС. Не собирается ли правительство Франции корректировать свою позицию?
Семен Мирский: Ответ на этот вопрос мы узнаем скорее всего только 1 марта, когда в Брюсселе состоится саммит Европейского союза. Этот самый знаменитый антикризисный саммит, который, по словам Саркози, должен будет все расставить по местам и покончить с ссорой, которая сегодня бушует в лоне Евросоюза. До этого будут, я полагаю, что мы сейчас наблюдаем, отдельные стычки, отдельные столкновения, идущие главным образом по линии Прага - Париж.
И я хотел бы для того, чтобы дать некоторое представление о том, как выглядит эта «холодная война» между Прагой и Парижем, как считает один французский комментатор, я хотел бы очень коротко процитировать статью, которая появилась в последнем номере воскресной парижской газеты «Журналь дю Демонш»: «Французы заберут у нас свой завод - опасаются чехи». И далее: «Активизм Николя Саркози во главе Евросоюза не прошел бесследно. Со времени передачи эстафеты в руки чехов 1 января этого года отношения между новым председателем Евросоюза и Францией значительно осложнились. И слова французского президента о необходимости вернуть автозавод на территорию Франции еще больше углубили пропасть».
Скажу лишь, что как всегда в подобных ситуациях, реальный конфликт интересов возрождает стереотипы, которые совсем еще недавно казались канувшими в прошлое. Причем стереотипы, судя по всему, изобилуют не только во Франции, но и в Чехии. Здесь, во Франции особенно достается президенту Чешской республики Вацлаву Клаусу, которого обвиняют в принципиально враждебном отношении к Евросоюзу, приводя в качестве доказательства тот факт, что президент отказался поднять над своей резиденцией флаг Европейского союза, как до сих пор поступали главы всех государств и правительств, председательствовавших в ЕС.
Ефим Фиштейн: Таков взгляд из Парижа нашего корреспондента Семена Мирского. Польша, хоть и является одной из самых крупных стран-членов ЕС, на Берлинскую встречу приглашена не была, она ведь не член Г-20. Мне показалось любопытным узнать именно польское отношение к французско-чешскому спору. Видного польского журналиста, сотрудника варшавского радио Аурелиуше Марека Пендзиволя я спросил, как были восприняты в Польше протекционистские предложения президента Саркози. Марек Пендзиволь.
Марек Пендзиволь: Первое соображение, которое в этой связи приходит в голову – поляков задело, что их в Берлин вообще не пригласили. По существу вопроса о протекционизме, могу сказать следующее: реакция польской общественности не однозначна. С одной стороны, как и любой другой народ, поляки – ярые противники протекционизма в тех случаях, когда это негативно задевает их интересы. С другой стороны, как только речь заходит об охране своего собственного внутреннего рынка, они совсем не против подобных мер. Яркий пример тому – кампания, которую развернула нынче оппозиционная партия Право и справедливость, призывая поляков покупать только изделия отечественного производства. Нам, полякам, пришлись не по душе призывы французского президента вернуть на родину производство автомобилей «Пежо» и «Ситроэн», которые сейчас выпускаются в Чехии, но когда нам кажется, что возведение охранных барьеров помогло бы сохранить несколько рабочих мест в Польше, мы все, как один человек, голосуем за.
Ефим Фиштейн: А как воспринимает польская общественность попытки Николя Саркози выступать от имени всего Евросоюза – несмотря на то, что срок французского председательства закончился?
Марек Пендзиволь: Польская общественность и средства массовой информации не могли не обратить внимания на попытки Николя Саркози остаться лидером номер один Европейского Союза и после окончания его председательства. Тем более, что с точки зрения СМИ его трудно не заметить на политической сцене – он достаточно яркая и динамичная фигура. Его кипучая деятельность нравится СМИ и нравится людям. Гораздо меньше нравится полякам тот факт, что Николя Саркози пытается любой ценой заместить чехов в должности председателя ЕС. Существен здесь не сколько польский взгляд на Саркози, сколько оценка чешского председательства в ЕС. Чехия – первая страна бывшего советского лагеря, которая председательствует в Евросоюзе и ее опыт для нас крайне важен. Ведь рано или поздно и Польше доведется пройти это испытание.
Ефим Фиштейн: Так как же поляки оценивают предварительные результаты чешского председательства в ЕС?
Марек Пендзиволь: С самого начала мы могли наблюдать нападки Франции, которая явно хотела сохранить за собой влияние на ход Евросоюза, попытки перенести центр тяжести исключительно в еврозону, где у Франции большой политический вес. Французская печать отмечала главным образом недостатки и ошибки, якобы совершенные чешскими политиками в ходе газового конфликта между Россией и Украиной и конфликта вокруг сектора Газы. Но нападки прекратились, когда стало ясно, что на чешское председательство выпали исключительные кризисные ситуации и что чехи со своей задачей в целом справились. Тогда картина прояснилась. Чехам удалось не только решить сложнейшие проблемы, но и поднять свой престиж в глазах польских комментаторов. Приведу статью собкора Газеты Выборчей в Брюсселе – ее заголовок гласит: Чехи отлично руководят Союзом. Автор статьи подводит итог первого месяца чешского председательства и этот итог оказывается положительным. Конечно, в первые дни можно было отметить какие-то мелкие недостатки, недоработки, накладки, но сейчас видно, что чехи делают это дело не хуже, чем все остальные. И уж во всяком случае не хуже, чем это делали французы. Поэтому уже сейчас вся информация польских СМИ вернулась в наезженную колею – они отмечают высокую активность чешской дипломатии и подчеркивают, что Евросоюз живет нормальной, размеренной жизнью.
Ефим Фиштейн: Мнение польского журналиста Аурелиуше Марека Пендзиволя. Завершая фрагмент, стоит добавить, что министры иностранных дел Чехии и Франции Карел Шварценберг и Бернар Кушнер договорились в порядке преодоления взаимного охлаждения проводить регулярные встречи два раза в неделю и совместно утрясать все конфликтные вопросы.
