Программу ведет Андрей Шарый. Принимает участие независимый политик Владимир Рыжков.

Андрей Шарый: О деле Михаила Ходорковского я беседовал с независимым российским политиком Владимиром Рыжковым.
Как вы понимает, зачем власти потребовался, во-первых, новый судебный процесс над Ходорковским, а во-вторых, эта вся история с уголовником Кучмой, который обвинял в сексуальных домогательствах бывшего лидера ЮКОСа?

Владимир Рыжков: Мне кажется, это две разные истории, растущие из одного корня. Нынешняя власть ненавидит Михаила Ходорковского как сильного, самостоятельного человека, в том числе человека, который был политически достаточно независим от власти. По всей видимости, стоит цель - любой ценой оставить его за решеткой, и так как истекла половина его срока, и он мог подать прошение о досрочном освобождении, пару лет назад инициировано новое уголовное дело. По всей видимости, принято политическое решение о том, чтобы дать им новый длительный срок, для того чтобы и дальше продолжать держать их за решеткой.
Что касается дела Кучмы, то это одна из тех провокаций многочисленных, которые были организованы против Михаила Ходорковского, неоднократные помещения его в карцер якобы за нарушение режима, постараться дискредитировать его в глазах общества, нанести удар по его репутации - это часть одной достаточно грязной истории, который был и отъем собственности, и разрушение крупнейшей в России компании, наиболее успешной нефтяной компании, и сфабрикованные дела по политическому заказу, и, в том числе, компрометация фигурантов этого дела.

Андрей Шарый: Вы сказали о том, что, вероятнее всего, принято политическое решение о том, что Ходорковскому и Лебедеву дадут еще один срок. За то время, которое прошло со времени вынесения первого приговора, изменились ли, на ваш взгляд, кабинеты, где принимаются такого рода решения?

Владимир Рыжков: Мне кажется, что в России не произошло никакой смены власти. У нас фактически та же прокуратура, у нас то же ФСБ, что и тогда, у нас фактически то же правительство и тот же Кремль, перемены во власти носят сугубо косметический характер, и все знают, что человеком номер 1 в стране остается Владимир Путин. Так что, по всей видимости, решение принималось теми же людьми, которые принимали решение несколько лет назад о разрушении компании ЮКОС.

Андрей Шарый: Однако говорят о том, что новое развитие политических, экономических событий в стране ведет объективно к уменьшению значения Владимира Путина для российской политики, я имею в виду прежде всего социальные последствия кризиса, а также о возможности либерализации системы из-за другого характера Дмитрия Медведева. Вы не верите этим разговорам?

Владимир Рыжков: Пока не вижу никаких признаков либерализации. Напротив, я вижу, что режим продолжает еще в большей степени ужесточаться, мы видим, что буквально за минувший год произведена окончательная зачистка политических партий, их осталось, по-моему, всего 8 штук, тщательно отобранных Кремлем. Средства массовой информации работаю в том же жестком режиме цензуры, что и прежде. Митинги точно так же жестоко разгоняются. То, что сейчас Ходорковский и Лебедев в Москве, против них начнется сейчас новый суд, это лишь свидетельство того, что режим не только остается жестким, но он продолжает ужесточаться.

Андрей Шарый: Он продолжает ужесточаться, потому что у Медведева нет возможностей влияния на этот режим, или потому что он просто одна из частей этого режима.

Владимир Рыжков: Во-первых, он одна из частей этого режима, официальный ставленник и преемник Путина на посту президента, и он часть этой же команды. Во-вторых, у него нет практически своих министров, у него нет кадровых политических рычагов. То есть фактически он президент, но не он является реальным главой государства. Поэтому, видимо, нет ни желания, ни воли, ни возможности что-то менять.

Андрей Шарый: Исход нового процесса над Ходорковским вам кажется предопределенным окончательно?

Владимир Рыжков: Судя по тому, что им инкриминируется, а им инкриминируется то, что всю нефть, которую добывал ЮКОС, они якобы похищали, учитывая чудовищность и абсурдность этих обвинений, то, с какой уверенностью следствие ведет дело, все это показывает, что обвинение, сторона обвинения уверена в том, что нужное решение судом будет вынесено. Была масса публикаций, что другие нефтяные компании, в том числе и государственные, использовали точно такие же схемы оптимизации своих налогов, точно так же продавали нефть по так называемым трансфертным ценам, но эти компании процветают и получают сегодня госпомощь. И только Ходорковский обвиняется теперь во всяких чудовищных преступлениях. Это явно заказное дело, и скорее всего, дело идет к новому длительному сроку.