Третий день предварительных слушаний по новому уголовному делу против Михаила Ходорковского и Платона Лебедева начнется с представления государственными обвинителями доказательств, свидетельствующих о необходимости и дальше содержать бывших совладельцев ЮКОСа под стражей.
Ходорковского и Лебедева, уже осужденных к восьми годам лишения свободы за экономические преступления, обвиняют в хищении и легализации преступно нажитых средств на сумму 450 миллиардов рублей и семь с половиной миллиардов долларов.
Два дня подряд в Хамовническом суде Москвы стороны обсуждали процессуальные вопросы, и, по словам адвокатов, к разрешению принципиальных ходатайств еще не приступали.
Предварительные слушания проходят в закрытом режиме, но со слов адвокатов стало известно, что сегодня в первую очередь будет обсуждаться вопрос об оставлении Ходорковского и Лебедева под арестом. Вчера с ходатайством об этом выступили государственные обвинители. Их основным аргументом в пользу необходимости дальнейшего содержания подсудимых под стражей, по словам адвоката Михаила Ходорковского Вадима Клювганта, было следующее: "Дословно сегодня прозвучало, что, уже будучи под стражей, Ходорковский продолжает финансировать скрывшихся участников организованной группы".
Адвокаты Платона Лебедева были возмущены и тем фактом, что государственные обвинители указали в этом ходатайстве сразу обоих подсудимых. Вот как прокомментировал ситуацию защитник Лебедева Константин Ривкин.
- У них сейчас Лебедев и Ходорковский - это такой Тянитолкай, одно тело и две головы. Поэтому они подходят к ним совершенно одинаково и, с учетом тех аргументов, которые я услышал, примерно так: "Господин Гололобов давал интервью в отношении Ходорковского, и поэтому мы приходим к выводу, что Ходорковского и Лебедева надо содержать под стражей". Я очень уважаю Михаила Борисовича, но мне все время хочется встать и спросить: если Ходорковского, вы считаете, нужно содержать под стражей, то почему за компанию с ним должен сидеть Лебедев? Надо отдать должное, на мой взгляд, судья в конце судебного разбирательства либо нашел в себе мужество, либо все-таки созрел до того, чтобы указать Генеральной прокуратуре на то, что такое недопустимо. Он сказал: "Господа, вы представьте конкретные доказательства".
Защита ни одного из запланированных ею ходатайств пока не заявила.
Ходорковского и Лебедева, уже осужденных к восьми годам лишения свободы за экономические преступления, обвиняют в хищении и легализации преступно нажитых средств на сумму 450 миллиардов рублей и семь с половиной миллиардов долларов.
Два дня подряд в Хамовническом суде Москвы стороны обсуждали процессуальные вопросы, и, по словам адвокатов, к разрешению принципиальных ходатайств еще не приступали.
Предварительные слушания проходят в закрытом режиме, но со слов адвокатов стало известно, что сегодня в первую очередь будет обсуждаться вопрос об оставлении Ходорковского и Лебедева под арестом. Вчера с ходатайством об этом выступили государственные обвинители. Их основным аргументом в пользу необходимости дальнейшего содержания подсудимых под стражей, по словам адвоката Михаила Ходорковского Вадима Клювганта, было следующее: "Дословно сегодня прозвучало, что, уже будучи под стражей, Ходорковский продолжает финансировать скрывшихся участников организованной группы".
Адвокаты Платона Лебедева были возмущены и тем фактом, что государственные обвинители указали в этом ходатайстве сразу обоих подсудимых. Вот как прокомментировал ситуацию защитник Лебедева Константин Ривкин.
- У них сейчас Лебедев и Ходорковский - это такой Тянитолкай, одно тело и две головы. Поэтому они подходят к ним совершенно одинаково и, с учетом тех аргументов, которые я услышал, примерно так: "Господин Гололобов давал интервью в отношении Ходорковского, и поэтому мы приходим к выводу, что Ходорковского и Лебедева надо содержать под стражей". Я очень уважаю Михаила Борисовича, но мне все время хочется встать и спросить: если Ходорковского, вы считаете, нужно содержать под стражей, то почему за компанию с ним должен сидеть Лебедев? Надо отдать должное, на мой взгляд, судья в конце судебного разбирательства либо нашел в себе мужество, либо все-таки созрел до того, чтобы указать Генеральной прокуратуре на то, что такое недопустимо. Он сказал: "Господа, вы представьте конкретные доказательства".
Защита ни одного из запланированных ею ходатайств пока не заявила.
