Жили-были три бизнесмена, три российских предпринимателя, которые никогда друг с другом не были знакомы, а может, никогда и не познакомятся. Один – человек степенный, в возрасте, больше двух десятилетий возглавлял сахарный завод в Белгородской области, давал работу тысяче людей в округе, получал призы и почетные грамоты. Его зовут Юрий Рудаков. Второй, Федор Душин, проживал в городе Подольске Московской области: интересный такой брюнет в самом, как говорил Карлсон, расцвете сил. Владел аптекой. Обычной такой аптекой, в которой покупали лекарства 300 тысяч жителей населенного пункта. И третий, интеллигентный юноша из хорошей московской семьи, с американским финансовым образованием, Алексей Козлов, занимался инвестиционным бизнесом и спонсировал Юровский детский дом для детей, больных ДЦП, потому что так делала вся его семья, начиная с бабушки.
Объединило этих весьма непохожих людей одно похожее обстоятельство: то, чем они управляли (кто-то – владел частично, кто-то просто управлял), вдруг очень понадобилось неким гражданам, которые и не собирались ничего ни у кого покупать. Граждане просто решили это отнять: сахарный завод, аптеку и пакет акций какой-то там вполне себе убыточной компании, раскинувшей свои цеха на дорогой московской земле. Как это делается, известно в нашей прекрасной стране даже малолетнему киндеру: через ментов. То есть через возбуждение уголовных дел.
Итог предсказуем: сахарозаводчик сидит без суда и следствия в белгородском СИЗО уже полтора года, градообразующее предприятие закрыто и жители целого района (завод наполнял 60% бюджета налогами) потеряли работу. Приговор брюнету Федору и 12 милым барышням, работавшим в его аптеке, будет оглашен через три дня. Ничего хорошего ни Федор, ни его фармацевтические барышни не ждут. Алексей Козлов получил 8 лет (прокурор просил 11) в том же Пресненском суде г. Москвы, где рассматривались и рассматриваются дела, возбужденные одним и тем же рейдером из Совета Федерации – всегда в его пользу.
Я – жена Алексея Козлова. Недавно я познакомилась с дочерью сахарозаводчика, Ириной. Сахарозаводчик Юрий Рудаков потерял все: но, быть может, стоит потерять все, чтобы узнать, какая у тебя выросла дочь. Уголовное дело против Юрия Рудакова возбудил местный белгородский Сбербанк за просрочку с выплатой кредитов. Активов того сахарного завода с лихвой хватило бы их погасить. А теперь, с мертвого завода, да в кризис – что возьмешь? Ирина бьется: ходит по судам, адвокатам, участвует в пресс-конференциях, собирает подписи с бывших работников завода, обращается к президенту Медведеву, использует любой шанс – вырастут ли у нас такие дети? Аптекарь Федор в битве за свой бизнес потерял семью. Когда его задерживали, ему сломали руку. Похоже, Федор не слишком носится со своей сломанной рукой – но кто вернет ему семью? Его ославили на весь город как мошенника и наркобарона, и как ему с этим жить?
Как только мой муж попал в тюрьму, я начала много общаться с родственниками осужденных, с подследственными, которые оказались в похожей ситуации, и была поражена количеством – и качеством – людей, оказавшихся за решеткой по сфабрикованным делам. Так, например, в Бутырской тюрьме содержится семья, отец и сын, российские бизнесмены, которые не захотели отдавать принадлежащий им участок земли в центре Москвы супруге одного известного российского политика. А десятки бизнесменов, никак между собой не связанные, утверждают, что сидят в тюрьме только потому, что их актив понравился одному и тому же генералу МВД. Я уже не говорю о суммах и количестве взяток, которые у меня лично вымогали посредники в генеральских званиях. Я готова по каждому из этих случаев подробно рассказать и написать заявления – но кому? Чтобы мои заявления попали тем же людям, которые посадили моего мужа и еще сотню, или тысячу бизнесменов только за то, что у них есть, что отнять?
…Прекрасный режиссер Алексей Балабанов снимает фильмы, где обычно один из действующих отвратительных персонажей – мент ("Брат-2", "Жмурки", "Груз-200"). Удивили ли уважаемых читателей свежие примеры? Уверена, что нет. Тогда почему же мы так живем?
Объединило этих весьма непохожих людей одно похожее обстоятельство: то, чем они управляли (кто-то – владел частично, кто-то просто управлял), вдруг очень понадобилось неким гражданам, которые и не собирались ничего ни у кого покупать. Граждане просто решили это отнять: сахарный завод, аптеку и пакет акций какой-то там вполне себе убыточной компании, раскинувшей свои цеха на дорогой московской земле. Как это делается, известно в нашей прекрасной стране даже малолетнему киндеру: через ментов. То есть через возбуждение уголовных дел.
Итог предсказуем: сахарозаводчик сидит без суда и следствия в белгородском СИЗО уже полтора года, градообразующее предприятие закрыто и жители целого района (завод наполнял 60% бюджета налогами) потеряли работу. Приговор брюнету Федору и 12 милым барышням, работавшим в его аптеке, будет оглашен через три дня. Ничего хорошего ни Федор, ни его фармацевтические барышни не ждут. Алексей Козлов получил 8 лет (прокурор просил 11) в том же Пресненском суде г. Москвы, где рассматривались и рассматриваются дела, возбужденные одним и тем же рейдером из Совета Федерации – всегда в его пользу.
Я – жена Алексея Козлова. Недавно я познакомилась с дочерью сахарозаводчика, Ириной. Сахарозаводчик Юрий Рудаков потерял все: но, быть может, стоит потерять все, чтобы узнать, какая у тебя выросла дочь. Уголовное дело против Юрия Рудакова возбудил местный белгородский Сбербанк за просрочку с выплатой кредитов. Активов того сахарного завода с лихвой хватило бы их погасить. А теперь, с мертвого завода, да в кризис – что возьмешь? Ирина бьется: ходит по судам, адвокатам, участвует в пресс-конференциях, собирает подписи с бывших работников завода, обращается к президенту Медведеву, использует любой шанс – вырастут ли у нас такие дети? Аптекарь Федор в битве за свой бизнес потерял семью. Когда его задерживали, ему сломали руку. Похоже, Федор не слишком носится со своей сломанной рукой – но кто вернет ему семью? Его ославили на весь город как мошенника и наркобарона, и как ему с этим жить?
Как только мой муж попал в тюрьму, я начала много общаться с родственниками осужденных, с подследственными, которые оказались в похожей ситуации, и была поражена количеством – и качеством – людей, оказавшихся за решеткой по сфабрикованным делам. Так, например, в Бутырской тюрьме содержится семья, отец и сын, российские бизнесмены, которые не захотели отдавать принадлежащий им участок земли в центре Москвы супруге одного известного российского политика. А десятки бизнесменов, никак между собой не связанные, утверждают, что сидят в тюрьме только потому, что их актив понравился одному и тому же генералу МВД. Я уже не говорю о суммах и количестве взяток, которые у меня лично вымогали посредники в генеральских званиях. Я готова по каждому из этих случаев подробно рассказать и написать заявления – но кому? Чтобы мои заявления попали тем же людям, которые посадили моего мужа и еще сотню, или тысячу бизнесменов только за то, что у них есть, что отнять?
…Прекрасный режиссер Алексей Балабанов снимает фильмы, где обычно один из действующих отвратительных персонажей – мент ("Брат-2", "Жмурки", "Груз-200"). Удивили ли уважаемых читателей свежие примеры? Уверена, что нет. Тогда почему же мы так живем?
