Программу ведет Александр Гостев. Принимает участие корреспондентеы Радио Свобода Данила Гальперович.
Александр Гостев: Сегодня в Кремле на заседании Совета по национальной безопасности под руководством Дмитрия Медведева обсуждалась стратегия национальной безопасности России до 2020 года, которую собирались принять, но все-таки опять отправили на доработку. За этим событием следит мой коллега Данила Гальперович, и сейчас мы узнаем от него подробности этого сложного процесса.
Данила Гальперович: Действительно, секретарь Совбеза России Николай Патрушев сказал, что его ведомство взяло один месяц на доработку документа, и, по его словам, это не изменит стратегию саму, сам документ принципиально, но внесет в нее ряд корректив. Видимо, на заседании в Кремле все-таки кто-то из участников заседания Совета безопасности какие-то сделал свои предложения, может быть, из научных кругов, может быть, из экономических, так или иначе, концепция будет отправлена на доработку. Я неслучайно оговорился сейчас - концепция, а не стратегия, потому что стратегией национальной безопасности подобный документ называется впервые в российской истории. Вообще, это называется "Концепция национальной безопасности".
Первый документ такого рода был утвержден президентом Борисом Ельциным в 1997 году, и тогда констатировалось, что все плохо: в обществе нет национального согласия, нет объединяющей идеи, вооруженные силы находятся в критическом состоянии, НАТО подступает к границам России. Кстати, вот что интересно, именно в концепции 1997 года, а не при Владимире Путине появилось заявление о неприемлемости для России расширения НАТО на восток. Вторая редакция концепции появилась в 2000 году, еще в то время, когда Владимир Путин был и.о. президента, в январе. И она была меньше предыдущей почти вдвое: если первая - почти 40 страниц, то эта была 20. И самый общий характер носил этот документ. И эта концепция, кстати, 20-страничная, действует и по сегодняшний день, и, собственно, о ее изменении появились слухи еще в прошлом году. В ноябре прошлого года секретарь Совета безопасности России официально заявил, что Совбез России приступает к разработке вот не концепции, а стратегии национальной безопасности до 2020 года. Ну, эксперт Московского центра Карнеги Николая Петров говорит, что у того, что концепцию, как решили в Кремле, пора менять, есть много причин.
Николай Петров: Я думаю, что, конечно, за прошедшее десятилетие изменились и угрозы, появился ряд новых угроз. Но думаю, что нынешняя концепция отличается от предыдущих не только поэтому, сколько потому, что существенно усилилось российское государство, у него появились другие возможности, а с ними и желание иначе противостоять тем угрозам, реальным и кажущимся, которые появляются. Мы прошли, в общем, в толковании национальной безопасности через ряд этапов, включая и тот, когда под национальной безопасностью понималось все, что угодно - это и информационная безопасность, и продовольственная, и так далее. То есть национальная безопасность превращалась в некую такую общую концепцию государства, которая отчасти отвечала взгляду на Россию как на страну, окруженную недругами и противостоящую им, а отчасти - как на необходимость в качестве угроз национальной безопасности рассматривать ситуацию во всех, в том числе сугубо гражданских сферах.
Данила Гальперович: Надо сказать, что система национальной безопасности - здесь Николай Петров отчасти говорит о прошлом, а можно сказать о настоящем - она все-таки по-прежнему включает в себя концепцию информационной безопасности, например, концепцию внешней политики, военную доктрину как главную составляющую. Но и вот от стратегии, в отличие от концепции, ждут каких-то конкретных более-менее вещей, например, связанных с кризисом, с прошлогодней российско-грузинской войной. Но скептики рассматривают само создание этой концепции, что вот вся эта затея носит пропагандистский характер и преследует исключительно пиаровские цели. И Николай Петров говорит о том, что, конечно же, очень серьезно структуры, которые вошли в Совет безопасности, в частности, бывший шеф ФСБ, а ныне секретарь Совета безопасности Николай Патрушев хотят придать вес своей структуре.
Николай Петров: Я думаю, что неизменным здесь осталось, пожалуй, желание тех людей, которые разрабатывают эти стратегии, как можно более расширительно в силу имеющих ресурсов и ограничений трактовать свою собственную роль, угрозу национальной безопасности и использовать такого рода повод, такого рода обсуждение для усиления своих корпоративных позиций.
Данила Гальперович: И особенно Николая Петрова беспокоит то, что концепция принимается именно в период кризиса.
Николай Петров: Тем как раз и плохо принимать серьезные стратегические документы в ситуации нестабильности, в ситуации кризиса, что всегда есть искушение объяснить какие-то проблемы, в том числе связанные с неэффективностью управления, с ошибками, допущенными правительством, объяснять это чьими-то кознями и соответствующим образом строить утверждение о национальной безопасности.
Данила Гальперович: Ну, а вторая пиаровская цель, как и у всех документов, название которых заканчивается словосочетанием "до 2020 года", показать, что нынешний режим уверен в своей стабильности. Очень многие эксперты об этом говорят, и в той или иной степени этот режим, как минимум, до 2020 года рассчитывает остаться неизменным в своей основе. Это как бы еще сигнал за границу: если вы сейчас будете договариваться с нами, то эти договоренности будут действовать, по крайней мере, лет 10. Уже, я напомню, разработана концепция экономического развития до 2020 года, концепция развития Военно-морских сил до 2020 года и еще много с таким же дальним прицелом. Таким образом, вот эта стратегия национальной безопасности вписывается в эту же пропагандистскую парадигму.
Тем не менее, в документе может быть одна интересная конкретика именно потому, что это стратегия. Например, что Россия собирается делать с договором об обычных вооружениях в Европе. Например, что Россия думает по договору о сокращении наступательных вооружений СНВ-1. Например, подход к договору о сокращении ракет среднего и меньшего радиуса действия. Все это как раз можно заложить не в концепцию, а в стратегию, если этот документ срочный. В нем, таким образом, могут быть расставлены цели, когда и какие договоры будут пересматриваться, когда и какие заключатся новые. И вот в этом смысле, может быть, стратегия будет более конкретным документом, чем те два предыдущих, на которые Россия опиралась в сфере национальной безопасности.
Александр Гостев: Сегодня в Кремле на заседании Совета по национальной безопасности под руководством Дмитрия Медведева обсуждалась стратегия национальной безопасности России до 2020 года, которую собирались принять, но все-таки опять отправили на доработку. За этим событием следит мой коллега Данила Гальперович, и сейчас мы узнаем от него подробности этого сложного процесса.
Данила Гальперович: Действительно, секретарь Совбеза России Николай Патрушев сказал, что его ведомство взяло один месяц на доработку документа, и, по его словам, это не изменит стратегию саму, сам документ принципиально, но внесет в нее ряд корректив. Видимо, на заседании в Кремле все-таки кто-то из участников заседания Совета безопасности какие-то сделал свои предложения, может быть, из научных кругов, может быть, из экономических, так или иначе, концепция будет отправлена на доработку. Я неслучайно оговорился сейчас - концепция, а не стратегия, потому что стратегией национальной безопасности подобный документ называется впервые в российской истории. Вообще, это называется "Концепция национальной безопасности".
Первый документ такого рода был утвержден президентом Борисом Ельциным в 1997 году, и тогда констатировалось, что все плохо: в обществе нет национального согласия, нет объединяющей идеи, вооруженные силы находятся в критическом состоянии, НАТО подступает к границам России. Кстати, вот что интересно, именно в концепции 1997 года, а не при Владимире Путине появилось заявление о неприемлемости для России расширения НАТО на восток. Вторая редакция концепции появилась в 2000 году, еще в то время, когда Владимир Путин был и.о. президента, в январе. И она была меньше предыдущей почти вдвое: если первая - почти 40 страниц, то эта была 20. И самый общий характер носил этот документ. И эта концепция, кстати, 20-страничная, действует и по сегодняшний день, и, собственно, о ее изменении появились слухи еще в прошлом году. В ноябре прошлого года секретарь Совета безопасности России официально заявил, что Совбез России приступает к разработке вот не концепции, а стратегии национальной безопасности до 2020 года. Ну, эксперт Московского центра Карнеги Николая Петров говорит, что у того, что концепцию, как решили в Кремле, пора менять, есть много причин.
Николай Петров: Я думаю, что, конечно, за прошедшее десятилетие изменились и угрозы, появился ряд новых угроз. Но думаю, что нынешняя концепция отличается от предыдущих не только поэтому, сколько потому, что существенно усилилось российское государство, у него появились другие возможности, а с ними и желание иначе противостоять тем угрозам, реальным и кажущимся, которые появляются. Мы прошли, в общем, в толковании национальной безопасности через ряд этапов, включая и тот, когда под национальной безопасностью понималось все, что угодно - это и информационная безопасность, и продовольственная, и так далее. То есть национальная безопасность превращалась в некую такую общую концепцию государства, которая отчасти отвечала взгляду на Россию как на страну, окруженную недругами и противостоящую им, а отчасти - как на необходимость в качестве угроз национальной безопасности рассматривать ситуацию во всех, в том числе сугубо гражданских сферах.
Данила Гальперович: Надо сказать, что система национальной безопасности - здесь Николай Петров отчасти говорит о прошлом, а можно сказать о настоящем - она все-таки по-прежнему включает в себя концепцию информационной безопасности, например, концепцию внешней политики, военную доктрину как главную составляющую. Но и вот от стратегии, в отличие от концепции, ждут каких-то конкретных более-менее вещей, например, связанных с кризисом, с прошлогодней российско-грузинской войной. Но скептики рассматривают само создание этой концепции, что вот вся эта затея носит пропагандистский характер и преследует исключительно пиаровские цели. И Николай Петров говорит о том, что, конечно же, очень серьезно структуры, которые вошли в Совет безопасности, в частности, бывший шеф ФСБ, а ныне секретарь Совета безопасности Николай Патрушев хотят придать вес своей структуре.
Николай Петров: Я думаю, что неизменным здесь осталось, пожалуй, желание тех людей, которые разрабатывают эти стратегии, как можно более расширительно в силу имеющих ресурсов и ограничений трактовать свою собственную роль, угрозу национальной безопасности и использовать такого рода повод, такого рода обсуждение для усиления своих корпоративных позиций.
Данила Гальперович: И особенно Николая Петрова беспокоит то, что концепция принимается именно в период кризиса.
Николай Петров: Тем как раз и плохо принимать серьезные стратегические документы в ситуации нестабильности, в ситуации кризиса, что всегда есть искушение объяснить какие-то проблемы, в том числе связанные с неэффективностью управления, с ошибками, допущенными правительством, объяснять это чьими-то кознями и соответствующим образом строить утверждение о национальной безопасности.
Данила Гальперович: Ну, а вторая пиаровская цель, как и у всех документов, название которых заканчивается словосочетанием "до 2020 года", показать, что нынешний режим уверен в своей стабильности. Очень многие эксперты об этом говорят, и в той или иной степени этот режим, как минимум, до 2020 года рассчитывает остаться неизменным в своей основе. Это как бы еще сигнал за границу: если вы сейчас будете договариваться с нами, то эти договоренности будут действовать, по крайней мере, лет 10. Уже, я напомню, разработана концепция экономического развития до 2020 года, концепция развития Военно-морских сил до 2020 года и еще много с таким же дальним прицелом. Таким образом, вот эта стратегия национальной безопасности вписывается в эту же пропагандистскую парадигму.
Тем не менее, в документе может быть одна интересная конкретика именно потому, что это стратегия. Например, что Россия собирается делать с договором об обычных вооружениях в Европе. Например, что Россия думает по договору о сокращении наступательных вооружений СНВ-1. Например, подход к договору о сокращении ракет среднего и меньшего радиуса действия. Все это как раз можно заложить не в концепцию, а в стратегию, если этот документ срочный. В нем, таким образом, могут быть расставлены цели, когда и какие договоры будут пересматриваться, когда и какие заключатся новые. И вот в этом смысле, может быть, стратегия будет более конкретным документом, чем те два предыдущих, на которые Россия опиралась в сфере национальной безопасности.
