Недавно в New York Times была опубликована пространная статья, посвященная музыкальным досугам, в частности — приватным концертам, которые вместе с друзьями устраивает готовившаяся к профессиональной карьере пианистки, но ставшая госсекретарем Америки Кондолиза Райс.

Прежде, чем мы вместе с Соломоном Волковым проанализируем вкусы Райс в области музыки, я хочу задать ему более общий вопрос.

— Какую роль в державном протоколе играет классическая музыка?
— Довольно большую, потому что классическая музыка, по определению, считается тем языком, который объединяет народы. И поэтому при любой оказии стараются использовать в первую очередь, классическую музыку, особенно имеющую символическое значение. Скажем, такую, как финал «Десятой симфонии» Бетховена, или какую-нибудь другую знаменитую и возвышенную музыку, «благородные звуки», как когда-то выражался отец Прокофьева. Классическая музыка до сих пор остается значительным элементом в межгосударственных отношениях.

— Но, надо сказать, никогда не была она так близко к коридорам власти, как теперь, когда Кондолиза Райс действительно знает, понимает, любит и умеет играть эту музыку.
— В связи с этим корреспондент New York Times заметил, что был один госсекретарь в истории Америки, Томас Джефферсон, который был очень хорошим скрипачом.

— Джефферсон был не только госсекретарем, но и президентом Америки.
— Президенты как раз играли на фортепьяно. Например, известно, что Гарри Труман был совсем не плохим пианистом. Это очень не вяжется с его обликом, но это именно так. А вот из госсекретарей только Джефферсон известен своими музыкальными пристрастиями и, именно, в качестве госсекретаря.

— Итак, Кондолиза Райс. Что можно сказать о ее музыкальных пристрастиях?
— Она, действительно, профессиональный музыкант, она собиралась серьезно заниматься музыкой. Она в пятнадцать лет исполняла концерт Моцарта с симфоническим Дэнверским оркестром. И, что любопытно, она сама пианистка уже в четвертом поколении. Она играет на инструменте с трех лет, то есть когда и положено начинать музыкальное образование, это самый лучший возраст. Свое увлечение классической музыкой она продолжила и тогда, когда стала профессором в Стэнфорде, и когда стала госсекретарем, тоже этого дела не оставила и регулярно собирается со струнным квартетом, который состоит целиком из адвокатов (это чисто американская черта), но при этом очень серьезных музыкальных любителей. Некоторые даже в прошлом были профессиональными музыкантами. Но потом переквалифицировались. Райс, которая дает даже и закрытые концерты, а иногда даже появляется и в открытых концертах в качестве пианистки, специально пригласила корреспондента поприсутствовать на домашней репетиции. Конечно, это все делается не без причины, это очеловечивает ее облик, за этим, конечно, стоит и определенный пиарный расчет. Но, тем не менее, главный музыкальный критик New York Times остался под большим впечатлением от ее пианистической способности. В его присутствии эта группа работала над двумя фортепьянными квинтетами. Это был квинтет Брамса. А о нем известно, что это один из любимых композиторов Райс, она говорит, что это страстная, но не сентиментальная музыка. Очень, между прочим, точное определение. Но в этот раз работали также и над квинтетом Шостаковича.

— Это очень сложная музыка.
— Сложная. И, вообще, это не первое, что приходит на ум, когда думаешь о таких любительских концертах.

— Кажется, именно этот квинтет получил Сталинскую премию?
— Да, но не думаю, что поэтому он вошел в репертуар Кондолизы Райс. Хотя всегда нужно помнить, что Райс была специалистом по русской культуре, знает русский язык и, вообще, с русской культурой у нее особые отношения. И что любопытно — любимой оперой Кондолизы Райс является «Хованщина» Мусоргского. Это совсем неожиданный выбор, но не для специалиста по России. Должен сказать, что тут она, кончено, завоевала мое сердце окончательно этим своим заявлением, потому что «Хованщина» относится к числу и моих самых любимых опер. Но, что любопытно, — это одна из немногих политических опер. Это опера про политику, в первую очередь. Все хитросплетения — стрельцы, раскольники, Петр — делают очень затруднительным восприятие этой оперы человеком, не знающим русской истории.

— То есть, она написана специально для Кондолизы Райс.
— Это тоже любопытно. Центральный женский образ — характер Марфы. Это очень сильная женщина, которая, в общем, занимается политикой, по-своему: она раскольница, но она хочет также вмешиваться в политический процесс. Ария Марфы — это сцена гадания, когда она, якобы, гадает князю Голицыну, но, на самом деле, пытается им манипулировать и предсказывает ему политическую опалу.