Ссылки для упрощенного доступа

Роль экономических форумов в жизни Екатеринбурга и Томска


Программу ведет Евгения Назарец. В программе принимают участие - Дмитрий Сорокин, эксперт Российского экономического форума, заместитель директора Института экономики Российской Академии наук, Вадим Дубичев, директор Департамента информации губернатора Свердловской области, Сергей Никифоров, начальник Департамента по информационной политике администрации Томской области и корреспондент Радио Свобода в Томске Мелани Бачина.



Евгения Назарец: 19-20 мая в Екатеринбурге прошел 11-й Российский экономический форум. Тематика: «Экономические основы национальных проектов повышения качества жизни населения». Несколько сотен участников из числа экономической и политической, преимущественно региональной элиты собрались, чтобы, как и предыдущие 10 лет, выработать рекомендации федеральным властям, как лучше делать экономическую политику. Организатор форума - Национальный экономический совет, куда вошел автор идеи и бессменный патрон умного собрания свердловский губернатор Эдуард Россель.


Президент Российской финансовой корпорации Андрей Нечаев, также член Национального экономического совета, он - один из тех, кто не оставлял вниманием Екатеринбургский экономический форум все 11 лет.



Андрей Нечаев: Пока до конца эти национальные проекты - именно как проекты, где есть цель, средства, финансовые механизмы, где разработана какая-то этапность, давайте будем откровенны, пока еще они так не разработаны. Так получилось. Нам, вообще, не привыкать всем в стране учиться на ходу. Это должен быть нормально проработанный бизнес-проект и программа. Потому что проблемы комплексные.


Проект «Доступное жилье». Есть большая опасность, и многие эксперты обращают на нее внимание, что все сведется, собственно, к раздаче денег. Тогда мы получим новый виток роста цен на жилье, очередной, а мы уже сейчас прошли эти этапы, если мы не создадим механизмы, которые обеспечат адекватное предложение жилья. А для этого, слава Богу, скажем, руководителям Свердловской области хватило мозгов понять, что начнется очередной бум жилищный, и поэтому надо вообще заняться цементом. Люди, которые мыслят категориями национальных проектов, они не мыслят категориями цемента, а без него, собственно, не происходит дальнейшего развития строительства.



Евгения Назарец: Вначале Российский экономический форум в Екатеринбурге пробовал называться «Уральским Давосом». Но внимание федеральных властей в предыдущие годы к его рекомендациям было неочевидным. Нынче оценили оперативность в выборе темы – национальные проекты. Это обеспечило присутствие на открытии форума председателя Совета Федерации Сергея Миронова.


Эксперты от экономики словосочетанием «приоритетный национальный проект» вдохновились не все и не полностью. Объясняет директор Института народнохозяйственного планирования Виктор Ивантер.



Виктор Ивантер: Единственное, против чего... все это назвать «национальным проектом». Если вы хотите чего-нибудь добиться, это все нужно именовать «национальным проектом» - это лучший способ ничего не добиться.



Евгения Назарец: Для кого на самом деле были сказаны слова «национальные проекты», объяснил вице-спикер Государственной Думы Сергей Бабурин.



Сергей Бабурин: Мы с вами знаем эти темы, они достаточно банальны. Ведь кто не знает проблем образования, здравоохранения... Но вертикаль власти ведь у нас привычна к тому, что «пока президент не сказал – ничего делать не буду». И поэтому то, что было сказано: «давайте вот эти четыре приоритета сделаем конкретными национальными проектами», - то это, я считаю, стратегически очень правильное решение.



Евгения Назарец: Сегодня каждый регион России заявляет о том, что взялся за исполнение приоритетных национальных проектов. За неимением полного понимания сути происходящего под актуальный «заголовок» попадают региональные социальные программы, которые десятилетиями «тянулись» на средства местных бюджетов. Свердловский губернатор Эдуард Россель теперь настаивает на том, что с появлением в обороте нового словосочетания, должны произойти изменения не только в руководящих головах, но и в межбюджетных отношениях.



Эдуард Россель: А вот межбюджетные отношения – это серьезный вопрос. Я все-таки надеюсь, что будет какое-то послабление в этом вопросе. А особенно тяжело донорам, вот нам. Мы занимаем третье место в России по физобъемам, мы занимаем первое место по приросту инновационного продукта в России, мы занимаем все места, до 6-го места, - и инвестиции, и розничная торговля, и чего только нет, какие только показатели... А по выделению средств на душу населения по бюджету мы занимаем 60 какое-то там место из 89 субъектов. Нет экономической заинтересованности. Сколько бы ты ни работал, и как бы хорошо ты ни работал, у тебя все отнимают. На фоне того, что я все время слышу: «профицит, профицит, профицит...». Ну, думаю: «Когда-то профицит дойдет до нас».



Евгения Назарец: Заместитель полпреда президента в Уральском федеральном округе Виктор Басаргин критиковал региональные власти за то, что пытаются максимально заместить средства местных бюджетов федеральными в том, что касается трат на здравоохранение, образование и прочего, теперь приоритетного. По словам Эдуарда Росселя, это не может быть отнесено к Свердловской области, которая вкладывается в национальную идею «по полной»: на один федеральный рубль – четыре своих.


Итак, сегодня мы обсуждаем тему обмена мнениями в прямом эфире: российские регионы вырабатывают рецепты и дают советы; Москва приезжает их принять; цена и ценность высоких собраний вдали от столицы.


А нашим радиослушателям мы предлагаем ответить на такие вопросы. Как вы думаете, сколько в России ежегодно проходит экономических форумов и международных конференций? Важно ли вам знать, что там обсуждают?


А пока зададим несколько вопросов эксперту. С нами на телефонной связи заместитель директора Института экономики Российской Академии наук Дмитрий Сорокин. Он принимал участие в 11-ом Российском экономическом форуме в Екатеринбурге, и по признанию самого Дмитрия Евгеньевича, в неожиданной для себя роли – как руководитель «круглого стола» «Приоритетный национальный проект «Образование».


Дмитрий Евгеньевич, здравствуйте.



Дмитрий Сорокин: Доброе утро.



Евгения Назарец: Раз уж вы руководили «круглым столом» «Приоритетный национальный проект «Образование», об этом и поговорим. Из четырех национальных проектов два – «Жилье» и «Сельское хозяйство», они выглядят, с точки зрения экономики, на мой взгляд, как более предсказуемые. Тут можно включать рыночные механизмы, просчитать, в конце концов, арифметически, когда они дадут эффект. Что касается образования и здоровья, то тут вмешивается и человеческий фактор, и отложенный результат. И очень сложно говорить, когда же эти проекты сработают. Но при каких условиях они могут сработать?



Дмитрий Сорокин: Вы знаете, я бы все-таки не стал так выделять - рыночные и не рыночные механизмы. Как показывает опыт, скажем, аграрный сектор тоже не развивается без огромных государственных трансфертов. Правильно? А с другой стороны, скажем, изменение заработной платы учителей – это типичный рыночный механизм изменения оплаты труда со стороны работодателя, и не важно, кто будет работодателем – государство или частный предприниматель.


Но с другой стороны, действительно, скажем, такая сфера, как образование, она, конечно, требует огромных государственных трансфертов. Но вопрос в том, при каких условиях эти трансферты и другие меры дадут эффект. Можно много перечислять таких условий. С моей точки зрения, они дадут эффект, если они будут частью долгосрочной стратегии социально-экономического развития страны. Ну, во-первых, в любом случае, эффект от вложений, скажем, в развитие образования может получиться только на достаточно длительном периоде. Если вы сегодня дадите деньги образованию, то это совсем не значит, что завтра вы получите высококвалифицированную рабочую силу, которая будет приносить соответствующие прибыли, вкладывать в рост ВВП. И поэтому если вы видите, что весь ваш горизонт не ограничивается двумя-тремя годами, то, действительно, эти вложения выглядят просто как затраты, и, естественно, возникает желание их ограничить, и отсюда – недостаточность вложений в эти сферы. Поэтому нужен, естественно, долгосрочный подход. Это первое.


Во-вторых, долгосрочная стратегия социально-экономического развития страны и создает условия, при которых вложения в развитие образования дают эффект. Скажем, если у вас продолжает стареть материально-техническая база, то тогда о каком эффекте со стороны развития образования может идти речь. Мы получим образованных, высококлассных специалистов, а где они будут применять свои знания? То есть они будут применять свои знания либо за пределами страны, либо, скажем так, применять их не всегда так, как требуется, скажем, криминализованное образование у нас будет.


И, наконец, речь идет о том, что долгосрочная стратегия позволяет преодолеть проблему предвыборного цикла. Если мы имеем долгосрочные, утвержденные государством, определенные законодательные и прочие стратегии, то тогда дискуссия в рамках предвыборного цикла сводится не к тому, какая стратегия нужна, а к тому, как ее лучше, какими способами осуществлять.


К сожалению, это, пожалуй, самое главное, что внушает тревогу, опасения и прочее, - то, что на сегодняшний день страна не имеет комплексной социально-экономической стратегии своего развития. Есть отраслевые стратегии, но как их можно выстраивать, не имея единой стратегии для страны? Вот это, пожалуй, наибольшая проблема. И, кстати, на нее постоянно указывает президент, еще три года назад говоря в своем послании Федеральному Собранию о том, что нужны долгосрочные программы развития страны. К сожалению, пока это не реализовано. Ну, будем надеяться, что вот эти национальные проекты дадут толчок к тому, чтобы такая стратегия была создана.



Евгения Назарец: Дмитрий Евгеньевич, еще один вопрос. Он, в общем-то, является основной, объединяющей темой нашего сегодняшнего, вот этого часа утренней информационной программы. Нужны ли подобные высокие и умные собрания именно в регионах? Чем принципиально отличается результат проведенного Всероссийского форума, например, в Екатеринбурге от того, если бы он прошел в Петербурге, что тоже у нас есть в стране, или в Москве, например?



Дмитрий Сорокин: Чем больше будет такого рода форумов, тем лучше. Потому что на этих форумах, так или иначе, встречаются практики, встречается наука и встречаются те государевы люди, которые должны реализовывать те идеи, которые дает сочетание науки с практикой. Эти форумы и документы, которые готовятся на них, - это элемент воздействия как на общественное сознание, так и на сознание тех, кто формирует реальную социально-экономическую политику. И поэтому чем больше будет вот этих сигналов – это, по сути, обратная связь, система обратной связи, - чем больше будет таких сигналов из разных регионов страны, тем лучше. Да, они не дадут эффекта сразу, но рано или поздно они его дают.



Евгения Назарец: Дмитрий Евгеньевич, как вы полагаете, каков основной результат нынешнего форума?



Дмитрий Сорокин: Основной результат нынешнего форума заключается в том, что на нем было выработано понимание необходимости комплексного подхода ко всем проблемам, вытекающим из национальных проектов, не узкоотраслевого, а комплексного подхода.



Евгения Назарец: Большое спасибо.


В Екатеринбурге 19-20 мая прошел 11-ый Российский экономический форум. В Томске в конце апреля прошел саммит «Россия – Германия». Каков смысл и результаты проведения столько представительных собраний в регионах? На эту же тему рассуждает сейчас директор Департамента информации губернатора Свердловской области Вадим Дубичев.



Вадим Дубичев: Это новое веяние и новый стиль в работе федеральных органов власти – как раз перенесение площадок, где обсуждались бы ключевые вопросы развития экономики регионов, социальной жизни регионов именно в сами регионы. Как раз практика принятия решений показывала, что федеральному центру не хватает именно регионального мнения, которое внятно и серьезно может прозвучать только на региональных площадках. Когда Москва собирает представителей со всех регионов, то там, как показывает практика опять же, не удается именно дискуссию провести, не удается серьезно обсудить какие-то проблемы. Подобного рода вещи проще, логичнее и результативнее проводить именно в регионах.


Даже на этом Российском экономическом форуме обсуждали не в целом феномен, как национальные приоритетные проекты, а именно обсуждались экономические основы их реализации в регионах. То есть абсолютно конкретная тематика. И это интересно регионам. Пришло именно очень много узких специалистов, которым интересно было то, что здесь звучит. Им интересно было высказать свое мнение.



Евгения Назарец: Кстати, о национальных проектах, если коротко сформулировать тему форума, то это «Экономические основы национальных проектов». А вообще, в этих национальных проектах есть какая-то экономическая основа? По-моему, сплошь пиар. Потому что все регионы делали нечто подобное и до этого. И теперь просто называют это выполнением национальных проектов.



Вадим Дубичев: Точно, это не пиар. Национальные проекты – это национальная стратегия. В свое время мы поднимали Целину всей страной. Конечно, там есть элементы политики и пиара, безусловно. Но в основе-то все равно экономика лежит. И по современным национальным проектам то же самое. Федеральное государство выделило четыре ключевых момента, которые интересны и нужны всем жителям Российской Федерации, и определило, что вот сейчас мы сосредотачиваем свои усилия, бюджетные усилия, мозговые усилия, PR -усилия, какие угодно, для решения вот этих ключевых задач – здравоохранение, доступное жилье, сельское хозяйство, образование. Для того чтобы реализовать и решить те проблемы, которые существуют по этим четырем ключевым, стратегическим направлениям, нужно хорошо разобраться в экономике этих проблем.



Евгения Назарец: В Томске в конце апреля прошел российско-германский саммит. На два дня небольшой сибирский город стал центром большой политики. Впервые за 400 лет жители Томска принимали лидера иностранного государства. Готовились к встрече Владимира Путина и Ангелы Меркель в Томске очень долго. И вот теперь все позади. Местные власти подсчитывают, сколько было потрачено на благоустройство и прием высоких гостей, и надеются на инвестиции. Что реально получил Томск от российско-германского саммита, и на что сибирский город может рассчитывать в результате, рассказывает корреспондент Радио Свобода в Томске Мелани Бачина.



Мелани Бачина: О российско-германском саммите, который прошел в Томске в конце апреля, сегодня напоминают лишь редкие плакаты на немецком языке «Добро пожаловать в Томск!». Остался в память о визите высоких гостей в город покрашенный с внешней стороны забор вдоль трассы из аэропорта – он закрыл от взора президента деревенские деревянные развалюхи. Остались и выкрашенные фасады домов на центральной улице Томска, несколько отремонтированных городских дорог, построенная в рекордные сроки лютеранская кирха и обновленный Русско-немецкий дом. Но все это делалось на деньги местных бюджетов и за счет местного бизнеса. А потому, чтобы теперь региону получить деньги, потраченные на подготовку к саммиту, губернатор пишет письма во все министерства. Кроме того, нужно напомнить министрам, что они здесь, в Томске, во время саммита кое-что томичам пообещали. Говорит губернатор Томской области Виктор Кресс.



Виктор Кресс: Я полагаю, что мы сегодня еще сами просто не в состоянии оценить позитивные последствия этого мероприятия. Но уже на сегодняшний день можно точно сказать, что значительно больше средств мы получим, чем затратили на саммит. Если предельно прагматично сказать, то было 12 или 13 министров, президент, крупные предприниматели, типа Миллера, и так далее. Каждому из них мы заранее уже подготовили, как минимум, по пять писем. Некоторым – и больше. Поэтому в целом мы получили резолюции по 65-70 крупным, серьезным вопросам.



Мелани Бачина: Томск на два дня в конце апреля стал центром большой политики. Еще накануне важного международного события томские власти говорили о том, что Томск – это не просто принимающий город, визит лидеров двух государств откроет региону множество перспектив. Говорит Нелли Кречетова, заместитель губернатора Томской области.



Нелли Кречетова: Некоторые думают, что, действительно, главная роль нашего Томска заключается в том, чтобы мы все хорошо организовали – гостиницы, рестораны, чтобы все было у нас. «И все – уехали и забыли». Но не для того мы боролись вообще. И уже сейчас понятно, что не так это все будет. Но первая выгода может быть не от немцев даже, а от российских министров и от президента. Ведь вот если бы не было саммита, вы можете себе представить, чтобы сразу 10 российских министров одновременно приехали бы в Томске. Строительство в Томске Центра ядерной медицины, например, приобретение статуса инновационного университета одним из университетов, а это 500 миллионов рублей в год. Мы можем ставить вопросы и перед другими министрами о дорогах... Будет министр природных ресурсов. Мы будем ставить эти вопросы. И думаю, что лучше будут решаться вопросы по нашим ископаемым, по нефти, по газу. «Газпром» будет. Нас не устраивает, что мы не газифицируемся. Поэтому Томску будет большая выгода от этого вообще.



Мелани Бачина: Договоренности есть. Теперь томским региональным властям предстоит не меньшая, чем перед саммитом, работа по реализации всех намеченных проектов. Нужно добиться, чтобы обещания федеральных властей томичам были закреплены на бумаге и поддержаны деньгами. Хотя, в любом случае, говорит губернатор Томской области Кресс, факт того, что российско-германский саммит прошел именно в Томске, для города большая честь, а главное, реклама – за нее, понятно, надо платить.



Евгения Назарец: И вот журналист Мелани Бачина, чей репортаж вы только что слышали, сейчас с нами на связи из Томска. И вместе с ней в студии ее гость – Сергей Никифоров, начальник Департамента по информационной политике администрации Томской области.


Мелани, Сергей, доброе утро.



Мелани Бачина: Доброе утро. Итак, вообще жизнь Томска теперь делится на два периода – до и после саммита, по крайней мере, так шутят местные журналисты. Вот, действительно, эффект от того, что саммит прошел в Томске, он есть, он реально ощущается сегодня, когда почти месяц уже прошел?



Сергей Никифоров: Эффект, конечно, значительный. И прежде всего, он выражается не в рублях, не в долларах или в другой валюте, а он выражается в том, что о Томске, о Томском регионе, о томском потенциале узнали, действительно, в самых разных уголках планеты. Я это говорю без преувеличения. Репортажи и материалы саммита я находил и в прессе, просматривая Интернет, Новой Зеландии, Мексики, Испании и так далее. То есть это, с точки зрения продвижения имиджа Томского региона, великолепный результат.



Мелани Бачина: Но имидж в этой ситуации, он, действительно, вещь сиюминутная все-таки. Потому что поговорили – и забыли. Нужен эффект именно для региона от российских властей – именно этого, я так понимаю, томские власти и добивались, когда хотели, чтобы саммит именно здесь прошел.



Сергей Никифоров: Совершенно верно. И этот эффект тоже есть. Отчасти, я не буду повторяться – в вашем репортаже все это прозвучало, действительно, последняя информация, которая недавно прозвучала, об итогах конкурса на лучшие инновационные проекты российских вузов – пожалуйста, два томских университета оказались в числе победителей. Я считаю, что это, в том числе, и результат саммита, результат того, что здесь у нас побывали и министр образования и науки, и министр связи. То есть они своими глазами посмотрели на наш потенциал – потенциал томских университетов, и, может быть, в какой-то мере это сыграло какую-то роль.



Мелани Бачина: А деньги, потраченные на саммит, они вернутся в регион?



Сергей Никифоров: Вы знаете, мы подвели предварительные итоги. Непосредственно на организацию саммита было потрачено примерно 300 миллионов рублей, но большая часть, две трети этих средств ушли на то, что останется для томичей – это, действительно, дороги, дома и так далее. А та часть, что называется, фантик, то есть на организацию мероприятий... представляете, тысячи человек приехали, они оставили деньги в гостиницах, в ресторанах и так далее. Мы подсчитали, что примерно эта часть нам и вернулась.



Мелани Бачина: Окупилась, в общем?



Сергей Никифоров: Конечно.



Евгения Назарец: Мелани, Сергей, мне хотелось бы, чтобы вы также коснулись еще одного аспекта проведения важных мероприятий в регионах. Насколько местным жителям интересен эффект не только для их региона, но и для России, в данном случае для международных отношений, если речь идет о саммите? И вообще, что-то, кроме собственных дел, собственных построенных дорог и больших доходов в гостиницах, местных жителей интересует?



Мелани Бачина: На самом деле одна из местных телекомпаний проводила интернет-опрос жителей, и были получены совершенно потрясающие цифры, потому что 17 тысяч зрителей позвонили – такого не было за всю 15-летнюю историю этой телекомпании. Но именно эффект был оттого, что российский президент приехал в Томск, и именно то, что бы хотели местные жители обсудить и услышать от президента. Это несколько другое, чем то, что реально обсуждалось на этом саммите. Действительно, ведь томичи в эти дни жили совершенно отдельно от того, что происходит. Центральные улицы были перекрыты частично, когда там проходили мероприятия, и так далее.


Сергей Иванович, действительно, есть ли у вас обратная связь с населением? Люди интересовались?



Сергей Никифоров: Вы знаете, мало сказать, что интересовались. Действительно, эти два дня все томичи жили этим мероприятием, которое мы называем саммитом. О нем говорили и на улицах, и в автобусах, и на официальных мероприятиях, и на полуофициальных мероприятиях. Да, казалось бы, что такого?.. Для Москвы и Санкт-Петербурга это обыденные мероприятия. Но для Томска, когда здесь, действительно, впервые встречались лидеры двух мировых держав, это событие надолго останется в памяти. Мы до сих пор вспоминаем, как 115 лет назад здесь побывал будущий император Николай II , и об этом до сих пор легенды ходят.



Мелани Бачина: Но что нам дает саммит? Вот что мне, как жителю Томской области, от саммита, который прошел у нас?



Сергей Никифоров: Ну, вы хотите это все в рублях почувствовать?



Мелани Бачина: Не обязательно, что в рублях.



Сергей Никифоров: Вы знаете, это чувство, в том числе, гордости за свой город, за свой регион. И слава Богу, что мировая политика и центр мировой политики, они от столиц уходят, в том числе, и в глубинку. Это замечательный процесс. Потому что, смотрите, Россия – это огромнейшая страна. А у нас знают только Москву и Санкт-Петербург, ну, может быть, еще какие-то города-миллионники.



Евгения Назарец: Мелани, Сергей, а вы уверены в том, что рядовой житель Томска знает, о чем все-таки договорились Путин и Меркель?



Сергей Никифоров: В деталях, может быть, и не знает. Для рядового жителя Томска важно, что все здесь прошло нормально, что лидеры наших государств не разругались, а наоборот, закрепили шаги в направлении друг к другу, шаги в направлении сотрудничества. Это самый главный итог. И то, что наши державы, наши страны продолжают сотрудничать...



Мелани Бачина: То есть для рядового жителя Томска важно, что Ангела Меркель просто в Томск приехала, получается так?



Сергей Никифоров: Что она приехала, что ей здесь понравилось – она об этом говорила неоднократно. И понравилось не только ей, но и немецким министрам, и немецким бизнесменам. А это значит, что путь в Томск теперь открыт для всех остальных.



Мелани Бачина: Томские власти как-то участвовали в мероприятиях саммита, я имею в виду не только встречи с министрами, но и какие-то договоренности с президентом, рассчитывая на тот эффект, который хотелось получить, с немецкими бизнесменами и так далее? И вообще, имеет ли регион какое-то право, так или иначе, вмешиваться в какие-то мероприятия, добиваться каких-то своих интересов собственных?



Сергей Никифоров: Вмешиваться, наверное, не имеет права все-таки. Это мероприятие международного уровня. Но томские власти и томский губернатор участвовали фактически во всех мероприятиях, во встречах, в проводах и непосредственно в консультациях. Кроме того, ведь до саммита здесь прошло очень важное мероприятие – совещание с губернаторами Сибирского федерального округа, на котором историческое решение, можно сказать, было принято об отводе нефтепровода от Байкала и так далее. То есть это непосредственно для томских властей тоже хороший результат.



Мелани Бачина: Другие губернаторы как-то пытались тоже интересы своих регионов на встрече с президентом...



Сергей Никифоров: Конечно. Ну, это неизбежный процесс. Потому что региональная конкуренция – это данность, это явление сейчас идет по нарастающей. И каждый регион пытается отстоять, прежде всего, свои интересы. Но есть общесибирские интересы и общесибирские проблемы, и эта тема прозвучала. Потому что вот то, что президент пригласил мировых инвесторов именно в Сибирь, ну и, конечно, в Томскую область, - это тоже положительный результат, положительный итог саммита.



Евгения Назарец: Мелани, Сергей, я хотела бы о региональной конкуренции уточнить. Уже было сказано неоднократно о том, что визит высоких гостей дает импульс экономике и появлению новых договоренностей. Стало быть, об этом может мечтать любой регион – это его далеко и очень хорошо продвинет. А как же заслужить-то такую честь? Томские власти охотно делятся такими рецептами?



Мелани Бачина: Что было сделано для того, чтобы саммит прошел в Томске?



Сергей Никифоров: Очень настойчиво и последовательно работали. Несмотря на то, что все вроде бы было против нас. Вы знаете, что и канцлер поменялся в Германии...



Мелани Бачина: Хотя вы Герхарда Шредера ждали.



Сергей Никифоров: Да. Но, тем не менее, последовательность и настойчивость... а самое главное, ведь сюда приезжали люди и смотрели на то, готова ли инфраструктура Томска к проведению такого мероприятия.



Мелани Бачина: Но разве это не было что ли подарком Кремля еще и потому, что 400-летие Томска отменилось в связи с трагическими событиями в Беслане, и президент не приехал?



Сергей Никифоров: Я не думаю. Ну, на 400-летие президент и не планировал приезжать. И то, что Томск уже в третий раз Путина встречает, это, конечно, очень приятно. Но дело не в этом. Дело в том, что мы сейчас продемонстрировали готовность проводить подобного рода мероприятия регулярно. И поскольку Томск географически находится практически в центре Евразии, здесь можно проводить встречи между европейскими и азиатскими лидерами, и не надо совершать огромные путешествия в сторону Москвы, а вполне можно и здесь проводить какие-то мероприятия.



Мелани Бачина: Я так понимаю, что вложили собственные средства, не прося денег из федерального центра, это тоже сыграло свою роль?



Сергей Никифоров: Это окупится, и даже с лихвой.



Евгения Назарец: Спасибо больше.


В Екатеринбурге 19-20 прошел 11-ый Российский экономический форум об экономических основах реализации приоритетных национальных проектов. В Томске недавно прошел саммит «Россия – Германия».


XS
SM
MD
LG