Ссылки для упрощенного доступа

Президент: где граница между иронией и оскорблением?


Елена Рыковцева: Для тех наших слушателей, кто пропустил во вчерашнем эфире репортаж Елены Смагиной, внештатного корреспондента Радио Свобода в Иваново, напомню главные моменты истории.



В понедельник 22 мая прекратило свою работу ивановское интернет-издание "Курсив". Как рассказал редактор интернет-газеты Владимир Рахманьков, в пятницу 19 мая к нему в редакцию пришли работники областной прокуратуры, которые без предъявления постановления суда провели обыск в редакции и изъяли все системные компьютерные блоки, учредительную документацию и трудовую книжку Владимира Рахманькова. В этот же день также без постановления суда был произведен обыск в квартире редактора "Курсива" Владимира Рахманькова. В ходе обыска в квартире был изъят системный блок от домашнего компьютера.


Как сообщили Владимиру Рахманькову работники областной прокуратуры, против него возбуждено уголовное дело по статье 319 Уголовного кодекса Российской Федерации "Оскорбление должностного лица при исполнении служебных обязанностей". Уголовное дело возбуждено в связи с публикацией в газете "Курсив" статьи на тему послания президента Владимира Путина Федеральному Собранию. Цитируем этот текст.



Диктор: «За что журналисты любят пресс-службы казенных контор? Вы думаете, за оперативность и достоверность изложения того, что в этих конторах происходит? Нет! Журналисты их любят за талант и очень правильное понимание исторического момента!


Вот вам неимоверно жизнеутверждающее сообщение пресс-службы ивановской мэрии. Это ж просто какой-то праздник жизни, буйство гормонов и ликование весны. Гимн деторождению! Итак, дословно.


"В семействе лошадей Пржевальского в ивановском зоопарке пополнение. Эти животные занесены в Красную книгу, в неволе размножаются довольно редко. Это уже второй жеребёнок, появившийся в зоопарке спустя 6 лет после того, как там поселились лошади. Новорождённый чувствует себя хорошо, пока питается только маминым молоком. Им он будет питаться около полугода, а потом постепенно перейдёт на взрослую пищу.


Совсем недавно появилось потомство у лис. Лисят пока посетители не увидят, их бережно охраняют мамы.


В ближайшее время ожидается приплод у пони, рысей, волков, многих птиц (фазанов, павлинов, декоративных кур).


Впервые на кладку яиц сели канюки-курганники. Пара этих птиц в зоопарке живёт уже 3 года. В этом году птицы сами свили гнездо и сделали кладку. Готовятся к размножению полярные совы, филины, неясыти".


А я то думал, что президент России Владимир Путин просто решил превратиться в фаллический символ страны, выступив с этим полубредовым посланием народу и Федеральному Собранию: плодитесь и размножайтесь, а то границу защищать некому, а мы вам от нефтедолларов отстегнем по четверти миллиона за каждого второго ребенка, но только не сейчас, когда я президент, а в течение лет десяти, или позже...


Вообще, Путин действительно похож на фаллический символ страны - во всех смыслах. Так отчего же ему было не закрепить этот символизм официально? В послании? Как говорится: уж послал, так послал. Но бабы - они не дуры. Контрацептических средств завались, так что можно и еще десять лет с возрождением нации подождать.


А вот ивановские лошади Пржевальского, а также канюки-курганники и павлины на призыв президента откликнулись незамедлительно! Заметьте, до этого в неволе они размножаться не хотели. И вообще - в Красной книге находятся. Вот вам и окончательный символизм происходящего. Добро пожаловать в зоопарк!»



Елена Рыковцева: Текст мы прочитали целиком, исключив только один абзац, насыщенный физиологическими сравнениями, с нашей точки зрения, грубоватыми для цитирования в эфире. Однако же для "чистоты обсуждения" я этот абзац все-таки прочитаю отдельно, еще раз подчеркнув, что с редакторской точки зрения, его стоило бы вырезать, при этом совершенно не исказив суть истории и смысл иронии. Итак:


"Сам на себя, так сказать, всю страну зациклил. Теперь можно смело фигурки соответствующие лепить и продавать - президентская голова в виде головки. Новый народный промысел.


Вся властная и околовластная сволочь, конечно, немедленно изобразила из себя поток сперматозоидов, орущих: да, да, давайте размножаться, а то границу защищать некому.


От этого, разумеется, человеческая рождаемость в России не увеличилась, поскольку и фаллос, и его сперматозоиды - не более чем символ".


Вот теперь все. Весь текст. И я представляю вам гостей нашей сегодняшней программы. С нами на связи из Иваново Владимир Рахманьков, главный редактор интернет-газеты "Курсив" и автор нашумевшей публикации. А в студии адвокат Владимир Энтин, один из авторов закона о средствах массовой информации.


И мы спрашиваем вас, уважаемые слушатели: должна ли по отношению к главе государства употребляться особо уважительная лексика, отличная от той, что журналисты могут позволить себе по отношению к другим чиновникам? Где граница между иронией и оскорблением, когда речь идет о президенте?


И давайте этот вопрос сразу зададим нашим гостям, пока вне применения к этой конкретной истории. Владимир Львович?




Владимир Энтин

Владимир Энтин:Так называемый вопрос на засыпку. Так как это обращение к моему личному мнению, я его высказываю лично не как юрист и адвокат, а просто как гражданин. Я полагаю, что глава государства является таким же предметом национальной гордости, как флаг, герб и другие атрибуты государственной власти, и требует к себе соответствующего отношения. Теперь по поводу законодательства. У нас есть закон «О средствах массовой информации», в этом законе есть статья четвертая, которая говорит о том, что свободой надо пользоваться разумно, и предусматривает ответственность за злоупотребление свободой слова и свободой печати. Ну, а уже конкретные границы злоупотреблений в каждом конкретном случае на основании закона устанавливает суд, который расставляет все точки над «i».



Елена Рыковцева: На основании различных экспертиз. И теперь Владимир Рахманьков, как вы определяете границу между иронией и оскорблением, когда речь идет о главе государства?



Владимир Рахманьков: Я считаю, что в данном случае отделять главу государства от обычного гражданина не стоит. Не совсем согласен с собеседником по поводу того, что президент – такой же символ, как флаг или герб. А постольку, поскольку у каждого гражданина свое мнение по поводу границ между оскорблением и иронией, то и расследоваться это должно в рамках гражданского судопроизводства по поводу защиты чести и достоинства. То, что касается уголовных дел, в частности, то, что сейчас происходит со мной – возбуждение уголовного дела, то здесь, на мой взгляд, все предельно ясно и конкретно. Оскорбление – это нецензурщина.



Елена Рыковцева: Приходят сообщения на пейджер: «Вспоминается незабвенная передача «Куклы» и козел в судейском кресле, блеявший «оскорблеяния». Власть надо учить, на это есть технические средства. СМИ в Интернете надо помещать на островах Зеленого мыса, туда наша прокуратура не доберется», - советует Александр.


«Господин Рахманьков просто-напросто нахамил. Он сам виноват в том, что его уволили. Это провокация с его стороны», - Татьяна. Татьяна, его не уволили, но его подвергли уголовному преследованию.


«Если наш президент – по сути, нанятый на службу чиновник, на демографию нации смотрит только с точки зрения пополнения «пушечного мяса», то заметка в ивановской интернет-газете – это слишком слабое для него выражение моего личного отношения», - пишет Олег Борисович.


Андрей: «Это смотря к какому главе государства. К монарху божьей милости надо проявлять уважение, а президент, неизвестно как и кем выбранный, - грош ему цена в базарный день». Не очень понятно, какого президента имеет в виду Андрей, потому что президент России был избран известно кем и как.


Я обращаю ваше внимание на то, что президентская администрация хранит молчание по поводу этой истории, и пресса утверждает, что она не обращалась ни с какими запросами в Ивановскую прокуратуру, поэтому мне стало интересно: а какие вещи считает обидными для президента сама администрация? Я спросила об этом у главного специалиста страны по Владимиру Путину, журналиста "Коммерсанта" Андрея Колесникова, который написал массу репортажей о Путине и книг. Он сейчас в Сочи, понятно, что с президентом, и день там расписан, поэтому в программе он принять участие не смог, но публикацию вспомнил. Она была опубликована в "Коммерсанте" год назад, речь в репортаже Колесникова шла о пресс-конференции в Кремле, состоявшейся после саммита «ЕС-Россия». Я думаю, многие помнят эту историю, но давайте послушаем сам текст Андрея Колесникова.



Диктор: «В зале сидели несколько журналистов из балтийских стран. Сначала прозвучал вопрос о договорах о границе между Россией и странами Балтии. Владимир Путин начал отвечать. Он сказал, что вообще-то Россия согласна подписать соглашение о границе с Эстонией и Латвией. "Но без дурацких территориальных требований. Сегодня в Европе, в XXI веке, когда одна страна предъявляет территориальные претензии к другой и одновременно хочет подписать договор о границе... Это полная чушь, сапоги всмятку! Мы готовы подождать, когда наши коллеги созреют для реальной работы и будут готовы к подписанию документов".


Слово дали эстонской журналистке.


- О каких территориальных претензиях вы говорите? - крикнула она, волнуясь, из задних рядов. - Их нет. Ответьте, господин президент!


- Сэйтчас я вам отвеч-чу! - с чувством передразнил ее Владимир Путин.


Журналистка оторопела, но нашла в себе силы продолжить:


- И почему вам тяжело сказать: "Извините нас за оккупацию!" Мы бы сразу могли легко жить вместе!


- Вы так хорошо говорите по-русски, - президент России, видимо, понял, что шутка, связанная со знаменитым эстонским акцентом, прозвучала по-хамски, и решил смягчить впечатление о себе,- что, уверен, и читаете не хуже. Насчет оккупации. Возьмите, пожалуйста, постановление съезда народных депутатов 1989 года, где черным по белому написано: съезд народных депутатов осуждает пакт Молотова-Риббентропа и считает его юридически несостоятельным. Он не отражал мнения советского народа и является личным делом Сталина и Гитлера. Что еще можно сказать более точно и ясно по этому вопросу? Или вы хотите, чтобы мы делали это каждый год?


Однако он был настроен спорить с молчавшей журналисткой и дальше.


- Если в 39-м году прибалтийские страны вошли в состав СССР, то в 41-м Советский Союз не мог их оккупировать, потому что они были его частью, - продолжил президент. - Я не очень хорошо учился в университете, потому что пил много пива, но кое-что я помню, у нас были хорошие преподаватели, - сказал Владимир Путин.


Но ведь, если следовать его же рассуждениям и согласиться со съездом народных депутатов СССР, который признал пакт Молотова-Риббентропа юридически несостоятельным (а президент России заявил именно об этом), то придется, значит, согласиться и с тем, что страны Балтии могут считать их присоединение к Советскому Союзу оккупацией.


Так что его признание насчет пива в университете, кажется, дорогого стоит».



Елена Рыковцева: Но этот текст дорого стоил самому Андрею Колесникову, потому что у него потом были долгие разбирательства с пресс-службой, которая, как это ни поразительно, спорила не с тем, что президент хамил, в чем его, в общем, открыто упрекнул Колесников, а в том, что он передразнивал иностранную журналистку. Чтобы доказать свою правоту, Колесникову даже пришлось им демонстрировать видеозапись этой пресс-конференции, и как-то там между ними все-таки утряслось - без суда и даже, к счастью, без исключения Колесникова из кремлевского пула.


А прямо перед эфиром мы записали мнение специального корреспондента газеты "Коммерсант" Андрея Колесникова непосредственно о публикации Владимира Рахманькова "Путин как фаллический символ России". Эту публикацию он прочитал в Сочи, где и находится сейчас с президентом. И вот его комментарий:



Андрей Колесников: Я более-менее подробно изучил заметку ивановского автора. Я не могу сказать, что впечатлен тем пафосом, который есть в заметке. Мне гораздо больше понравилась ее первая часть – про ивановских зверушек. Вторая часть менее содержательна. При этом, разумеется, нет никакого во всем этом криминала. Но прокуратура в этой ситуации, конечно, только позорится, что-нибудь пытаясь предъявить автору. Потому что президенту такого рода послания предъявлялись неоднократно. У меня такое впечатление, что я и сам предъявлял такого рода послания. Может быть, я не выражался такими словами, как «полубредовое послание народу», но вы знаете, в чем дело? Все-таки не «бредовое» же, а «полубредовое». И все-таки президент у ивановского журналиста только похож на фаллический символ, а не является им. И можно сказать, что подстраховался неглупый ивановский журналист: кроме того, что он написал, что президент похож на фаллический символ, он еще и похож не на фаллос, а на символ фаллоса, и похож к тому же. Вообще, не к чему придраться. Безукоризненная во всех отношениях статья появилась в городе Иванове.



Елена Рыковцева: Это был Андрей Колесников, специальный корреспондент газеты «Коммерсант», который сейчас находится в Сочи вместе с президентом, и мы переходим к обсуждению. Владимир Рахманьков, я перед тем, как передать слово профессиональному юристу Владимиру Энтину, прошу вас все-таки рассказать об истории ваших отношений с местными властями. Потому что, судя по сообщениям прессы, интернет-газета "Курсив" в последнее время стала известна благодаря критическим публикациям вовсе не в адрес президента, а в адрес ивановского губернатора Михаила Меня. Два месяца назад вы вроде бы даже обратились в облпрокуратуру, которая сейчас на вас открыла уголовное дело, и заявили, что за одну из своих статей вы были избиты прямо в областной администрации. Но тогда прокуратура отказала ему в возбуждении дела. Это я по прессе цитирую. А теперь вы расскажите, так ли на самом деле было дело?



Владимир Рахманьков: Во-первых, большое спасибо Колесникову на добром слове. А во-вторых, действительно все вы изложили совершенно верно. В марте месяце я опубликовал статью, касающуюся нового губернатора Ивановской области Михаила Меня, критическую, где задался вопросом (там были поводы документальные): а не берет ли он сразу же, только став на пост такой высокий, взятки значительные? После чего меня пригласили в пресс-службу правительства Ивановской области, но встретил там меня не пресс-секретарь и не другие сотрудники пресс-службы, встретил меня охранник. И, ни слова не говоря, стал избивать меня. После чего, три раза приложившись мне к солнечному сплетению, начал орать на предмет того, кто тебе заказал эту статью.



Елена Рыковцева: То есть объяснил, за что бил, не просто так - молча.



Владимир Рахманьков: Нет, сначала молча, а потом пошла содержательная беседа.



Елена Рыковцева: Чисто конкретно.



Владимир Рахманьков: Чисто конкретно, да, совершенно верно. Вот мы поговорили. После чего я отправился в травмпункт за справкой, а из травмпункта к адвокату и с заявлением в прокуратуру. Именно совершенно правильно вы подметили: в ту самую областную прокуратуру. Прокуратура полтора месяца чесала репу, и совсем недавно дала заключение, что я это все придумал.



Елена Рыковцева: И справку тоже придумал, а травмпункт ее подделал.



Владимир Рахманьков: Там «фишка» даже не в справке заключалась, а в том, что кроме того, что он меня бил, он мобильный телефон мой распотрошил, видимо, предполагая, что там диктофончик включен. А я в прокуратуре обратился: «Вот обыск был незаконный, вы снимите отпечатки пальцев с батарейки». Батарейку-то он потом закрыл, а она так и осталась в телефоне. Нет, не стали никаких дактилоскопических экспертиз делать, сказали, что это я все придумал. А сейчас в данный момент я обжалую это решение прокуратуры в суде.



Елена Рыковцева: В общем, есть у вас чем заняться с этой самой областной прокуратурой, и с их стороны, и с вашей стороны.



Владимир Рахманьков: На самом деле, все это как бы делает из меня какого-то узника совести, хотя я таковым себя не считаю.



Елена Рыковцева: Пока никто из вас никого не делает.



Владимир Рахманьков: Прокуратура - я имею в виду.



Елена Рыковцева: Да, прокуратура – это просто отдельная тема для обсуждения: каким образом она ухитрилась раздуть эту публикацию? С моей точки зрения, ее (не обижайтесь, Владимир) никто бы не заметил в этом интернете, если бы не эта история.



Владимир Рахманьков: Я совершенно согласен.



Елена Рыковцева: Теперь она на всех сайтах, ее можно прочитать и так, и сяк, и везде. Так что вас можно поздравить, и ивановскую прокуратуру тоже в каком-то смысле за этот подарок президенту России.


Владимир Львович Энтин, пожалуйста, ваша оценка этой истории. Вы прочитали текст, вы прочитали все, что случилось потом, после появления этого текста в интернете. Что вы подумали обо всем этом?



Владимир Энтин: То, что я подумал, можно разбить на две части. Первая часть – это то, что я подметил, что и в том, и в другом случае – когда бил охранник, и когда ударила прокуратура – прозвучали объяснения, за что бьют. Если в том, что говорил охранник, была определенная логика, и было вполне понятно, за что, то в объяснении, предъявленном сотрудниками прокуратуры, эта логика не просматривается. Объясняю почему. Остап Бендер учил нас чтить Уголовный кодекс. Видимо, это означает, что его надо читать повнимательнее. Статья 319, на основании которой было предъявлено обвинение, помещена в главу «Преступления против порядка управления». Это значит, что трактовать положение данной статьи нужно именно в рамках данной главы и той цели, с которой она была принята. Здесь есть целый каскад норм, которые взаимосвязаны и объясняют, для чего она нужна. Ей предшествует статья 317 «Посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа». Дальше речь идет о применении насилия в отношении представителя власти. И тогда возникает вопрос: а кто это такой представитель власти, так как статья 319 озаглавлена «Оскорбление представителя власти».



Елена Рыковцева: Которую, собственно, и инкриминируют журналисту.



Владимир Энтин: В статье 318 раскрывается, кто такой представитель власти, в отношении которого может быть применено насилие. Представителем власти считается должностное лицо правоохранительного или контролирующего органа, а также иное должностное лицо, наделенное в установленном законом порядке распорядительными полномочиями в отношении лиц, не находящихся от него в служебной зависимости. То есть, грубо говоря, данная статья распространяется на работников милиции, на сотрудников дорожно-патрульной службы, находящихся при исполнении служебных обязанностей, которым нагрубили. Относить президента – высшее должностное лицо страны – к должностному лицу, которое обладает распорядительными полномочиями в отношении редактора газеты, - это будет очень большой натяжкой. Во всех других странах есть, где это предусмотрено, особые нормы, касающиеся оскорблений президента страны, оскорбления высшего должностного лица. Это есть в таких демократических странах, как Туркмения, Азербайджан, Казахстан, список можно продолжить, братская нам республика Белоруссия и так далее.



Елена Рыковцева: Это вы так иронично сказали?



Владимир Энтин: Да, с полной иронией я говорю. Дело в том, что в России этот вопрос обсуждался – о целесообразности введения такой специальной нормы. И тогда и президент Ельцин однозначно высказался, его поддержали парламентарии, что все-таки здесь должна быть проявлена толерантность, и никакой специальной ответственности быть не должно. Статья 319 здесь совершено ни при чем.



Елена Рыковцева: Вот эта статья Уголовного кодекса ни при чем в отношении данной конкретной публикации. Применять ее достаточно странно.


Но если уж очень кровожадно посмотреть на вещи и внять зову Владимира Рахманькова, что давайте рассматривать это в рамках не Уголовного, а Гражданского кодекса, то эта публикация стоит того, чтобы за нее в суд тащить человека? Вы усматриваете там какие-то моменты оскорбления чести и достоинства?



Владимир Энтин: Я, честно говоря, смотрю на всю эту историю как на сдвоенную пиар-акцию. С одной стороны, сам журналист решил засветиться и сыграть, сработать на популярности президента: мол, если я что-нибудь эдакое по поводу него скажу, это не пройдет незамеченным, и будут меня либо осуждать, либо хвалить. И прокуратура, которая оказалась в ситуации: черт его знает – если мы промолчим, то скажут, куда вы глядели, как вы это вообще допустили, почему вы не отреагировали? Уж лучше, как говорится, отреагировать, а суд пускай потом разберется за нас.


Но я хотел бы обратить внимание и ответить уже самому на тот вопрос, который прозвучал в эфире: где граница между иронией и оскорблением, между сатирой и публичным самовыражением с матерком в публичном месте? В том же Уголовном кодексе есть статья 130, которая постаралась дать определение, что же такое оскорбление. Это унижение чести и достоинства другого лица, выраженное в неприличной форме. То есть речь идет не о содержании, а именно форме. Есть ограниченное количество случаев, когда сама форма, сами слова считаются неприличными. Из контекста может следовать вполне неприличный и достаточно скабрезный смысл, но в этом случае (я тут солидарен с другим журналистом, который так хорошо пишет о Путине, Андреем Колесниковым) как раз тот самый порог не перейден. Идет зубоскальство со скабрезным душком, но это остается зубоскальством.


Теперь вопрос другой – нужно ли здесь, в этом случае предъявлять иск в защиту, чести, достоинства и деловой репутации? Я думаю, что этот вопрос, как правило, должен решать именно тот человек в личном качестве, в отношении которого нечто подобное сказано. Я так полагаю, что здесь упрек был не к человеку, не к гражданину, а именно к президенту. Во всяком случае, смысл был именно такой. А раз так, тут могут, конечно, действовать вроде бы как от его имени, потому что президент – это целая должностная структура.



Елена Рыковцева: Народное достояние.



Владимир Энтин: Президент – это институт, правильно? А здесь говорится о другом лице, а не об институте государственной власти. Следовательно, в данном случае это тоже не будет подходить, потому как это будут, пускай и непристойные, но рассуждения об институте государственной власти. То есть не подходит и по параметрам гражданского иска.



Елена Рыковцева: Это не было применено к президенту как к персоне.



Владимир Энтин: То есть получилась очень парадоксальная история смешения и смещения. Человек является воплощением государственной функции и наоборот. Вот Людовик Четырнадцатый заявлял: «Государство – это я», то есть все, что сказано в отношении меня плохого, это есть оскорбление государства со всеми вытекающими отсюда последствиями. И прошло такое смешение. Как раз и гражданское законодательство, и уголовное предполагает различение этих двух функций. Если речь идет о должностном лице, то только в связи и при исполнении им служебных обязанностей. Если же речь идет о человеке, то тогда выпад в личном качестве.


Теперь от себя. Мне очень не нравится наметившаяся «желтизна» в нашей прессе, когда начинают показывать переодевающегося канцлера Германии, я считаю, это непристойно.



Елена Рыковцева: Это не в российской прессе.



Владимир Энтин: Я считаю, здесь уже идет какое-то обезьянничанье: ежели они так, то чем мы хуже? Вот они опубликовали карикатуры, вызвавшие раздражения волну во всем мире, а чего мы будем от них отставать и так далее? Я полагаю, что обезьянничанье в данном случае плохо, но у нас нет ни уголовной, ни гражданско-правовой ответственности за обезьянничанье. Поэтому я полагаю, что примененные меры воздействия являются неадекватными. Если с точки зрения адекватности рассуждать, то охранник губернатора действовал гораздо адекватнее в той ситуации.



Елена Рыковцева: Вообще, Владимир Львович, если уж параллели проводить, то я не считаю точными те, что вы назвали. Это британская пресса печатала скабрезные фотографии немецкого канцлера. Если уж говорить о параллелях, то надо вспоминать, как позволяют себе издеваться, условно говоря, американские журналисты над Бушем, немецкие – над своими канцлерами и так далее. Надо поднимать их прессу и смотреть. И тогда будет точная параллель с традициями западной журналистики.



Владимир Энтин: Ну, что ж, я рад, что традиции западной журналистики у нас теперь развиваются в Иваново.



Елена Рыковцева: Владимир, давайте мы уже дадим вам слово. Вы получили бесплатную юридическую консультацию, думаю, что она вам совсем не помешает. Но тем не менее, все-таки прокомментируйте эту реплику Владимира Львовича о том, что вы решили так заявить о себе, вы решили «засветиться» таким образом. Вы вообще-то, на такой успех, на такое внимание к своей заметке рассчитывали? Вы сознательно проводили такую пиар-акцию своего издания, себя лично?



Владимир Рахманьков: Понимаете, в чем дело. Любой журналист каждое слово, которое он пишет, публикует в своем издании, так или иначе все-таки экстраполирует и на эту составляющую, я бы так сказал. Конечно, всегда присутствует такая задняя мысль. Но, честно признаться, именно этой статьей, на мой взгляд, безобидной, меньше я преследовал такую цель, потому что мое интернет-издание прежде всего рассчитано на ивановскую публику, ивановских читателей, а тут как бы масштаб общероссийский. Получился, по крайней мере. А эта задняя пиар-мысль больше у меня присутствует в публикациях, которые посвящены областным властям, городским властям и так далее. Здесь же в меньшей степени. Но, конечно, на самом деле, такое присутствует тоже.



Елена Рыковцева: Спасибо, Владимир. Я прочитаю, что пишут наши слушатели. «Что президент заработал – то пусть и получает. А то его ведомство только и научилось, что телефоны отключать», - Родионов из Санкт-Петербурга. Не знаю, что имеется в виду.


«Президент страны прежде всего является гражданином страны, а потом уже президентом. Поэтому ему присуща любая лексика, как и любому гражданину». Алексей уже оценивает лексику не Владимира Рахманькова, а самого президента.


«К президенту должны применяться более критические требования, чем к простым людям», - Дмитрий из Санкт-Петербурга.


Ольга Михайловна из Санкт-Петербурга: «Журналисты окончательно распоясались, и пора их уже призвать к ответу. А за эту статью умника-журналиста надо посадить лет на 10, чтобы другим было неповадно оскорблять президента». Поздравляем вас, Владимир, приговор уже вынесен.


Майоровы пишут: «Конечно, юмор, ирония и оскорбление – вещи разные. Последнее недопустимо. Но почему же президент по отношению к своему народу позволяет и то, и другое, и третье, начиная от «мочения в сортире», заканчивая «товарищами волками». Пора уже составить «бестолковый» словарь».


Алла Павловна: «По Конституции, все граждане равны. Президента никто не оскорбил нецензурными словами, это уголовная ответственность. А критиковать его должен и имеет право каждый гражданин Российской Федерации. За это возбуждать уголовное дело – противоправное действие со стороны прокуратуры».


Лев, Москва: «В какую грязную историю (это мне) вы все время путаетесь? Неужели вам так приятно возиться с этими фаллическими вопросами». Ну, вы же понимаете, Лев, что дело не в фаллических вопросах, а в самих последствиях для Владимира Рахманькова, не вполне адекватных, с точки зрения его коллег и даже юристов.


«Это уже не ирония, - пишет Георгий из Санкт-Петербурга, - а какое-то злословие, которое даже стыдно слушать».


Константин: «Ивановского журналиста арестовали (вы опережаете события, он еще не арестован) за то, что он назвал Путина фаллическим символом России. Но ведь это же комплимент для престарелого Путина. Он должен радоваться, а журналиста поощрить и выпустить его из-под ареста». Владимир Львович, это обидное слово – «престарелый Путин»? Вы сразу оценивайте лексику наших слушателей.



Владимир Энтин: Во всяком случае, оно не является оскорблением, а безусловно, обидно. Я бы в отношении себя такое тоже воспринял как обиду.



Елена Рыковцева: Да мы все не обрадовались бы.


«К сожалению, нашему государству верить не приходится. Уже была эта идея повысить рождаемость, обещали, что будет помощь на пенсии, если родишь троих. А потом новая волна, и все отменили. Я не знаю, что будет через 10 лет. Нашему государству верить нельзя», - Галина Георгиевна из Москвы пишет прямо по теме статьи, а не по ее лексике.


«Государственные символы – герб и флаг – неодушевленные предметы, а президент – человек», - уточняет Вячеслав. Кто бы сомневался!»


«Гость Радио Свобода заявил, что оскорбление – это нецензурщина. А заявить, что у человека мозгов, как у лошади Пржевальского, или его ноги похожи на ноги таксы – это разве не оскорбление? Таких людей нельзя допускать в средства массовой информации», - пишет Кирилл Николаевич из Санкт-Петербурга.


«Безусловно, нужно соблюдать этикет в печати. Я бы даже сказала: грамотное слово журналиста с определенным тоном куда опаснее для власти, чем обыкновенная базарная ругань», - пишет слушатель Добрый. Да, действительно, как вы видели, президентская администрация остро реагирует на вполне корректную заметку Андрея Колесникова. А по поводу заметки Владимира Рахманькова она как раз не высказывалась.


Мы передаем слово слушателям. Пожалуйста, Зинаида Николаевна.



Слушатель: Я считаю, что эта статья, конечно, оскорбительная, потому что по отношению к президенту существуют определенные рамки, когда ты пишешь статью о нем или его характеризуешь. А про журналиста я могу сказать одно: конечно, он хотел выделиться, он серый, провинциальный, мало культурный человек. И о нем вообще, по-моему, разговаривать нечего. Мало его били.



Елена Рыковцева: Не комментируем. Виктор из Москвы, здравствуйте.



Слушатель: Вот эта сталинистка, я ее выслушал, это кошмар. Вот эти мордобойцы в Ивановской власти. Я бы хотел, чтобы юрист официально сейчас объявил, чтобы прокуратура по результатам передачи их привлекла, ведь пальчики на сотовом остались. И я восхищаюсь ивановским корреспондентом, молодец парень!



Елена Рыковцева: Мы слушаем Геннадия Александровича из Московской области.



Слушатель: Мы все граждане России, начиная от тети Маши-уборщицы и кончая президентом, мы все имеем паспорта своей страны. Мы все ходим на выборы, получаем бюллетень и голосуем. И мы все должны подчиняться единому закону нашей страны. Так что никакого символа, никакого флага, гимна, герба из себя президент не представляет. Он такой же гражданин страны, как и все мы, и должен подчиняться единому закону.



Елена Рыковцева: Что скажете, Владимир Львович? Что это вы его поставили на одну доску с гербом, флагом, гимном?



Владимир Энтин: Я думаю, что уважение других начинается с уважения самих себя. Мы в принципе вспоминаем в зале заседания суда, как стоит обращаться к суду, когда выступаешь, как следует обращаться к другому человеку. Никто же не призывает всех, так как мы все равны, говорить: «Эй, ты, пойди сюда!» Существуют определенные правила уважительного обращения. Мы начинаем о них забывать, о том, как надо уважительно относиться друг к другу, как надо уважительно относиться к должностным лицам. Поэтому я считаю, что любой случай хамства по отношению к журналистке, хамства по отношению к президенту – он является недопустимым. Я солидарен здесь с Колесниковым, что и высшее должностное лицо страны не должно позволять себе забывать об уважении других лиц, но и точно так же оно требует к себе уважения.



Елена Рыковцева: «Если раба надо выдавливать по капле, - пишет Владимир, - и то нужно миллион лет, но и добровольцев для этого единицы».


«Если обижают Путина, то обижают народ. Уважать надо своего президента», - пишет Валентина Владимировна.


«Не помню кто, Наполеон или Фридрих Второй, но кто-то из великих повесил на видном месте карикатуру на самого себя. Это был действительно царственный жест. Нападки теряют силу, когда их презирают», - пишет Константин.


Наталья Михайловна из Москвы: «Корректность необходима по отношению к любому человеку, даже если он блестяще говорит по-немецки. Никакого оскорбления в статье Рахманькова по отношению к человеку я не вижу. А оскорблена я была самим посланием президента, а порой сгораю от стыда от его примитивных шуток».


«То, что происходит с ивановским журналистом, является позорной местью М. Меня, и подтверждает истину: на детях гениев природа отдыхает». «Обсуждаемая фраза служит к прославлению и чести Путина. К сожалению, общий уровень культуры так называемой элиты упал слишком низко. Жаргонные словечки президента «от осла уши», «мочить» и вся эта плебсовая элита поразительно напоминает общую деградацию государства», - пишет Владимир.


Мы слушаем Александра Васильевича из Ленинградской области.



Слушатель: Формула «государство – это я», думаю, очень верная формула. И поэтому если нападают на руководителя государства – нападают на государство. Но, с другой стороны, надо еще понимать, что руководитель государства должен отвечать за то, что он делает. Если, например, что-то происходит неправильно в государстве, за это несет ответственность и сам руководитель этого государства. Единственное, что недопустимо, - это ирония и оскорбление. Говорить, что он делает неправильно, это нужно обязательно, потому что его надо ставить на место. Он поставлен нами, и мы должны ему подсказывать, что он делает неправильно. Но ирония и оскорбления – это совершенно недопустимо.



Елена Рыковцева: Александр Васильевич, а вы слушали вот этот текст, вы считаете, он действительно оскорбительный?



Слушатель: Ну, если говорят о мозгах, извините, это уже явно оскорбление. Говори сколько угодно, что он не делает или не способствует, или мешает, но если это в таком ракурсе, то уже чисто оскорбление.



Елена Рыковцева: Владимир, вы не помните, что вы там про мозги сказали?



Владимир Рахманьков: Нет, ничего такого не было.



Елена Рыковцева: Я тоже не могу вспомнить.



Владимир Рахманьков: Послание было названо полубредовым.



Елена Рыковцева: Да, как сказал Колесников, все-таки не бредовым.


Владимир из Чебоксар, здравствуйте.



Слушатель: У меня в подъезде оскорбительные надписи «Путин и ФСБ», автором которых являюсь я сам. Но с тех пор почему-то к нам меньше стали наведываться в подъезд наркоманы.



Елена Рыковцева: То есть они боятся, что эти надписи «пришьют» им и упекут?



Слушатель: Да нет, просто ФСБ посылает таких маргиналов для давления на некоторых неугодных людей. Вторая история. Года три назад на работе я повесил фотографию Путина, вырезал его в виде палочки с двумя округлостями внизу, она довольно долго провисела. Меня, конечно, выгнали не за это с трех других мест. В последнем месте я мог бы задержаться, но просто было противно смотреть на рожи «шестерок».



Елена Рыковцева: Владимир из Саратовской области, пожалуйста.



Слушатель: Раз уж предложено считать главу государства его символом, то в отношении его должна непременно употребляться особая словесная символика.



Елена Рыковцева: Например?



Слушатель: Как сегодня мы празднуем день памяти славянских первоучителей Мефодия и Кирилла, позвольте поздравить всех славян, то и предлагаю употреблять в отношении президента исключительно старославянскую речь, преподавание которой следует с этого года ввести в школах и на языковых курсах. Правда, и на этой стезе мы можем наткнуться на некоторые кочки.



Елена Рыковцева: Владимир Энтин показал большой палец, что хорошее предложение. Да?



Владимир Энтин: Нет. Все-таки ушло обсуждение в совсем другую сторону.


А по поводу того, как к кому следует обращаться, достаточно любопытный геральдический пассаж. Помните, мы все время говорили «ваше высокоблагородие», когда вспоминали те времена. Сейчас это вызывает улыбку, но это в общем было вызвано желанием поднять людей немножечко, вытащить их из обыденности и расставить все по определенному ранжиру, по определенным местам. С сословными привилегиями это ушло. Но, к сожалению, борясь с сословными привилегиями, мы стали бороться и с уважительным отношением к людям.



Елена Рыковцева: «А ведь действительно фаллический символ – комплимент для мужчины. Давайте вспомним, сколько женщин называли президента очень сексуальным», - пишет Ирина В.


Константин из Московской области, здравствуйте.



Слушатель: Друзья, меня удивляет, что президента никто не спросил. Может, он покатывается каждый вечер, перечитывая эту статью, пупок надрывает, смотрит, какая реакция? Мы же не знаем, как он реагирует. Я бы на его месте обсмеялся.



Елена Рыковцева: Надо посоветовать Колесникову, чтобы он там в Сочи спросил, как реагирует президент на всю эту историю.


Феклистов пишет: «Что особенного сделал Путин за время своего президентства, если не считать укрепление своевластия? Считаю, журналист осужден совершенно напрасно». Не осужден он еще, давайте не будем забегать вперед.



Владимир Энтин: Постучим по дереву.



Елена Рыковцева: Да. «Никакого неуважения в статье по поводу высказываний президента не вижу. Это шутка. Можно многое навыдумывать, но нужно научиться понимать юмор, иначе придется весь юмор считать оскорблением всех, потому что в каждом юмористическом слове содержится ирония. И только неумные люди будут юмор раскладывать на составляющие», - пишет слушательница Савельева.


«Талантливый журналист так не написал бы даже о нашем президенте», - пишет Александр Дерий из Ленинградской области.


Вера: «Во-первых, принципы демократии не выводят из сферы обсуждения и контроля президента. Ну, а стиль, как это делается – вопрос культуры. Но сам президент внес приниженный жанр, использование тюремного сленга. Поэтому журналисты переняли такой язык».


Итак, Владимир, давайте в завершение нашей программы, как говорят в суде…



Владимир Энтин: Последнее слово.



Елена Рыковцева: Владимир, последнее слово в нашей программе.



Владимир Рахманьков: Ремарочка небольшая касательно оскорблений в адрес граждан. Я совершенно согласен с большинством слушателей и с коллегой в том, что друг к другу мы должны относиться, разумеется, уважительно. Но то, что касается символов власти и государства вообще, я не вижу повода, чтобы наше государство и его символы так уж сильно уважать.



Елена Рыковцева: А как у адвоката? Защитная речь?



Владимир Энтин: Когда все сказали, потом можно обратиться к суду с просьбой о снисхождении или о чем-нибудь подобном. Но мне здесь кажется, что журналист получил внимание всей страны, он получил гораздо больше, чем заслужила, наверное, такого рода публикация. И здесь ему на помощь пришла именно прокуратура. Так что здесь нужно, видимо, в какой-то мере порадоваться и за журналиста, и за прокуратуру. Они здесь сработали на пару. Может быть, у них был какой-нибудь сговор?



Владимир Рахманьков: Нет, сговора не было. В общем, она действительно меня пропиарила, я совершенно согласен. Но я ей спасибо за это не скажу. Спасибо скажу коллегам, в том числе и вам.



Елена Рыковцева: И вам спасибо. Конечно, это не самый лучший повод для программы, я имею в виду не самый веселый, но тем не менее, спасибо всем, кто в ней участвовал, кто звонил и кто писал нам на пейджер.


Материалы по теме

XS
SM
MD
LG