Лиля Пальвелева : Русская графика, быть может, наиболее консервативная часть языка. Она медленнее всего меняется. Но, тем не менее, меняется. Так, старославянская письменность, к примеру, имела буквы с непривычным для сегодняшнего уха названием – юс малый и юс большой. Обозначали они носовые звуки, которые к XI веку исчезли из языка. Вслед за этим отпала необходимость и в юсах.
Более близкий нам по времени пример. Каждый помнит: до революции 1917 года в русском алфавите были ять или и десятеричное (его еще называют «и с точкой»). А куда меньше людей помнят о том, что начиналась русская письменность совсем не с кириллицы, которой мы и сейчас пользуемся. Но с чего же? Этот вопрос зададим Ирине Левонтиной, старшему научному сотруднику Института русского языка имени Виноградова Российской академии наук.
Ирина Левонтина : Во-первых, что значит «графика - консервативная часть языка»? Графика, собственно говоря, та часть языка, которая больше всего зависит от воли человека. Если мы вдруг захотим и решим, мы можем в один день поменять кириллическую графику на латинскую, например. В этом смысле она совсем не консервативная.
Лиля Пальвелева : Что, собственно говоря, недавно произошло с татарским языком.
Ирина Левонтина : Да. Графика, больше, чем что-нибудь другое, зависит от человека. В этом смысле часто говорят, что графика – это вообще не язык, а такая упаковка для языка, способ фиксации. Это не совсем так, конечно. Графика все-таки вживается в ткань и плоть языка, что становится уже его часть. Но вообще, насчет консервативности это вопрос такой спорный.
Лиля Пальвелева : Я имела в виду, что в других составных частях языка изменения происходят куда быстрее. Первое, что мне приходит на ум – это пополнение лексики. Вот этот процесс более бурный.
Ирина Левонтина : Сейчас да, а в тот момент, когда в одночасье меняют одну графику на другую, это более резкое изменение.
Лиля Пальвелева : Пожалуй.
Ирина Левонтина : Так вот, что касается графики. Действительно, все знают, что своим письмом мы обязаны Кириллу и Мефодию. Однако, как это часто бывает, все не совсем так. Кирилл и Мефодий, замечательные братья-монахи. Часто пишут, что они перевели богослужебные книги на церковно-славянский язык.
Лиля Пальвелева : С греческого.
Ирина Левонтина : С греческого, да. Это неверно, потому что переводить не на что было. Они создали этот язык. Иногда говорят, что они перевели на южнославянские диалекты. Это смешно. Попробуйте приехать в какую-нибудь деревню, где есть такой совсем бесписьменный диалект, нет телевизора, и перевести на этот диалект даже не Евангелие, а учебник физики или истории – ничего не получится. Они практически создали этот язык.
А то, что мы сейчас называем кириллицей - придумал вовсе не Кирилл. Кирилл придумал другую азбуку, которая называлась глаголица. Она была очень интересная и ни на что не похожая. Она состояла из таких кружочков, треугольничков, крестов. Уже позже потом глаголица была заменена на другое письмо. Собственно говоря, то, что мы сейчас называем кириллицей, там буквы похожи на греческие. Это письмо было создано на основе греческого алфавита.
Лиля Пальвелева : Ирина, вот он придумал эти кружочки, треугольнички, а остались какие-то памятники письменности с ними? Насколько широко это было распространено?
Ирина Левонтина : Да, осталось, было широко распространено. Остались надписи настенные. В частности, в храмах и священники, и прихожане записывали какие-то свои впечатления, жаловались на жизнь и так далее. Сейчас при реставрации памятников зачастую такое находят. Есть глаголические тексты. Собственно, глаголический алфавит известен. Лингвисты все это умеют читать, но пользоваться довольно быстро стали другим алфавитом, похожим на греческий.
Лиля Пальвелева : Этот алфавит…
Ирина Левонтина : Сейчас мы его называем кириллическим.
Лиля Пальвелева : Да, который сейчас мы называем кириллицей, все-таки он пришел со стороны, скажем так.
Ирина Левонтина : Да.
Лиля Пальвелева : Все-таки в основе этой графики – графика греческого языка.
Ирина Левонтина : Да.
Лиля Пальвелева : Совсем другого языка, не славянского. А передает ли эта кириллическая графика специфику русского языка?
Ирина Левонтина : Мы же не взяли греческий алфавит, а создали свой. Просто начертание букв похоже. Потом, когда мы говорим, что глаголица была заменена на кириллицу, это не значит, что достижения Кирилла этим отменяются. Самое трудное – это не значки подобрать. Самое трудное – вычленить те единицы, которые нужно передать, правильно описать фонемный состав языка. А уж какие значки будут использоваться, это, конечно, важно до некоторой степени, имеет такое культурное значение, но это уже вопрос второй. Поэтому когда просто механически один значок заменяется на другой – это не так существенно.
Да, конечно, очень хорошо передает особенности русского языка этот алфавит. Время от времени идут разговоры о том, что надо перейти на латинский алфавит русскому языку. Очень часто, кстати, иностранцы говорят – что вы выпендриваетесь. Очень же неудобно – даже названия улиц не прочесть. На самом деле, когда знаешь, по крайней мере, алфавит… Скажем, в европейских странах, даже если языка не знаешь, но что-то можно прочесть. Есть, во-первых, много международных слов, названия улиц опять же можно прочесть. А в России у иностранцев такие трудности. Говорят, в конце концов, переходите уже на латиницу.
Разговоры эти активизировались, когда появились мобильные телефоны, и люди стали обмениваться SMS , кроме того, до этого, в связи с компьютерами и перепиской по e - mail ’у. Довольно много разговоров было тогда о том, что люди стали много писать латиницей и увидели, что это не так трудно транслитерировать, то есть просто передать тоже самое, но другими знаками, и стали говорить, что надо уже влиться в цивилизованный мир – перейти на латиницу.
Лиля Пальвелева : Подчеркнем, что это не написание английских, допустим, слов, а это русские слова, переданные латинскими значками.
Ирина Левонтина : Да, да. Причем очень забавно, я заметила, что очень многие люди, как раз представители технических специальностей, отказывались этим пользоваться и говорили, что уж если пишешь латинскими буквами, то пиши по-английски. Они писали на чудовищном английском языке, совершенно без грамматики, считая, что так они большее уважение оказывают языку. А представители гуманитарных профессий как раз понимали, что, в общем, это вещь чисто формальная. Лучше писать на родном русском языке. Смешно, когда два русских человека пишут друг другу по-английски только из-за значков.
Сейчас этот просто аргумент отпал в связи с развитием техники. Потому что уже это не проблема и в электронной почте, и в телефонах – в большинстве моделей есть возможность просто писать кириллицей. Техника естественным образом развивается.
Менять графику языка – это вещь более сложная. Кроме того, представим себе – перейти на латиницу. Это не так просто. Вы знаете, что если прийти в Германии в русский ресторан и посмотреть там меню, то в слове «щи» будет восемь букв.
Лиля Пальвелева : Это на немецком?
Ирина Левонтина : По-немецки, да, латинской графикой. При помощи немецкой транслитерации русское слово «щи» передается szhtszhi . Можно по-другому, можно вводить надстрочные какие-то знаки, как в чешском языке, допустим. Но не так уж просто было бы перейти на латиницу.
Лиля Пальвелева : Ну, а по моим наблюдениям проблема грамотного написания русских слов латиницей остается актуальной только для одной узкой сферы – если необходимо точно транслитерировать какое-нибудь имя собственное в иноязычных текстах. Здесь действует целая система правил, которые далеко не всегда соблюдаются. Так, в моей фамилии Пальвелева лингвисты рекомендуют после буквы L ставить специальный значок – [’] апостроф - для обозначения русского мягкого знака. Однако чаще всего апострофом пренебрегают, и превращаюсь я в Palvelevu .
