Владимир Тольц: Полвека назад, в мае 1956 года, начала работать организация с несколько стилистически странным названием "Советский комитет солидарности стран Азии и Африки". Комитет считался организацией общественной, но понятно ведь, какие в Советском Союзе могли быть общественные организации, занимавшиеся международными политическими сюжетами.
Ольга Эдельман: Формально Комитет был образован в связи с решениями Делийской конференции по ослаблению международной напряженности (апрель 1955). А в сущности, происходили серьезные перемены в советской внешней политике. Сталин ведь не имел привычки ездить за границу, ну, за исключением участия в Тегеранской и Потсдамской конференциях - но это особая статья. Официальных визитов иностранным правительствам он не наносил. А Хрущев поехал, причем первым делом не на Запад, а на Восток - Афганистан, Индия, Бирма.
Владимир Тольц: Оля, я думаю, тут нельзя упускать из виду процессы, происходившие тогда в мире. Все это, конечно, были следствия Второй мировой войны. Мир менялся стремительно. Для сегодняшнего нашего разговора важны два момента. Во-первых, атомная бомба. Это потом мир как-то попривык и к наличию ядерной угрозы и противостояния, и к возникшей концепции ядерного сдерживания. А тогда - чуть больше десяти лет прошло с бомбардировки Хиросимы, а советская атомная бомба была еще более свежей новостью. К этом фактору требовалось как-то приспособиться. А кроме того вторая половина 50-х годов - это время, когда, пользуясь терминологией советских деятелей, происходило "крушение колониальной системы империализма". Одна за другой бывшие колонии и зависимые территории добивались независимости, а стало быть - становились участниками мировых дипломатических игр.
Ольга Эдельман: То есть, если в 40-х, когда началась холодная война, мир был кристально ясен: мы и они, то теперь картинка стала раскалываться, разваливаться, усложняться.
Владимир Тольц: Да. И соответственно появилась возможность и соблазн - втянуть новые государства в "противостояние двух систем".
Стенограмма беседы в Советском комитете солидарности стран Азии и Африки с делегатами Мавритании Сиссе Закария и Сенегала Шерифом Айдара Баба, 4 мая 1958 г.
... Переводчик представляет делегатов: г-н Сиссе Закария - генеральный секретарь национально-освободительной армии Мавритании, принц; г-н Шериф Айдара Баба - юрист, секретарь Ассоциации африканцев, проживающих в Каире, член Исполкома Союза мусульманской молодежи. ...
[Вопрос советского представителя]: Что вкладывается в понятие Мавритания?
Г-н Закария : Это часть Французского Союза. Территориально Мавритания расположена между Марокко и Сенегалом, Алжиром и Французским Суданом. В стране имеется два основных политических течения: одно требует независимости, но согласно на федерацию с Францией, а другое требует полной и безусловной независимости Мавритании и выступает против федерации с Францией. Оно против Федерации по двум причинам: с одной стороны движение признает только полную свободу, вторая причина заключается в том, что в условиях Федерации Франция будет эксплуатировать природные богатства страны, и при таком положении Мавритания никогда не станет по-настоящему свободной. В силу этих причин движение создало армию освобождения, которая в настоящее время ведет борьбу в стране. ...
Кроме того, в Мавритании существует традиционалистическое движение. Основа его религиозная. Это движение тоже хочет установить контакты с другими религиозными организациями. Но это движение националистическое, не имеющее политической ориентации. Оно в данном случае находится в неопределенном положении. Это движение боится как капитализма, так и социализма. Его страх перед социализмом является результатом того неправильного толкования, которое дается социализму в африканских странах. а капитализма оно боится потому, что уже испытало на собственном опыте все ужасы, которые несет с собой капитализм. Когда говорят о капитализме, то это сейчас же ассоциируется с Америкой. Все знают о политике расовой дискриминации, которая проводится Америкой.
Мы решили направиться в вашу страну и своими глазами посмотреть все, что здесь происходит, установить контакты с профсоюзными и другими организациями и по возвращении рассказать о том, что мы видели своими глазами. В Мавритании говорят, что Советский Союз не символизирует собой прогресса. Мы видели фильмы, где показано, что раны, нанесенные войной Союзу, до сих пор не залечены, но находясь здесь, мы видим обратное. Французская пропаганда утверждает, что Советский Союз не является символом прогресса, и что его научные достижения диктуются и объясняются военными соображениями. Но теперь, когда советский спутник мирно вращается вокруг земли, мы увидели, что это заявление не соответствует действительности. Мы прибыли сюда установить контакты с советскими организациями и изложить проблемы, которые перед нами стоят, а также собрать факты о советской действительности, которые мы противопоставим французской пропаганде. Вы ничего о нас не знаете, поэтому мы привезли с собой газеты, в которых есть статьи о нас. Мы передаем их вам не из чувства тщеславия, а только потому, что вы нас не знаете. Кроме того, мы хотели бы передать вам доклад о Мавритании и некоторые другие материалы.
[Советский представитель]: Мы ничего не знаем об армии национального освобождения Мавритании, и если наши друзья смогут дать доклад в письменном виде, это будет тем удобнее.
Ольга Эдельман: Если верить этой записи, то обе стороны потрясающе мало знали друг друга. Хотя что тут такого удивительного? СССР был страной закрытой, а это значило, что не только мир слабо представлял себе, что происходит по ту сторону советской границы, но ведь и в СССР толком не могли знать, что происходит за границей. Тем более - Азия, Африка, регионы и культуры, веками бывшие загадкой, отчасти понятные только малочисленным востоковедам. Европейцы, "колонизаторы" жили в этих странах и представляли себе, с чем имеют дело. А советские политики, круто развернувшись на Восток, - что там могли понять, даже если бы хотели?
Владимир Тольц: Мало того, дело же было не просто во взаимопонимании. В документе, который мы читаем, уже прозвучал мотив пропаганды и контрпропаганды, западной и советской.
Ольга Эдельман: А деятели из Африки и Азии к тому же были начинающими политиками, неопытными. И дров они у себя наломали впоследствии, и образование и кругозор имели разный, и не все оказались добросовестными.
Владимир Тольц: А вы вспомните, Оля, для сравнения, сколько разнообразных персонажей всплыло в России во время Перестройки! И сколько было и наивности, и шулерства, и чего только не было…
Ольга Эдельман: Мы сейчас эту запись беседы читаем с сокращениями, опускаем рассуждения о сотрудничестве профсоюзов, подробности политических течений в Мавритании. Судя по упоминаниям в тексте, гостям предложили какое-то турне по СССР. Комитет Солидарности Азии и Африки считал нужным, между прочим, возить приезжих в республики Средней Азии и Кавказа. Видимо, полагали, что пример процветания этих народов, тоже азиатских, будет выглядеть убедительно.
Владимир Тольц: Ну, у советской стороны был солидный опыт по части создания впечатления у иностранных визитеров. Искушенных западных интеллектуалов - и тех удавалось провести.
Из стенограммы беседы с делегатами Мавритании и Сенегала, 4 мая 1958 г.
[Вопрос советского представителя ]: Расскажите нам, пожалуйста, об ассоциации африканцев, проживающих в Каире.
Г-н Шериф Баба : Эта африканская ассоциация была создана по инициативе Египетского правительства. Сначала в нее входили только суданцы, находящиеся в Каире. Затем к ним присоединились представители всех других стран, расположенных по реке Нилу. Затем представители всех других африканских стран, и она стала всеафриканской ассоциацией. Она финансируется египетским правительством, имеется руководящий комитет, в который входят египетские граждане. Эта ассоциация ставит перед собой политические и социальные задачи. ... Египет оказывает большую поддержку нашей ассоциации, но контролирует ее деятельность. ... Мы понимаем, что у Египта есть свои причины для того, чтобы контролировать нашу деятельность, но нам хотелось бы быть более самостоятельными. ...
[Вопрос советского представителя]: Мы очень вам благодарны за такие обстоятельные ответы. Пусть наши гости познакомятся с нашей страной и потом, по возвращении, мы еще встретимся.
Г-н Закария : Мы говорили много, но цель нашего приезда в конченом счете сводится к трем пунктам. Во-первых, рассказать нашим друзьям о положении в Африке и ответить на все ваши вопросы.
Вторая наша задача заключается в установлении контактов со всеми дружественными странами и в настоящее время нам хотелось бы ... узнать, в какой мере нам можно рассчитывать на поддержку со стороны советского правительства. ...
Третий и наиболее важный для нас пункт - это контакты, которые, мы надеемся, нам удастся установить, так как перед Африкой стоит большая и важная задача - добиться освобождения. Вначале Африка обращала взоры к Америке, но вскоре убедилась, что, имея черную кожу, как наша, нельзя в такой стране найти то, о чем мечтаешь. М потом мы все знаем, что на полях сражения в Алжире используется американское оружие. В Камеруне также французские войска были снабжены американским оружием.
Что касается отношений с Советским Союзом, то здесь мы находимся, если можно так выразиться, в полном неведении. В головах африканцев прочно укоренилось представление о том, что Советский Союз - настолько атеистическая страна, что связь с ним может привести к уничтожению религии и кабале. Нам даже говорили, чтобы мы не ездили в Советский Союз, так как мы не вернемся обратно. Но, как видите, мы живы и здоровы, и бог это видит. В Советском посольстве в Каире мы были тепло приняты, но непрестанно в наших головах звучали противоречивые разговоры о Советском Союзе, а сейчас тот прием, который нам здесь оказан, развеял все сомнения, и мы видим, что у вас существует полная свобода вероисповедания, о чем мы и расскажем своим соотечественникам в противовес той пропаганде, которую ведут против Советского Союза. ... Вопросы же религии имеют для Африки очень большое значение. Атеизм некоторых лиц не мешает делу, у нас тоже есть атеисты. Речь идет о свободе вероисповедания. В Африке пропаганда гласит, что в Советском Союзе верующий человек подвергается преследованиям. Нет бракосочетания, нет семьи, а мы теперь уже убедились и увидели своими глазами, что это злой вымысел. И нам хочется иметь доказательства, чтобы их продемонстрировать своим соотечественникам. Поэтому мы хотим посмотреть мечети, католические церкви. Это для нас очень важно и будет иметь большое значение для нашего общего дела. ...
Владимир Тольц: В нашей сегодняшней передаче участвует виднейший российский африканист, автор многочисленных научных работ и очевидец многих событий Аполлон Борисович Давидсон. Так вот, Аполлон Борисович присутствовал при беседе с представителями Мавритании и Сенегала 4 мая 1958 года, и у нас есть возможность спросить его: какие у него остались впечатления от той встречи и насколько точно архивная запись отражает беседу?
Аполлон Давидсон: Встречу с делегатами Мавритании я очень хорошо помню. Ее вел очень известный наш тогдашний академик, один из руководителей гуманитарных наук. Та стенограмма, которая сохранилась, она, конечно, очень сглажена. Началось все с того, что вот этот академик задал такой вопрос: «Скажите, пожалуйста, что такое Мавритания? Это что – Марокко?». Сейчас такой вопрос кажется нелепым, диким. Но тогда, представьте себе, на тогдашних картах было написано Французская Западная Африка, в которую входило много разных административных делений, в том числе и Мавритания. И вот этот человек, я не хотел бы его оправдывать, что он не знал, что такое Мавритания, но, тем не менее, как он довольно многие не знали. Вот этого в стенограмме нет. И, конечно, делегаты Мавритании очень удивились и несколько были ошарашены.
И нет в стенограмме вот какой вещи. В конце беседы руководитель нашей делегации, нас там было трое, вот этот известный академик спросил: «А практически чем мы вам можем быть полезны?». На что они ответили: «Нам нужны пулеметы, поскольку мы представители армии национального освобождения Мавритании». Ну на это руководитель нашей делегации ответил очень мягко, но смысл был тот, что вам нужно обратиться немножко в другие инстанции, другие учреждения. Вот эти два момента почему-то исчезли из стенограммы.
Ольга Эдельман: Сегодня мы рассказываем о переменах в советской внешней политике во второй половине 50-х годов: началась дружба с развивающимися странами. Хрущев стремился распространить советское влияние на страны Азии и Африки, которые в те годы освобождались от колониальной зависимости.
Постановление Совета Министров СССР о материальном обеспечении иностранных студентов, аспирантов и специалистов, прибывших на учебу в ССР из экономически слаборазвитых, колониальных, зависимых и капиталистических стран, 21 августа 1957 г. Секретно.
1. Принять предложение Министерства высшего образования СССР и Министерства иностранных дел СССР об установлении с 1 сентября 1957 г. иностранным студентам, аспирантам и специалистам, прибывшим на учебу в СССР из экономически слаборазвитых, колониальных, зависимых и капиталистических стран, за счет Советского Союза или на условиях взаимности при бесплатном обучении и медицинском обслуживании следующего материального обеспечения:
а) выплачивать стипендии студентам в сумме 900 рублей, аспирантам - 1000 рублей и специалистам, прибывшим для повышения научной квалификации и стажировки - 1500 рублей в месяц каждому без взимания налогов;
б) выдавать аспирантам и специалистам, повышающим научную квалификацию, пособие на приобретение учебников и учебных принадлежностей в сумме до 800 рублей в год каждому;
в) выдавать нуждающимся учащимся, и особенно учащимся из экономически слаборазвитых стран и из стран Латинской Америки единовременное пособие на экипировку в сумме до 3000 рублей;
г) оплачивать стоимость путевок в санатории и дома отдыха (включая стоимость проезда) в сумме до 1500 рублей в год каждому учащемуся, остающемуся в СССР на время каникул;
д) оплачивать студентам, аспирантам и специалистам расходы, связанные с их проездом после окончания учебы от места нахождения высшего учебного заведения в СССР до столицы страны, откуда они прибыли, а лицам, принимаемым на учебу из подопечных и несамоуправляющихся стран оплачивать проезд в оба направления. [...]
Заместитель председателя Совета Министров СССР Косыгин. Заместитель управделами Совета Министров Смиртюков.
Ольга Эдельман: Я, чтобы понять, что в те годы означали указанные суммы, расспросила, какие стипендии получали свои, советские студенты. В московском пединституте - рублей 350-400. Студенты знаменитого Физтеха - тогдашняя элита среди учащихся! - имели особенно высокие стипендии (сравнимые, как говорят, со стипендиями МГИМО) - около 500 рублей, повышенная, для отличников - 750. Студентам-иностранцам положили, получается, примерно вдвое больше, чем своим.
Владимир Тольц: Это в общем-то все вполне в русле отношения к иностранцам в СССР. Им все хотели показать казовой стороной. Но обратите внимание, что постановление это - секретное! Что выглядит, согласитесь, абсурдно: ведь стипендии-то иностранцы получали и знали, какие суммы получают. Не в секретных же ведомостях они расписывались. То есть секретно это было от своих.
Ольга Эдельман: А потому что дружбу с развивающимися странами, как и многие другие хрущевские инициативы, народ воспринимал по-разному. Кому-то, несомненно, импонировала роль "старшего брата", опекающего бедные, отсталые страны, кто-то соглашался, что "надо помочь". Но была и противоположная реакция. Среди дел об антисоветских выступлениях при Хрущеве я встречала достаточно много и критических, и насмешливых высказываний. Хрущева и Булганина за зарубежные поездки прозвали туристами. Говорили, что разъезжают они на народные деньги, и пропивают народные деньги на приемах в Кремле. Простые советские люди сами жили не в изобилии, на рубеже 50-60-х годов жаловались на перебои в снабжении хлебом. И помощь развивающимся странам у них восторга не вызывала: "Мы работаем, а кушают Афганистан и Бирма", "развели нахлебников". Кстати, и на запуск спутника, чем так гордилось правительство, реагировали в том же духе: "Спутник спутником, а в супе мяса нет".
Владимир Тольц: Негативная реакция была не только потому, что "Хрущев разбазаривает народное добро". Оказалось, - и это часто наблюдается в России, - что подданные мыслили еще более консервативно, чем правительство. К примеру, не могли понять надобности в дипломатических визитах. - Вот начал тогда Хрущев разъезжать по заграницам, а у рядовых граждан целая гамма противоречивых чувств: и завидно, и боязно, и странно как-то… Возмущались, например, что Хрущев поцеловал руку английской королеве: как же так, он же коммунист!
Ольга Эдельман: Насколько я понимаю, привычка отчасти доверять пропаганде, отчасти ее высмеивать привела к тому, что тогда сложился такой легкомысленный взгляд на страны третьего мира: отсталые они, убогие, можно конечно и пожалеть, можно и подкормить. Но народ, всенепременно изучавший в школе "Мистера Твистера", начал сочинять вполне уничижительные анекдоты про чернокожих. Ни настоящего внимания к странам и культурам "третьего мира", ни интереса, ни уважения.
Владимир Тольц: Таким образом, мы возвращаемся к началу нашего разговора. А откуда бы взяться интересу и пониманию, если вместо живой, реальной информации люди получали демагогические клише. Да и руководство, те, кто по долгу службы должен был бы разобраться в ситуации - тех тоже заботила в основном идеологическая догматика.
Из проекта директивных указаний советской делегации на Конференции солидарности стран Азии и Африки в Каире в декабре 1957 года
При оценке современного международного положения советской делегации необходимо подчеркнуть существование двух диаметрально противоположных внешнеполитических линий, отражающих, с одной стороны, миролюбивую политику стран социалистического лагеря во главе с Советским союзом. направленную на всемерное укрепление международного мира и безопасности, на развитие добрососедских отношений и дружественного сотрудничества между всеми народами; с другой стороны - наличие агрессивной политики США и других западноевропейских капиталистических стран, направленной на гонку вооружения, усиление международной напряженности, развязывание атомной войны. ... Необходимо в выступлениях на конференции показать, что эта агрессивная политика американских правящих кругов привела к позорной англо-франко-израильской агрессии против Египта, продолжению военной интервенции французским империалистов в Алжире, английских - в Омане и Йемене. ...
... Советская делегация должна показать, что в противоположность империалистическим державам, опутывающим своими сетями колониальные и экономически слаборазвитые страны, Советский Союз, верный принципам мирного сосуществования, осуществляет и готов осуществлять экономические и техническое сотрудничество со странами Азии и Африки без навязывания каких-либо политических и военных условий, на основе равенства и взаимной экономической выгоды, невмешательства во внутренние дела и полного уважения национального достоинства и суверенитета этих государств. ...
Советской делегации следует вместе со всеми представителями азиатских и африканских стран всячески осудить расовую дискриминацию и на убедительных примерах разоблачить буржуазную псевдодемократию не только в зависимых и колониальных странах, но и в самих метрополиях. ...
Ольга Эдельман: Заметьте, этот документ тоже был секретным.
Владимир Тольц: И что, это - указания для практической политики, рассчитанные на то, чтобы произвести впечатление, кого-то в чем-то убедить, привлечь на свою сторону? Я хочу попросить прокомментировать этот документ участника нашей передачи известного африканиста Аполлона Борисовича Давидсона: может быть, это только видимая часть айсберга, словесное прикрытие, а на самом деле политика и дипломатия советская была значительно более прагматичной?
Аполлон Давидсон: Я хочу привлечь лишний раз внимание к сложности той эпохи. Там была и романтика, и эйфория. Ведь не только в нашей стране, а и на Западе многим казалось, что сейчас падет колониальная система и эти освободившиеся народы проявят себя моментально, встанут чуть ли не во главе прогресса. И сами эти страны тоже очень верили в то, что какое-то счастье, оно за поворотом. И это настроение немножко было и в нашей стране. Поэтому тут романтика и эйфория сочетаются с цинизмом. То есть, с одной стороны, было и желание помочь этим народам, без сомнения оно было, и было какое-то обаяние того, что сейчас целые континенты идут к независимости. Но и было стремление использовать эти страны в холодной войне. А мешало всему этому, и эйфории, и романтике, и цинизму, непонимание нашей страной этих стран и непонимание этими странами нас. И откуда было взяться этому пониманию?
Ведь если брать советское время, то единственные годы, когда был большой интерес к Африке, например – это было Коминтерновское время, конец 20-х – начало 30-х годов. Могу привести такой пример, он сейчас звучит, очевидно, дико совершенно, но это реально из документов Коминтерна. Когда бельгийской компартии из Коминтерна пришло письмо: вот нужно передать такую-то инструкцию нашим друзьям в Конго, переведя на туземный язык (очевидно, не знали даже, какой там язык - на туземный язык) без каких бы то ни было изменений текста. А текст был такой, что самое главное для народов Конго – это бороться против троцкизма. Так вот отголоски этого, это все было и в тот период, когда вы сказали. Ведь Сталин не признавал всех Ганди и прочих людей, которые стали во главе новых государств. Он все-таки подозревал, что это лакеи империализма.
И перелом в нашей политике наступил в 55 году в связи с тем самым визитом Хрущева и Булганина по странам Востока. Тогда 56, 57, 58 годы ведь даже в Министерстве иностранных дел не было американского отдела. Африка входила в первый, второй, может быть третий европейские отделы, как владения европейских государств Англии, Франции и так далее. В Центральном комитете партии, который тогда всем командовал, не было африканского сектора, он появился где-то в 60-61 году. Советский комитет солидарности – это была одна из первых, почти на пустом месте созданных. То есть понимания и знания этих стран не было. Стремление их использовать было, вне всякого сомнения. Вот это непонимание, оно было все-таки первоосновой нашей политики.
К сожалению, до сих пор мы эту самую Африку знаем недостаточно, а роль ее в мире растет необыкновенно. Приведу вам просто цифирь: в 1950 году, то есть 55 лет назад, в Африке было население 224 миллиона, а сейчас миллиард, а население Европы за это время не увеличилось, оно осталось примерно тем же самым. То есть роль Африки, как и роль неевропейских народов, удельный вес в демографии мира, в народонаселении растет, в экономике - растет. И сейчас понимания явно недостаточно. Если так будет продолжаться, то любой новый «Талибан», любая новая «Аль-Каида» будет нам как снег на голову, мы не будем понимать, откуда это все дело взялось. То, что началось тогда в конце 50 годов, все-таки это были попытки, первые шаги к пониманию.
Владимир Тольц: Как мы знаем, Советский Союз так и не сумел приобрести значительного влияния в Африке. Хотя и денег на это ухлопал немало, и натворил бед, и может быть даже какую-то пользу этому континенту принес. Но вот что заметно в советско-африканских отношениях: все стороны хотели друг другом манипулировать, друг друга использовать - при этом толком не представляя себе партнеров и оппонентов, так сказать, вслепую. Ну и понятно – проку от такого подхода было немного...
