В европейских столицах активно обсуждается решение руководства ЕС о приглашении Белоруссии к участию в новой стратегии Евросоюза по отношениям с некоторыми республиками бывшего СССР.
Концепция так называемого "Восточного партнерства" для шести постсоветских государств подразумевает развитие политического диалога и экономических связей между ЕС и Украиной, Грузией, Азербайджаном, Арменией, Молдавией и Белоруссией. 7 мая в Праге состоятся первые представительные консультации на высоком уровне по этому вопросу. К участию в них приглашен и президент Белоруссии Александр Лукашенко, которого еще недавно на Западе называли "последним диктатором Европы".
О значении этого приглашения и о реакции на него в Минске – журналист и политолог, обозреватель белорусской службы Радио Свобода Юрий Дракахруст:
- МИД Беларуси рассматривает это приглашение, безусловно, как победу, как успех. Что касается большей части оппозиции, то она, в общем-то, в шоке: оппозиционеры считают это моральной катастрофой Запада, предательством. Эта точка зрения достаточно спорная – ведь Европа и Запад в целом очень долго вели специальную, уникальную политику в отношении Беларуси. В конце концов, на тот же саммит приглашается Ильхам Алиев - тоже известный светоч демократии…
Другая часть оппозиции считает, что, конечно, хорошего в этом мало, но включение Беларуси в "восточное партнерство" - это некое продвижение Беларуси в Европу. Приобретение не только режимом, но и страной, государством какой-то дополнительной внешнеполитической опоры.
- Кроме чисто идеологических преимуществ, которые дает Белоруссии подключение к программе "Восточное партнерство", в чем еще конкретно может заключаться сотрудничество ЕС с Белоруссией в рамках этой программы?
- В этом самом партнерстве – очень разные страны. От Украины и Грузии, которые считают, что партнерства слишком мало для них (они-то бы хотели вообще в Евросоюз попасть), до Беларуси и Азербайджана. Для которых, я думаю, и этой программы слишком много. Чтобы, скажем, получить зону свободной торговли, безвизовый режим, надо подгонять свое законодательство, свою политическую систему под европейские стандарты. Чего ни господину Алиеву, ни господину Лукашенко никак не хочется. И деньги по программе очень маленькие - на несколько лет 600 миллионов на шесть стран; вообще слезы.
Но сам факт приглашения в партнерство - уже некий политический коридор, политический зонтик. Их приглашают, их включают. И бизнесу европейскому послание: "Вот, вполне нормальные страны, в которые можно инвестировать". Я думаю, что, скажем, Лукашенко рассчитывает, скорее, на это. От России он за прошлый год три миллиарда получил – что ему, делить между шестерыми вот эти 600 миллионов? Он рассчитывает на частные западные инвестиции - которые, по его расчетам, пойдут, если Европа скажет: "Белоруссия - о не последняя диктатура Европы, а такая страна. Не самая, может быть, лучшая в мире, но и не самая худшая.
- Рассматривает ли белорусское руководство перспективы участия в программе "Восточное партнерство" как альтернативу связям с Россией?
- Конечно же, нет. Российские кредиты - это синица в руках. А некие деньги, которые от партнерства или благодаря ему пойдут, - это пока очень большой журавль в небе. С другой стороны, это некая опора, некая альтернатива. Она может помочь в разговорах с Россией: последняя, увидев, так сказать, соперника, может начать больше дорожить Беларусью.
- Как отреагировала белорусская официальная пропаганда на ситуацию? "Непокоренный белорусский президент, к которому стучится в дверь покоренная Европа"?
- Безусловно. Но я бы сказал, что это не очень акцентируется - по той причине, что вообще пока никто не знает, что это за зверь, "Восточное партнерство". В Беларуси эта ситуация порождает у одних - большие надежды, а у других - большие страхи. Москва очень болезненно отреагировала: было специальное заявление МИД, его представитель сказал, что это неестественный выбор Белоруссии.
С другой стороны, в начале 90-х возникло так называемое "Партнерство во имя мира", программа сотрудничества стран Восточной Европы с НАТО. Туда были приглашены все – в том числе Россия и Беларусь. Для тех, кто проявил готовность интегрироваться с НАТО, партнерство действительно стало дорогой к Североатлантическому альянсу. Кто, в общем-то, ничего такого не имел в виду, - как та же Россия, - те поддерживают какие-то отношения в рамках партнерства. Но сказать, что, допустим, Россия изменила некие геополитические выборы кардинальным образом, в общем-то, нельзя.
Не исключено, что с этим "Восточным партнерством" будет то же самое. Условно говоря, Украина, Молдова, Грузия используют партнерство, чтобы чуть-чуть приблизиться к ЕС. А для Беларуси… Последние 15 лет отношения между Беларусью и Европой были такой суверенной холодной войной. С вступлением в программу не будет холодной войны, будет холодный мир. Но холодный.
Концепция так называемого "Восточного партнерства" для шести постсоветских государств подразумевает развитие политического диалога и экономических связей между ЕС и Украиной, Грузией, Азербайджаном, Арменией, Молдавией и Белоруссией. 7 мая в Праге состоятся первые представительные консультации на высоком уровне по этому вопросу. К участию в них приглашен и президент Белоруссии Александр Лукашенко, которого еще недавно на Западе называли "последним диктатором Европы".
О значении этого приглашения и о реакции на него в Минске – журналист и политолог, обозреватель белорусской службы Радио Свобода Юрий Дракахруст:
- МИД Беларуси рассматривает это приглашение, безусловно, как победу, как успех. Что касается большей части оппозиции, то она, в общем-то, в шоке: оппозиционеры считают это моральной катастрофой Запада, предательством. Эта точка зрения достаточно спорная – ведь Европа и Запад в целом очень долго вели специальную, уникальную политику в отношении Беларуси. В конце концов, на тот же саммит приглашается Ильхам Алиев - тоже известный светоч демократии…
Другая часть оппозиции считает, что, конечно, хорошего в этом мало, но включение Беларуси в "восточное партнерство" - это некое продвижение Беларуси в Европу. Приобретение не только режимом, но и страной, государством какой-то дополнительной внешнеполитической опоры.
- Кроме чисто идеологических преимуществ, которые дает Белоруссии подключение к программе "Восточное партнерство", в чем еще конкретно может заключаться сотрудничество ЕС с Белоруссией в рамках этой программы?
- В этом самом партнерстве – очень разные страны. От Украины и Грузии, которые считают, что партнерства слишком мало для них (они-то бы хотели вообще в Евросоюз попасть), до Беларуси и Азербайджана. Для которых, я думаю, и этой программы слишком много. Чтобы, скажем, получить зону свободной торговли, безвизовый режим, надо подгонять свое законодательство, свою политическую систему под европейские стандарты. Чего ни господину Алиеву, ни господину Лукашенко никак не хочется. И деньги по программе очень маленькие - на несколько лет 600 миллионов на шесть стран; вообще слезы.
Но сам факт приглашения в партнерство - уже некий политический коридор, политический зонтик. Их приглашают, их включают. И бизнесу европейскому послание: "Вот, вполне нормальные страны, в которые можно инвестировать". Я думаю, что, скажем, Лукашенко рассчитывает, скорее, на это. От России он за прошлый год три миллиарда получил – что ему, делить между шестерыми вот эти 600 миллионов? Он рассчитывает на частные западные инвестиции - которые, по его расчетам, пойдут, если Европа скажет: "Белоруссия - о не последняя диктатура Европы, а такая страна. Не самая, может быть, лучшая в мире, но и не самая худшая.
- Рассматривает ли белорусское руководство перспективы участия в программе "Восточное партнерство" как альтернативу связям с Россией?
- Конечно же, нет. Российские кредиты - это синица в руках. А некие деньги, которые от партнерства или благодаря ему пойдут, - это пока очень большой журавль в небе. С другой стороны, это некая опора, некая альтернатива. Она может помочь в разговорах с Россией: последняя, увидев, так сказать, соперника, может начать больше дорожить Беларусью.
- Как отреагировала белорусская официальная пропаганда на ситуацию? "Непокоренный белорусский президент, к которому стучится в дверь покоренная Европа"?
- Безусловно. Но я бы сказал, что это не очень акцентируется - по той причине, что вообще пока никто не знает, что это за зверь, "Восточное партнерство". В Беларуси эта ситуация порождает у одних - большие надежды, а у других - большие страхи. Москва очень болезненно отреагировала: было специальное заявление МИД, его представитель сказал, что это неестественный выбор Белоруссии.
С другой стороны, в начале 90-х возникло так называемое "Партнерство во имя мира", программа сотрудничества стран Восточной Европы с НАТО. Туда были приглашены все – в том числе Россия и Беларусь. Для тех, кто проявил готовность интегрироваться с НАТО, партнерство действительно стало дорогой к Североатлантическому альянсу. Кто, в общем-то, ничего такого не имел в виду, - как та же Россия, - те поддерживают какие-то отношения в рамках партнерства. Но сказать, что, допустим, Россия изменила некие геополитические выборы кардинальным образом, в общем-то, нельзя.
Не исключено, что с этим "Восточным партнерством" будет то же самое. Условно говоря, Украина, Молдова, Грузия используют партнерство, чтобы чуть-чуть приблизиться к ЕС. А для Беларуси… Последние 15 лет отношения между Беларусью и Европой были такой суверенной холодной войной. С вступлением в программу не будет холодной войны, будет холодный мир. Но холодный.
