Программу ведет Андрей Шароградский. Принимают участие корреспонденты Радио Свобода Андрей Шарый и Ефим Фиштейн.

Андрей Шароградский: Сегодня в мире отмечается Международный день памяти жертв холокоста. Парадоксальным образом проведение памятных мероприятий омрачило выступление на работающем сейчас в Женеве форуме ООН по борьбе с расизмом президента Ирана Махмуда Ахмадинежада, он выступил с резкими антиизраильскими заявлениями. И в знак протеста делегации стран Европейского союза покинули зал заседаний. А сегодня тема отношений Запада и Ирана стала одной из главных в комментариях экспертов. Эту же тему мой коллега Андрей Шарый обсуждает с международным обозревателем Радио Свобода Ефимом Фиштейном.

Ефим Фиштейн: Мы говорим о форуме, организованном ООН. Эта организация давно отличается низкой дееспособностью, учитывая то, что она построена по принципу принятия решения большинством голосов. В целом организация почти не способна к принятию каких-то однозначных решений. Данный форум, о котором мы говорим, второй по счету, он получил символическое название "Дурбан-2" - по названию портового города Дурбан в Южной Африке, где состоялся в 2001 году первый такой форум. Тогда этот форум вылился фактически в антиизраильскую вакханалию, хотя мир был полон самых серьезных проблем. Практически все обсуждение вылилось только в обсуждение одной единственной проблем - прав палестинцев на свое государством. Соответствующей была и резолюция, принятая тогда. Практика показала, что та резолюция, которая приравнивала сионизм к расизму, предлагала считать его одной из форм расизма, не имела никакого практического значения, она никогда не была воплощена в практику ни Организации объединенных наций, ни других международных организаций. В этом смысле форум считается "парадом потерянного времени". Примерно такое же отношение с самого начала существовало к нынешнему Женевскому форуму, получившему название "Дурбан-2". Правда, с той разницей, что, во-первых, некоторые государства подчистили резолюцию так, чтобы она не носила однозначно антиизраильского отпечатка, а во-вторых, считалось, что, может быть, за редким исключением все-таки вот такой вакханалии антиизральских страстей не получится. Фактически тон задал встречи, всего форума Ахмадинежад, который, может быть, и в своих интересах, учитывая то, что уже через месяц с чем-то в Иране пройдут президентские выборы, постарался заострить проблему снова только на израильско-палестинском конфликте.

Андрей Шарый: Международные обозреватели по всей Европе ведут дискуссии о том, действительно ли тот ответ, который был избран как реакция на вот это выступление Ахмадинежада, был самым плодотворным. Я читал, например, и слышал сегодня комментарии экспертов, которые сводятся к тому, что нужно было вступать в дискуссию и пользоваться той же трибуной для того, чтобы отстаивать свою точку зрения. Не кажется ли вам, что такого рода демарши, как уход из зала заседаний, это не самый конструктивный выход?

Ефим Фиштейн: Очень сложно продумать конструктивный выход в ситуации, когда вы имеете дело с представителями, высказывающими совершенно крайне экстремистские точки зрения. Очень сложно было искать конструктивный момент в диалоге с Гитлером, день рождения которого, кстати, по несчастливой случайности совпал именно с днем открытия этого форума. Те, кто хотят конструктивного диалога, пытаются найти среднюю точку двух взаимоисключающих посылок. Это посылка о праве Израиля на существование и праве противников Израиля на его сокращение. Вот и попытайтесь найти среднее. Искать компромиссы приходится в безвоздушном пространстве, где нет никакого оснований для согласия. Ахмадинежад пришел с заведомой посылкой, что уничтожение Израиля является единственной правильной формой дальнейшего существования человечества. Кстати, в своей речи, хотя от него ожидалось, что на этот раз он смягчит риторику, была и эта посылка ясно высказана, он сказал, что любое государство, которое борется за уничтожение Израиля, имеет право на поддержку, понимание человечества. Очень сложно искать конструктивный диалог при этом.

Андрей Шарый: После прихода к власти нового президента США Барака Обамы появилась некоторая надежда на надежду в связи с тем, что диалог между западным миром в целом и руководством Ирана каким-то образом будет продолжен. Зондировали США, не скрывая этого, особенно возможности прямых даже дипломатических контактов с Ираном. То, что случилось на этой конференции, сильно отбрасывает возможности этого диалога обратно?

Ефим Фиштейн: В каком-то смысле да, но говорить о том, насколько сильно или менее сильно оно отбрасывает очень сложно. Одновременно в Иране произошло несколько событий. Одним из них является осуждение иранско-американской журналистки, проблема, которую сейчас пытаются правительства двух стран решить, а другим - позиция Ирана по израильскому вопросу. На задний план отошла центральная проблема последних лет - это ядерная программа Ирана. Иран говорит, что он готов вступить в диалог, однако же не может отказаться от своего права на ядерную программу. Но ведь оговорки мирового сообщества сводились к тому, чтобы был гарантирован мирный характер этой программы. Если бы мирный характер ядерной программы Ирана действительно был гарантирован, то никто не может отнять у Ирана права на ядерную энергию при, естественно, контроле Международного агентства по атомной энергии. И вот именно этого не хотел Иран допустить. Насколько сейчас эта проблема будет решена - сказать трудно. Я думаю, что если в начале переговоров Барак Обама или его представитель услышат от Ирана, что основным условием дальнейшего развития дружественных связей США и Ирана является ликвидация Израиля, то, я думаю, будет очень сложно Госдепартаменту искать какие-то компромиссные формулировки.