Программу ведет Михаил Фролов. Принимает участие корреспондент Радио Свобода Андрей Бабицкий.
Михаил Фролов: В Чечне убит так называемый президент Ичкерии Абдул-Халим Сайдулаев. Как отметил министр правительства Чеченской республики Муслим Хучиев, операция по его уничтожению была проведена в городе Аргун. Сейчас на прямой связи мой коллега Андрей Бабицкий.
Андрей, здравствуйте. Знали ли вы лично Сайдулаева?
Андрей Бабицкий: Нет, лично я его не знал. Вообще, он был человеком мало известным. Он был одним из алимов мусульманских (учителей). Участвовал он как-то в первой военной кампании, после нее выступал по телевидению с религиозными проповедями, в религиозных дискуссиях. Собственно, только этим и был известен.
Михаил Фролов: Министр отметил, что уничтожить Абдул-Халима Сайдулаева удалось при обработке оперативной информации сотрудникам полка милиции специального назначения номер 2 имени Ахмата Кадырова совместно с силами аргунского районного отдела внутренних дел. Им удалось установить местонахождение Сайдулаева. После того, как он оказал вооруженное сопротивление, Сайдулаев был уничтожен. Теперь как это повлияет на общую политическую ситуацию в Чечне и, вообще, на российские операции по уничтожению боевиков?
Андрей Бабицкий: Мне кажется, что это существенно не повлияет. Давайте вспомним, что Масхадов - фигура гораздо более известная и влиятельная - в общем, тоже мало влиял на ход военных действий, поскольку другие люди определяли стратегию и тактику. Я думаю, что и сейчас к власти придут те, кто реально выстраивал стратегию последних 6-7 лет этой войны. По конституции, по всей вероятности, по "лесной" конституции Ичкерии пост президента Ичкерии займет Доку Умаров, вице-президент. Он действующий полевой командир, человек, который проводит достаточно много времени в лесу, разрабатывает боевые операции, участвуют в них сам.
Поэтому мне представляется, что серьезных изменений ожидать не приходится еще и потому, что у Сайдулаева была, в общем, скажем так, политическая задача. Он пытался примирить различные крылья сопротивления. Более года, что он находился у власти, он пытался как-то соединить линию радикальных мусульман с линией умеренного центра, который ассоциируется с фигурой Аслана Масхадова. Ему в значительной мере это удалось. Сегодня и те, и другие воюют вместе. Поэтому я полагаю, что поскольку речь идет о лете, когда необходимо вести интенсивные боевые действия, а в основном вся концепция этого лета прорабатывалась в зимний период, никаких существенных изменений не произойдет.
Михаил Фролов: Кроме Умарова, кто еще может претендовать на пост президента республики Ичкерии?
Андрей Бабицкий: Надо полагать, что временно в любом случае этот пост займет Умаров. Потом, по всей вероятности, будут проведены так называемые выборы военным советом подполья. Тогда определиться новая кандидатура. Знаете, я думаю, что не будет удивительным, если, скажем, Шамиль Басаев будет избран на этот пост. Надо подождать. Я думаю, что убийство одного лидера за другим оно естественным образом радикализует сопротивление. В общем, Басаев после убийства Масхадова стал первым вице-премьером чеченского подпольного правительства, сейчас он может претендовать на более высокий пост тем более, что когда я с ним беседовал год назад, он говорил мне о том, что его кандидатура после смерти Масхадова рассматривалась. Но был избран все же Сайдулаев и по настоянию самого Басаева. Теперь Басаев может стать лидером чеченского подполья не только реальным, но и формальным.
Михаил Фролов: Все лидеры официального чеченского правительства, в том числе и Рамзан Кадыров, говорят сейчас о том, что (хотя в МВД Чечни и не раскрывают пока всех деталей) спецоперация по уничтожению лидера так называемой Ичкерии в Аргуне была тщательно спланирована и продумана до мелочей. Расценивают ликвидацию Сайдулаева как крупный успех в борьбе с терроризмом на Северном Кавказе. В частности, Кадыров агентству "Интерфакс" заявил, что "террористы практически обезглавлены. Нанесен решительный удар, опомниться от которого им впредь никогда не удастся". (Цитирую по агентству "Интерфакс"). Насколько оправданы такие заявления, по вашему мнению?
Андрей Бабицкий: Вы знаете, это действительно удача такого оперативного плана, то есть надо полагать, что Сайдулаев был одной из самых охраняемых фигур чеченского подполья. В общем, руководство этого подполья понимало, что колоссальное символическое значение имеет тот факт, что он остается на своем посту, при делах постоянно. Его ликвидация - это, конечно, серьезный удар.
Но вместе с тем, я должен сказать, что те же самые официальные чиновники промосковского руководства в Чечне очень много раз высказывались вполне уничижительно по поводу Сайдулаева. Говорили о том, что он фигура, которая ни к чему не имеет отношения, ничего не определяет, поэтому то, что они сегодня это расценивают как большой успех - да, оперативно-тактический. Потому что удалось собрать информацию, удалось установить его местонахождение, кстати, Сайдулаев родом из Аргуна. Поэтому он, наверное, там находился.
Но, что касается стратегического успеха. Я не думаю... Как бы подполье продолжает существовать. Его качественные характеристики за эти долгие годы второй войны существенно не меняются от лета к лету. Более того, прошлым летом подполью удалось спланировать такие масштабные акции как нападение на Назрань, на Нальчик. Что будет этим летом, мы не знаем. Потому что обычно подобного рода операции проходят где-то ближе к августу-сентябрю, во второй половине лета. Поэтому сложно сказать. Я думаю, что стратегически - нет, это не победа. Подполье как-то перегруппируется. Фигуры, которые могут оставаться на ключевых местах и формировать стратегию вооруженной борьбы, не выведены из строя. Но то, что символически это очень серьезный удар, я с этим, пожалуй, соглашусь.
Михаил Фролов: Можно ли ожидать мести со стороны ичкерийского подполья за убийство их лидера, в том числе и в Москве, и в других российских городах?
Андрей Бабицкий: Это мне сложно сказать. Но я полагаю, что Сайдулаев, который, в общем, взял за правило осуждать террористические акты, который являлся естественным ограничителем для Шамиля Басаева, поскольку тот вошел в правительство, и на то время пока он находится в официальной ичкерийской структуре, дал слово не планировать террористических актов, со смертью Сайдулаева вот этот ограничитель исчез. Поэтому, я думаю, что, конечно, каких-то событий (будет ли это местью - сложно сказать), но какие-то события, которые могут уже не носить на себе печать вот этого, скажем так, унаследованного от Масхадова ограничения на совершение диверсий против гражданских лиц, вот этой печати уже может и не быть. Поэтому, давайте, посмотрим. Конечно, это плохой прогноз, но, в общем, и в свое время и Масхадов существенно тормозил как бы планы по войне в России, которую вынашивало радикальное крыло, в том числе и Сайдулаев. Каким будет следующий лидер? К каким выводам он придет? Очень сложно сказать.
