Андрей Шарый: А сейчас я представлю вам заключительную рубрику программы - "Сегодняшний факт".
28 апреля в Китае, правительство которого допускает к прокату всего 20 зарубежных фильмов в год, начинается демонстрация картины немецкого кинорежиссера Флориана Галленбергера "Йон Рабе". Этот фильм, только что удостоенный нескольких главных немецких кинопремий "Лола", рассказывает о члене нацистской партии, спасшего жизни 200 или 250 тысяч китайцев во время "нанкинской резни". Речь идет о японской военной операции 1937 года в Нанкине, жертвами которой стали, по разным оценкам, от 250 тысяч до полумиллиона человек. Немецкий предприниматель Йон Рабе организовал в Нанкине так называемую зону безопасности для спасения мирных жителей.
Рассказывает корреспондент Радио Свобода в Берлине Юрий Векслер.

Юрий Векслер: "Живущий немецкий Будда" - так называли в 1937 году китайцы немецкого бизнесмена Джона Рабе, спасшего от смерти более 250 тысяч китайцев. Он руководил "Сименсом" в Китае. На родине Джон Рабе, совершивший подвиг честного человека, возможно, из-за членства в нацистской партии, был забыт, и вот новый фильм, рассказавший его историю, восстанавливает справедливость.
Главную роль в картине молодого, но уже получавшего "Оскар" за короткометражку Флориана Галленбергера сыграл популярный немецкий актер и музыкант Ульрих Тукур. На экране внешне малозначительный человек в очках, с усами произносит, стоя в нанкинском бальном зале во время торжества: "Я живу в Китае уже более 27 лет..." Его речь прерывает взрыв, обрушивается потолок, паркет разлетается в щепки. Это 13 декабря 1937 года. Японская армия начала штурм тогдашней китайской столицы Нанкина. Японцы тогда в течение нескольких недель убили более 300 тысяч китайцев. 13 декабря 1937 года - этот день становится для любящего Китай гамбуржца, который собирался на следующий день возвращаться на родину, поворотным пунктом его жизни. И вот он, высокомерный колониалист и поклонник Гитлера, становится спасителем сотен тысяч людей, становится председателем Международного комитета по спасению беженцев и оборудует зону безопасности для беженцев на своем земельном участке. Он водружает над своим садом нацистский флаг со свастикой и этим символом устрашения и ужаса для многих защищает парадоксальным образом людей, так как японцы вынуждены признать земельный участок Рабе зоной безопасности.
"Интереснейшая фигура, интересная тем, что он полон противоречий", - сказал о своем герое Ульрих Тукур. Интересно, что, покинув Китай и вернувшись на родину в Берлин, он посылал Адольфу Гитлеру доклад, в котором описывал зверства японцев. Посылал затем, чтобы Гитлер как-то повлиял на своих союзников. Вместо этого Гитлер приказал арестовать Рабе, и какое-то время он провел в гестапо. После войны он долгое время боролся за восстановление на работе в "Сименсе", боролся за свою денацификацию, которой ему удалось добиться в 1946 году. Только в декабре 1996 года его подробные дневник о преступлениях в Нанкине был опубликован и считается одним из самых важных исторических источников по этой теме. Статью о нем газета "Нью-Йорк Таймс" назвала "Добрый нацист".

Андрей Шарый: Полтора десятка лет назад фильм Стивена Спилберга "Список Шиндлера" открыл новое направление кинематографа о войне. В центре внимания режиссеров теперь часто оказываются немцы, формально или в действительности какой-то период своей жизни находившиеся на стороне нацизма или сотрудничавшие в гитлеровцами, однако сохранявшими в себе человеческое достоинство и способность к сопротивлению. Среди таких фильмов "Валькирия" с Томом Крузом, и вот новый фильм "Йон Рабе" продолжает ту же самую тему.
О новом кинопрочтении военной темы и темы нацизма размышляет московский историк кино Ян Левченко.

Ян Левченко: Причины этого процесса лежат далеко за пределами политики. Вернее, так, политические аспекты там тоже присутствуют, и, наверное, особо истерично настроенные соотечественники пытаются усмотреть в фильмах, допустим, американского производства излишне схематический подход к истории. Но есть еще второй аспект, который, как мне кажется, гораздо более существенный. Он сводится к тому, что в последние годы оформился и окончательно встал на конвейер стандарт развлекательного отношения к военной теме, к развлекательной подаче военной темы. Потому что война все дальше, все меньше живых, активных ветеранов, которые как-то могут верифицировать или, наоборот, фальсифицировать те трактовки, которые предлагают фильмы. Сложно здесь говорить о том, что те или иные фильмы искажают политические события или историческую правду в угоду массовому зрителю, который приходит в кинотеатр с попкорном. Становление неких голливудских стандартов произошло очень давно, их коррекция происходит последовательно. Просто по мере отодвижения войны в актуальной памяти человечества она превращается в такой же источник сюжетов, что и Беовульф, рыцари круглого стола. Вот эта гламуризация, наведение глянца на историю - это часть общей тенденции, и этот процесс маскируется под процесс психологизации и очеловечивания людей, которые сопротивлялись нацизму изнутри. Естественно, с точки зрения демократического общества и его ценностей попытаться найти очаги сопротивления изнутри тоталитарного контекст, что мы уже начинаем дифференцировать память о нацизме и пытаемся выявить в нем силовые линии, пытаемся выявить в нем очаги сопротивления, это свидетельствует просто о том, что эта история превращается собственно в историю, она теряет актуальность. Она становится частью исторического контекста со строкой в учебнике.

Андрей Шарый: Гостями рубрики "Сегодняшний факт" были историк кино Ян Левченко и мой берлинский коллега Юрий Векслер. Немецкий фильм о трагических событиях в Нанкине 1937 года.