Ссылки для упрощенного доступа

Следственный комитет принял к производству уголовное дело по факту незаконной охоты чиновников на Алтае


Программу ведет Дмитрий Волчек. Принимает участие сотрудник Фонда дикой природы Владимир Кревер.

Дмитрий Волчек: Следственный комитет при российской прокуратуре принял к производству уголовное дело по факту незаконной охоты высокопоставленных чиновников на горных баранов-архаров в Республике Алтай. Оно будет объединено в одном производстве с делом по факту крушения вертолета, на котором 9 января находились охотники. В авиакатастрофе тогда погибли 7 человек, включая полпреда президента в Госдуме Александра Косопкина. Четверо выжили. Дело о незаконной охоте было возбуждено с большим опозданием, и может быть, вообще никогда не было бы возбуждено, если бы не защитники природы – биолог Елена Лебедева и другие организаторы сбора подписей с призывом к властям, и сотрудники Всемирного фонда дикой природы. Я говорил с координатором программ фонда по биоразнообразию Владимиром Кревером.
Владимир, то, что дело возбуждено именно сейчас, это результат вашей борьбы?

Владимир Кревер: Это результат, наверное, не только нашей борьбы. Все-таки более 6 тысяч россиян подписали обращение в адрес президента Российской Федерации и спикера Думы с просьбой разобраться в произошедшем, расставить точки над i и публично высказаться по поводу всего произошедшего. Но надеюсь, что мы сыграли свою роль в том, что уголовное дело по факту браконьерства возбуждено.

Дмитрий Волчек: Это замечательно, но, наверное, самый главный вопрос – что нужно сделать, чтобы подобное не повторилось.

Владимир Кревер: На данный момент очень сложно говорить. Прежде всего надо дождаться результатов расследования этого уголовного дела, и в зависимости от того, к каким выводам придет следствие, будем думать о следующих шагах. С нашей точки зрения, безусловно, сейчас главным является, наверное, даже не наказание виновных, тем более очевидно, что многие участники этого происшествия погибли. Мы прежде всего хотим чтобы факт участия высокопоставленных чиновников России в грубом нарушении Уголовного кодекса был бы зафиксирован в рамках официального следствия, и если это произойдет, мы хотим услышать соответствующие комментарии о морально-этической стороне произошедшего со стороны руководства нашей страны, чтобы это не происходило в дальнейшем. Чтобы высокопоставленные чиновники не чувствовали себя безнаказанными и понимали, что закон одинаков для всех граждан России.

Дмитрий Волчек: Очевидно, что вся эта история получила такую огласку только потому, что чиновники погибли. Наверняка ведь существует множество подобных случаев браконьерства, погибают не чиновники, а животные, и об этом никто не узнает. Вашему фонду это наверняка известно.

Владимир Кревер: К сожалению, вы в значительной степени правы, браконьерство с использованием авиации относится к одному из наиболее латентных видов правонарушений, их практически невозможно зафиксировать на месте самого нарушения. И безусловно, только из-за аварии данный случай стал достоянием общественности. Да, мы, разумеется, знаем о достаточно большом количестве случаев добычи таких видов, занесенных в Красную книгу, как амурский тигр, дальневосточный леопард, снежный барс. Мы стараемся доводить эти случаи до сведения соответствующих органов. На Дальнем Востоке нам удавалось в нескольких случаях даже добиться возбуждения уголовных дел против виновных. Но, к сожалению, за 15 лет деятельности нашего фонда только в одном случае виновный понес наказание, и то условное. Как правило, суды стараются оправдывать браконьеров, считая, что убийство зверя, даже редкого, не есть повод для уголовного преследования браконьера.

Дмитрий Волчек: Что касается динамики, за 15 лет работы вашего фонда таких случаев стало больше?

Владимир Кревер: Пик браконьерства, видимо, приходился на середину 90-х годов. Где-то к концу 90-х – началу 2000-х ситуацию, в особенности на Дальнем Востоке, удалось резко переломить, потому что в сотрудничестве с нашими и природоохранными структурами, и силовыми ведомствами, включая погранслужбу, удалось резко затруднить, а в ряде случаев и сделать невозможным вывоз продукции браконьерских охот, например, в Китай. Но в последние год-два ввиду того, что во время административной реформы сложившаяся к тому моменту структура природоохранного ведомства была в очередной раз практически нарушена, мы сейчас снова наблюдаем рост количества нарушителей в лесу. Потому что, к сожалению, лес и охотничья фауна уже два-три года практически безнадзорна в России.

Дмитрий Волчек: С чем это связано?

Владимир Кревер: Это связано с тем, что у нас, с одной стороны, на федеральном уровне сегодня отсутствует единый орган, который отвечал бы за охрану биологического разнообразия вообще и охотничьих видов в частности. У нас эти полномочия разделены между Министерством сельского хозяйства и Министерством природных ресурсов, Федеральным агентством по рыболовству и уже неоднократно передаваемым из одной структуры в другую Рослесхозом. Потом ряд полномочий был делегирован в субъекты, которые оказались к этому совершенно не готовы, у них нет ни штата людей, ни денег для того, чтобы обеспечивать охрану. И в результате, например, на всю территорию Приморского края, огромнейшего края, где обитает очень много краснокнижных видов, на сегодня в лесу работает всего лишь 18 человек, обличенных полномочиями государственных инспекторов по охране животного мира. То есть на огромнейший регион – всего 18 человек, которые должны обеспечить соблюдение законодательства о животном мире и об охоте.

Дмитрий Волчек: А вот любопытно, есть ли у вас единомышленники на высоком чиновничьем уровне?

Владимир Кревер: Разумеется, таких у нас достаточно много, потому что и на высоком чиновничьем уровне достаточно много людей, которые или являются охотниками, нормальными охотниками, а не браконьерами, или просто кому не безразличны судьбы российской природы. Разумеется, часто мы встречаем понимание, но, к сожалению, оно, как правило, на словах. В государственные решения, которые влекут за собой соответствующее увеличение штата инспекторов, увеличение оплаты, обеспечение необходимыми материально-техническими средствами вот это сочувствие не выливается. Пока все выражается только на словах.

Дмитрий Волчек: То есть лобби в Думе не существует.

Владимир Кревер: Лобби существует, но, к сожалению, оно недостаточно мощное. И самое удивительное, что вначале у нас регионы просили дать им больше полномочий, но когда они эти полномочия получили, теперь выясняется, что они не очень понимают, чего со всем этим делать. Недостаточна у нас нормативная база, которая обеспечивает права инспекторов по охране животного мира. Ну, и вот в качестве иллюстрации могу сказать, что все 15 лет мы пытаемся объяснить нашему правительству, что искусственное разделение животных на охотничьи не охотничьи виды, оно пагубно для страны. Потому что даже теоретически это означает, что нам в лесу надо держать две группы инспекторов, или рейнджеров, одна из которых будет отвечать за охрану охотничьих видов – лосей, кабанов, медведей и так далее, а вторая – не охотничьих видов. Какой же человек, умеющий считать деньги, пойдет на это решение? Тем не менее, до сих пор у нас выходит, что охотничьи виды относятся к Министерству сельского хозяйства, которое, по идее, вроде как должно заниматься сельским хозяйством, а вовсе не дикими животными, а все остальное находится в ведении Министерства природных ресурсов, у которого достаточно слабая региональная база, и вообще основные их заботы, видимо, лежат в сфере нефти, газа, угля и прочих минеральных ресурсов.
XS
SM
MD
LG