Программу ведет Полина Ольденбург. Принимает участие корреспондент Радио Свобода в Вильнюсе Ирина Петерс.
Полина Ольденбург: Власти Вильнюса собираются поставить памятник врачу Цемаху Шабаду - знаменитому практику и теоретику медицины, жившему в этом городе в прошлом веке. Шабад, посвятивший всю жизнь лечению детей и бедняков, был знаком с Корнеем Чуковским. Именно он стал, по утверждению самого писателя, прототипом доктора Айболита.
Ирина Петерс: Инициатором установки в Вильнюсе у дома, где он родился, памятника Цемаху Шабаду выступил «Фонд литваков» (литваками называют себя литовские евреи). По мнению руководства фонда, история врача Шабада, профессиональные и человеческие качества которого так восхищали его современников, незаслуженно забыта.
До Второй мировой войны одна из вильнюсских улочек носила имя доктора, но до наших дней в государственном еврейском музее имени Вильнюсского Гаона сохранился лишь его памятный бюст. Рассказывает сотрудник музея Далия Эпштейнайте...
Далия Эпштейнайте: Цемах Шабад занимает особое место в ряду знаменитых вильнюсцев. Популярность он снискал не только талантом врача, не только заслугами в области еврейской культуры, но и любовью к людям. Это он основал «Общество здоровья», которое существует до сих пор, он стоял у истоков Еврейского научного института, заботился о здоровье детей, устраивал для них оздоровительные лагеря. Восхитительно его внимание к собратьям по профессии - он охотно писал в прессе о литовских врачах начала XX века, среди них были колоритные фигуры.
Ирина Петерс: На рубеже XIX-XX веков, когда Вильнюс называли Литовским Иерусалимом, еврейское население города достигало тогда 40% от общего числа жителей. На это же время пришелся и расцвет литовской еврейской культуры. Когда экскурсантов знакомят с историей еврейского Вильнюса, то начинают рассказ именно с доктора Шабада.
Далия Эпштейнайте: Доктор был знаменит и всеми любим уже при жизни. За границей, встретив приезжего из Вильнюса, сразу задавали вопрос: как там поживает Шабад? Забегая вперёд, скажу: в тяжелые годы гитлеровской оккупации в Вильнюсском еврейском гетто не было вспышек инфекционных заболеваний, строжайше соблюдались правила гигиены, читались лекции на медицинские темы. Чистоплотность была требованием, которое неукоснительно соблюдалось. Это была основа выживания. Это было завещание доктора Щабада. Говорят, будто Цемах Шабад вдохновил Корнея Чуковского сочинить его знаменитую сказку о докторе Айболите, он мог подвигнуть автора написать и не менее знаменитого Мойдодыра. Недаром Шабад столько времени уделял вопросам гигиены и чистоты! А нравственная его чистота была беспримерной…
Ирина Петерс: Когда Цемах Шабад умер, холодным январским днем 1935 года весь Вильнюс вышел проститься с любимым доктором. Магазины и учреждения были закрыты, а главные улицы - запружены народом. Похоронен он был на местном еврейском кладбище.
Прижизненную всеобщую любовь и уважение к Шабаду не мог не заметить бывавший у доктора Корней Чуковский. Знаток истории жизни вильнюсских евреев Генрих Аграновский считает Шабада реальным прототипом доктора Айболита. Но некоторые литературоведы утверждают, однако, будто Чуковский в 1929 году «списал» своего Айболита с доктора Дулиттла - персонажа, созданного ещё в 1920 году английским писателем Хью Лофтингом.
Генрих Аграновский: Первоисточником является известный альбом Лейзера-Рана, двухтомник, там есть страничка, посвященная Шабаду, на которой помещена статья Чуковского. Он рассказывает, что дважды приезжал в Вильнюс, ещё до Первой мировой войны, и оба раза останавливался у Шабада. И обратил внимание на его особую доброту по отношению к простым людям. Часто приходили дети, которых Шабад поил молоком, дети приносили зверюшек, которых он тоже подлечивал. Это и послужило для Чуковского основой создания сказки.
Ирина Петерс: Среди потомков Цемаха Шабада, у которого было два сына и дочь - немало ярких личностей, живущих сейчас в разных странах.
Генрих Аграновский: Его дочка вышла замуж за Макса Вайнрайха, который руководил Еврейским научным институтом. У них было двое детей, один из них, Ариэль Шабад, был выдающимся американским филологом, другой сын, Габриэль, - известный журналист в Америке.
Ирина Петерс: Из родственников доктора, живших в Литве, последней оставалась его невестка (её уже нет в живых) - Софья Шабад, с которой я была лично знакома. По её словам, например, ночные вызовы для доктора Шабада были обычным делом даже на склоне лет - он никогда не отказывался. Напротив, если транспорт запаздывал, сам в плохую погоду мог пешком отправиться к больному ребенку через весь Вильнюс. Если видел, что какая-нибудь семья живет очень скромно - не брал денег за визит. Кстати, такая самоотверженность была свойственна тогда целому ряду вильнюсских врачей.
Рассказывают, что в Русском музее хранилась (пропавшая потом во время войны) скульптура «Доктор», посвященная именно Шабаду. Ее автор - известный скульптор Гинзбург, детство которого прошло в Вильнюсе.
А новый памятник Цемаху Шабаду (его автор - литовский мастер Ромас Квинтас) будет представлять собой композицию из двух фигур: доктор в старомодной шляпе, чуть наклонившись, внимательно слушает, что ему говорит маленький мальчик.
