В России есть регионы, где мать ребенка-инвалида может получить причитающуюся ее ребенку пенсию только по предварительному разрешению местных органов опеки. Более того, раз в году мать больного ребенка должна отчитаться в органах опеки о том, как именно потратила пенсию своего ребенка: купила ли молока или зимнюю куртку – или что там еще можно купить на эти шесть тысяч рублей в месяц. Если мать не отчитается с чеками и другими финансовыми документами в руках, то на следующий год пенсию за ребенка не получит. И я хочу сказать – это абсолютно противозаконно.

История началась прошлой осенью, когда органы опеки во всех российских регионах разослали в пенсионные фонды рекомендательное письмо. В письме говорилось, что не надо переводить детские инвалидные пенсии на счета матерей, а нужно открыть каждому ребенку собственный счет и переводить пенсию туда. А матери с этого счета денег не выдавать иначе как по разрешению органов опеки.

Задумка понятна. Действительно у детей-инвалидов (как и у здоровых детей) бывают нерадивые матери, матери-алкоголички и просто безответственные матери. Выявлять подобные случаи – это и есть работа органов опеки. Но органам опеки значительно удобнее заранее посчитать всех матерей нерадивыми алкоголичками, и пускай те матери, которые не алкоголички, докажут свою добросовестность с чеками в руках.

Эта задумка переворачивает с ног на голову принцип презумпции невиновности. Получается, что не органы опеки должны доказывать в суде, что мать плоха, а всякая мать должна доказать органам опеки, что она хорошая, любит своего ребенка и не станет пропивать его пенсию.
Во многих регионах (в Москве, например) Матери детей-инвалидов написали запросы в прокуратуру, и прокуратура разъяснила органам опеки и пенсионным фондам, что требовать у матерей отчета за детские пенсии – незаконно. И пенсии продолжают выплачиваться как раньше, а у органов опеки не убавилось работы и не прибавилось власти.

Во многих регионах матери подавали в суд на банки, отказывавшиеся выдать им детскую пенсию. И банки быстро договорились с пенсионными фондами и органами опеки и отменили письмо, дабы не тягаться по судам с многочисленными матерями детей-инвалидов.

Но есть регионы (Санкт-Петербург, например), где в прокуратуру никто не писал, и в суды никто не подавал. Матери больных детей (как будто им больше нечем заняться) покорно принялись собирать чеки за молоко и зимние куртки, подшивать эти чеки в папочки и выстаивать раз в году многочасовые очереди в опеке, чтобы предоставить отчет и заработать законом гарантированную пенсию собственного ребенка-инвалида.
Забавнее всего то, что письмо органов опеки в пенсионные фонды носит рекомендательный характер. Его нельзя оспорить в суде, как и нельзя привлечь органы опеки к ответственности за превышение должностных полномочий – ведь не велели, а просто рекомендовали.

Однако же отменить иезуитскую практику выдачи детских пенсий, воцаривщуюся в тех регионах, где никто не оспорил письма – можно. Чем мы и займемся в рамках проекта "Правонападение" Российского Фонда помощи.