На 76-ом году жизни скончался русский поэт Всеволод Некрасов, известнейший представитель советской неподцензурной литературы, один из основоположников литературного "московского концептуализма".
Всеволод Некрасов родился в 1934 году. В 50-60-х входил вместе с Яном Сатуновским, Генрихом Сапгиром и Игорем Холиным в состав так называемой "лианозовской школы" поэтов и художников. В 60-70-х годах печатался на Западе: в СССР смог опубликовать лишь немногочисленные детские стихотворения. Его взрослые стихи стали разрешенными на родине после 1989 года. В последние годы – автор полемических литературно-критических и публицистических статей.
В эфире Радио Свобода Всеволода Некрасова вспоминает поэт Владимир Строчков:
- Тяжелый удар. За последний десяток лет на поэтов как мор какой-то напал. Для меня лично среди этих утрат, пожалуй, самый горькие, самые невосполнимые – это одна за другой, почти подряд, в 1996, 1998, 1999 годах смерть Бродского, трагическая гибель Андрея Сергеева и смерть Генриха Сапгира. После 10-летней паузы, ровно 9 дней назад ушел Лев Лосев, и вот теперь – Всеволод Некрасов…
Я его впервые увидел и услышал в 80-е. Это было в домашнем салоне Наташи Осиповой. Я еще, честно говоря, довольно неискушен был в отношении направления нашей тогдашней неофициальной поэзии. В сущности, только входил, я бы сказал, из личного подпола в круг московского андеграунда. И таких слов как "минимализм", "конкретизм" просто даже не слышал. Но первое и главное, что сразу поразило, – из каких, казалось бы, отходов, языкового бросового мусора возникают Некрасовские стихи. Да какие стихи! Это ощущение еще усиливала незабываемая его манера чтения, тоже как бы никакая: так разговаривают за ужином усталые работяги – с оговорками, невнятицей. И из нее – такая поэзия! Я тогда не удержался, заговорил с ним, сказал ему об этом своем ощущении. Это его заинтересовало. Мы познакомились.
Не могу сказать, что это всегда была близкая, теплая дружба, не всегда она была простая, легкая, но, что до меня, то я всегда дорожил ею просто потому, что всегда ощущал какого размера этот поэтический дар!
Некрасов – это целая эпоха в поэзии. Вот он ушел, и вместе с ним уходит эта эпоха. На слух, может быть, негромкая, но такая огромная по значению. Поэзия его и имя его, конечно, не уйдут. Они навсегда останутся. Что ж... Мир праху его!
Всеволод Некрасов родился в 1934 году. В 50-60-х входил вместе с Яном Сатуновским, Генрихом Сапгиром и Игорем Холиным в состав так называемой "лианозовской школы" поэтов и художников. В 60-70-х годах печатался на Западе: в СССР смог опубликовать лишь немногочисленные детские стихотворения. Его взрослые стихи стали разрешенными на родине после 1989 года. В последние годы – автор полемических литературно-критических и публицистических статей.
В эфире Радио Свобода Всеволода Некрасова вспоминает поэт Владимир Строчков:
- Тяжелый удар. За последний десяток лет на поэтов как мор какой-то напал. Для меня лично среди этих утрат, пожалуй, самый горькие, самые невосполнимые – это одна за другой, почти подряд, в 1996, 1998, 1999 годах смерть Бродского, трагическая гибель Андрея Сергеева и смерть Генриха Сапгира. После 10-летней паузы, ровно 9 дней назад ушел Лев Лосев, и вот теперь – Всеволод Некрасов…
Я его впервые увидел и услышал в 80-е. Это было в домашнем салоне Наташи Осиповой. Я еще, честно говоря, довольно неискушен был в отношении направления нашей тогдашней неофициальной поэзии. В сущности, только входил, я бы сказал, из личного подпола в круг московского андеграунда. И таких слов как "минимализм", "конкретизм" просто даже не слышал. Но первое и главное, что сразу поразило, – из каких, казалось бы, отходов, языкового бросового мусора возникают Некрасовские стихи. Да какие стихи! Это ощущение еще усиливала незабываемая его манера чтения, тоже как бы никакая: так разговаривают за ужином усталые работяги – с оговорками, невнятицей. И из нее – такая поэзия! Я тогда не удержался, заговорил с ним, сказал ему об этом своем ощущении. Это его заинтересовало. Мы познакомились.
Не могу сказать, что это всегда была близкая, теплая дружба, не всегда она была простая, легкая, но, что до меня, то я всегда дорожил ею просто потому, что всегда ощущал какого размера этот поэтический дар!
Некрасов – это целая эпоха в поэзии. Вот он ушел, и вместе с ним уходит эта эпоха. На слух, может быть, негромкая, но такая огромная по значению. Поэзия его и имя его, конечно, не уйдут. Они навсегда останутся. Что ж... Мир праху его!
