Программу ведет Кирилл Кобрин. Принимают участие корреспонденты Радио Свобода Вероника Боде и Евгения Назарец.
Кирилл Кобрин: В России участились случаи неадекватного применения оружия. Эксперты связывают это, в частности, с тем, что в связи с экономическим кризисом в стране значительно возросла психическая напряженность.
Вероника Боде: В мае в течение двух недель неизвестный - с крыши или из окна соседнего дома - обстреливал из пневматического оружия территорию детского сада на юго-западе Москвы. Были сообщения о том, что пострадали двое детей. Милиция подробностей по этому делу не сообщает, чтобы избежать шумихи, которая может спугнуть преступника. На Севастопольском проспекте пьяный безработный москвич стрелял из окна своей квартиры по гулявшим во дворе детям. А сегодня рано утром в Южном Тушине, на улице Свободы, возле детского сада была ранена в руку двадцатилетняя москвичка, по которой стреляли, предположительно, из гладкоствольного оружия. Похожие происшествия случались на Урале и в Иркутской области. Вот что думает по этому поводу психиатр-криминалист Михаил Виноградов.
Михаил Виноградов: У нас очень резко возросла психическая напряженность во всем мире. Неадекватное применение оружия было в Германии, было в Америке, и, наконец, это докатилось и до забытой Богом России. У нас стали стрелять. Стали стрелять на улицах из травматических пистолетов, стали стрелять из пневматического оружия - по птицам, по детям, по детским садам, стали стрелять в школах школьники... Это аспект общей психической напряженности, которая во всем мире возросла в связи с кризисом в несколько раз. А Россия по психической напряженности входит в число лидеров. Если говорить о неправомерном применении оружия со стороны милиции, то там, к сожалению, после перестройки была разрушена служба, которая специально занималась контролем за психическим и психологическим состоянием сотрудников милиции и до конца до сих пор не восстановлена. Эта проблема приняла характер государственной проблемы. Нам надо в корне менять отношение к оружию в целом и вводить жесточайший контроль за милицией, которая стала стрелять направо и налево.
Вероника Боде: С какой целью, по мнению Михаила Виноградова, приобретают россияне пневматическое и травматическое оружие?
Михаил Виноградов: Оружие травматическое приобретается для реализации своих комплексов, для самоудовлетворения. Это оружие продается без разрешения, внешне оно имитирует боевое оружие, его приобретают для самоутверждения. От страха же приобретают и так называемое травматическое оружие, которое для бандитов не представляет никакой опасности, а для простых граждан это оружие несет огромную опасность, потому что стреляет без разбора. В бытовой ссоре оно становится чрезвычайно опасным. И психопаты, гневливые, возбудимые, приобретают оружие, чтобы дополнительно почувствовать свою кажущуюся силу. Вот такое оружие вообще надо запретить, оно запрещено в большинстве европейских стран и в Америке. Либо оружие должно быть огнестрельным, и тогда люди должны проходить полноценную подготовку по умению пользоваться оружием, не только умению, но и по психологическим навыкам, когда и зачем его доставать. Либо оружие надо запрещать всякое.
Вероника Боде: Какой может быть общественная реакция на участившиеся случаи агрессии с применением оружия? Об этом - психиатр-криминалист Михаил Виноградов.
Михаил Виноградов: Я думаю, что общественная реакция не прогнозируема. У нас общество разнослойно, часть за то, чтобы все имели огнестрельное оружие, часть категорически против. И, конечно, все осуждают "стрелков", но если говорить о так называемых случаях бытового применения оружия гражданскими лицами, они участились, и это показывает, что общество, вообще-то, готово вооружаться.
Вероника Боде: А вот как объясняет участившиеся случаи неадекватного применения оружия эксперт по вопросам безопасности Алексей Невский.
Алексей Невский: У нас неконтролируемое употребление алкоголя, наркотики распространяются, то есть люди не контролируют себя. Плюс еще как бы разбалансирована психика тем, что лишился работы и так далее, общая ситуация какая-то. Поэтому не могут себя сдерживать. Я сам буквально недавно проходил по улице - там какой-то мужчина с дикими криками стрелял из пневматического оружия во двор. В Москве - случай, когда обстреливается детский сад, и не могут уже в течение двух или трех недель выявить, кто это стреляет.
Евгения Назарец: Как вы полагаете, есть ли прямая связь между количеством оружия, не огнестрельного, но даже пневматического на руках у населения и частотой таких случаев? Или все-таки вы считаете, что социальный фон больше виноват в том, что происходит?
Алексей Невский: Я думаю, что социальный фон виноват. Ведь необязательно вам иметь пневматическое оружие, вы можете просто камнем кинуть или тяжелым предметом, или просто ударить человека незнакомого совершенно, если вы не контролируете себя.
Евгения Назарец: Можно ли с этим что-то поделать дополнительными запретительными мерами?
Алексей Невский: Запретительными мерами, мне кажется, ничего не сделаешь. Потому что это само состояние общества, это все равно будет выплескиваться в диких формах. В конце концов, видимо, на пневматическое оружие все-таки нужны какие-то разрешительные документы, как и на травматическое.
Евгения Назарец: То есть, по сути, вы соглашаетесь с тем, что необходимо ввести дополнительные препятствия для приобретения, в том числе и пневматического оружия?
Алексей Невский: Да. Я вчера видел: дети буквально лет семи-восьми, такие мальчики, один даже помладше был, они стреляли во дворе из пневматических пистолетов, причем совершенно бесконтрольно. Там отец одного из них присутствовал. Как-то это мне показалось странноватым. То есть оно должно быть, видимо, лицензировано.
Евгения Назарец: А сегодняшнее наказание за подобные проступки, даже если они не привели к человеческим жертвам, оно адекватен самому проступку, на ваш взгляд?
Алексей Невский: Дело же не в сроке, не в каком-то штрафе. Дело в том, чтобы как можно больше раскрывалось таких случаев. Тогда это будет эффективно. А так мы можем 20 лет давать за то, что он пострелял из пневматики и кому-то в ногу попал, но нужно же и других тоже наказывать. Нужно более грамотно работать правоохранительным органам, общественность должна быть у нас.
Евгения Назарец: Сегодня россияне, с какой целью приобретают оружие самообороны? Что касается пневматического оружия, на самом деле, оно многими воспринимается как спортивное, но, тем не менее, его все-таки приобретают и используют не по назначению. Есть ли, по-вашему, такое мнение, что раз это оружие легче приобрести, я приобрету его для той же самообороны? Не замещает ли оно невольно это оружие?
Алексей Невский: Внутренне психологически в какой-то степени возмещает. Оно реально не может быть оружием самообороны, но из него можно, конечно, серьезно травмировать человека. На него тоже нужно вводить лицензирование и проверять. Я вам скажу, из официально выданного огнестрельного оружия, то есть нарезного, совершается крайне мало преступлений. По областям России если возьмем, одно-два в год, и то самооборона. То есть таких случайных отстрелов не бывает из зарегистрированного оружия официально.
Вероника Боде: С экспертом по вопросам безопасности Алексеем Невским беседовала моя коллега Евгения Назарец.
Кирилл Кобрин: В России участились случаи неадекватного применения оружия. Эксперты связывают это, в частности, с тем, что в связи с экономическим кризисом в стране значительно возросла психическая напряженность.
Вероника Боде: В мае в течение двух недель неизвестный - с крыши или из окна соседнего дома - обстреливал из пневматического оружия территорию детского сада на юго-западе Москвы. Были сообщения о том, что пострадали двое детей. Милиция подробностей по этому делу не сообщает, чтобы избежать шумихи, которая может спугнуть преступника. На Севастопольском проспекте пьяный безработный москвич стрелял из окна своей квартиры по гулявшим во дворе детям. А сегодня рано утром в Южном Тушине, на улице Свободы, возле детского сада была ранена в руку двадцатилетняя москвичка, по которой стреляли, предположительно, из гладкоствольного оружия. Похожие происшествия случались на Урале и в Иркутской области. Вот что думает по этому поводу психиатр-криминалист Михаил Виноградов.
Михаил Виноградов: У нас очень резко возросла психическая напряженность во всем мире. Неадекватное применение оружия было в Германии, было в Америке, и, наконец, это докатилось и до забытой Богом России. У нас стали стрелять. Стали стрелять на улицах из травматических пистолетов, стали стрелять из пневматического оружия - по птицам, по детям, по детским садам, стали стрелять в школах школьники... Это аспект общей психической напряженности, которая во всем мире возросла в связи с кризисом в несколько раз. А Россия по психической напряженности входит в число лидеров. Если говорить о неправомерном применении оружия со стороны милиции, то там, к сожалению, после перестройки была разрушена служба, которая специально занималась контролем за психическим и психологическим состоянием сотрудников милиции и до конца до сих пор не восстановлена. Эта проблема приняла характер государственной проблемы. Нам надо в корне менять отношение к оружию в целом и вводить жесточайший контроль за милицией, которая стала стрелять направо и налево.
Вероника Боде: С какой целью, по мнению Михаила Виноградова, приобретают россияне пневматическое и травматическое оружие?
Михаил Виноградов: Оружие травматическое приобретается для реализации своих комплексов, для самоудовлетворения. Это оружие продается без разрешения, внешне оно имитирует боевое оружие, его приобретают для самоутверждения. От страха же приобретают и так называемое травматическое оружие, которое для бандитов не представляет никакой опасности, а для простых граждан это оружие несет огромную опасность, потому что стреляет без разбора. В бытовой ссоре оно становится чрезвычайно опасным. И психопаты, гневливые, возбудимые, приобретают оружие, чтобы дополнительно почувствовать свою кажущуюся силу. Вот такое оружие вообще надо запретить, оно запрещено в большинстве европейских стран и в Америке. Либо оружие должно быть огнестрельным, и тогда люди должны проходить полноценную подготовку по умению пользоваться оружием, не только умению, но и по психологическим навыкам, когда и зачем его доставать. Либо оружие надо запрещать всякое.
Вероника Боде: Какой может быть общественная реакция на участившиеся случаи агрессии с применением оружия? Об этом - психиатр-криминалист Михаил Виноградов.
Михаил Виноградов: Я думаю, что общественная реакция не прогнозируема. У нас общество разнослойно, часть за то, чтобы все имели огнестрельное оружие, часть категорически против. И, конечно, все осуждают "стрелков", но если говорить о так называемых случаях бытового применения оружия гражданскими лицами, они участились, и это показывает, что общество, вообще-то, готово вооружаться.
Вероника Боде: А вот как объясняет участившиеся случаи неадекватного применения оружия эксперт по вопросам безопасности Алексей Невский.
Алексей Невский: У нас неконтролируемое употребление алкоголя, наркотики распространяются, то есть люди не контролируют себя. Плюс еще как бы разбалансирована психика тем, что лишился работы и так далее, общая ситуация какая-то. Поэтому не могут себя сдерживать. Я сам буквально недавно проходил по улице - там какой-то мужчина с дикими криками стрелял из пневматического оружия во двор. В Москве - случай, когда обстреливается детский сад, и не могут уже в течение двух или трех недель выявить, кто это стреляет.
Евгения Назарец: Как вы полагаете, есть ли прямая связь между количеством оружия, не огнестрельного, но даже пневматического на руках у населения и частотой таких случаев? Или все-таки вы считаете, что социальный фон больше виноват в том, что происходит?
Алексей Невский: Я думаю, что социальный фон виноват. Ведь необязательно вам иметь пневматическое оружие, вы можете просто камнем кинуть или тяжелым предметом, или просто ударить человека незнакомого совершенно, если вы не контролируете себя.
Евгения Назарец: Можно ли с этим что-то поделать дополнительными запретительными мерами?
Алексей Невский: Запретительными мерами, мне кажется, ничего не сделаешь. Потому что это само состояние общества, это все равно будет выплескиваться в диких формах. В конце концов, видимо, на пневматическое оружие все-таки нужны какие-то разрешительные документы, как и на травматическое.
Евгения Назарец: То есть, по сути, вы соглашаетесь с тем, что необходимо ввести дополнительные препятствия для приобретения, в том числе и пневматического оружия?
Алексей Невский: Да. Я вчера видел: дети буквально лет семи-восьми, такие мальчики, один даже помладше был, они стреляли во дворе из пневматических пистолетов, причем совершенно бесконтрольно. Там отец одного из них присутствовал. Как-то это мне показалось странноватым. То есть оно должно быть, видимо, лицензировано.
Евгения Назарец: А сегодняшнее наказание за подобные проступки, даже если они не привели к человеческим жертвам, оно адекватен самому проступку, на ваш взгляд?
Алексей Невский: Дело же не в сроке, не в каком-то штрафе. Дело в том, чтобы как можно больше раскрывалось таких случаев. Тогда это будет эффективно. А так мы можем 20 лет давать за то, что он пострелял из пневматики и кому-то в ногу попал, но нужно же и других тоже наказывать. Нужно более грамотно работать правоохранительным органам, общественность должна быть у нас.
Евгения Назарец: Сегодня россияне, с какой целью приобретают оружие самообороны? Что касается пневматического оружия, на самом деле, оно многими воспринимается как спортивное, но, тем не менее, его все-таки приобретают и используют не по назначению. Есть ли, по-вашему, такое мнение, что раз это оружие легче приобрести, я приобрету его для той же самообороны? Не замещает ли оно невольно это оружие?
Алексей Невский: Внутренне психологически в какой-то степени возмещает. Оно реально не может быть оружием самообороны, но из него можно, конечно, серьезно травмировать человека. На него тоже нужно вводить лицензирование и проверять. Я вам скажу, из официально выданного огнестрельного оружия, то есть нарезного, совершается крайне мало преступлений. По областям России если возьмем, одно-два в год, и то самооборона. То есть таких случайных отстрелов не бывает из зарегистрированного оружия официально.
Вероника Боде: С экспертом по вопросам безопасности Алексеем Невским беседовала моя коллега Евгения Назарец.
