Программу ведет Михаил Саленков. Принимает участие корреспондент Радио Свобода Андрей Шароградский.
Михаил Саленков: Сегодня исполняется ровно 20 лет со дня расправы над мирной демонстрацией на площади Тяньаньмэнь в Пекине. В ночь с 3 на 4 июня 1989 года китайские власти бросили на разгон демонстрантов войска и танки. Сотни людей, требовавших демократических реформ, погибли. О том, как изменилось отношение к событиям тех дней в самом Китае, об этом я побеседовал с моим коллегой Андреем Шароградским, специалистом по КНР.
Андрей Шароградский: Практически уверен, что сегодня на площади Тяньаньмэнь будут несколько усилены меры безопасности, ну, наверняка увеличится количество людей в штатском, которые будут следить за теми, кто приходит на площадь, чтобы предупредить, например, какое-то выступление, то, что сейчас называется флешмоб. Может быть, кто-то выскочит на площадь, развернет плакат. Но, в принципе, ощущение такое, что сегодня в Пекине уже довольно мало вспоминают события 20-летней давности. Я помню, что когда исполнялось 10 лет со дня этих кровавых событий, площадь была закрыта, просто закрыта на реконструкцию, и таким образом китайские власти предупредили возможные выступления демонстрантов, тех, кто участвовал в тех событиях, тех, кто сочувствует, тех, кто сейчас выступает за демократизацию китайского общества. Потому что такие люди есть, хотя их, в общем, относительно немного. По данным за последние дни известно только, что одна гонконгская телекомпания попыталась передать в эфир передачу, посвященную тем событиям, где были кадры тех событий, какой-то анализ ситуации, но сигнал бы немедленно заблокирован китайскими властями, поэтому на территории Китайской народной республики эту передачу никто посмотреть не мог. Известно также, что одному из участников тех событий, одному из лидеров студентов - Джоу Юнь Цзюню, которому сейчас уже 44 года, - были предъявлены обвинения в коррупции. Трудно сказать, насколько он виноват. С другой стороны, время, когда ему были предъявлены обвинения, в общем, говорит о том, что возможно, и тут китайские власти каким-то образом перестраховывались перед этой круглой датой - 20-летием трагических событий на площади Тяньаньмэнь 4 июня.
Михаил Саленков: Говорят, что после тех событий китайские граждане получили чуть больше свободы.
Андрей Шароградский: Это многолетние дискуссии - как все-таки следует добиваться демократизации общества, выступлениями ли в поддержку создания многопартийной системы, введением свободы слова, свободы печати или же неким постепенным повышением уровня жизни или созданием среднего класса, который в конце концов стал бы бороться за свои права. В принципе, можно сказать, что за эти 20 лет уровень жизни китайцев резко повысился, они стали больше путешествовать за рубеж, вести себя как-то более раскованно, более открыто. А с другой стороны, китайские власти стараются контролировать ситуацию, и как только они чувствуют, что эта ситуация выходит из-под контроля, они действуют довольно жестко, и тому есть немало примеров, начиная от ареста диссидентов и заканчивая просто применением силы по отношению к тем, кто пытается устроить какие-то демонстрации протеста даже без политических лозунгов.
Надо сказать, что у тех событий, у них есть как бы две стороны, я бы их назвал внешняя и внутренняя. Потому что китайские студенты, когда они вышли на площадь, у них были довольно конкретные требования, они не касались напрямую демократизации общества. Речь шла о выделении больших средств на образование, повышении зарплаты, справедливом распределении выпускников, о борьбе с коррупцией, с двойными стандартами в отношении обычных граждан и членов партии и их родственников, наконец, речь шла об уважении личных свобод, которые, в общем-то, с самого начала прописаны в конституции Китайской народной республики. С другой стороны, это движение по разным причинам, в том числе и потому, что частью большой политической игры, которую вели тогдашние лидеры, боровшиеся за власть в верхушке Китайской народной республики, все это привело к довольно сильному размаху этого движения, вниманию со стороны западных средств массовой информации. И тогда уже появилось лозунги за демократию, за демократизацию, и тогда движение приобрело особенно сильный размах. И, конечно, особенно жестоко было подавлено именно потому, что китайская верхушка, судя по всему, довольно серьезно испугалась, что не сможет далее удерживать ситуацию под контролем.
Михаил Саленков: Сегодня исполняется ровно 20 лет со дня расправы над мирной демонстрацией на площади Тяньаньмэнь в Пекине. В ночь с 3 на 4 июня 1989 года китайские власти бросили на разгон демонстрантов войска и танки. Сотни людей, требовавших демократических реформ, погибли. О том, как изменилось отношение к событиям тех дней в самом Китае, об этом я побеседовал с моим коллегой Андреем Шароградским, специалистом по КНР.
Андрей Шароградский: Практически уверен, что сегодня на площади Тяньаньмэнь будут несколько усилены меры безопасности, ну, наверняка увеличится количество людей в штатском, которые будут следить за теми, кто приходит на площадь, чтобы предупредить, например, какое-то выступление, то, что сейчас называется флешмоб. Может быть, кто-то выскочит на площадь, развернет плакат. Но, в принципе, ощущение такое, что сегодня в Пекине уже довольно мало вспоминают события 20-летней давности. Я помню, что когда исполнялось 10 лет со дня этих кровавых событий, площадь была закрыта, просто закрыта на реконструкцию, и таким образом китайские власти предупредили возможные выступления демонстрантов, тех, кто участвовал в тех событиях, тех, кто сочувствует, тех, кто сейчас выступает за демократизацию китайского общества. Потому что такие люди есть, хотя их, в общем, относительно немного. По данным за последние дни известно только, что одна гонконгская телекомпания попыталась передать в эфир передачу, посвященную тем событиям, где были кадры тех событий, какой-то анализ ситуации, но сигнал бы немедленно заблокирован китайскими властями, поэтому на территории Китайской народной республики эту передачу никто посмотреть не мог. Известно также, что одному из участников тех событий, одному из лидеров студентов - Джоу Юнь Цзюню, которому сейчас уже 44 года, - были предъявлены обвинения в коррупции. Трудно сказать, насколько он виноват. С другой стороны, время, когда ему были предъявлены обвинения, в общем, говорит о том, что возможно, и тут китайские власти каким-то образом перестраховывались перед этой круглой датой - 20-летием трагических событий на площади Тяньаньмэнь 4 июня.
Михаил Саленков: Говорят, что после тех событий китайские граждане получили чуть больше свободы.
Андрей Шароградский: Это многолетние дискуссии - как все-таки следует добиваться демократизации общества, выступлениями ли в поддержку создания многопартийной системы, введением свободы слова, свободы печати или же неким постепенным повышением уровня жизни или созданием среднего класса, который в конце концов стал бы бороться за свои права. В принципе, можно сказать, что за эти 20 лет уровень жизни китайцев резко повысился, они стали больше путешествовать за рубеж, вести себя как-то более раскованно, более открыто. А с другой стороны, китайские власти стараются контролировать ситуацию, и как только они чувствуют, что эта ситуация выходит из-под контроля, они действуют довольно жестко, и тому есть немало примеров, начиная от ареста диссидентов и заканчивая просто применением силы по отношению к тем, кто пытается устроить какие-то демонстрации протеста даже без политических лозунгов.
Надо сказать, что у тех событий, у них есть как бы две стороны, я бы их назвал внешняя и внутренняя. Потому что китайские студенты, когда они вышли на площадь, у них были довольно конкретные требования, они не касались напрямую демократизации общества. Речь шла о выделении больших средств на образование, повышении зарплаты, справедливом распределении выпускников, о борьбе с коррупцией, с двойными стандартами в отношении обычных граждан и членов партии и их родственников, наконец, речь шла об уважении личных свобод, которые, в общем-то, с самого начала прописаны в конституции Китайской народной республики. С другой стороны, это движение по разным причинам, в том числе и потому, что частью большой политической игры, которую вели тогдашние лидеры, боровшиеся за власть в верхушке Китайской народной республики, все это привело к довольно сильному размаху этого движения, вниманию со стороны западных средств массовой информации. И тогда уже появилось лозунги за демократию, за демократизацию, и тогда движение приобрело особенно сильный размах. И, конечно, особенно жестоко было подавлено именно потому, что китайская верхушка, судя по всему, довольно серьезно испугалась, что не сможет далее удерживать ситуацию под контролем.
