Программу ведет Андрей Шароградский. Принимает участие корреспондент Радио Свобода в Берлине Юрий Векслер.
Андрей Шароградский: В Еврейском музее Франкфурта подходит к концу работа необычной художественной выставки "Грабеж и реституция". На выставке, которая до того демонстрировалась в Берлине, представлены те произведения искусства из музеев Германии, которые до прихода нацистов к власти были частной собственностью еврейских коллекционеров.
Юрий Векслер: Выставка напоминает о часто забываемом факте – многие бесценные произведения искусства в немецких музеях были при нацистах отобраны у еврейских коллекционеров или выкуплены у них за бесценок в результате оказанного на них давления. Эта выставка напоминает о десятках тысяч объектов культуры и произведений искусства, попавших путем разных видов экспроприации в руки нацистов. Напоминает выставка и о бывших владельцах этих общечеловеческих ценностей - об ограбленных еврейских коллекционерах Европы, например о Ванде Ландовской, бежавшей от нацистов из Парижа и оставившей свою уникальную коллекцию музыкальных инструментов, в частности, демонстрируемое на выставке чембало, сделанное мастером ровно за 300 лет до нацистов. Спастись Ванде Ландовской, к сожалению, не удалось. А инструменты забрали солдаты Вермахта и отправили их в Берлин.
Нацисты занимались государственным грабежом как у себя в стране, так и на оккупированных территориях, а награбленное картины, скульптуры, музейные экспонаты, старинные книги и ценности из разрушенных ими синагог они распределяли по музеям и частным коллекциям своих руководителей, никто из которых не брезговал взять в руки принадлежавшее ранее евреям. Нацисты подробно документировали свои действия, поэтому желающему не сложно установить, кому конкретно принадлежала та или иная картина до национал-социализма.
Если в Германии официально признана и подтверждена необходимость реституции, то есть возвращения незаконно отнятого владельцам, то это относится прежде всего к музеям, которые и официально поддерживают эту идею. Время от времени мы слышим о случаях возвращения произведений искусств из немецких музеев наследникам ограбленных некогда владельцев. Но инициаторы выставки обращаются своей экспозицией и к частным коллекционерам мира, в руки которых попала в конечном итоге большая часть конфискованного нацистами. Дело в том, что частные коллекционеры, строго говоря, процессом реституции не задеты вовсе. Руководитель выставки Инка Бертц считает, однако, что это было бы абсолютно в интересах частных коллекционеров - пытаться узнать о происхождении того, чем они владеют, ведь не случайно картина, история которой неизвестна или туманна, на официальных аукционах не может быть продана. Так что здесь, по мнению Инки Бертц, может быть и материальный интерес, не говоря уже об этическом аспекте.
О выставке говорит ее куратор, главный искусствовед Еврейского музея в Берлине Инка Бертц…
Инка Бертц: Мы абсолютно сознательно выставили исключительно объекты культуры, как например, вот это чембало из собрания исторических музыкальных инструментов Ванды Ландовской. Все объекты, которые мы выставили, представляют культурные контексты и связи. Они никогда не были предметами потребления, все они были частью либо библиотечных, либо архивных коллекций, все они, с правовой точки зрения, являются объектами культуры, то есть они изначально обладали специальным статусом в отличие от всякой другой собственности.
Во Франкфурте главный идеолог нацистской партии Альфред Розенберг основал так называемый "институт исследований еврейского вопроса". И для того, чтобы получить в свое распоряжение так сказать "материал для исследований", Розенбергом был создан специальный штаб, первыми заданиями которого были официализированные ограбления архивов и библиотек. Но вскоре эта организация превратилась в крупнейшую и важнейшую контору нацистов по грабительскому присвоению произведений искусства.
Есть немало объектов, которые невозможно возвратить владельцам, так как их наследников больше нет на свете. Проблема владельцев без наследников стала очевидной после 1945 года. Эта ситуация сохраняется по сей день, и многие объекты культуры останутся в музеях, потому что те, кто мог бы потребовать, вернуть их назад, были убиты.
"Грабеж" - слово стоящее в названии выставки, достаточно полемично, потому что юристы говорят об отъеме и об отдаче той или иной собственности. После того, как люди были депортированы или умерли, не оставив наследников, приходило так сказать государство и конфисковывало те или иные ценности. Так было в представленном на выставке случае с коллекционером Вайнбергом, который умер в 1938 году, и государство конфисковало всю его коллекцию, часть которой вскоре попала во франкфуртские музеи.
В немецком употреблении есть это иностранное слово – "реституция", которое означает в буквальном переводе "возвращение чего-то в первоначальное состояние". Я нахожу более верным и интересным слово которым пользуются в Голландии – "рехтсерстель" – оно означает "восстановление прав", "восстановление в правах". В нашем случае это было бы восстановлением прав собственности и, если хотите, восстановлением норм правового государства.
Андрей Шароградский: В Еврейском музее Франкфурта подходит к концу работа необычной художественной выставки "Грабеж и реституция". На выставке, которая до того демонстрировалась в Берлине, представлены те произведения искусства из музеев Германии, которые до прихода нацистов к власти были частной собственностью еврейских коллекционеров.
Юрий Векслер: Выставка напоминает о часто забываемом факте – многие бесценные произведения искусства в немецких музеях были при нацистах отобраны у еврейских коллекционеров или выкуплены у них за бесценок в результате оказанного на них давления. Эта выставка напоминает о десятках тысяч объектов культуры и произведений искусства, попавших путем разных видов экспроприации в руки нацистов. Напоминает выставка и о бывших владельцах этих общечеловеческих ценностей - об ограбленных еврейских коллекционерах Европы, например о Ванде Ландовской, бежавшей от нацистов из Парижа и оставившей свою уникальную коллекцию музыкальных инструментов, в частности, демонстрируемое на выставке чембало, сделанное мастером ровно за 300 лет до нацистов. Спастись Ванде Ландовской, к сожалению, не удалось. А инструменты забрали солдаты Вермахта и отправили их в Берлин.
Нацисты занимались государственным грабежом как у себя в стране, так и на оккупированных территориях, а награбленное картины, скульптуры, музейные экспонаты, старинные книги и ценности из разрушенных ими синагог они распределяли по музеям и частным коллекциям своих руководителей, никто из которых не брезговал взять в руки принадлежавшее ранее евреям. Нацисты подробно документировали свои действия, поэтому желающему не сложно установить, кому конкретно принадлежала та или иная картина до национал-социализма.
Если в Германии официально признана и подтверждена необходимость реституции, то есть возвращения незаконно отнятого владельцам, то это относится прежде всего к музеям, которые и официально поддерживают эту идею. Время от времени мы слышим о случаях возвращения произведений искусств из немецких музеев наследникам ограбленных некогда владельцев. Но инициаторы выставки обращаются своей экспозицией и к частным коллекционерам мира, в руки которых попала в конечном итоге большая часть конфискованного нацистами. Дело в том, что частные коллекционеры, строго говоря, процессом реституции не задеты вовсе. Руководитель выставки Инка Бертц считает, однако, что это было бы абсолютно в интересах частных коллекционеров - пытаться узнать о происхождении того, чем они владеют, ведь не случайно картина, история которой неизвестна или туманна, на официальных аукционах не может быть продана. Так что здесь, по мнению Инки Бертц, может быть и материальный интерес, не говоря уже об этическом аспекте.
О выставке говорит ее куратор, главный искусствовед Еврейского музея в Берлине Инка Бертц…
Инка Бертц: Мы абсолютно сознательно выставили исключительно объекты культуры, как например, вот это чембало из собрания исторических музыкальных инструментов Ванды Ландовской. Все объекты, которые мы выставили, представляют культурные контексты и связи. Они никогда не были предметами потребления, все они были частью либо библиотечных, либо архивных коллекций, все они, с правовой точки зрения, являются объектами культуры, то есть они изначально обладали специальным статусом в отличие от всякой другой собственности.
Во Франкфурте главный идеолог нацистской партии Альфред Розенберг основал так называемый "институт исследований еврейского вопроса". И для того, чтобы получить в свое распоряжение так сказать "материал для исследований", Розенбергом был создан специальный штаб, первыми заданиями которого были официализированные ограбления архивов и библиотек. Но вскоре эта организация превратилась в крупнейшую и важнейшую контору нацистов по грабительскому присвоению произведений искусства.
Есть немало объектов, которые невозможно возвратить владельцам, так как их наследников больше нет на свете. Проблема владельцев без наследников стала очевидной после 1945 года. Эта ситуация сохраняется по сей день, и многие объекты культуры останутся в музеях, потому что те, кто мог бы потребовать, вернуть их назад, были убиты.
"Грабеж" - слово стоящее в названии выставки, достаточно полемично, потому что юристы говорят об отъеме и об отдаче той или иной собственности. После того, как люди были депортированы или умерли, не оставив наследников, приходило так сказать государство и конфисковывало те или иные ценности. Так было в представленном на выставке случае с коллекционером Вайнбергом, который умер в 1938 году, и государство конфисковало всю его коллекцию, часть которой вскоре попала во франкфуртские музеи.
В немецком употреблении есть это иностранное слово – "реституция", которое означает в буквальном переводе "возвращение чего-то в первоначальное состояние". Я нахожу более верным и интересным слово которым пользуются в Голландии – "рехтсерстель" – оно означает "восстановление прав", "восстановление в правах". В нашем случае это было бы восстановлением прав собственности и, если хотите, восстановлением норм правового государства.
