Из письма: "В любом случае (кризис – не кризис) нынешняя российская правящая группировка должна ещё лет 20 как-то устаканиваться в обществе. Время должно её обтесать и обтереть, чтобы она стала исторической системой. Дай ей Бог создать за эти годы западно-европейского человека 70-х годов прошлого века, который и приступит к созданию общества гражданского контроля, а потом уже, с Божьей, опять же, помощью – общества повального благосостояния".
Такие письма показывают, что путинизм возник не на пустом месте, он питается определённым обывательско-интеллигентским настроением и, в свою очередь, подпитывает его. ВзаимЕНно, как говорит, кажется, Слизка…
Об этом приходится помнить, наблюдая за "идеологической суетой" (выражение Бориса Макаренко) близких к "Единой России" людей, собранных в Институте общественного проектирования (ИНОП, директор Валерий Фадеев).
Недавно они постановили "считать вредным и безосновательным расчет на распространение практик либеральной демократии в России в актуальной перспективе". Надо, мол, ждать, когда наступит благоденствие и покой, и ничто не будет угрожать самому существованию государства. Их доклад "Оценка состояния и перспектив политической системы Российской Федерации в 2008 году - начале 2009 года" замечен интернетной публикой, обсуждается, правда, вяло и более-менее презрительно.
"Однажды заходит ко мне Алексей Степаныч Молчалин и говорит:
- Нужно, голубчик, погодить!
Разумеется, я удивился. С тех самых пор, как я себя помню, я только и делаю, что гожу… В чем же другом вся наша жизнь прошла, как не в беспрерывном самопонуждении: погоди да погоди!".
Автора этих строк ненавидел Иван Ильин – по чистой случайности любимый политический писатель Путина.
Стало быть, не с бухты они барахты… Что делает им даже честь, ей Богу!
Более того, учёными и канцелярскими словами они всего-навсего повторяют то, что русский люд говорит с середины ХIХ века, а если совсем точно, то – с петровских времён. В аккурат перед отменой крепостного права не только баре Безобразовы, но и их рабы, особенно – дворня, кричали, что это будет конец света, а потом - ровно 20 лет - злорадствовали, дойдя до экстаза 1 марта 1881-го, когда был убит Александр II: "Мы предупреждали!".
Что я чаще всего слышал на полях и фермах, на стройках и в цехах в начале горбачёвской перестройки? "У нас это не пройдёт". В обеденный перерыв тебя не засыпят, бывало, вопросами, но тебе хватит и пяти, чтобы залиться соловьём: что такое независимый суд, многопартийность и свободные выборы, подотчётность власти обществу, конкуренция в хозяйстве и политике… Выслушают внимательно, зададут пару дополнительных и спокойно решат: "Нет, у нас так не будет". "Да почему же?!". "Такой мы народ".
Казалось бы, раз путинские идеологи говорят то, что ты сто раз слышал в народе, нельзя не признать, что какая-то правда за ними есть, и не отдать должного хотя бы их благонамеренности. Но нет, не хочется. Когда тебя вразумляет каменщик на стройке, он не лицемерит, не мудрствует, не вертится ужом. А когда слышишь от кремлёвского чиновника, что "в нашей политической культуре личность и есть институт" (Сурков), а потом читаешь у подведомственных ему "экспертов", что в российских условиях один избранный человек может "выражать ВСЕ электоральные ожидания" (потому что "демократию нельзя навязать силой и извне"!), ясно видишь, что люди лукавят и знают, что лукавят. Каменщик – хороший, неглупый и несчастный человек, а вы – хитрецы, хотя тоже несчастны. Кто это, кстати, сказал, что хитрость есть ум подлеца?
Качество этих людей выявляется одним вопросом. С чего это вы вдруг принялись доказывать, что надо годить? Разве кто-то собирается спешить? И разве Путина не поддерживает по-прежнему большинство? Поторапливаться требуют единицы, но они всегда были не в счёт. Или теперь всё-таки в счёт? Все эти ИНОПы напоминают матрону, которая озабоченно просит воздержаться от деторождения девочку, которая ещё играет в куклы. Разве Путин собрался рожать русскую демократию? С чего вы кинулись его отговаривать?
Победоносцев наседал на царя: "Зачем вам, ваше величество, эти говорильни по всему лику земли русской?" (о представительстве, земствах, судах присяжных и пр.). Но он был фанатик, и ему было кого опасаться. При царе были серьёзные люди: Лорис-Меликов, Абаза, военный министр Милютин, им дай волю – глядишь, упредили бы таки революционный поворот.
А вам кого опасаться, глядя на окружение Путина? Тянет ли Медведев на Лорис-Меликова, а Сердюков – на Милютина?
Такие письма показывают, что путинизм возник не на пустом месте, он питается определённым обывательско-интеллигентским настроением и, в свою очередь, подпитывает его. ВзаимЕНно, как говорит, кажется, Слизка…
Об этом приходится помнить, наблюдая за "идеологической суетой" (выражение Бориса Макаренко) близких к "Единой России" людей, собранных в Институте общественного проектирования (ИНОП, директор Валерий Фадеев).
Недавно они постановили "считать вредным и безосновательным расчет на распространение практик либеральной демократии в России в актуальной перспективе". Надо, мол, ждать, когда наступит благоденствие и покой, и ничто не будет угрожать самому существованию государства. Их доклад "Оценка состояния и перспектив политической системы Российской Федерации в 2008 году - начале 2009 года" замечен интернетной публикой, обсуждается, правда, вяло и более-менее презрительно.
"Однажды заходит ко мне Алексей Степаныч Молчалин и говорит:
- Нужно, голубчик, погодить!
Разумеется, я удивился. С тех самых пор, как я себя помню, я только и делаю, что гожу… В чем же другом вся наша жизнь прошла, как не в беспрерывном самопонуждении: погоди да погоди!".
Автора этих строк ненавидел Иван Ильин – по чистой случайности любимый политический писатель Путина.
Стало быть, не с бухты они барахты… Что делает им даже честь, ей Богу!
Более того, учёными и канцелярскими словами они всего-навсего повторяют то, что русский люд говорит с середины ХIХ века, а если совсем точно, то – с петровских времён. В аккурат перед отменой крепостного права не только баре Безобразовы, но и их рабы, особенно – дворня, кричали, что это будет конец света, а потом - ровно 20 лет - злорадствовали, дойдя до экстаза 1 марта 1881-го, когда был убит Александр II: "Мы предупреждали!".
Что я чаще всего слышал на полях и фермах, на стройках и в цехах в начале горбачёвской перестройки? "У нас это не пройдёт". В обеденный перерыв тебя не засыпят, бывало, вопросами, но тебе хватит и пяти, чтобы залиться соловьём: что такое независимый суд, многопартийность и свободные выборы, подотчётность власти обществу, конкуренция в хозяйстве и политике… Выслушают внимательно, зададут пару дополнительных и спокойно решат: "Нет, у нас так не будет". "Да почему же?!". "Такой мы народ".
Казалось бы, раз путинские идеологи говорят то, что ты сто раз слышал в народе, нельзя не признать, что какая-то правда за ними есть, и не отдать должного хотя бы их благонамеренности. Но нет, не хочется. Когда тебя вразумляет каменщик на стройке, он не лицемерит, не мудрствует, не вертится ужом. А когда слышишь от кремлёвского чиновника, что "в нашей политической культуре личность и есть институт" (Сурков), а потом читаешь у подведомственных ему "экспертов", что в российских условиях один избранный человек может "выражать ВСЕ электоральные ожидания" (потому что "демократию нельзя навязать силой и извне"!), ясно видишь, что люди лукавят и знают, что лукавят. Каменщик – хороший, неглупый и несчастный человек, а вы – хитрецы, хотя тоже несчастны. Кто это, кстати, сказал, что хитрость есть ум подлеца?
Качество этих людей выявляется одним вопросом. С чего это вы вдруг принялись доказывать, что надо годить? Разве кто-то собирается спешить? И разве Путина не поддерживает по-прежнему большинство? Поторапливаться требуют единицы, но они всегда были не в счёт. Или теперь всё-таки в счёт? Все эти ИНОПы напоминают матрону, которая озабоченно просит воздержаться от деторождения девочку, которая ещё играет в куклы. Разве Путин собрался рожать русскую демократию? С чего вы кинулись его отговаривать?
Победоносцев наседал на царя: "Зачем вам, ваше величество, эти говорильни по всему лику земли русской?" (о представительстве, земствах, судах присяжных и пр.). Но он был фанатик, и ему было кого опасаться. При царе были серьёзные люди: Лорис-Меликов, Абаза, военный министр Милютин, им дай волю – глядишь, упредили бы таки революционный поворот.
А вам кого опасаться, глядя на окружение Путина? Тянет ли Медведев на Лорис-Меликова, а Сердюков – на Милютина?
