Программу ведет Лейла Гиниатулина. Принимает участие белорусский экономист Леонид Заика.
Лейла Гиниатулина: Многие россияне уверены, что в Белоруссии простым людям живется гораздо лучше, чем в России. Какова сейчас реальная экономическая ситуация в республике и насколько критично для Минска согласие или отказ в новых кредитах со стороны России? Эти вопросы я задал минскому экономисту Леониду Заике.
Леонид Заика: Реально сейчас, если посмотреть на ситуацию, то достаточно высоко выросли цены. Скажем, цены на белорусские товары на внешних рынках стали дешевле на 30 процентов, а на нашем внутреннем рынке эти же товары стали дороже на 15 процентов. То есть, если посмотреть, сложить эти 30-32 процента и 12-15, то наполовину, в общем-то, люди платят за те трудности, которые происходят. В долларовом эквиваленте зарплата упала на те же самые 30 процентов. В Белоруссии что лучше, может быть, по сравнению с Россией, - у нас меньше социальное расслоение.
Лейла Гиниатулина: У России и Белоруссии разные повестки дня. Белоруссию больше интересуют экономические вопросы - это выделение очередного кредита. Так ли это критично - выделение Россией кредита Белоруссии?
Леонид Заика: Дело в том, что буквально позавчера я встречался с руководителями миссии Международного валютного фонда, который приехал оценивать ситуацию по выполнению меморандума. Собственно, это бывший польский премьер Марек Далек. И в Международном валютном фонде настроены на то, чтобы давать еще деньги Белоруссии. Для фонда это выгодно, скажем, Беларусь пока еще имеет 70 процентов собственности - это государственные предприятия, их можно продавать, рассчитываться, большая распродажа такая может идти. Теперь, нужны ли эти деньги? Деньги, которые мы одалживаем, они идут, по сути дела, на то, чтобы их сжечь ради поддержки курса белорусского рубля. То есть практически они не были вложены ни в какие новые производства, ни в инвестиции, ни в какие новые дела, а просто для поддержания статус-кво. И, собственно говоря, просим деньги - то 500 миллионов в России, то 2 миллиарда у валютного фонда, а у собственно населения где-то около 10 миллиардов долларов находятся, и не знают, что с ними делать.
Лейла Гиниатулина: Россию больше интересуют внешнеполитические вопросы, в частности, признание Белоруссией независимости Южной Осетии и Абхазии и возвращение Белоруссии в ОДКБ в полном объеме. Накануне в Москве начались штабные учения Коллективных сил оперативного реагирования, но Белоруссия пока еще не подписала это соглашение. При каких условиях все-таки Белоруссия, возможно, подпишет это соглашение и раскроет свои полигоны для армий стран - участниц ОДКБ?
Леонид Заика: Судя по массовому мнению, которое представлено обычным белорусским обывателем, он не склонен анализировать те или иные политические ситуации и прочее, то белорусы отреагировали только на то, что Лукашенко сказал: мы не подписываем таких договоров ОДКБ, потому что пошлют воевать белорусских ребят. И все белорусские мамы вдруг вообразили, что сейчас будут всех ребят на улицах хватать и посылать воевать в какие-то точки опасные, так сказать, новые на карте СНГ. На самом деле, это неправда. Практически подписание ОДКБ и вхождение в полный режим работы ОДКБ связано с тем, что президент Белоруссии хотел бы определенных экономических дивидендов от всего этого. Это связано с тем, что действительно мы сейчас потеряли половину российского рынка, реально экспорт в Россию упал вдвое. Поэтому когда войдет - ну, вот когда Россия, скажем, будет продавать газ где-нибудь по 70 долларов, это я так говорю оптимистически, естественно, с завышением, когда вы скупите все наше молоко и мясо и будете платить, так сказать, очень дорого за это. А на самом деле практически это лавирование мне кажется бесполезным, потому что все эти торговые войны, торговые междоусобицы говорят о том, что мышление руководителей находится на уровне еще ХХ века. И, в принципе, если мы говорим о реинтеграции, о союзе, должно быть взаимодействие производство, должна быть интеграция конкретная предприятий, людей, интеграция, которая ведет к новым, так сказать, видам деятельности. А так - одна торговля. Вот мы торгуем друг с другом, торгуем плохо, торгуем глупо и вынуждены обсуждать последние 10 лет только вот эти все меркантильные проблемы.
Лейла Гиниатулина: Многие россияне уверены, что в Белоруссии простым людям живется гораздо лучше, чем в России. Какова сейчас реальная экономическая ситуация в республике и насколько критично для Минска согласие или отказ в новых кредитах со стороны России? Эти вопросы я задал минскому экономисту Леониду Заике.
Леонид Заика: Реально сейчас, если посмотреть на ситуацию, то достаточно высоко выросли цены. Скажем, цены на белорусские товары на внешних рынках стали дешевле на 30 процентов, а на нашем внутреннем рынке эти же товары стали дороже на 15 процентов. То есть, если посмотреть, сложить эти 30-32 процента и 12-15, то наполовину, в общем-то, люди платят за те трудности, которые происходят. В долларовом эквиваленте зарплата упала на те же самые 30 процентов. В Белоруссии что лучше, может быть, по сравнению с Россией, - у нас меньше социальное расслоение.
Лейла Гиниатулина: У России и Белоруссии разные повестки дня. Белоруссию больше интересуют экономические вопросы - это выделение очередного кредита. Так ли это критично - выделение Россией кредита Белоруссии?
Леонид Заика: Дело в том, что буквально позавчера я встречался с руководителями миссии Международного валютного фонда, который приехал оценивать ситуацию по выполнению меморандума. Собственно, это бывший польский премьер Марек Далек. И в Международном валютном фонде настроены на то, чтобы давать еще деньги Белоруссии. Для фонда это выгодно, скажем, Беларусь пока еще имеет 70 процентов собственности - это государственные предприятия, их можно продавать, рассчитываться, большая распродажа такая может идти. Теперь, нужны ли эти деньги? Деньги, которые мы одалживаем, они идут, по сути дела, на то, чтобы их сжечь ради поддержки курса белорусского рубля. То есть практически они не были вложены ни в какие новые производства, ни в инвестиции, ни в какие новые дела, а просто для поддержания статус-кво. И, собственно говоря, просим деньги - то 500 миллионов в России, то 2 миллиарда у валютного фонда, а у собственно населения где-то около 10 миллиардов долларов находятся, и не знают, что с ними делать.
Лейла Гиниатулина: Россию больше интересуют внешнеполитические вопросы, в частности, признание Белоруссией независимости Южной Осетии и Абхазии и возвращение Белоруссии в ОДКБ в полном объеме. Накануне в Москве начались штабные учения Коллективных сил оперативного реагирования, но Белоруссия пока еще не подписала это соглашение. При каких условиях все-таки Белоруссия, возможно, подпишет это соглашение и раскроет свои полигоны для армий стран - участниц ОДКБ?
Леонид Заика: Судя по массовому мнению, которое представлено обычным белорусским обывателем, он не склонен анализировать те или иные политические ситуации и прочее, то белорусы отреагировали только на то, что Лукашенко сказал: мы не подписываем таких договоров ОДКБ, потому что пошлют воевать белорусских ребят. И все белорусские мамы вдруг вообразили, что сейчас будут всех ребят на улицах хватать и посылать воевать в какие-то точки опасные, так сказать, новые на карте СНГ. На самом деле, это неправда. Практически подписание ОДКБ и вхождение в полный режим работы ОДКБ связано с тем, что президент Белоруссии хотел бы определенных экономических дивидендов от всего этого. Это связано с тем, что действительно мы сейчас потеряли половину российского рынка, реально экспорт в Россию упал вдвое. Поэтому когда войдет - ну, вот когда Россия, скажем, будет продавать газ где-нибудь по 70 долларов, это я так говорю оптимистически, естественно, с завышением, когда вы скупите все наше молоко и мясо и будете платить, так сказать, очень дорого за это. А на самом деле практически это лавирование мне кажется бесполезным, потому что все эти торговые войны, торговые междоусобицы говорят о том, что мышление руководителей находится на уровне еще ХХ века. И, в принципе, если мы говорим о реинтеграции, о союзе, должно быть взаимодействие производство, должна быть интеграция конкретная предприятий, людей, интеграция, которая ведет к новым, так сказать, видам деятельности. А так - одна торговля. Вот мы торгуем друг с другом, торгуем плохо, торгуем глупо и вынуждены обсуждать последние 10 лет только вот эти все меркантильные проблемы.
