Ирина Лагунина: О необходимости помогать семье в России говорится очень много, существует немало программ помощи семье, но специалисты в один голос утверждают, что большинство из них направлены мимо цели. У микрофона Татьяна Вольтская.
Татьяна Вольтская: Люди, выпавшие из социума – это проблема не только России, но и западных стран, где идет сегодня пересмотр принципов социальной работы с такими людьми. Если раньше делался упор на профилактику социального сиротства, на помощь детям в трудной жизненной ситуации, то сегодня практически все специалисты приходят к выводу, что хорошие результаты может дать только работа с семьей, причем начинать эту работу надо, не дожидаясь кризиса, когда, допустим, родители давно потеряли работу или спились, а дети месяцами болтаются без присмотра. К сожалению, именно это до сих пор практикуется в России. Но лечить болезнь труднее, чем ее предупреждать, и в связи с этим становится ясно, что в помощи нуждаются не только так называемая неблагополучная семья, а часто семья самая обычная, говорит директор Международного центра исследований социальной сферы факультета социологии петербургского университета Ольга Бородкина.
Ольга Бородкина: Когда мы имеем дело с кризисной семьей - это уже по сути дела вмешательство в кризисную ситуацию. Речь как раз идет о том, что работа должна менять свой фокус именно на профилактику и поддержку, скажем так, относительно социально адаптированных семей. Именно с тем, чтобы предотвратить состояние попадания в кризис.
Татьяна Вольтская: Как их выбирать, кого поддерживать, а кого не надо?
Ольга Бородкина: Варианты здесь могут быть самые различные. Скажем, тот опыт, который в Финляндии реализуется - это создание центров семьи, которые поддерживает государство, куда может обратиться любая семья с любой проблемой, которая у ребенка, начиная с самых простых - ребенок не есть кашу и так далее. То есть эти центры создаются как центры семьи именно с ориентацией на поддержку оказания семье той помощи, в которой нуждается, а не создание кризисных центров. Потому что кризисные центры - это всегда некая стигматизация. И семья, которая себя как таковую не расценивает, в такой кризисный центр она, безусловно, не будет обращаться. Это один из вариантов.
Другая ситуация и возможности, которые тоже очень активно развиваются и в принципе у нас есть такие в Петербурге, в области проекты – это создание так называемых родительских клубов, клубная деятельность, вовлечение ближайшего круга семьи, родственники, соседи и так далее. То есть важны некие структурные изменения, которые поддерживали бы. Но в первую очередь речь идет о семье с детьми. Понятно, что профилактическую работу нужно начинать уже на стадии планирования детей. Поэтому опять же разные варианты, успешный опыт в Германии, отчасти в Финляндии, когда работа образовательная, информативная, воспитательная, если хотите, педагогическая начинается с момента, когда женщина встает на учет. То есть не чисто медицинский осмотр, то, что у нас на сегодняшний день превалирует.
Как мне рассказывали коллеги из Финляндии, в том числе они вводят материальный стимул. То есть те женщины, которые проводят образовательный педагогический тренинг, они получают такой подарок более 300 евро - это существенно. Все стараются, слушают. То есть здесь механизмы есть и нам есть чему поучиться, с другой стороны нам есть, чем поделиться.
Татьяна Вольтская: Мне кажется, что многие вообще разучились быть супругами прежде всего потому, что семьи малодетные, очень многие из нас выросли одни в семье, иногда неполная семья, не привыкли сосуществовать с другим человеком. Может следует профилактику разводов делать?
Ольга Бородкина: Одно не исключает другого. Кстати, в Петербурге у нас есть такой тоже опыт, когда социальные службы начинают работать с семьей на этапе, когда поступает информация, что супруги подают заявление о разводе.
Татьяна Вольтская: Работа должна начинаться с будущей семьей, пока те, кто ее создадут, еще дети, считает Майя Япенен, сотрудница хельсинского университета.
Майя Япенен: Я думаю, что нужно делать такую атмосферу общества и можно с самого начала, с детского сада, со школы говорить детям, что такое дружная семья, что такое права человека.
Татьяна Вольтская: В России между тем своя специфика устройства семьи и взаимоотношений семьи и государства. Многолетний, почти вековой советский опыт заметно исказил семейные установки и роли, способствовал отлучению детей от семьи и перекладыванию заботы о них на плечи казенных заведений. Снизил ответственность членов семьи друг перед другом и взрастил ожидания, как сейчас видно, совершенно неоправданные, что и с работой, и с квартирой, и с детьми, и с уходом за стариками и больными как-нибудь поможет государство. Говорит Юлия Ивашкина, представляющая благотворительный фонд «Корчиковский центр».
Юлия Ивашкина: Россия, наверное, государство изначально создавало много учреждений для детей. Получив этот опыт, естественно, ждут, что государство опять что-то организует. Это ожидания родителей. С другой стороны, понятно, что у государства ресурсы ограничены и дать всем все бесплатно, идеология изменялась государства. Поэтому научные организации говорят о том, что важно развивать самостоятельность семьи и ее ответственность за свои дела, за детей, за себя в целом. Поэтому разные усилия, которые делает государство и некоммерческие организации - это в развитие таких форм помощи, где единицей помощи является семья. Традиционно в школе единица помощи ребенок, в детском саду ребенок, в здравоохранении ребенок и родители отдельно. То есть в отдельности рассматриваются.
А сейчас есть очень хорошее перспективное направление, оно в социальной защите, где единицей помощи является семья в целом, как структура. И где можно оказывать помощь семье в целом, каждому члену семьи отдельно с тем, чтобы лучше стало ребенку в этой семье. В Петербурге создано много таких служб, тем самым государство предпринимает усилия. С другой стороны, естественно, как любой процесс требует некоей теоретической базы, осознания и профессионализма специалистов. А специалистов в этой сфере не так много, в бюджетной сфере зарплаты маленькие, поэтому специалист высокого уровня вряд ли туда пойдет работать. Поэтому все эти учреждения с одной стороны создаются, с другой стороны дефицит кадров профессиональных. Соответственно страдает качество поддержки, которую могут оказать семьям. Фактически в каждом районе вот-вот откроется центр поддержки семьи.
Я хочу сказать, что приняты стандарты социальных услуг. По этим стандартам эти центры оказывают помощь прежде всего семьям, находящимся в социально опасном положении, там где есть угроза жизни и здоровью ребенка, с тем, чтобы ребенок не был изъят из семьи, не попал в детское учреждение, а продолжал жить в семье.
Татьяна Вольтская: А есть ли социальные услуги для такой семьи, которая еще не утонула, но вода в трюме уже есть?
Юлия Ивашкина: У нас есть организации в различных формах. Но на государственном уровне финансово и профессионально до конца этот вопрос не осознан, но перспектива есть развиваться дальше.
Татьяна Вольтская: То, что вы говорите, что в каждом районе - это я знаю. Но это похоже на те кризисные центры, то есть когда уже горит.
Юлия Ивашкина: С чего-то надо начинать, невозможно сразу все открыть, и так на это выделены огромные ресурсы финансовые, созданы государственные учреждения, которые давно не создавались. Это большая нагрузка на бюджет. То, что на эти меры пошло государство - это уже хорошо, потому что много лет у нас в качестве семейной поддержки существовали центры реабилитации для несовершеннолетних, которые фактически забирали детей из семьи и работали с ребенком. А вот центры помощи семье, они на восстановление семьи, на сохранение, что очень важно. А форма поддержки родителей, тех, кто сомневается, например, в нашем городе работает «Зеленый остров», открытая среда, куда можно придти. Работают различные родительские клубы, где есть открытые посещения, и информацию обо этом можно найти в интернете. Потому что на форумах родители между собой обсуждают.
Татьяна Вольтская: Государству прежде всего выгодно поддерживать семью, считает психолог педагог Ирина Хоменко.
Ирина Хоменко: Если мы говорим, что семья - это основа прежде всего экономического благосостояния, потому что если родители не будут поддерживать государство своими налогами, своими усилиями материального плана, государство состоит из членов семьи. И в этом смысле, если государство не понимает, что, поддерживая семью, оно поддерживает само себя, то здесь перспективы довольно мрачные.
Татьяна Вольтская: Деклараций ужасно много, ножницы велики ли, где они самые вопиющие?
Ирина Хоменко: Ножницы велики. И я сейчас хочу рассказать на таком примере. Мне как эксперту нашей рабочей группы по демографической политике Северо-западного региона, при полпредстве такая группа образована, мне пришлось анализировать планы мероприятий разных регионов в нашем округе по реализации демографической политики. Что предлагается в качестве мер? Конкурсы, праздники, фестивали, и все отчитываются конкурсами, праздниками. Системной работы, ни мониторинга не проводится, на основе которого вообще должна работа строиться, ни повышения квалификации кадров, которая обязательно должна быть в связи с теми процессами, которые идут сейчас в семье, в образовании, в здравоохранении, в социальной сфере. То есть никаких системных мер ни в одном отчете из 18 регионов, которые были представлены, мы не нашли. Если мы возьмем план мероприятий, там тоже странная картина – фестивали, слеты, конкурсы, смотры.
Татьяна Вольтская: Думать нужно обо всех семьях, и о семьях алкоголиков, чтобы там не погибли дети, и о семьях научных работников, врачей, учителей, где многие родители и хотели бы иметь второго и третьего ребенка, но просто не могут физически позволить, поскольку живут в крошечных квартирках иногда вместе со стариками, и надежды на улучшение у них нет. Говорит депутат Госдумы Наталья Карпович.
Наталья Карпович: Ребенка родят тогда, когда будет достойная зарплата, будет социальный стандарт, адресная поддержка, дошкольное образование решено, налоговая система и жилищный вопрос. Вот если все это в совокупности будет решено, а это может быть решено только тогда, когда начнется у нас с вами изначально мониторинг того законодательства, которое есть, и реализация этого законодательства. Финансирование, которое выделяется и бюджетное региональное, которое направлено не на эту выдачу. 80 рублей выдать всем, и оно вообще не сработает, или сделать, допустим, семья с одним ребенком, с двумя детьми, снизить налогообложение, дошкольное образование, пустить эти деньги на совершенно другие компенсации, этому педагогу, вот этому кадровому резерву, который нам нужен с той дотацией, которой хватило бы ему – это разные вещи.
Второй вопрос – это исполнение на месте, психологическая основа, информационная основа и ответственность. Когда, мы знаем, за границей нельзя плюнуть - оштрафуют или нельзя нарушить скорость, мы выполняем. В России менталитет человека направлен на то, что он должен немножко бояться, что у него должна быть ответственность, и у чиновников, и у простого человека – это одна система.
Татьяна Вольтская: Есть еще одна сторона вопроса, когда мы говорим о помощи семье. Об этой проблеме предупреждает Юлия Ивашкина.
Юлия Ивашкина: Если мы создадим кучу социальных служб, а потом сами говорим, что вмешиваются в жизнь нашей семьи, они приходят домой. Тут как бы палка о двух концах. В том числе в Финляндии, например, дискуссия о том, насколько важна профессиональная помощь или когда есть риск какой-то неблагополучия, есть оценка риска и понятно, на какую тему работать, либо нужна поддержка самих родителей, потому что родители априори знают, где этот баланс. То есть это вопрос дискутируемый.
Татьяна Вольтская: Люди, выпавшие из социума – это проблема не только России, но и западных стран, где идет сегодня пересмотр принципов социальной работы с такими людьми. Если раньше делался упор на профилактику социального сиротства, на помощь детям в трудной жизненной ситуации, то сегодня практически все специалисты приходят к выводу, что хорошие результаты может дать только работа с семьей, причем начинать эту работу надо, не дожидаясь кризиса, когда, допустим, родители давно потеряли работу или спились, а дети месяцами болтаются без присмотра. К сожалению, именно это до сих пор практикуется в России. Но лечить болезнь труднее, чем ее предупреждать, и в связи с этим становится ясно, что в помощи нуждаются не только так называемая неблагополучная семья, а часто семья самая обычная, говорит директор Международного центра исследований социальной сферы факультета социологии петербургского университета Ольга Бородкина.
Ольга Бородкина: Когда мы имеем дело с кризисной семьей - это уже по сути дела вмешательство в кризисную ситуацию. Речь как раз идет о том, что работа должна менять свой фокус именно на профилактику и поддержку, скажем так, относительно социально адаптированных семей. Именно с тем, чтобы предотвратить состояние попадания в кризис.
Татьяна Вольтская: Как их выбирать, кого поддерживать, а кого не надо?
Ольга Бородкина: Варианты здесь могут быть самые различные. Скажем, тот опыт, который в Финляндии реализуется - это создание центров семьи, которые поддерживает государство, куда может обратиться любая семья с любой проблемой, которая у ребенка, начиная с самых простых - ребенок не есть кашу и так далее. То есть эти центры создаются как центры семьи именно с ориентацией на поддержку оказания семье той помощи, в которой нуждается, а не создание кризисных центров. Потому что кризисные центры - это всегда некая стигматизация. И семья, которая себя как таковую не расценивает, в такой кризисный центр она, безусловно, не будет обращаться. Это один из вариантов.
Другая ситуация и возможности, которые тоже очень активно развиваются и в принципе у нас есть такие в Петербурге, в области проекты – это создание так называемых родительских клубов, клубная деятельность, вовлечение ближайшего круга семьи, родственники, соседи и так далее. То есть важны некие структурные изменения, которые поддерживали бы. Но в первую очередь речь идет о семье с детьми. Понятно, что профилактическую работу нужно начинать уже на стадии планирования детей. Поэтому опять же разные варианты, успешный опыт в Германии, отчасти в Финляндии, когда работа образовательная, информативная, воспитательная, если хотите, педагогическая начинается с момента, когда женщина встает на учет. То есть не чисто медицинский осмотр, то, что у нас на сегодняшний день превалирует.
Как мне рассказывали коллеги из Финляндии, в том числе они вводят материальный стимул. То есть те женщины, которые проводят образовательный педагогический тренинг, они получают такой подарок более 300 евро - это существенно. Все стараются, слушают. То есть здесь механизмы есть и нам есть чему поучиться, с другой стороны нам есть, чем поделиться.
Татьяна Вольтская: Мне кажется, что многие вообще разучились быть супругами прежде всего потому, что семьи малодетные, очень многие из нас выросли одни в семье, иногда неполная семья, не привыкли сосуществовать с другим человеком. Может следует профилактику разводов делать?
Ольга Бородкина: Одно не исключает другого. Кстати, в Петербурге у нас есть такой тоже опыт, когда социальные службы начинают работать с семьей на этапе, когда поступает информация, что супруги подают заявление о разводе.
Татьяна Вольтская: Работа должна начинаться с будущей семьей, пока те, кто ее создадут, еще дети, считает Майя Япенен, сотрудница хельсинского университета.
Майя Япенен: Я думаю, что нужно делать такую атмосферу общества и можно с самого начала, с детского сада, со школы говорить детям, что такое дружная семья, что такое права человека.
Татьяна Вольтская: В России между тем своя специфика устройства семьи и взаимоотношений семьи и государства. Многолетний, почти вековой советский опыт заметно исказил семейные установки и роли, способствовал отлучению детей от семьи и перекладыванию заботы о них на плечи казенных заведений. Снизил ответственность членов семьи друг перед другом и взрастил ожидания, как сейчас видно, совершенно неоправданные, что и с работой, и с квартирой, и с детьми, и с уходом за стариками и больными как-нибудь поможет государство. Говорит Юлия Ивашкина, представляющая благотворительный фонд «Корчиковский центр».
Юлия Ивашкина: Россия, наверное, государство изначально создавало много учреждений для детей. Получив этот опыт, естественно, ждут, что государство опять что-то организует. Это ожидания родителей. С другой стороны, понятно, что у государства ресурсы ограничены и дать всем все бесплатно, идеология изменялась государства. Поэтому научные организации говорят о том, что важно развивать самостоятельность семьи и ее ответственность за свои дела, за детей, за себя в целом. Поэтому разные усилия, которые делает государство и некоммерческие организации - это в развитие таких форм помощи, где единицей помощи является семья. Традиционно в школе единица помощи ребенок, в детском саду ребенок, в здравоохранении ребенок и родители отдельно. То есть в отдельности рассматриваются.
А сейчас есть очень хорошее перспективное направление, оно в социальной защите, где единицей помощи является семья в целом, как структура. И где можно оказывать помощь семье в целом, каждому члену семьи отдельно с тем, чтобы лучше стало ребенку в этой семье. В Петербурге создано много таких служб, тем самым государство предпринимает усилия. С другой стороны, естественно, как любой процесс требует некоей теоретической базы, осознания и профессионализма специалистов. А специалистов в этой сфере не так много, в бюджетной сфере зарплаты маленькие, поэтому специалист высокого уровня вряд ли туда пойдет работать. Поэтому все эти учреждения с одной стороны создаются, с другой стороны дефицит кадров профессиональных. Соответственно страдает качество поддержки, которую могут оказать семьям. Фактически в каждом районе вот-вот откроется центр поддержки семьи.
Я хочу сказать, что приняты стандарты социальных услуг. По этим стандартам эти центры оказывают помощь прежде всего семьям, находящимся в социально опасном положении, там где есть угроза жизни и здоровью ребенка, с тем, чтобы ребенок не был изъят из семьи, не попал в детское учреждение, а продолжал жить в семье.
Татьяна Вольтская: А есть ли социальные услуги для такой семьи, которая еще не утонула, но вода в трюме уже есть?
Юлия Ивашкина: У нас есть организации в различных формах. Но на государственном уровне финансово и профессионально до конца этот вопрос не осознан, но перспектива есть развиваться дальше.
Татьяна Вольтская: То, что вы говорите, что в каждом районе - это я знаю. Но это похоже на те кризисные центры, то есть когда уже горит.
Юлия Ивашкина: С чего-то надо начинать, невозможно сразу все открыть, и так на это выделены огромные ресурсы финансовые, созданы государственные учреждения, которые давно не создавались. Это большая нагрузка на бюджет. То, что на эти меры пошло государство - это уже хорошо, потому что много лет у нас в качестве семейной поддержки существовали центры реабилитации для несовершеннолетних, которые фактически забирали детей из семьи и работали с ребенком. А вот центры помощи семье, они на восстановление семьи, на сохранение, что очень важно. А форма поддержки родителей, тех, кто сомневается, например, в нашем городе работает «Зеленый остров», открытая среда, куда можно придти. Работают различные родительские клубы, где есть открытые посещения, и информацию обо этом можно найти в интернете. Потому что на форумах родители между собой обсуждают.
Татьяна Вольтская: Государству прежде всего выгодно поддерживать семью, считает психолог педагог Ирина Хоменко.
Ирина Хоменко: Если мы говорим, что семья - это основа прежде всего экономического благосостояния, потому что если родители не будут поддерживать государство своими налогами, своими усилиями материального плана, государство состоит из членов семьи. И в этом смысле, если государство не понимает, что, поддерживая семью, оно поддерживает само себя, то здесь перспективы довольно мрачные.
Татьяна Вольтская: Деклараций ужасно много, ножницы велики ли, где они самые вопиющие?
Ирина Хоменко: Ножницы велики. И я сейчас хочу рассказать на таком примере. Мне как эксперту нашей рабочей группы по демографической политике Северо-западного региона, при полпредстве такая группа образована, мне пришлось анализировать планы мероприятий разных регионов в нашем округе по реализации демографической политики. Что предлагается в качестве мер? Конкурсы, праздники, фестивали, и все отчитываются конкурсами, праздниками. Системной работы, ни мониторинга не проводится, на основе которого вообще должна работа строиться, ни повышения квалификации кадров, которая обязательно должна быть в связи с теми процессами, которые идут сейчас в семье, в образовании, в здравоохранении, в социальной сфере. То есть никаких системных мер ни в одном отчете из 18 регионов, которые были представлены, мы не нашли. Если мы возьмем план мероприятий, там тоже странная картина – фестивали, слеты, конкурсы, смотры.
Татьяна Вольтская: Думать нужно обо всех семьях, и о семьях алкоголиков, чтобы там не погибли дети, и о семьях научных работников, врачей, учителей, где многие родители и хотели бы иметь второго и третьего ребенка, но просто не могут физически позволить, поскольку живут в крошечных квартирках иногда вместе со стариками, и надежды на улучшение у них нет. Говорит депутат Госдумы Наталья Карпович.
Наталья Карпович: Ребенка родят тогда, когда будет достойная зарплата, будет социальный стандарт, адресная поддержка, дошкольное образование решено, налоговая система и жилищный вопрос. Вот если все это в совокупности будет решено, а это может быть решено только тогда, когда начнется у нас с вами изначально мониторинг того законодательства, которое есть, и реализация этого законодательства. Финансирование, которое выделяется и бюджетное региональное, которое направлено не на эту выдачу. 80 рублей выдать всем, и оно вообще не сработает, или сделать, допустим, семья с одним ребенком, с двумя детьми, снизить налогообложение, дошкольное образование, пустить эти деньги на совершенно другие компенсации, этому педагогу, вот этому кадровому резерву, который нам нужен с той дотацией, которой хватило бы ему – это разные вещи.
Второй вопрос – это исполнение на месте, психологическая основа, информационная основа и ответственность. Когда, мы знаем, за границей нельзя плюнуть - оштрафуют или нельзя нарушить скорость, мы выполняем. В России менталитет человека направлен на то, что он должен немножко бояться, что у него должна быть ответственность, и у чиновников, и у простого человека – это одна система.
Татьяна Вольтская: Есть еще одна сторона вопроса, когда мы говорим о помощи семье. Об этой проблеме предупреждает Юлия Ивашкина.
Юлия Ивашкина: Если мы создадим кучу социальных служб, а потом сами говорим, что вмешиваются в жизнь нашей семьи, они приходят домой. Тут как бы палка о двух концах. В том числе в Финляндии, например, дискуссия о том, насколько важна профессиональная помощь или когда есть риск какой-то неблагополучия, есть оценка риска и понятно, на какую тему работать, либо нужна поддержка самих родителей, потому что родители априори знают, где этот баланс. То есть это вопрос дискутируемый.
