Александр Генис: Конечно, фильм “Джулия и Джулия”, который критик “Ньюйоркера” назвал самой обаятельной картиной последнего десятилетия, можно смотреть и не зная, кто такая вторая Джулия в заголовке. Французы, например, так и делают, ибо до них не дошла слава великой Джулии Чайлд, открывшей их кухню Новому Свету. Но куда интереснее смотреть этот полубиографический фильм, твердо зная, о ком в нем идет речь.
Когда полвека назад Джулия Чайлд начала свою блестящую карьеру, Америке была свойственна кулинарная глухота. Это что-то вроде болезни – бывают дальтоники, не различающие цветов, бывают люди, лишенные музыкального слуха. Американцы страдали кулинарным безразличием. Они поклонялись мясу с картошкой, считая все прочее сомнительным изыском. В этом сказывались пуританские традиции, повлиявшие и на американскую душу, и на американский желудок. В таком историческом контексте роль Джулии Чайлд особенно велика. Ее можно смело назвать просветителем Америки.
Прежде, чем открыть американцам глаза (и рты), эта уроженка Калифорнии сумела поразить Париж, где она руководила кулинарной школой. Вернувшись на родину, Джулия (так ее зовут даже посторонние) выпустила революционную книгу “Как овладеть искусством французской кухни”. Этот опус, впустивший в обычную американскую жизнь высшее достижение галльского гения, стал основой одного из первых телевизионных шоу “Французский шеф-повар”. С тех пор Джулия Чайлд 40 лет не исчезала с экрана. Следить за ее работой – редкое удовольствие. Грациозно и неторопливо она творит свои шедевры, раскрывая смысл каждого движения. Поучительность этого балета с комментарием, говорит Джулия Чайлд, в том, что тайны хорошей кухни не в ингредиентах, а в приемах. Только тому повару сопутствует удача, который понимает язык кулинарных па.
Джулия Чайлд умерла в 2004 году, и, несмотря на огромное количество масла в ее рецептах, умерла в возрасте 92-х лет.
Ну а теперь, вооружив слушателя этой аппетитной информацией, мы с ведущим нашего “Кинообозрения” Андреем Загданским поговорим о фильме Норы Эфрон “Джулия и Джулия”. Прошу вас, Андрей!
Андрей Загданский: Вы знаете, Саша, я должен признаться, что за последние несколько лет всего лишь два-три фильма доставляли мне по-настоящему абсолютное, полное удовольствие, когда я их смотрел, и два из них были связаны с едой. Первый - “Рататуй”, о крысе, которая решила стать поваром. И второй, который сейчас идет в Нью-Йорке, называется “Джулия и Джули”. Фильм абсолютно, полностью посвящен еде. В конце 50-х - начале 60-х годов некто Джулия Чайлд, будучи женой американского дипломата, оказалась во Франции, познакомилась с французской кухней и оказалась полностью, абсолютно очарована французской едой. И она решила написать кулинарную книгу для всех в Америке, как готовить сложную, рафинированную французскую кухню. Это история конца 50-х - начала 60-х годов. В 2002 году молодая женщина Джули, которой нечего делать в своей жизни и которая чувствует определенную пустоту, решила вести блог на интернете и писать о том, как она, читая книгу Джулии Чайлд, готовит французскую еду. Две параллельные истории. Тут нужно добавить, что Джулию Чайлд, которую вообще знают в Америке абсолютно все, играет Мэрил Стрип. Это абсолютно блестящее исполнение роли: Мэрил Стрип не просто живет, она царит в этой роли.
Александр Генис: И это не так просто, потому что у Джулии Чайлд была очень специфическая внешность, а именно, у нее был рост больше 190, она была гигантшей, а Мэрил Стрип - женщина изящная, элегантная, совершенно не похожая на эту гренадерщу выглядит в кино точно так, как Джулия Чайлд по телевизору. Это уже материальное перевоплощение, а не духовное.
Андрей Загданский: Мэрил Стрип играет на том самом “верхнем “до”, которое вы так часто цитируете, она находится на территории предела, следующая нота, следующая грань это уже будет почти фарс. Но она так точно выполняет свою задачу, до такой степени совершенно, безупречно проходит по лезвию этого ножа, что ничего, кроме восхищения и абсолютного удовольствия от ее игры я не могу сказать.
Александр Генис: Вы знаете, Андрей, мне кажется, что это тот самый маленький фильм, который каждый год появляется на церемонии “Оскара”, чтобы оттенить большие эпические полотна. Дело в том, что фильм пользуется огромной, нечеловеческой популярностью, и книги самой Джулии Чайлд распроданы моментально.
Тут есть одна история, которая связана с другой героиней фильма, юной девушкой, которая решила вдруг сделать все рецепты из книги Джулии, и день за днем она делает эти рецепты. Я прекрасно ее помню, потому что о ней была напечатана статья в “Нью-Йорк Таймс”, и я следил за ее блогом. Я, кончено же, немедленно купил эту знаменитую книгу, которая является классикой американской кулинарной литературы вообще, она до сих пор, уже 40 лет - бестселлер, и в фильме, я бы сказал, царит идиллия. И тут я хочу задать вам вопрос: как можно делать фильм, в котором нет конфликта? В этом фильме - одно удовольствие от радости жизни.
Андрей Загданский: Нет, в этом фильме есть конфликт, есть борьба. Молодая девушка, молодая Джули борется сама с собой, она овладевает искусством французской кухни. В этом есть что-то, между прочим, буддистское, она одолевает свою неловкость, свою неуклюжесть, свое неумение на кухне. Кухня и французские рецепты являются метафорой жизни, мы должны одолеть что-то, чтобы навести предел собственной жизни - вот вам конфликт этого уровня. Другой конфликт, это конфликт Джулии Чайлд, которая борется точно так же сама с собой, ходит во французскую кулинарную школу, где ее воспринимают как иностранку, которая приехала из страны, где ничего не понимают про еду и которая никогда не научится готовить, и она овладевает этим искусством точно так же. Поэтому это фильм о свершении, это фильм о борьбе с самим собой.
Александр Генис: Люди толстеют, Америка страдает от ожирения, это чума 21-го века. Но почему это происходит? Да потому, что люди едят плохо, невкусно и набегу, а Джулия Чайлд и подобные фильмы пропагандируют главную мысль: еда - это великое искусство, и готовить, приготовить еду доставляет такое же удовольствие, как ее съесть. И это - фильм о процессе. Мы видим, как она режет лук, и я вам должен сказать, что это одна из лучших сцен в фильме, потому что мы видим сияние на ее лице - это молитва повара. Это и есть эскапизм настоящий, причем эскапизм доступный каждому. Мы не можем все играть в принцев и принцесс, особенно взрослым людям в это трудно поверить, но каждый из нас может прийти на кухню и приготовить борщ.
Андрей Загданский: Но тогда уже луковый суп. Или каждый человек может, как Джулия Чайлд, научиться вынимать все косточки из утки и фаршировать утку по-французски – вот, где искусство, вот, где вершина, вот, где Па-Де-Де.
Александр Генис: Скажите, Андрей, как вы думаете, эта картина постоянно набирает вес, идет все больше и больше, у нее есть поклонники, какие перспективы на Оскара?
Андрей Загданский: Я абсолютно убежден, что картина будет номинирована во многих категориях, картина будет номинирована за лучшую женскую роль, за лучшую вспомогательную женскую роль, она получит номинацию за лучший сценарий, абсолютно в этом уверен, и думаю, что фильм будет номинирован на лучший фильм года, в том числе.
