Правительство России до 1 марта 2010 года должно подготовить предложения по реформе работающих в стране государственных корпораций. Их нынешняя деятельность, как показала совместная проверка Генеральной прокуратуры и Контрольного управления президента, не всегда соответствует установленным целям, а в некоторых случаях и напрямую нарушает закон. Корень зла эксперты Радио Свобода видят в противоречивости самой этой организационно-правовой формы.

В конце октября президент Дмитрий Медведев впервые заявил о необходимости реформирования российских госкорпораций. Сейчас их в стране семь — выполняющий функции банка развития Внешэкономбанк, "Ростехнологии", "Росатом", "Олимпстрой", "Роснано", Фонд содействия реформированию ЖКХ, а также Агентство по страхованию вкладов. Все госкорпорации, за исключением последней, были созданы два года назад, в период президентства Владимира Путина. Тогда же государство выделило им значительные средства, напоминает директор департамента стратегического анализа компании ФБК Игорь Николаев:

— В 2007 году в госкорпорации в виде имущественных взносов государство направило более 700 миллиардов рублей. Но их организационно-правовая форма, на мой взгляд, крайне противоречива, закрыта и несет бюджетные риски. Ну а если она крайне противоречивая, то неудивительно, что к предприятиям и организациям, созданным в такой форме, возникали (и будут постоянно возникать) вопросы.

Теперь вопросы к госкорпорациям возникли уже у Генеральной прокуратуры и Контрольного управления президента. Совместная проверка установила факты несоответствия деятельности компаний целям, определенным законами об их создании. Также были выявлены случаи нецелевого расходования финансовых ресурсов и имущества — только по этим фактам уже возбуждено 22 уголовных дела. Специалистов это не удивляет.

— Сама форма госкорпорации дает достаточно серьезную автономию топ-менеджменту компании, — говорит эксперт Центра политической конъюнктуры Дмитрий Абзалов. — В отличие от классического открытого акционерного общества (частного или государственного), ее структура более закрыта, менее подвержена прямой проверке. Ни Федеральная налоговая служба, ни Счетная палата многие госкорпорации самостоятельно проверить не могут. Раньше большинство проверок шло в рамках двусторонних договоренностей. Кроме того, такие компании практически не публикуют отчетность, а только один раз в год отчитываются перед президентом. Состояние компании оценить очень сложно, и все это создает предпосылки для неэффективности таких бизнес-структур.

Игорь Николаев также считает, что власти сами создали основу для финансовых злоупотреблений в госкорпорациях:

— Основное противоречие такой организационно-правовой формы состоит в том, что в соответствии с законом о некоммерческих организациях имущественный взнос, вносимый государством в госкорпорацию, становится ее собственностью. Например, были 130 миллиардов рублей государственными, их внесли в виде имущественного взноса в "Роснано" — и после этого они стали собственностью "Роснано". В один момент средства, бывшие государственными, стали фактически частными. То есть у нас получилось что-то такое, что умом понять трудно — государственная корпорация с частной формой собственности. Естественно, такое противоречие постоянно будет порождать вопросы. Государство же думает, что это его структура, и, соответственно, средства, которыми эта структура распоряжается, также его. А госкорпорация оправданно (так как это по закону) убеждена, что это ее средства. Хочет — выплачивает миллионные бонусы, хочет — проводит не очень открытые, мягко говоря, тендеры…

Наблюдатели отмечают, что различного рода нарушения были выявлены практически во всех государственных корпорациях. Однако в докладе проверяющих особое внимание было уделено компании "Роснано", которая из 130 миллиардов рублей выделенных ей средств вложила в дело только 10 миллиардов. Дмитрий Абзалов в особом интересе к нынешнему ведомству Анатолия Чубайса не видит ничего необычного:

— В принципе, обсуждались все госкорпорации, и отчет был представлен практически по всем. Но понятно, что в фондовых, то есть в финансовых госкорпорациях, не владеющих активами и не являющихся производственными, коррупционная составляющая может быть большей. Они оперируют достаточно большим количеством денежных средств, практически не владея никакими активами. То есть они ничего не производят, а только занимаются распределением денег. В результате создается большое пространство для злоупотреблений.

Безусловно, по результатам проверки в отношении госкорпораций будут сделаны определенные выводы — по мнению Дмитрия Медведева, от такой правовой формы организации государственного бизнеса необходимо отказываться. Ранее он говорил, что часть из них должна быть акционирована, а части предстоит вообще прекратить свое существование.

— В такой ситуации самым правильным было бы вообще ликвидировать такую организационно-правовую форму, — рассуждает директор департамента стратегического анализа компании ФБК Игорь Николаев. — Но создается впечатление, что до этого дело не дойдет. Еще несколько месяцев подумают, кого-то, действительно, акционируют, например, "Внешэкономбанк", "Росатом", "Ростехнологии". Кого-то же оставят в этой организационно-правовой форме — например, "Олимпстрой" или Фонд содействия реформированию ЖКХ. Олимпиаду необходимо проводить, а коней на переправе не меняют — и все с этим согласятся. Или зачем трогать Фонд реформирования ЖКХ — он до 2012 года должен распределить свои средства, когда распределит, тогда и закроется. Так что эти госкорпорации еще поживут в прежней форме.

Впрочем, акционирование, то есть преобразование в открытые акционерные общества даже под контролем государства хотя бы части госкорпораций, все равно станет для экономики благом. В этом случае, по мнению экспертов, появляется надежда, что их бизнес станет более прозрачным и контролируемым со стороны властей.