Ирина Лагунина: Семья - это не только проблемы, тенденции и традиции, это не только социология и психология, о чем мы говорили регулярно в выпусках программы во вторник. Семья - это прежде всего конкретные люди, частная жизнь, семейные истории. И именно такие истории собрала Татьяна Вольтская.
Татьяна Вольтская: Наверное, каждый ребенок, если он растет в более или менее нормальной семье, и у его родителей нет особых отклонений от нормы, пагубных зависимостей и страстей, получает свою долю семейных рассказов и преданий. Обычно это рассказы о том, как познакомились мама с папой, бабушка с дедушкой. Очень часто такие семейные предания сохраняют благодарную память о каком-нибудь замечательном человеке, на котором долгие годы, так сказать все держалось. И если бы не этот человек, - рассказывают обычно, - все могло бы повернуться совсем по-другому, другим было бы лицо семьи, ее дух, ее достижения. Есть такой человек и в семье Лидии Васильевны Лапушкиной, которая охотно рассказала мне свою историю. Лидии Васильевне 83 года, она химик, до сих пор - ведущий специалист на своем предприятии. Главная героиня ее рассказов - бабушка Елена Петровна.
Лидия Лапушкина: Родилась она в деревне Огарино Сусанинского района. Вот эта деревня принадлежала Жадовской поэтессе, которая была не совсем обычной, поскольку была школа, детей учили, и поэзию они знали. Поэтому бабушка тоже знала поэзию хорошо. Отсюда любовь к поэзии и у меня. У мамы от бабушки, а у меня от моей мамы.
Татьяна Вольтская: И как дальше складывалась судьба бабушки?
Лидия Лапушкина: Она подросла, у нее был молодой человек, который учился в Петербурге и летом приезжал в деревню. Занимался он астрономией. Бабушка была очень любознательной, у нее была хорошая память, поэтому он ей рассказывал о небесных светилах, о созвездиях и всему ее научил. Они уехали в Петербург. И мой дедушка тоже поехал в Петербург, в Мариинском театре работал портным.
Татьяна Вольтская: В Мариинском театре – это же надо было очень хорошо шить, это квалификация должна быть высочайшая. И человек из деревни ее имел?
Лидия Лапушкина: Они там были такие ремесленники хорошие. Шаляпин к нему приходил домой, он ему шил не только костюмы для выступления, но и костюмы, в которых он ходил. Любил, видно, дедушку. Потому что после выступления он говорил: Александр Семенович, бери цветы, коробки, отдай своим ребятишкам. Ребятишки его ждали всегда после представления. А мама ждала, потому что все эти коробки были перевязаны красивыми лентами и ей доставались ленточки.
Татьяна Вольтская: А замужество бабушки - а как же получилось, что она вышла за дедушку, а не за того молодого астронома?
Лидия Лапушкина: У моего дедушки было трое детей, которые остались после смерти его первой жены. Ему нужно было как-то устраивать свою семейную жизнь. И он своему товарищу, который из деревни приехал в гости, увидел дочку Лену, она ему понравилась. Им он сосватал ее. Отец приказал ей выйти замуж, несмотря ни на что. Когда бабушки увезли, в этот же поезд сел молодой человек и покончил жизнь самоубийством. Поэтому когда у бабушки была своя семья, она всегда говорила: если кто кого полюбил, не препятствуйте.
Татьяна Вольтская: Но жизнь бабушки в этой семье все-таки сложилась неплохо?
Лидия Лапушкина: Дедушка был хороший человек, он любил семью свою, у них же 10 человек потом было, родились еще. Он всех обшивал, всех обеспечивал, в гимназии учились, в театр водил. Мама тоже благодаря дедушке была причастна к театру.
Татьяна Вольтская: А потом революция?
Лидия Лапушкина: А потом началась революция. Дедушка отправил всю семью в ту деревню, где он родился. У них был там домик, в этом домике они отдыхали летом. Не было ни скотного двора, ничего. А уже началась жизнь деревенская, поэтому дом перестроили, завели корову и стали жить. А до этого жили очень бедно.
Татьяна Вольтская: Наверное, привыкать было трудно к этому тяжелому труду.
Лидия Лапушкина: Конечно, тяжело. Когда особенно был тиф, мама только одна не болела, она ухаживала за всеми. Конечно, все тяжело. Сначала, когда они приехали, ни зерна, ни огорода, ничего. Кое-что у них было из вещей, они меняли. Мама меняла эти ленточки, которые собирала с подарков Шаляпина, на хлеб.
Татьяна Вольтская: Отец им как-то мог помочь или в городе была еще более голодная жизнь?
Лидия Лапушкина: Голод, он заболел, приехал в деревню и умер. Остались в тяжелом положении. Ничего, постепенно стали выращивать все, завели животных домашних. Стали жить нормально. Но еще когда мама была маленькая, ей было 7 лет, а в этой деревне вырос мальчик Василий, ему было 14 лет, он приметил эту девочку замечательную и сказал, что когда ты вырастешь, я на тебе женюсь. Так и сделал.
Татьяна Вольтская: Ее полюбили раньше, чем Беатричи. Беатричи было 9.
Лидия Лапушкина: Когда ему было 27 лет, а маме 20, вот тогда они поженились. Жизнь сложилась не очень простая, поскольку мы жили около границы. Папа был военный. Был очень предан своей родине, участвовал во всех войнах, которые были, все прошел.
Татьяна Вольтская: А как у вас с бабушкой складывалось?
Лидия Лапушкина: С моей дорогой бабушкой у меня складывались очень хорошие отношения. Потому что меня отправляли к ней на лето с первого класса по четвертый. Четыре лета я с ней провела до войны. И вот эти месяцы, которые я с ней была, они у меня остались в памяти на всю жизнь. Многое она мне рассказывала. Рассказывала сказки, вариантов было множество, но всегда была девочка очень бедная, но очень трудолюбивая, а другая была богатая, но очень ленивая. Та, которая была бедная, она трудилась, в конце концов она вырастала, ее все любили, они жила потом в душевной радости. А вот та, которая богатая, капризная, ленивая и поэтому люди к ней относились плохо. Не было у нее ни любимого человека, ни любимых детей, а у той все было. Девочка бедная, но трудолюбивая.
Татьяна Вольтская: И вас приучала.
Лидия Лапушкина: Да, приучала. Мы ходили с ней лен дергать и собирать снопы. А потом мне запомнился такой случай: мы убирали сено, была очень хорошая погода, а потом вдруг небо потемнело и вот-вот пойдет дождь. Бабушка говорит: давай скорей собирать в копна. Мы собрали. И в друг она говорит: а смотри-ка, наши соседи не успевают, пойдем помогать. И мы побежали туда скорее, все убрали вместе и счастливые возвращались домой, когда уже пошел дождь. То есть она исподволь приучала к тому, что нужно трудиться и помогать другим.
Татьяна Вольтская: Вы приезжали из города, не казалось вам тяжеловато тот же лен трепать?
Лидия Лапушкина: Я с радостью, вприпрыжку.
Татьяна Вольтская: Лен красивый?
Лидия Лапушкина: Очень красивый. Первое мое впечатление о красоте природы было связано с цветущим полем льна, которое колыхалось как море. Потом они вступили в колхоз и уже ходили бригадой жать серпами рожь. Она мне поручала делать поясочки, не давала мне серп, потому что я маленькая была. Я клала эти поясочки подряд. Она сама трудилась и около нее, видимо, и дети ее так же трудились. Вечером она говорила: пойдем смотреть заход солнца, поймем, какая будет погода, а потом пойдем смотреть ночное небо. Вот она от этого своего любимого человека знала созвездия, рассказывала мне. Так что мы с ней любовались красотой.
Татьяна Вольтская: Вообще говорили о жизни, о чем-то?
Лидия Лапушкина: Да, все время она мне говорила, как нужно вести себя в разных ситуациях с людьми. Я не знала тогда, что это из Библии, но она мне говорила: не делай другому того, чего себе не желаешь. И потом говорила, что если кто тебя обидел, ты не обижайся, а постарайся сделать этому человеку что-то доброе. Если человек обрадуется, значит все. Он не нарочно тебя обидел. Если ему станет стыдно, значит он больше так не станет делать. А если он опять будет повторять, то ты от него отойди, а зла в себе не держи никогда. Жила я у нее всегда в горнице. Маленькая комнатка, в ней было все чистенько и все украшено кружевом, она сама вязала из льна. Кроватка, столики, сундучок, все было покрыто кружевными салфеточками. И на одном из столов лежала толстенная Библия. Это единственная, по-моему, книга, которая у нее была.
Татьяна Вольтская: Она рассказывала, она пережила коллективизацию, трудные годы.
Лидия Лапушкина: Им было деваться некуда, они вступили, потому что они были бедные. Мы к ним приезжали, всегда у бабушки сыр был. Такой сундучок и в нем много сырных головок было.
Татьяна Вольтская: А с мамой вашей у нее были хорошие отношения?
Лидия Лапушкина: Хорошие. Все дети любили свою маму. Мама была удивительная, мудрая и добрая. У нее еще был старший сын Василий, который был комиссаром во время гражданской войны, у него была жена Лиза. Она вместе с ним прошла весь путь борьбы, была ранена. Он привез ее бабушке и они выхаживали ее. Голодно было, мама еще тогда была девочкой. Все любили тетю Лизу и старались ей принести что-нибудь поесть, кто кусочек хлеба, кто кусочек корочки. Однажды был праздник, и вдруг тетя Лиза приходит с таким узелком, в котором она сушила этот хлебушек, эти корочки и потом всем раздала в праздник. Дядя Вася настолько был талантливый, такой артист хороший, однажды он нарядился и пришел к ним в дом, сказал, что он странник, чтобы его приняли. Отец его принял, с ним разговаривал. А потом тот снял парик, все снял и говорит: разве не узнали? Такая семья была у них, они были верующими людьми, но были на стороне революции. Бабушка религиозная была, она, наверное, считала, что все от Бога. Она читала газеты все. Я помню, сядет у окошка, крестьяне идут, колхозники: бабушка Лена, что ты прочитала, ну-ка расскажи. Все успевала, и хлеб пекла на всех. Для меня это самый светлый человек в мире, в моей жизни. Я, наверное, до последнего часа ее буду вспоминать. Когда мне тяжело, я всегда подумаю, чтобы она мне сказала, как бы поступила. Она мне говорила: если найдешь денежку, ты ее себе не бери, тебе добра от этой денежки не будет. Человек, который потерял, он может быть плачет, может больше нет денег, не на что хлеб купить. Ты денежку, которую найдешь, отдай нищему, и тогда человек, который потерял, он может подумает: а вдруг эта денежка попала к тому, кому хуже, чем мне, кто беднее, чем я, и тогда у него будет на душе хорошо.
Татьяна Вольтская: Не только от бабушки Елены Петровны получала Лидия Васильевна такие уроки, но и от отца.
Лидия Лапушкина: Единственное, что он мне внушил, когда были годы, когда арестовывали, я дружила с мальчиком, с Леней. Вдруг я выхожу на подворье, все кричат: сын врага народа. Прихожу домой, садимся обедать, я заявляю, что больше я дружить не буду с этим Леней, он сын врага народа. Папа никогда на меня голос не повышал, вдруг он как скала встал и сказал: "Чтобы я от тебя такого не слышал. Откуда ты взяла?". "Вот, во дворе". "Ну и что, что кричат, ты не должна этого повторять, ты же не знаешь. Ты даже меня не спросила. А папа у него замечательный, и мы его отстоим. Он очень хороший человек. А как ты дружила с этим Леней, так и дружи. Пусть он к нам приходит, тем более, что от него отвернулись, ты наоборот должна быть рядом". Такой урок он мне дал на всю жизнь. И поэтому когда кого-то отвергают все, у меня появляется чувство, что нельзя так поступать с человеком. У меня были замечательные родители, но основу заложила все-таки бабушка. Мировоззрение, отношение к природе, отношение к людям, отношение к труду – все от нее. Я просто смогла пережить все трудности благодаря тому, что была бабушка.
Татьяна Вольтская: Наверное, каждый ребенок, если он растет в более или менее нормальной семье, и у его родителей нет особых отклонений от нормы, пагубных зависимостей и страстей, получает свою долю семейных рассказов и преданий. Обычно это рассказы о том, как познакомились мама с папой, бабушка с дедушкой. Очень часто такие семейные предания сохраняют благодарную память о каком-нибудь замечательном человеке, на котором долгие годы, так сказать все держалось. И если бы не этот человек, - рассказывают обычно, - все могло бы повернуться совсем по-другому, другим было бы лицо семьи, ее дух, ее достижения. Есть такой человек и в семье Лидии Васильевны Лапушкиной, которая охотно рассказала мне свою историю. Лидии Васильевне 83 года, она химик, до сих пор - ведущий специалист на своем предприятии. Главная героиня ее рассказов - бабушка Елена Петровна.
Лидия Лапушкина: Родилась она в деревне Огарино Сусанинского района. Вот эта деревня принадлежала Жадовской поэтессе, которая была не совсем обычной, поскольку была школа, детей учили, и поэзию они знали. Поэтому бабушка тоже знала поэзию хорошо. Отсюда любовь к поэзии и у меня. У мамы от бабушки, а у меня от моей мамы.
Татьяна Вольтская: И как дальше складывалась судьба бабушки?
Лидия Лапушкина: Она подросла, у нее был молодой человек, который учился в Петербурге и летом приезжал в деревню. Занимался он астрономией. Бабушка была очень любознательной, у нее была хорошая память, поэтому он ей рассказывал о небесных светилах, о созвездиях и всему ее научил. Они уехали в Петербург. И мой дедушка тоже поехал в Петербург, в Мариинском театре работал портным.
Татьяна Вольтская: В Мариинском театре – это же надо было очень хорошо шить, это квалификация должна быть высочайшая. И человек из деревни ее имел?
Лидия Лапушкина: Они там были такие ремесленники хорошие. Шаляпин к нему приходил домой, он ему шил не только костюмы для выступления, но и костюмы, в которых он ходил. Любил, видно, дедушку. Потому что после выступления он говорил: Александр Семенович, бери цветы, коробки, отдай своим ребятишкам. Ребятишки его ждали всегда после представления. А мама ждала, потому что все эти коробки были перевязаны красивыми лентами и ей доставались ленточки.
Татьяна Вольтская: А замужество бабушки - а как же получилось, что она вышла за дедушку, а не за того молодого астронома?
Лидия Лапушкина: У моего дедушки было трое детей, которые остались после смерти его первой жены. Ему нужно было как-то устраивать свою семейную жизнь. И он своему товарищу, который из деревни приехал в гости, увидел дочку Лену, она ему понравилась. Им он сосватал ее. Отец приказал ей выйти замуж, несмотря ни на что. Когда бабушки увезли, в этот же поезд сел молодой человек и покончил жизнь самоубийством. Поэтому когда у бабушки была своя семья, она всегда говорила: если кто кого полюбил, не препятствуйте.
Татьяна Вольтская: Но жизнь бабушки в этой семье все-таки сложилась неплохо?
Лидия Лапушкина: Дедушка был хороший человек, он любил семью свою, у них же 10 человек потом было, родились еще. Он всех обшивал, всех обеспечивал, в гимназии учились, в театр водил. Мама тоже благодаря дедушке была причастна к театру.
Татьяна Вольтская: А потом революция?
Лидия Лапушкина: А потом началась революция. Дедушка отправил всю семью в ту деревню, где он родился. У них был там домик, в этом домике они отдыхали летом. Не было ни скотного двора, ничего. А уже началась жизнь деревенская, поэтому дом перестроили, завели корову и стали жить. А до этого жили очень бедно.
Татьяна Вольтская: Наверное, привыкать было трудно к этому тяжелому труду.
Лидия Лапушкина: Конечно, тяжело. Когда особенно был тиф, мама только одна не болела, она ухаживала за всеми. Конечно, все тяжело. Сначала, когда они приехали, ни зерна, ни огорода, ничего. Кое-что у них было из вещей, они меняли. Мама меняла эти ленточки, которые собирала с подарков Шаляпина, на хлеб.
Татьяна Вольтская: Отец им как-то мог помочь или в городе была еще более голодная жизнь?
Лидия Лапушкина: Голод, он заболел, приехал в деревню и умер. Остались в тяжелом положении. Ничего, постепенно стали выращивать все, завели животных домашних. Стали жить нормально. Но еще когда мама была маленькая, ей было 7 лет, а в этой деревне вырос мальчик Василий, ему было 14 лет, он приметил эту девочку замечательную и сказал, что когда ты вырастешь, я на тебе женюсь. Так и сделал.
Татьяна Вольтская: Ее полюбили раньше, чем Беатричи. Беатричи было 9.
Лидия Лапушкина: Когда ему было 27 лет, а маме 20, вот тогда они поженились. Жизнь сложилась не очень простая, поскольку мы жили около границы. Папа был военный. Был очень предан своей родине, участвовал во всех войнах, которые были, все прошел.
Татьяна Вольтская: А как у вас с бабушкой складывалось?
Лидия Лапушкина: С моей дорогой бабушкой у меня складывались очень хорошие отношения. Потому что меня отправляли к ней на лето с первого класса по четвертый. Четыре лета я с ней провела до войны. И вот эти месяцы, которые я с ней была, они у меня остались в памяти на всю жизнь. Многое она мне рассказывала. Рассказывала сказки, вариантов было множество, но всегда была девочка очень бедная, но очень трудолюбивая, а другая была богатая, но очень ленивая. Та, которая была бедная, она трудилась, в конце концов она вырастала, ее все любили, они жила потом в душевной радости. А вот та, которая богатая, капризная, ленивая и поэтому люди к ней относились плохо. Не было у нее ни любимого человека, ни любимых детей, а у той все было. Девочка бедная, но трудолюбивая.
Татьяна Вольтская: И вас приучала.
Лидия Лапушкина: Да, приучала. Мы ходили с ней лен дергать и собирать снопы. А потом мне запомнился такой случай: мы убирали сено, была очень хорошая погода, а потом вдруг небо потемнело и вот-вот пойдет дождь. Бабушка говорит: давай скорей собирать в копна. Мы собрали. И в друг она говорит: а смотри-ка, наши соседи не успевают, пойдем помогать. И мы побежали туда скорее, все убрали вместе и счастливые возвращались домой, когда уже пошел дождь. То есть она исподволь приучала к тому, что нужно трудиться и помогать другим.
Татьяна Вольтская: Вы приезжали из города, не казалось вам тяжеловато тот же лен трепать?
Лидия Лапушкина: Я с радостью, вприпрыжку.
Татьяна Вольтская: Лен красивый?
Лидия Лапушкина: Очень красивый. Первое мое впечатление о красоте природы было связано с цветущим полем льна, которое колыхалось как море. Потом они вступили в колхоз и уже ходили бригадой жать серпами рожь. Она мне поручала делать поясочки, не давала мне серп, потому что я маленькая была. Я клала эти поясочки подряд. Она сама трудилась и около нее, видимо, и дети ее так же трудились. Вечером она говорила: пойдем смотреть заход солнца, поймем, какая будет погода, а потом пойдем смотреть ночное небо. Вот она от этого своего любимого человека знала созвездия, рассказывала мне. Так что мы с ней любовались красотой.
Татьяна Вольтская: Вообще говорили о жизни, о чем-то?
Лидия Лапушкина: Да, все время она мне говорила, как нужно вести себя в разных ситуациях с людьми. Я не знала тогда, что это из Библии, но она мне говорила: не делай другому того, чего себе не желаешь. И потом говорила, что если кто тебя обидел, ты не обижайся, а постарайся сделать этому человеку что-то доброе. Если человек обрадуется, значит все. Он не нарочно тебя обидел. Если ему станет стыдно, значит он больше так не станет делать. А если он опять будет повторять, то ты от него отойди, а зла в себе не держи никогда. Жила я у нее всегда в горнице. Маленькая комнатка, в ней было все чистенько и все украшено кружевом, она сама вязала из льна. Кроватка, столики, сундучок, все было покрыто кружевными салфеточками. И на одном из столов лежала толстенная Библия. Это единственная, по-моему, книга, которая у нее была.
Татьяна Вольтская: Она рассказывала, она пережила коллективизацию, трудные годы.
Лидия Лапушкина: Им было деваться некуда, они вступили, потому что они были бедные. Мы к ним приезжали, всегда у бабушки сыр был. Такой сундучок и в нем много сырных головок было.
Татьяна Вольтская: А с мамой вашей у нее были хорошие отношения?
Лидия Лапушкина: Хорошие. Все дети любили свою маму. Мама была удивительная, мудрая и добрая. У нее еще был старший сын Василий, который был комиссаром во время гражданской войны, у него была жена Лиза. Она вместе с ним прошла весь путь борьбы, была ранена. Он привез ее бабушке и они выхаживали ее. Голодно было, мама еще тогда была девочкой. Все любили тетю Лизу и старались ей принести что-нибудь поесть, кто кусочек хлеба, кто кусочек корочки. Однажды был праздник, и вдруг тетя Лиза приходит с таким узелком, в котором она сушила этот хлебушек, эти корочки и потом всем раздала в праздник. Дядя Вася настолько был талантливый, такой артист хороший, однажды он нарядился и пришел к ним в дом, сказал, что он странник, чтобы его приняли. Отец его принял, с ним разговаривал. А потом тот снял парик, все снял и говорит: разве не узнали? Такая семья была у них, они были верующими людьми, но были на стороне революции. Бабушка религиозная была, она, наверное, считала, что все от Бога. Она читала газеты все. Я помню, сядет у окошка, крестьяне идут, колхозники: бабушка Лена, что ты прочитала, ну-ка расскажи. Все успевала, и хлеб пекла на всех. Для меня это самый светлый человек в мире, в моей жизни. Я, наверное, до последнего часа ее буду вспоминать. Когда мне тяжело, я всегда подумаю, чтобы она мне сказала, как бы поступила. Она мне говорила: если найдешь денежку, ты ее себе не бери, тебе добра от этой денежки не будет. Человек, который потерял, он может быть плачет, может больше нет денег, не на что хлеб купить. Ты денежку, которую найдешь, отдай нищему, и тогда человек, который потерял, он может подумает: а вдруг эта денежка попала к тому, кому хуже, чем мне, кто беднее, чем я, и тогда у него будет на душе хорошо.
Татьяна Вольтская: Не только от бабушки Елены Петровны получала Лидия Васильевна такие уроки, но и от отца.
Лидия Лапушкина: Единственное, что он мне внушил, когда были годы, когда арестовывали, я дружила с мальчиком, с Леней. Вдруг я выхожу на подворье, все кричат: сын врага народа. Прихожу домой, садимся обедать, я заявляю, что больше я дружить не буду с этим Леней, он сын врага народа. Папа никогда на меня голос не повышал, вдруг он как скала встал и сказал: "Чтобы я от тебя такого не слышал. Откуда ты взяла?". "Вот, во дворе". "Ну и что, что кричат, ты не должна этого повторять, ты же не знаешь. Ты даже меня не спросила. А папа у него замечательный, и мы его отстоим. Он очень хороший человек. А как ты дружила с этим Леней, так и дружи. Пусть он к нам приходит, тем более, что от него отвернулись, ты наоборот должна быть рядом". Такой урок он мне дал на всю жизнь. И поэтому когда кого-то отвергают все, у меня появляется чувство, что нельзя так поступать с человеком. У меня были замечательные родители, но основу заложила все-таки бабушка. Мировоззрение, отношение к природе, отношение к людям, отношение к труду – все от нее. Я просто смогла пережить все трудности благодаря тому, что была бабушка.
