Вручены премии Американской академии звукозаписи "Грэмми". Поп-певица Бейонсе получила шесть премий Американской академии звукозаписи "Грэмми", в том числе в престижной категории "Песня года" за композицию "Сингл лэди". "Грэмми" в этом году вручались в 52-й раз. Среди других лауреатов - Леди Гага, Тейлор Свифт, хип-хоп группа "Блэк Айд Пиз". Дирижер Владимир Ашкенази и пианист Евгений Кисин удостоились премии в номинации "Лучшее сольное инструментальное исполнение с оркестром" за запись второго и третьего концерта для фортепиано Сергея Прокофьева. О "Грэмми" в эфире Радио Свобода - лауреат премии пианист Евгений Кисин и московский музыкальный критик Сергей Бирюков.
38-летний Евгений Кисин, которого считают одним из самых значительных современных пианистов, выступает уже почти три десятилетия. Он никогда не принимал участия в конкурсах исполнителей, однако является лауреатом многих отечественных и международных премий. Что премии меняют в жизни музыканта?
Радио Свобода попросило Евгения Кисина рассказать о записи второго и третьего концертов Сергея Прокофьева.
– Это запись с концертов. Мы с оркестром филармонии под управлением Владимира Ашкенази сыграли оба прокофьевских концерта – 2-й и 3-й – в Лондоне. И эти концерты были записаны.
– Вы любите исполнять Прокофьева?
– Да, конечно, иначе этого не делал бы. Люблю его музыку. Я не мог бы играть какие-либо произведения, если бы не любил эту музыку. Одно без другого невозможно.
– Технически это сложно?
– Эти прокофьевские концерты – это очень сложно. Второй прокофьевский концерт принадлежит к числу самых технически сложных фортепианных произведений.
– Вы исполняли эти концерты с Владимиром Ашкенази. Это важно было, что он стоял за дирижерским пультом?
– Безусловно! Ашкенази замечательный аккомпаниатор. Потому что он сам прекрасный пианист, сам играл все эти произведения. Поэтому лучше, чем кто-либо другой, знает, как аккомпанировать.
– Вы были готовы к тому, что получите премию "Грэмми", или удивились?
– Нет, конечно, я никогда не рассчитываю на такие вещи.
– Такого рода признание меняет что-то в вашей карьере?
– Я не знаю. Вообще-то у меня карьера уже давно сложилась весьма хорошо. Так что я, честно говоря, не вижу, что эта премия могла бы в ней изменить. Конечно, это, пожалуй, самая значительная и престижная премия в области классической музыки. Это правда.
– А когда вы получите сам граммофон?
– Не знаю. Мне об этом пока ничего не сообщили. О том, что я получил премию, узнал от друзей. Вчера перед сном сел за компьютер проверить свою электронную почту. Первым человеком, который сообщил мне об этом, была моя нью-йоркская импресарио. А вслед за ней, буквально несколько минут спустя, звукорежиссер нашей записи.
О значимости премии "Грэмми" в мире классической музыки размышляет музыкальный обозреватель газеты "Труд" Сергей Бирюков:
– Премия, конечно, очень престижная. Все музыканты стремятся ее получить. Другое дело, что надо понимать относительность всех этих премий, лауреатских званий и прочего. А российским музыкантам на "Грэмми" если везло, то не очень часто. Все-таки долгое время страна была как-то закрыта от всего остального мира. Самую первую нашу "Грэмми", тогда еще советскую, получил Рихтер в 1960 году за запись второго концерта Брамса. Очень немногие наши музыканты эту премию получали. Вот за сольный фортепианный диск ее когда-то получил Плетнев, получил Кисин, живущий, как известно, не в России, а на Западе. Вообще, чемпион у нас по "Грэмми" - это Ростропович. У него их, если не ошибаюсь, пять штук. Здесь, может быть, еще такой момент сказался, что Ростропович большую часть времени (последние лет 30) жил на Западе. Оттого, может быть, он там был более заметен. У не менее крупного музыканта Евгения Светланова, который работал в России, "Грэмми" не было. Помнится, не было "Грэмми" ни у Ойстраха, ни, по-моему, у Когана. Разве мы их любим от этого меньше?
– Это самая престижная премия для музыканта в области классической музыки или нет?
– Авторитет премии Американской академии звукозаписи перебить нечем. Нобелевской премии в области музыки пока еще не изобрели. Я думаю, что авторитету "Грэмми" еще долгое время не будет ничего угрожать.
38-летний Евгений Кисин, которого считают одним из самых значительных современных пианистов, выступает уже почти три десятилетия. Он никогда не принимал участия в конкурсах исполнителей, однако является лауреатом многих отечественных и международных премий. Что премии меняют в жизни музыканта?
Радио Свобода попросило Евгения Кисина рассказать о записи второго и третьего концертов Сергея Прокофьева.
– Это запись с концертов. Мы с оркестром филармонии под управлением Владимира Ашкенази сыграли оба прокофьевских концерта – 2-й и 3-й – в Лондоне. И эти концерты были записаны.
– Вы любите исполнять Прокофьева?
– Да, конечно, иначе этого не делал бы. Люблю его музыку. Я не мог бы играть какие-либо произведения, если бы не любил эту музыку. Одно без другого невозможно.
– Технически это сложно?
– Эти прокофьевские концерты – это очень сложно. Второй прокофьевский концерт принадлежит к числу самых технически сложных фортепианных произведений.
– Вы исполняли эти концерты с Владимиром Ашкенази. Это важно было, что он стоял за дирижерским пультом?
Вообще-то у меня карьера уже давно сложилась весьма хорошо. Так что я, честно говоря, не вижу, что эта премия могла бы в ней изменить
– Безусловно! Ашкенази замечательный аккомпаниатор. Потому что он сам прекрасный пианист, сам играл все эти произведения. Поэтому лучше, чем кто-либо другой, знает, как аккомпанировать.
– Вы были готовы к тому, что получите премию "Грэмми", или удивились?
– Нет, конечно, я никогда не рассчитываю на такие вещи.
– Такого рода признание меняет что-то в вашей карьере?
– Я не знаю. Вообще-то у меня карьера уже давно сложилась весьма хорошо. Так что я, честно говоря, не вижу, что эта премия могла бы в ней изменить. Конечно, это, пожалуй, самая значительная и престижная премия в области классической музыки. Это правда.
– А когда вы получите сам граммофон?
– Не знаю. Мне об этом пока ничего не сообщили. О том, что я получил премию, узнал от друзей. Вчера перед сном сел за компьютер проверить свою электронную почту. Первым человеком, который сообщил мне об этом, была моя нью-йоркская импресарио. А вслед за ней, буквально несколько минут спустя, звукорежиссер нашей записи.
О значимости премии "Грэмми" в мире классической музыки размышляет музыкальный обозреватель газеты "Труд" Сергей Бирюков:
– Премия, конечно, очень престижная. Все музыканты стремятся ее получить. Другое дело, что надо понимать относительность всех этих премий, лауреатских званий и прочего. А российским музыкантам на "Грэмми" если везло, то не очень часто. Все-таки долгое время страна была как-то закрыта от всего остального мира. Самую первую нашу "Грэмми", тогда еще советскую, получил Рихтер в 1960 году за запись второго концерта Брамса. Очень немногие наши музыканты эту премию получали. Вот за сольный фортепианный диск ее когда-то получил Плетнев, получил Кисин, живущий, как известно, не в России, а на Западе. Вообще, чемпион у нас по "Грэмми" - это Ростропович. У него их, если не ошибаюсь, пять штук. Здесь, может быть, еще такой момент сказался, что Ростропович большую часть времени (последние лет 30) жил на Западе. Оттого, может быть, он там был более заметен. У не менее крупного музыканта Евгения Светланова, который работал в России, "Грэмми" не было. Помнится, не было "Грэмми" ни у Ойстраха, ни, по-моему, у Когана. Разве мы их любим от этого меньше?
– Это самая престижная премия для музыканта в области классической музыки или нет?
– Авторитет премии Американской академии звукозаписи перебить нечем. Нобелевской премии в области музыки пока еще не изобрели. Я думаю, что авторитету "Грэмми" еще долгое время не будет ничего угрожать.
