Независимая кубинская Комиссия по правам человека сообщила, что 42-летний диссидент Орландо Сапата Тамайо после 85-дневной голодовки с требованием улучшения условий содержания в тюрьме умер в Гаване в больнице, где его пытались поддержать, вводя жидкость внутривенно. Сапата находился в тюрьме с 2003 года, отбывая 25-летний срок заключения по обвинениям в действиях, направленных против коммунистического правительства.
Владимир Кара-Мурза: Известный кубинский диссидент Орландо Сапата Тамайо скончался на 85 день голодовки в больнице в Гаване, куда был госпитализирован накануне из тюремного госпиталя. За несколько дней до смерти Орландо Сапаты кубинский комитет по правам человека обратился к властям с заявлением, что состояние заключенного очень серьезное и потребовал принять меры для оказания ему экстренной медицинской помощи. Незадолго до этого глава МИДа России Сергей Лавров совершил поездку по странам Латинской Америки. Вначале он посетил Гавану, где встретился с главой Кубы Раулем Кастро и принял участие в открытии 19 международной книжной выставки-ярмарки, на которой Россия впервые получила статус почетного гостя. Таким образом организаторы отметили 50-летие с момента восстановления дипломатических отношений между Россией и Кубой. В Гавану из Москвы прилетала целая делегация писателей - Леонид Радзихович, Алексей Варламов, Сергей Лукьяненко и Олеся Николаева. Евгений Евтушенко представил посетителям ярмарки свой сборник стихов, переведенный на язык. Остальные члены делегации - публицист Генрих Боровик, исполнительный директор фонда "Русский мир" Вячеслав Никонов, президента Фонда социально-экономических и интеллектуальных программ Сергей Филатов. О том, насколько осведомлено российское общество о состоянии с правами человека на Кубе, об этом в день смерти кубинского диссидента Орландо Сапаты Тамайо мы говорим с Леонидом Велеховым, историком-латиноамериканистом, заместителем главного редактора холдинга "Совершенно секретно". В какой момент Куба утратила свой статус Острова свободы?
Леонид Велехов: Вопрос в том, имела она когда-нибудь такой статус. Это все-таки была такая прекрасная фраза, наверное, фраза двусмысленная. Потому что, если это и был Остров свободы, наверное, это был Остров свободы в большой степени для советских интеллектуалов, которые жили в начале 60 годов в еще больших условиях несвободы и, самое главное, в условиях старевшего, костеневшего, нежизнеспособного режима. И образец такой бурной, темпераментной, эффектной революции вдохновил наших интеллектуалов, неслучайно вы называли среди гостей Гаваны этого года Евгения Евтушенко, Генриха Боровика. Это все был манкий образ. Но была ли Куба Островом свободы? Наверное, увы, не была в полной мере никогда. Потому что с самого начала Кастро, когда он пришел к власти, первое, что он стал делать, он очень жестоко расправлялся со своими противниками. Сперва, правда, он дал возможность людям уехать, тем, кто был не согласен с его властью, потом стал вытеснять, притеснять и гайки закручивать очень лихо по вполне сталинскому советскому образцу.
Владимир Кара-Мурза: Последним политзаключенным, который скончался на Кубе в результате голодовки, был поэт Педро Луис Бойтель, который умер в 1972 году. Насколько типична эта картина положения с узниками совести на Кубе?
Леонид Велехов: Боюсь, что типична. Главное, что типично очень жестокое обращение. Потому что 85 дней голодал этот несчастный 37-летний человек, причем человек он ведь не из каких-то, бывают всегда в революционных обществах интеллектуалы-маргиналы. Он был слесарь, он был вдобавок ко всему мулат. То есть он был из самой, таким штампом выражаясь, из такой толщи народной кубинской, и он пришел к той мысли, что жить в этих условиях тоталитарных, репрессивных невозможно. И голодал 85 дней, и совершенно власти было на это наплевать. И то, что сейчас Рауль Кастро выразил свои соболезнования, они смотрятся совершенно неискренними и фальшивыми, потому что, наверняка, он имел информацию. Он глава всех кубинских спецслужб, он имел информацию, что происходит с этим человеком.
Владимир Кара-Мурза: Елена Боннэр, вдова академика Сахарова, проживающая в США, возмущена политикой правящего на Кубе режима.
Елена Боннэр: На Кубе умер после длительной голодовки известный диссидент. Куба, как все тоталитарные с флером коммунистической идеологии режимы, держится на беззаконной власти, на самом деле антидемократическая власть в стране. Куба, по-моему, давно и прочно стоит на этом. И никаких тенденций в сторону развития демократического там нет. То, что Кастро заболел Фидель и поставил на свое место Рауля, не меняет страну. Страна как была антидемократической, так и остается.
Владимир Кара-Мурза: Удивило ли вас, что глава российского МИДа Сергей Лавров, который совершал поездку по странам Латинской Америки и начал с Гаваны, ни словом не обмолвился с ситуацией с правами человека, когда встречался с Раулем Кастро?
Леонид Велехов: Уже, конечно, не удивило. Во-первых, забыл, когда в последний раз Лавров обмолвился о правах человека, по-моему, никогда о них не говорил, так же как он давным-давно, никогда с того момента, как заступил на свой пост, собственной позиции не выражает, он открывает рот и читает какие-то пресс-релизы, которые ему предписано читать. Но вместе с тем я вспоминаю 90 годы, я вспоминаю то время, когда Россия занимала совсем другую позицию по отношению к тоталитарным режимам, к маргинальным режимам. Я вспоминаю фразу предшественника Лаврова Андрея Козырева, который говорил о международной шпане, с которой невозможно иметь дело, имея в виду режим Саддама Хусейна, имея в виду тогда еще режим Ким Ир Сена, потом Ким Чен Ира, режим Фиделя Кастро. Я вспоминаю, как тот же Андрей Козырев принимал в Москве в МИДе кубинских диссидентов, диссидентов, живущих в Майями, антикастровскую оппозицию и такие завязывались связи. А когда сегодня Лавров едет с такой представительной делегацией на Кубу, совершенно игнорируя это политическое, человеческое, вернее, античеловеческое лицо режима Кастро - это в высшей степени. Но, увы, неудивительно. Мы сами пережили колоссальную трансформацию, мы сами имеем, в конце концов, извините меня, очень сходную систему преемников в России. Они другого возраста, они другого поколения, чем братья Кастро, но крайне огорчительно, тем более огорчительно, что это преемники иных поколений и иных взглядов. Но…
Владимир Кара-Мурза: Алексей Подберезкин, проректор МГИМО по научной работе, бывший депутат Государственной думы, признает заслуги кубинских отцов революции.
Алексей Подберезкин: Конечно, авторитет братьев Кастро просто огромен. И в общем им удалось очень много сделать того, о чем мы, к сожалению, мало говорим. У них, например, прекрасное медицинское обслуживание, кубинские врачи одни из самых лучших. При всей их бедности есть очень высокое развитое чувство справедливости социальной, которое во многом компенсирует ту нищету, которая есть сейчас на Кубе. Ну а потом условия, конечно, такие, что национальные традиции, особенности, они играют важную роль, может быть гораздо более важнее, чем экономическую. Поэтому то, что я наблюдал на Кубе не раз – это, безусловно, любовь к братьям, это, безусловно, огромный их авторитет и искренний, я бы сказал, революционный романтизм, который им удалось сохранить, несмотря на то, что братья тоже немолодые.
Полный текст программы "Грани времени" появится на сайте в ближайшее время.
Владимир Кара-Мурза: Известный кубинский диссидент Орландо Сапата Тамайо скончался на 85 день голодовки в больнице в Гаване, куда был госпитализирован накануне из тюремного госпиталя. За несколько дней до смерти Орландо Сапаты кубинский комитет по правам человека обратился к властям с заявлением, что состояние заключенного очень серьезное и потребовал принять меры для оказания ему экстренной медицинской помощи. Незадолго до этого глава МИДа России Сергей Лавров совершил поездку по странам Латинской Америки. Вначале он посетил Гавану, где встретился с главой Кубы Раулем Кастро и принял участие в открытии 19 международной книжной выставки-ярмарки, на которой Россия впервые получила статус почетного гостя. Таким образом организаторы отметили 50-летие с момента восстановления дипломатических отношений между Россией и Кубой. В Гавану из Москвы прилетала целая делегация писателей - Леонид Радзихович, Алексей Варламов, Сергей Лукьяненко и Олеся Николаева. Евгений Евтушенко представил посетителям ярмарки свой сборник стихов, переведенный на язык. Остальные члены делегации - публицист Генрих Боровик, исполнительный директор фонда "Русский мир" Вячеслав Никонов, президента Фонда социально-экономических и интеллектуальных программ Сергей Филатов. О том, насколько осведомлено российское общество о состоянии с правами человека на Кубе, об этом в день смерти кубинского диссидента Орландо Сапаты Тамайо мы говорим с Леонидом Велеховым, историком-латиноамериканистом, заместителем главного редактора холдинга "Совершенно секретно". В какой момент Куба утратила свой статус Острова свободы?
Но была ли Куба Островом свободы? Наверное, увы, не была в полной мере никогда. Потому что с самого начала Кастро, когда он пришел к власти, первое, что он стал делать, он очень жестоко расправлялся со своими противниками
Леонид Велехов: Вопрос в том, имела она когда-нибудь такой статус. Это все-таки была такая прекрасная фраза, наверное, фраза двусмысленная. Потому что, если это и был Остров свободы, наверное, это был Остров свободы в большой степени для советских интеллектуалов, которые жили в начале 60 годов в еще больших условиях несвободы и, самое главное, в условиях старевшего, костеневшего, нежизнеспособного режима. И образец такой бурной, темпераментной, эффектной революции вдохновил наших интеллектуалов, неслучайно вы называли среди гостей Гаваны этого года Евгения Евтушенко, Генриха Боровика. Это все был манкий образ. Но была ли Куба Островом свободы? Наверное, увы, не была в полной мере никогда. Потому что с самого начала Кастро, когда он пришел к власти, первое, что он стал делать, он очень жестоко расправлялся со своими противниками. Сперва, правда, он дал возможность людям уехать, тем, кто был не согласен с его властью, потом стал вытеснять, притеснять и гайки закручивать очень лихо по вполне сталинскому советскому образцу.
Владимир Кара-Мурза: Последним политзаключенным, который скончался на Кубе в результате голодовки, был поэт Педро Луис Бойтель, который умер в 1972 году. Насколько типична эта картина положения с узниками совести на Кубе?
Леонид Велехов: Боюсь, что типична. Главное, что типично очень жестокое обращение. Потому что 85 дней голодал этот несчастный 37-летний человек, причем человек он ведь не из каких-то, бывают всегда в революционных обществах интеллектуалы-маргиналы. Он был слесарь, он был вдобавок ко всему мулат. То есть он был из самой, таким штампом выражаясь, из такой толщи народной кубинской, и он пришел к той мысли, что жить в этих условиях тоталитарных, репрессивных невозможно. И голодал 85 дней, и совершенно власти было на это наплевать. И то, что сейчас Рауль Кастро выразил свои соболезнования, они смотрятся совершенно неискренними и фальшивыми, потому что, наверняка, он имел информацию. Он глава всех кубинских спецслужб, он имел информацию, что происходит с этим человеком.
Владимир Кара-Мурза: Елена Боннэр, вдова академика Сахарова, проживающая в США, возмущена политикой правящего на Кубе режима.
Елена Боннэр: На Кубе умер после длительной голодовки известный диссидент. Куба, как все тоталитарные с флером коммунистической идеологии режимы, держится на беззаконной власти, на самом деле антидемократическая власть в стране. Куба, по-моему, давно и прочно стоит на этом. И никаких тенденций в сторону развития демократического там нет. То, что Кастро заболел Фидель и поставил на свое место Рауля, не меняет страну. Страна как была антидемократической, так и остается.
Владимир Кара-Мурза: Удивило ли вас, что глава российского МИДа Сергей Лавров, который совершал поездку по странам Латинской Америки и начал с Гаваны, ни словом не обмолвился с ситуацией с правами человека, когда встречался с Раулем Кастро?
Леонид Велехов: Уже, конечно, не удивило. Во-первых, забыл, когда в последний раз Лавров обмолвился о правах человека, по-моему, никогда о них не говорил, так же как он давным-давно, никогда с того момента, как заступил на свой пост, собственной позиции не выражает, он открывает рот и читает какие-то пресс-релизы, которые ему предписано читать. Но вместе с тем я вспоминаю 90 годы, я вспоминаю то время, когда Россия занимала совсем другую позицию по отношению к тоталитарным режимам, к маргинальным режимам. Я вспоминаю фразу предшественника Лаврова Андрея Козырева, который говорил о международной шпане, с которой невозможно иметь дело, имея в виду режим Саддама Хусейна, имея в виду тогда еще режим Ким Ир Сена, потом Ким Чен Ира, режим Фиделя Кастро. Я вспоминаю, как тот же Андрей Козырев принимал в Москве в МИДе кубинских диссидентов, диссидентов, живущих в Майями, антикастровскую оппозицию и такие завязывались связи. А когда сегодня Лавров едет с такой представительной делегацией на Кубу, совершенно игнорируя это политическое, человеческое, вернее, античеловеческое лицо режима Кастро - это в высшей степени. Но, увы, неудивительно. Мы сами пережили колоссальную трансформацию, мы сами имеем, в конце концов, извините меня, очень сходную систему преемников в России. Они другого возраста, они другого поколения, чем братья Кастро, но крайне огорчительно, тем более огорчительно, что это преемники иных поколений и иных взглядов. Но…
Владимир Кара-Мурза: Алексей Подберезкин, проректор МГИМО по научной работе, бывший депутат Государственной думы, признает заслуги кубинских отцов революции.
Алексей Подберезкин: Конечно, авторитет братьев Кастро просто огромен. И в общем им удалось очень много сделать того, о чем мы, к сожалению, мало говорим. У них, например, прекрасное медицинское обслуживание, кубинские врачи одни из самых лучших. При всей их бедности есть очень высокое развитое чувство справедливости социальной, которое во многом компенсирует ту нищету, которая есть сейчас на Кубе. Ну а потом условия, конечно, такие, что национальные традиции, особенности, они играют важную роль, может быть гораздо более важнее, чем экономическую. Поэтому то, что я наблюдал на Кубе не раз – это, безусловно, любовь к братьям, это, безусловно, огромный их авторитет и искренний, я бы сказал, революционный романтизм, который им удалось сохранить, несмотря на то, что братья тоже немолодые.
Полный текст программы "Грани времени" появится на сайте в ближайшее время.
