Ирина Лагунина: Сегодня мы продолжаем цикл «Российские регионы» и будем говорить об Иркутской области, где в ближайшее воскресенье состоятся выборы мэра города Иркутск. 42 тысячи иркутян поддержали выдвижение на этот пост самовыдвиженца Антона Романова, однако так просто граждане своего кандидата в сегодняшней России выдвинуть не могут. Вот что рассказывает о ситуации в городе в последние дни наш корреспондент Екатерина Вертинская.
Екатерина Вертинская: 150 иркутян организовали стихийный митинг в поддержку Романова. Поддержать Антона Романова приехал и его оппонент, кандидат от партии КПРФ Виктор Кондрашов. Прозвучал вопрос из толпы: Виктор Иванович, вы не боитесь, что и с вами так же поступят?
Виктор Кондрашов: Я поэтому сюда приехал. Я хочу понять механизм, по которому это действует. То есть я буду следующий.
Екатерина Вертинская: На своем официальном сайте Антон Романов разместил обращение, в котором призывает своих сторонников в случае снятия своей кандидатуры голосовать за коммуниста Виктора Кондрашова.
Антон Романов: Коррумпированными чиновниками предпринята очередная попытка лишить вас возможности свободно избрать своего мэра. Они боятся того, что будучи избранным мэром, я не дам воровать. Они не могут меня победить в честной борьбе, потому что сегодня я выражаю интересы и чаяния, надежды всех честных жителей города Иркутска.
Екатерина Вертинская: А пока решение кировского райсуда не вступило в силу, Антон Васильевич продолжает активно вести предвыборную кампанию.
Антон Романов: Ждем реакции областного суда, ждем реакции губернатора. Потому что он гарант выборов. Это его политический экзамен.
Екатерина Вертинская: То, что губернатор Иркутской области Мезенцев достойно выдержит этот экзамен, верится с трудом, поскольку по телевидению показывают видеоролик, на котором глава региона, председатель законодательного собрания и кандидат единороссов Сергей Серебренников идут рука об руку.
Ирина Лагунина: Эти последние события еще больше свели на нет репутацию губернатора края Дмитрия Мезенцева, чья более ранняя позиция по поводу возобновления работы Байкальского целлюлозно-бумажного комбината вызвала волну экологических протестов. В сегодняшней беседе принимают участие доктор географических наук Наталья Зубаревич, директор проекта «Социальный атлас российских регионов», а также президент фонда развития Иркутской области Алексей Козьмин. Цикл ведет Игорь Яковенко.
Игорь Яковенко: Экология одна из больших проблем этой области и проявляется в том числе в том, что продолжительность жизни мужчин на два года меньше средней, 57 лет живут в среднем иркутяне, а на селе вообще 52 года. Маргинализация сельского населения одна из самых тяжелых в России в этой области. В Иркутской области мы продолжаем тему "чужих" губернаторов. Дмитрий Мезенцев, назначенный в прошлом году губернатором, хоть и представлял до этого область в Совете федерации, но все же является таким типичным представителем назначенцев. Наталья Васильевна, чем отличается Иркутская область с точки зрения социально-экономического развития?
Наталья Зубаревич: Тем, что в ней очень много ресурсов и большие проблемы с управлением. Эта область в советское время была таким одним из лидеров восточных регионов, осваивавших ресурсы и даже достигавших стадии первичной переработки. Область вполне могла быть сильнее и остаться донором так, каким остался Красноярский край соседний. Но после ухода губернатора Ножикова там начались тяжелые игры и драки за собственность. И к сожалению, следующий губернатор, да и последующий за ним играли в эти игры, не занимая самую грамотную в этой ситуации позицию арбитра. Когда губернатор играет на стороне одной из бизнес-команд, он тем самым не в состоянии отстаивать интересы региона. И произошло то, что я могу назвать такими не очень добрыми словами. Иркутская область в России сейчас чемпион по вывозу крупным бизнесом с территории. Нигде так грубо не используются простые формы колонизаторства, как в Иркутской области. Потому что региональная власть со второй половины 90 годов ничего не смогла этому противопоставить, не смогла найти некий баланс отношений, и область теряла, теряла и теряла. Она сейчас существенно ниже процентов на 20 средних показателей по стране по валовому региональному продукту на душу, в ней относительно невысоки доходы населения. Но самое главное, в Иркутской области по-настоящему не стартовал ни один новый проект. Вот сейчас в связи с разработкой нефти и газа может быть что-то обломится, но это сочетание долгого грабежа с отсутствием вхождения инвестиций, оно хорошим не бывает. И последние череды смены губернаторов к этому добавили еще очень немало. Я бы назвала это очень мягко очень странной бюджетной ситуацией.
Игорь Яковенко: Алексей Павлович, как вы охарактеризуете стиль Дмитрия Мезенцева? Насколько интегрирован в структуру местного общества, насколько он готов сегодня представлять его интересы?
Алексей Козьмин: Во-первых, нужно понимать, что Дмитрий Федорович все-таки чиновник федерального масштаба, поскольку он был несколько лет заместителем председателя Совета федерации. И поэтому назвать его просто региональным чиновником нельзя. Да, он знаком с элитами Приангарья и в какой-то степени в них интегрирован. С другой стороны, он все-таки больше умеет и предпочитает работать на федеральном уровне. Некоторые люди считают, что губернатор мало внимания уделяет региону, больше участвуя в федеральных и международных мероприятиях. Но нужно понимать, что это его стиль как чиновника федерального масштаба. И можно работать, используя для региона, но в том случае, если в Иркутске находится человек, который ведет всю хозяйственную деятельность и является председателем правительства.
Игорь Яковенко: Наталья Васильевна, как вы прокомментируете и ситуацию с лоббизмом интересов региона на федеральном уровне, и ситуацию управления внутри региона, прежде всего финансовыми потоками, качество управленческих решений?
Наталья Зубаревич: Вы знаете, по обоим направлениям все очень четко понятно. Например, Иркутская область имела небольшой промышленный спад, всего 5%, в России минус 11, и таким регионам обычно сильно не подкидывают. Смотря на цифры, вижу, что доля федеральных трансфертов в бюджет Иркутской области выросла на 24%. Да, губернатор хороший лоббист без сомнения, он притягивает деньги в регион. В условиях кризиса большинство регионов не добавили доходов в свои бюджеты, бюджет Иркутской области в целом вырос на 6% за 9 год по сравнению с 8 - это тоже очень неплохо, то есть денег дали. А потом начинаются очень странные вещи. Скажите, пожалуйста, если у вас выросли доходы на 6%, почему у вас расходы бюджета сократились? Почему у вас в регионе расходы на образование грохнулись на минус 10%, по всей стране они выросли на плюс 4? Почему в здравоохранении они у вас грохнулись на минус 15%, во всей стране на минус 6? И почему выплаты по социалке, которые в стране выросли в целом на 25% за год, в Иркутской области едва догребли до 17-18%. При том, что уровень безработицы в Иркутской области один из самых высоких среди промышленных регионов. Он в августе был аж почти 15%, сейчас где-то 12%. И у меня детский вопрос: где деньги, Зин?
Игорь Яковенко: Алексей Павлович, не сможете ответить на детский вопрос профессора Зубаревич?
Алексей Козьмин: В Иркутской области критическая ситуация по объему государственного долга, который составляет порядка 14 миллиардов рублей при объеме бюджета около 60 миллиардов. Поэтому у меня есть предположение, что деньги эти пошли на обслуживание и замещение государственного долга, скорее всего так.
Наталья Зубаревич: Это предположение. Бюджет области, во-первых, 88 миллиардов и размер 14 миллиардов абсолютно не является критическим, такую долю имеет примерно 10-15 субъектов федерации, грубо говоря, меньше четверти. Правильно, 14 от 88, даже меньше 20%. И как-то все эти субъекты федерации почему-то не крушат так социальные расходы своих бюджетов. Я наскоро перед передачей посчитала расходы на госуправление, где сидит долг, процентные выплаты по долгу, не весь долг, а его процентные выплаты. Они тоже сократились. И я буду сейчас разбираться, просто меня заинтриговала Иркутская область, что же там за интересные вещи творятся, когда я просто не понимаю структуру расходов. Не надо прикрываться долгом. В Иркутской области он не самый большой. И тогда у меня вопрос: а если губернатор такой могучий лоббист. Например, в Московской области получили три или четыре транша по покрытию безумного долга, а в Иркутской области, видимо, не очень получается. И тогда у меня тоже сомнения по поводу лоббистских возможностей. Видимо, Минфин, все-таки понимая, что нельзя столько давать регионам, у которых не было сильнейшего кризиса, ставит барьер хотя бы в этих тратах. Но отдувается за все это население Иркутской области.
Игорь Яковенко: Алексей Павлович, ваша оценка, население Иркутской области, гражданское общество, общественные организации в состоянии сегодня спросить с иркутской власти, куда деваются деньги и почему нет новых проектов, и почему продолжительность жизни существенно ниже, чем по стране, почему такая экологическая ситуация? Общество сегодня в Иркутской области в состоянии задать эти вопросы местной власти?
Алексей Козьмин: Давайте так, я, во-первых, не готов сказать, что настолько все ужасно в Иркутской области, потому что со многими оценками Натальи Васильевны я согласен, особенно то, что касается налоговых поступлений от крупных предприятий в региональный бюджет. Но с другой стороны, во-первых, новые проекты реализуются. Да, они не крупные по масштабам регионального бизнеса, средние, но есть проекты производственные, я бы не сказал, что все так плохо. Население очень активно реагирует на те проблемы, которые ставятся непосредственно - повышение налогов или тарифов ЖКХ, вопрос Байкала, который является болезненным, и в целом экологической обстановки. Это вопрос конкретно озера Байкал и того, что на нем происходит. И в этом плане, конечно, в Иркутске больше, чем во многих других городах Сибири и Дальнего Востока, может быть за исключением Владивостока, люди готовы выходить на улицы, готовы принимать участие в митингах, но у нас это проходит достаточно мирно. У нас каких-то акций, где выдвигаются жесткие лозунги с призывом к свержению конституционного строя, такого, конечно, нет. Все проходит достаточно организовано и публично.
Екатерина Вертинская: 150 иркутян организовали стихийный митинг в поддержку Романова. Поддержать Антона Романова приехал и его оппонент, кандидат от партии КПРФ Виктор Кондрашов. Прозвучал вопрос из толпы: Виктор Иванович, вы не боитесь, что и с вами так же поступят?
Виктор Кондрашов: Я поэтому сюда приехал. Я хочу понять механизм, по которому это действует. То есть я буду следующий.
Екатерина Вертинская: На своем официальном сайте Антон Романов разместил обращение, в котором призывает своих сторонников в случае снятия своей кандидатуры голосовать за коммуниста Виктора Кондрашова.
Антон Романов: Коррумпированными чиновниками предпринята очередная попытка лишить вас возможности свободно избрать своего мэра. Они боятся того, что будучи избранным мэром, я не дам воровать. Они не могут меня победить в честной борьбе, потому что сегодня я выражаю интересы и чаяния, надежды всех честных жителей города Иркутска.
Екатерина Вертинская: А пока решение кировского райсуда не вступило в силу, Антон Васильевич продолжает активно вести предвыборную кампанию.
Антон Романов: Ждем реакции областного суда, ждем реакции губернатора. Потому что он гарант выборов. Это его политический экзамен.
Екатерина Вертинская: То, что губернатор Иркутской области Мезенцев достойно выдержит этот экзамен, верится с трудом, поскольку по телевидению показывают видеоролик, на котором глава региона, председатель законодательного собрания и кандидат единороссов Сергей Серебренников идут рука об руку.
Ирина Лагунина: Эти последние события еще больше свели на нет репутацию губернатора края Дмитрия Мезенцева, чья более ранняя позиция по поводу возобновления работы Байкальского целлюлозно-бумажного комбината вызвала волну экологических протестов. В сегодняшней беседе принимают участие доктор географических наук Наталья Зубаревич, директор проекта «Социальный атлас российских регионов», а также президент фонда развития Иркутской области Алексей Козьмин. Цикл ведет Игорь Яковенко.
Игорь Яковенко: Экология одна из больших проблем этой области и проявляется в том числе в том, что продолжительность жизни мужчин на два года меньше средней, 57 лет живут в среднем иркутяне, а на селе вообще 52 года. Маргинализация сельского населения одна из самых тяжелых в России в этой области. В Иркутской области мы продолжаем тему "чужих" губернаторов. Дмитрий Мезенцев, назначенный в прошлом году губернатором, хоть и представлял до этого область в Совете федерации, но все же является таким типичным представителем назначенцев. Наталья Васильевна, чем отличается Иркутская область с точки зрения социально-экономического развития?
Наталья Зубаревич: Тем, что в ней очень много ресурсов и большие проблемы с управлением. Эта область в советское время была таким одним из лидеров восточных регионов, осваивавших ресурсы и даже достигавших стадии первичной переработки. Область вполне могла быть сильнее и остаться донором так, каким остался Красноярский край соседний. Но после ухода губернатора Ножикова там начались тяжелые игры и драки за собственность. И к сожалению, следующий губернатор, да и последующий за ним играли в эти игры, не занимая самую грамотную в этой ситуации позицию арбитра. Когда губернатор играет на стороне одной из бизнес-команд, он тем самым не в состоянии отстаивать интересы региона. И произошло то, что я могу назвать такими не очень добрыми словами. Иркутская область в России сейчас чемпион по вывозу крупным бизнесом с территории. Нигде так грубо не используются простые формы колонизаторства, как в Иркутской области. Потому что региональная власть со второй половины 90 годов ничего не смогла этому противопоставить, не смогла найти некий баланс отношений, и область теряла, теряла и теряла. Она сейчас существенно ниже процентов на 20 средних показателей по стране по валовому региональному продукту на душу, в ней относительно невысоки доходы населения. Но самое главное, в Иркутской области по-настоящему не стартовал ни один новый проект. Вот сейчас в связи с разработкой нефти и газа может быть что-то обломится, но это сочетание долгого грабежа с отсутствием вхождения инвестиций, оно хорошим не бывает. И последние череды смены губернаторов к этому добавили еще очень немало. Я бы назвала это очень мягко очень странной бюджетной ситуацией.
Игорь Яковенко: Алексей Павлович, как вы охарактеризуете стиль Дмитрия Мезенцева? Насколько интегрирован в структуру местного общества, насколько он готов сегодня представлять его интересы?
Алексей Козьмин: Во-первых, нужно понимать, что Дмитрий Федорович все-таки чиновник федерального масштаба, поскольку он был несколько лет заместителем председателя Совета федерации. И поэтому назвать его просто региональным чиновником нельзя. Да, он знаком с элитами Приангарья и в какой-то степени в них интегрирован. С другой стороны, он все-таки больше умеет и предпочитает работать на федеральном уровне. Некоторые люди считают, что губернатор мало внимания уделяет региону, больше участвуя в федеральных и международных мероприятиях. Но нужно понимать, что это его стиль как чиновника федерального масштаба. И можно работать, используя для региона, но в том случае, если в Иркутске находится человек, который ведет всю хозяйственную деятельность и является председателем правительства.
Игорь Яковенко: Наталья Васильевна, как вы прокомментируете и ситуацию с лоббизмом интересов региона на федеральном уровне, и ситуацию управления внутри региона, прежде всего финансовыми потоками, качество управленческих решений?
Наталья Зубаревич: Вы знаете, по обоим направлениям все очень четко понятно. Например, Иркутская область имела небольшой промышленный спад, всего 5%, в России минус 11, и таким регионам обычно сильно не подкидывают. Смотря на цифры, вижу, что доля федеральных трансфертов в бюджет Иркутской области выросла на 24%. Да, губернатор хороший лоббист без сомнения, он притягивает деньги в регион. В условиях кризиса большинство регионов не добавили доходов в свои бюджеты, бюджет Иркутской области в целом вырос на 6% за 9 год по сравнению с 8 - это тоже очень неплохо, то есть денег дали. А потом начинаются очень странные вещи. Скажите, пожалуйста, если у вас выросли доходы на 6%, почему у вас расходы бюджета сократились? Почему у вас в регионе расходы на образование грохнулись на минус 10%, по всей стране они выросли на плюс 4? Почему в здравоохранении они у вас грохнулись на минус 15%, во всей стране на минус 6? И почему выплаты по социалке, которые в стране выросли в целом на 25% за год, в Иркутской области едва догребли до 17-18%. При том, что уровень безработицы в Иркутской области один из самых высоких среди промышленных регионов. Он в августе был аж почти 15%, сейчас где-то 12%. И у меня детский вопрос: где деньги, Зин?
Игорь Яковенко: Алексей Павлович, не сможете ответить на детский вопрос профессора Зубаревич?
Алексей Козьмин: В Иркутской области критическая ситуация по объему государственного долга, который составляет порядка 14 миллиардов рублей при объеме бюджета около 60 миллиардов. Поэтому у меня есть предположение, что деньги эти пошли на обслуживание и замещение государственного долга, скорее всего так.
Наталья Зубаревич: Это предположение. Бюджет области, во-первых, 88 миллиардов и размер 14 миллиардов абсолютно не является критическим, такую долю имеет примерно 10-15 субъектов федерации, грубо говоря, меньше четверти. Правильно, 14 от 88, даже меньше 20%. И как-то все эти субъекты федерации почему-то не крушат так социальные расходы своих бюджетов. Я наскоро перед передачей посчитала расходы на госуправление, где сидит долг, процентные выплаты по долгу, не весь долг, а его процентные выплаты. Они тоже сократились. И я буду сейчас разбираться, просто меня заинтриговала Иркутская область, что же там за интересные вещи творятся, когда я просто не понимаю структуру расходов. Не надо прикрываться долгом. В Иркутской области он не самый большой. И тогда у меня вопрос: а если губернатор такой могучий лоббист. Например, в Московской области получили три или четыре транша по покрытию безумного долга, а в Иркутской области, видимо, не очень получается. И тогда у меня тоже сомнения по поводу лоббистских возможностей. Видимо, Минфин, все-таки понимая, что нельзя столько давать регионам, у которых не было сильнейшего кризиса, ставит барьер хотя бы в этих тратах. Но отдувается за все это население Иркутской области.
Игорь Яковенко: Алексей Павлович, ваша оценка, население Иркутской области, гражданское общество, общественные организации в состоянии сегодня спросить с иркутской власти, куда деваются деньги и почему нет новых проектов, и почему продолжительность жизни существенно ниже, чем по стране, почему такая экологическая ситуация? Общество сегодня в Иркутской области в состоянии задать эти вопросы местной власти?
Алексей Козьмин: Давайте так, я, во-первых, не готов сказать, что настолько все ужасно в Иркутской области, потому что со многими оценками Натальи Васильевны я согласен, особенно то, что касается налоговых поступлений от крупных предприятий в региональный бюджет. Но с другой стороны, во-первых, новые проекты реализуются. Да, они не крупные по масштабам регионального бизнеса, средние, но есть проекты производственные, я бы не сказал, что все так плохо. Население очень активно реагирует на те проблемы, которые ставятся непосредственно - повышение налогов или тарифов ЖКХ, вопрос Байкала, который является болезненным, и в целом экологической обстановки. Это вопрос конкретно озера Байкал и того, что на нем происходит. И в этом плане, конечно, в Иркутске больше, чем во многих других городах Сибири и Дальнего Востока, может быть за исключением Владивостока, люди готовы выходить на улицы, готовы принимать участие в митингах, но у нас это проходит достаточно мирно. У нас каких-то акций, где выдвигаются жесткие лозунги с призывом к свержению конституционного строя, такого, конечно, нет. Все проходит достаточно организовано и публично.
