В Цхинвали в течение нескольких месяцев содержится под стражей преподаватель университета и общественный деятель Фатима Маргиева. В ее доме сотрудниками КГБ Южной Осетии был произведен обыск: искали листовки, призывающие к свержению конституционного строя, а в итоге нашли оружие. Фатима Маргиева считает, что ее преследуют по политическим причинам.
Преподавателя кафедры истории Южно-Осетинского университета Фатиму Маргиеву взяли под стражу 18 февраля 2010 года в рамках уголовного дела, заведенного еще в мае 2009 года. Тогда сотрудники Комитета госбезопасности Южной Осетии подозревали Маргиеву в попытке срыва парламентских выборов в Южной Осетии, намеченных на 31 мая, и провели в ее доме обыск. Впоследствии КГБ Южной Осетии распространил заявление об аресте госпожи Маргиевой на основании "незаконного хранения в ее домовладении оружия и боеприпасов", а также листовок и прокламаций "антиправительственного содержания". Затем дело Маргиевой было передано в прокуратуру.
Фатима Маргиева находится в следственном изоляторе в Цхинвали. Сегодня она смогла связаться с Радио Свобода и рассказать свою историю:
- Сразу после августовской войны, узнав, что гуманитарная помощь разворовывается, что до людей ничего не доходит, я и мои подруги пытались создать комитет общественного контроля за распределением гуманитарной помощи. В этот комитет записались больше 200 человек. На бумаге мы создали этот комитет, но нас и близко не допустили к работе по контролю за распределением гуманитарной помощи.
Еще до войны, будучи преподавателем, я с помощью депутатов поднимала вопрос закрытости бюджета Южной Осетии в течение десяти лет. За два месяца до войны мы создали общественную организацию - "Анкал Адэмэ" - "Надежда народа".
После войны мы решили начать выпуск газеты "Позиция". Она начала выходить уже после Нового года в 2009 году. В феврале я вступила в Народную партию. 8 апреля, перед выборами в парламент, состоялся съезд Народной партии. Я выступила на этом съезде от имени Союза женщин (в который входила еще с 1989 года) и высказала все, что я думала о том, что у нас творится: президент Кокойты считает бюджет Южной Осетии своими карманными деньгами, открытой информации о бюджете нет; гуманитарная помощь разворовывается, и ничего сделать нельзя - царит диктатура.
10 апреля был организован рейдерский захват бренда Народной партии. Президент провел съезд своей якобы Народной партии. В тот же день было нападение на штаб партии. Люди в масках, вооруженные до зубов, человек пятнадцать, ворвались в штаб Народной партии, уложили всех нас на пол под дулами автоматов и задержали на какое-то время.
И несмотря на это, мы успели все-таки подготовить сдачу документов. Но избирком решил, что к выборам будет допущена только кокойтовская Народная партия. Затем людей стали призывать придти на избирательные участки: говорилось, что если вы поддерживаете Путина, поддерживаете Медведева, поддерживаете партию "Единая Россия", которые нам так сильно помогают, то вы обязаны придти на выборы.
- Вас подозревали в расклейке листовок, призывающих бойкотировать выборы.
- Листовок у меня не было. В городе были люди, которые распространяли листовки. Они ничего антиконституционного не содержали. Любой гражданин имеет право не голосовать.
В марте начался суд. На суде мы потребовали текст этой листовки, чтобы определить, кто решил, что на основании этой листовки, даже если я ее расклеивала, нужно проводить обыск в моем доме... Теперь я ни на что не надеюсь - уверена, меня приговорят к тюремному заключению, - сказала Фатима Маргиева.
Согласно сообщению КГБ Южной Осетии в мае прошлого года, по факту незаконного хранения оружия и боеприпасов, найденных в доме Маргиевой, возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч.1 ст. 222 УК РФ. В сообщении также утверждается, что в ходе осмотра дома Маргиевой обнаружены и изъяты: автомат АК-47, гранатомет РПГ-7 и 10 снарядов к нему, пистолет ПМ, детонаторы, бикфордов шнур и другие компоненты средств взрывания, гранаты и большое количество боеприпасов.
Вот как это объясняет Фатима Маргиева:
- Я считаю это надуманным предлогом. Во всем СИЗО и в тюрьме (тюрьма располагается этажом ниже) нет никого, кто бы сидел по этой статье. В Южной Осетии оружие есть чуть ли не у каждой семьи. Причем хранится оно по двадцать лет. Еще в 90-х годах, когда в 1992 году по приказу Ельцина генералы Воронов и Малюшкин увели свои части отсюда, Южная Осетия и наш город остались один на один с грузинами. Мой муж был врачом, он тогда работал на "скорой помощи", и когда из одного из грузинских сел они вывозили раненых, "скорую помощь" остановили и расстреляли раненого прямо в машине. И тогда муж сказал: все, надо покупать оружие. И он взял все, что ценного было в доме, и приобрел оружие.
Мы находились в пограничной зоне. Тогда город сохранился благодаря тому оружию, которое люди на свои средства приобрели. Многие люди, конечно, бежали отсюда. Но если бы такое решение приняли все жители Южной Осетии, все жители нашего города, то сегодня этот город принадлежал бы грузинам. А в 2004 году, когда фактически опять начались боевые действия, я вспомнила о том, что у нас есть оружие, и я сказала об этом своим детям. Они обрадовались и сказали - когда ты чувствуешь, что в твоем доме есть оружие, это как-то облегчает твое существование в условиях войны.
- Но после августа 2008 года у населения потребовали сдать оружие?
- После августа 2008 года я лично не слышала, чтобы говорили - сдайте оружие. Но подруги передали, что объявляли о том, что надо сдать оружие. Но я ждала, что издадут указ, что те, кто приобрел оружие на свои личные средства, могут сдать оружие не бесплатно, а им выплатят эти средства. Потому что наш дом очень пострадал от обстрелов. В наш дом и ракета попала, и мина во дворе взорвалась, и потолки обвалились, но никакой помощи мне не было оказано. В доме разбиты все люстры, пострадала мебель, техника пострадала. Нам выплатили 50 тысяч рублей, на которые мы только починили крышу, - рассказала Фатима Маргиева.
- Конечно, у нас нашли оружие, но к маме возникли претензии исключительно в связи с ее оппозиционной деятельностью, - рассказывает дочь Маргиевой Елена Калоева. - В каждом доме в Южной Осетии есть оружие. Сотрудники КГБ Южной Осетии, которые нас обыскивали, вначале говорили: "Это оружие состоит на учете в министерстве обороны, оно было украдено". Потом они выяснили, что оружие не зарегистрировано в республике, то есть к государственному оружию никакого отношения не имеет. Я и мама написали объяснительные, что это оружие хранилось двадцать лет. Пистолет, один гранатомет и один автомат – это немного, я считаю, для семьи из трех человек, - сказала Елена Калоева.
В марте в Южной и Северной Осетии прошли пикеты в поддержку Фатимы Маргиевой. В Северной Осетии правозащитники пытаются создать комитет в поддержку Маргиевой.
- Оппозиционные Кокойты силы не находятся на территории Южной Осетии. Исключение – моя мама. Все возмущены этим надуманным арестом. Ее подруга, тоже критически настроенная, хотела собирать подписи в поддержку Фатимы Маргиевой. И ей с незнакомого номера тут же позвонили и сказали: "Ты окажешься рядом, если не откажешься от этой идеи", - рассказала Елена Калоева.
Пресс-секретарь МВД Южной Осетии Зема Кулумбекова сообщила, что "МВД помогала по делу Маргиевой только вначале", и поэтому от комментариев отказалась. Прокуратура Южной Осетии оказалсь недоступной для комментариев.
Преподавателя кафедры истории Южно-Осетинского университета Фатиму Маргиеву взяли под стражу 18 февраля 2010 года в рамках уголовного дела, заведенного еще в мае 2009 года. Тогда сотрудники Комитета госбезопасности Южной Осетии подозревали Маргиеву в попытке срыва парламентских выборов в Южной Осетии, намеченных на 31 мая, и провели в ее доме обыск. Впоследствии КГБ Южной Осетии распространил заявление об аресте госпожи Маргиевой на основании "незаконного хранения в ее домовладении оружия и боеприпасов", а также листовок и прокламаций "антиправительственного содержания". Затем дело Маргиевой было передано в прокуратуру.
Фатима Маргиева находится в следственном изоляторе в Цхинвали. Сегодня она смогла связаться с Радио Свобода и рассказать свою историю:
- Сразу после августовской войны, узнав, что гуманитарная помощь разворовывается, что до людей ничего не доходит, я и мои подруги пытались создать комитет общественного контроля за распределением гуманитарной помощи. В этот комитет записались больше 200 человек. На бумаге мы создали этот комитет, но нас и близко не допустили к работе по контролю за распределением гуманитарной помощи.
Еще до войны, будучи преподавателем, я с помощью депутатов поднимала вопрос закрытости бюджета Южной Осетии в течение десяти лет. За два месяца до войны мы создали общественную организацию - "Анкал Адэмэ" - "Надежда народа".
После войны мы решили начать выпуск газеты "Позиция". Она начала выходить уже после Нового года в 2009 году. В феврале я вступила в Народную партию. 8 апреля, перед выборами в парламент, состоялся съезд Народной партии. Я выступила на этом съезде от имени Союза женщин (в который входила еще с 1989 года) и высказала все, что я думала о том, что у нас творится: президент Кокойты считает бюджет Южной Осетии своими карманными деньгами, открытой информации о бюджете нет; гуманитарная помощь разворовывается, и ничего сделать нельзя - царит диктатура.
10 апреля был организован рейдерский захват бренда Народной партии. Президент провел съезд своей якобы Народной партии. В тот же день было нападение на штаб партии. Люди в масках, вооруженные до зубов, человек пятнадцать, ворвались в штаб Народной партии, уложили всех нас на пол под дулами автоматов и задержали на какое-то время.
И несмотря на это, мы успели все-таки подготовить сдачу документов. Но избирком решил, что к выборам будет допущена только кокойтовская Народная партия. Затем людей стали призывать придти на избирательные участки: говорилось, что если вы поддерживаете Путина, поддерживаете Медведева, поддерживаете партию "Единая Россия", которые нам так сильно помогают, то вы обязаны придти на выборы.
- Вас подозревали в расклейке листовок, призывающих бойкотировать выборы.
- Листовок у меня не было. В городе были люди, которые распространяли листовки. Они ничего антиконституционного не содержали. Любой гражданин имеет право не голосовать.
В марте начался суд. На суде мы потребовали текст этой листовки, чтобы определить, кто решил, что на основании этой листовки, даже если я ее расклеивала, нужно проводить обыск в моем доме... Теперь я ни на что не надеюсь - уверена, меня приговорят к тюремному заключению, - сказала Фатима Маргиева.
Согласно сообщению КГБ Южной Осетии в мае прошлого года, по факту незаконного хранения оружия и боеприпасов, найденных в доме Маргиевой, возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч.1 ст. 222 УК РФ. В сообщении также утверждается, что в ходе осмотра дома Маргиевой обнаружены и изъяты: автомат АК-47, гранатомет РПГ-7 и 10 снарядов к нему, пистолет ПМ, детонаторы, бикфордов шнур и другие компоненты средств взрывания, гранаты и большое количество боеприпасов.
Вот как это объясняет Фатима Маргиева:
- Я считаю это надуманным предлогом. Во всем СИЗО и в тюрьме (тюрьма располагается этажом ниже) нет никого, кто бы сидел по этой статье. В Южной Осетии оружие есть чуть ли не у каждой семьи. Причем хранится оно по двадцать лет. Еще в 90-х годах, когда в 1992 году по приказу Ельцина генералы Воронов и Малюшкин увели свои части отсюда, Южная Осетия и наш город остались один на один с грузинами. Мой муж был врачом, он тогда работал на "скорой помощи", и когда из одного из грузинских сел они вывозили раненых, "скорую помощь" остановили и расстреляли раненого прямо в машине. И тогда муж сказал: все, надо покупать оружие. И он взял все, что ценного было в доме, и приобрел оружие.
Мы находились в пограничной зоне. Тогда город сохранился благодаря тому оружию, которое люди на свои средства приобрели. Многие люди, конечно, бежали отсюда. Но если бы такое решение приняли все жители Южной Осетии, все жители нашего города, то сегодня этот город принадлежал бы грузинам. А в 2004 году, когда фактически опять начались боевые действия, я вспомнила о том, что у нас есть оружие, и я сказала об этом своим детям. Они обрадовались и сказали - когда ты чувствуешь, что в твоем доме есть оружие, это как-то облегчает твое существование в условиях войны.
- Но после августа 2008 года у населения потребовали сдать оружие?
- После августа 2008 года я лично не слышала, чтобы говорили - сдайте оружие. Но подруги передали, что объявляли о том, что надо сдать оружие. Но я ждала, что издадут указ, что те, кто приобрел оружие на свои личные средства, могут сдать оружие не бесплатно, а им выплатят эти средства. Потому что наш дом очень пострадал от обстрелов. В наш дом и ракета попала, и мина во дворе взорвалась, и потолки обвалились, но никакой помощи мне не было оказано. В доме разбиты все люстры, пострадала мебель, техника пострадала. Нам выплатили 50 тысяч рублей, на которые мы только починили крышу, - рассказала Фатима Маргиева.
- Конечно, у нас нашли оружие, но к маме возникли претензии исключительно в связи с ее оппозиционной деятельностью, - рассказывает дочь Маргиевой Елена Калоева. - В каждом доме в Южной Осетии есть оружие. Сотрудники КГБ Южной Осетии, которые нас обыскивали, вначале говорили: "Это оружие состоит на учете в министерстве обороны, оно было украдено". Потом они выяснили, что оружие не зарегистрировано в республике, то есть к государственному оружию никакого отношения не имеет. Я и мама написали объяснительные, что это оружие хранилось двадцать лет. Пистолет, один гранатомет и один автомат – это немного, я считаю, для семьи из трех человек, - сказала Елена Калоева.
В марте в Южной и Северной Осетии прошли пикеты в поддержку Фатимы Маргиевой. В Северной Осетии правозащитники пытаются создать комитет в поддержку Маргиевой.
- Оппозиционные Кокойты силы не находятся на территории Южной Осетии. Исключение – моя мама. Все возмущены этим надуманным арестом. Ее подруга, тоже критически настроенная, хотела собирать подписи в поддержку Фатимы Маргиевой. И ей с незнакомого номера тут же позвонили и сказали: "Ты окажешься рядом, если не откажешься от этой идеи", - рассказала Елена Калоева.
Пресс-секретарь МВД Южной Осетии Зема Кулумбекова сообщила, что "МВД помогала по делу Маргиевой только вначале", и поэтому от комментариев отказалась. Прокуратура Южной Осетии оказалсь недоступной для комментариев.
