8 мая мы вдвоем с Антоном Очировым презентовали возле памятника Грибоедову книжку Свободного марксистского издательства «Трамвай идёт на фронт», сборник стихотворений поэтов-фронтовиков. Моё отношение к войне, если совсем коротко, укладывается в формулу Троцкого: против Сталина, за Советский Союз. Конечно, это всего лишь формула. Конечно, всё сложнее и тезис о том, что победили вопреки Сталину это такая же спекуляция как и то, что, мол, якобы, победили благодаря ему. Победили вместе, хотя интересы имели не совсем одни и те же. С другой стороны, попытки совершенно отделить Сталина и вообще советское руководство от «народной победы» приводит к совсем уже отъявленным спекуляциям, вроде той, что, мол, Россию оказывается спасло Чудо. Так считает Максим Соколов (http://www.expert.ru/printissues/expert/2010/17/prazdnik_velikogo_chuda/), и читатели исчерпывающе отвечают бородатому реакционеру:
Мне кажется оскорбительным приписывать Победу каким бы то ни было высшим силам. НЕТ! Победили - ЛЮДИ (вот они-то и есть самая "высшая сила"). …Победили именно люди. Которые выполняли свой долг (делая, прежде всего, тяжкую и бесконечно долгую РАБОТУ) и не считали шансы. …В этом и состоит непостижимый секрет для некоторых нынешних прагматиков. нам нынешним не объяснить, как жили и умирали наши предки. И потому нам проще придумывать теории о помощи "генерала Мороза", господа Бога, и т.п.
Некоторые читатели Соколова даже считают, что концепция «чуда» разработана РПЦ. Но мне об этом ничего не известно.
Из предисловия к антологии:
…Можно по-разному относиться к политической и моральной состоятельности советского командования и тех или иных его действий во время войны, к степени ответственности сталинской политики 30-х за сам подъём нацизма в Германии, за войну в том виде, в котором она произошла (мы считаем, что эта вина огромна). Всё это не отменяет одного факта – представители самых разных народов, воевавшие в составе Советской армии, боролись на этой войне за справедливость, равенство, интернационализм, за те ценности, которые – хоть и искажались, грубо попирались или даже выворачивались наизнанку в ходе советского проекта – однако лежали в его основе. Реакцией именно на эти ценности и стал нацизм. Именно этот (и только этот) смысл Великой Отечественной войны, не подлежит, на наш взгляд, никакой ревизии.
Поэзия, в том числе собранная в книге, не может сама по себе служить доказательством или опровержением ни этой, ни какой-либо другой позиции. Но поэзия может быть важным, уникальным источником для понимания феномена СССР в целом и Великой Отечественной войны в частности – вне однобоких – как сталинистского, так антикоммунистического – толкований.
На уличной презентации я читал стихи «официальных» поэтов (Слуцкого, Твардовского, Когана), а Антон Очиров – «неподцензурных» – Оболдуева и Сатуновского. Впрочем, провести границу бывает сложно. Неофициальные, на первый взгляд, кажутся более нетрадиционными по форме и более откровенными по содержанию, однако у официальных тоже форма деформируется, а содержание радикализируется – просто по некоторым другим линиям. Вообще, я считаю, что жёсткое разделение советской культуры на официальную и неофициальную – это идеологическое наследие холодной войны и противостояния между либералами и сталинистами 90-х. В разных сегментах советского общества шла борьба скорее между разными – прогрессивными и реакционными – сторонами советского, чем между советским и антисоветским. (Во всяком случае, так было до вторжения в Чехословакию, когда надежда на социализм с человеческим лицом для многих рухнула навсегда.) Работа над антологией утвердила меня в этой мысли.
Стихи отбирались, прежде всего, по их художественному качеству, а не идейному содержанию, хотя, конечно, единой системы оценки тут быть не может – трудно сравнивать, например, Долматовского с Сатуновским. Каждого автора или даже каждое стихотворение судишь, исходя из его некоего внутреннего равновесия, баланса формы и послания. Вот например, хороший баланс формы и послания:
О материнской титьке
Не тоскуй
Стой
На посту
Как х...
(Игорь Холин)
У Игоря Холина есть и поэма «Иосиф Виссарионович Сталин»:
…И я думаю, Иосиф Виссарионович,
Что все эти жестокости в вас
не от ума, не от умысла.
Вам бы овец пасти
на вершинах кавказских
или альпийских гор,
А вы взялись пасти человечье стадо,
А его резать не надо…
Так вы и видитесь мне
в косматой папахе
кривым ножом
вспарывающий живот барана.
…Ах, Иосиф Виссарионович!
Ну, почему вы не взяли меня своим поэтом!
Я бы вас так восславил!
Не то что ваши поэты!
/Немало их было – этих поэтов/.
Тем не менее достойных на мой взгляд стихотворений, прославляющих Сталина-военачальника, не обнаружилось. Иначе они обязательно вошли бы в антологию. А вошло в неё стихотворение Бориса Слуцкого «Хозяин»:
А мой хозяин не любил меня —
Не знал меня, не слышал и не видел,
А все-таки боялся, как огня,
И сумрачно, угрюмо ненавидел.
Когда меня он плакать заставлял,
Ему казалось: я притворно плачу.
Когда пред ним я голову склонял,
Ему казалось: я усмешку прячу.
А я всю жизнь работал на него,
Ложился поздно, поднимался рано,
Любил его. И за него был ранен.
Но мне не помогало ничего.
А я возил с собой его портрет.
В землянке вешал и в палатке вешал —
Смотрел, смотрел, не уставал смотреть.
И с каждым годом мне все реже, реже
Обидною казалась нелюбовь.
И ныне настроенья мне не губит
Тот явный факт, что испокон веков
Таких, как я, хозяева не любят.
1954
фото здесь
http://vpered.org.ru/index.php?id=522&category=9
Мне кажется оскорбительным приписывать Победу каким бы то ни было высшим силам. НЕТ! Победили - ЛЮДИ (вот они-то и есть самая "высшая сила"). …Победили именно люди. Которые выполняли свой долг (делая, прежде всего, тяжкую и бесконечно долгую РАБОТУ) и не считали шансы. …В этом и состоит непостижимый секрет для некоторых нынешних прагматиков. нам нынешним не объяснить, как жили и умирали наши предки. И потому нам проще придумывать теории о помощи "генерала Мороза", господа Бога, и т.п.
Некоторые читатели Соколова даже считают, что концепция «чуда» разработана РПЦ. Но мне об этом ничего не известно.
Из предисловия к антологии:
…Можно по-разному относиться к политической и моральной состоятельности советского командования и тех или иных его действий во время войны, к степени ответственности сталинской политики 30-х за сам подъём нацизма в Германии, за войну в том виде, в котором она произошла (мы считаем, что эта вина огромна). Всё это не отменяет одного факта – представители самых разных народов, воевавшие в составе Советской армии, боролись на этой войне за справедливость, равенство, интернационализм, за те ценности, которые – хоть и искажались, грубо попирались или даже выворачивались наизнанку в ходе советского проекта – однако лежали в его основе. Реакцией именно на эти ценности и стал нацизм. Именно этот (и только этот) смысл Великой Отечественной войны, не подлежит, на наш взгляд, никакой ревизии.
Поэзия, в том числе собранная в книге, не может сама по себе служить доказательством или опровержением ни этой, ни какой-либо другой позиции. Но поэзия может быть важным, уникальным источником для понимания феномена СССР в целом и Великой Отечественной войны в частности – вне однобоких – как сталинистского, так антикоммунистического – толкований.
На уличной презентации я читал стихи «официальных» поэтов (Слуцкого, Твардовского, Когана), а Антон Очиров – «неподцензурных» – Оболдуева и Сатуновского. Впрочем, провести границу бывает сложно. Неофициальные, на первый взгляд, кажутся более нетрадиционными по форме и более откровенными по содержанию, однако у официальных тоже форма деформируется, а содержание радикализируется – просто по некоторым другим линиям. Вообще, я считаю, что жёсткое разделение советской культуры на официальную и неофициальную – это идеологическое наследие холодной войны и противостояния между либералами и сталинистами 90-х. В разных сегментах советского общества шла борьба скорее между разными – прогрессивными и реакционными – сторонами советского, чем между советским и антисоветским. (Во всяком случае, так было до вторжения в Чехословакию, когда надежда на социализм с человеческим лицом для многих рухнула навсегда.) Работа над антологией утвердила меня в этой мысли.
Стихи отбирались, прежде всего, по их художественному качеству, а не идейному содержанию, хотя, конечно, единой системы оценки тут быть не может – трудно сравнивать, например, Долматовского с Сатуновским. Каждого автора или даже каждое стихотворение судишь, исходя из его некоего внутреннего равновесия, баланса формы и послания. Вот например, хороший баланс формы и послания:
О материнской титьке
Не тоскуй
Стой
На посту
Как х...
(Игорь Холин)
У Игоря Холина есть и поэма «Иосиф Виссарионович Сталин»:
…И я думаю, Иосиф Виссарионович,
Что все эти жестокости в вас
не от ума, не от умысла.
Вам бы овец пасти
на вершинах кавказских
или альпийских гор,
А вы взялись пасти человечье стадо,
А его резать не надо…
Так вы и видитесь мне
в косматой папахе
кривым ножом
вспарывающий живот барана.
…Ах, Иосиф Виссарионович!
Ну, почему вы не взяли меня своим поэтом!
Я бы вас так восславил!
Не то что ваши поэты!
/Немало их было – этих поэтов/.
Тем не менее достойных на мой взгляд стихотворений, прославляющих Сталина-военачальника, не обнаружилось. Иначе они обязательно вошли бы в антологию. А вошло в неё стихотворение Бориса Слуцкого «Хозяин»:
А мой хозяин не любил меня —
Не знал меня, не слышал и не видел,
А все-таки боялся, как огня,
И сумрачно, угрюмо ненавидел.
Когда меня он плакать заставлял,
Ему казалось: я притворно плачу.
Когда пред ним я голову склонял,
Ему казалось: я усмешку прячу.
А я всю жизнь работал на него,
Ложился поздно, поднимался рано,
Любил его. И за него был ранен.
Но мне не помогало ничего.
А я возил с собой его портрет.
В землянке вешал и в палатке вешал —
Смотрел, смотрел, не уставал смотреть.
И с каждым годом мне все реже, реже
Обидною казалась нелюбовь.
И ныне настроенья мне не губит
Тот явный факт, что испокон веков
Таких, как я, хозяева не любят.
1954
фото здесь
http://vpered.org.ru/index.php?id=522&category=9
