Законопроект о создании в подмосковном Сколкове аналога американской "Кремниевой долины" был критично рассмотрен на правлении РСПП. В частности, ряд его членов предложили государству распространить специальный правовой режим Сколкова на проекты в других регионах. Еще более жестко предложенный властями законопроект оценил глава Торгово-промышленной палаты России Евгений Примаков. Тем не менее, с подачи заместителя руководителя президентской администрации Владислава Суркова правление Российского союза промышленников и предпринимателей в итоговом решении все-таки признало проект Сколково "приоритетным". Директор департамента стратегического анализа компании ФБК Игорь Николаев объясняет, почему так непросто идет обсуждение создания в стране первого инновационного города:
– Я думаю, это происходит по нескольким причинам. Во-первых, большинству представителей нашего бизнеса понятно, что этот проект вряд ли принесет успех. Причина в том, что он реализуется, не основываясь на самом главном, что должно делаться, чтобы технологическая модернизация состоялась. Если будет достаточный уровень конкуренции в экономике, чего сейчас нет, то будет спрос на инновации.
Этот же проект предполагает, что будет такой инкубатор, где эти инновации будут рождаться, и потом распространяться на всю экономику. Так не бывает в рыночной экономике. В рыночной экономике первичен спрос. Это и есть фундаментальное противоречие, о котором особенно много власти не говорят, но бизнес его прекрасно понимает. И конечно, тем, кто имеет отношение или будет иметь отношение к этому проекту, не хочется быть ответственным за то, что, в конце концов, не получится.
Но, с другой стороны, бизнес прагматичен. Он понимает, что можно на этом деле заработать. Он видит, какие льготы в Сколкове будут предоставлены для предприятий, и хочет иметь такие льготы. Почему бы на этом не заработать? Но бизнес понимает, что всех туда не пустят. Вот и получается: с одной стороны, есть понимание, что вряд ли из этой затеи при таком подходе что-то выйдет; с другой стороны, да бог с ним, что не получится, но можно ведь заработать. Вот такая вот противоречивая оценка со стороны бизнеса имеется, и естественно, это выливается в трения, когда этот вопрос обсуждается с представителями властей.
– Евгений Примаков поставил эти вопросы очень остро. Получается он прав, что вынес все эти проблемы на поверхность?
– Он абсолютно прав. Просто многие вопросы, лежащие на поверхности, пока не были озвучены. К примеру, один из вопросов: несколько лет назад в России создавались технико-внедренческие зоны, в которых тоже были предусмотрены льготные условия. Но где результаты их работы?
Есть другие вопросы. У нас много наукоградов, например, Академгородок в Новосибирске, которые могли бы претендовать на особый инновационный статус. Все эти вопросы вполне разумны. Они очевидны. Я думаю, что в Торгово-промышленной палате созрела такая критическая масса, чтобы все эти проблемы были подняты. Вот Евгений Максимович и озвучил их. И молодец, что он это сделал.
– Одним из приоритетных вопросов для РСПП является правовой режим. В нашем государстве это действительно актуальная тема? Насколько возможно, чтобы в перспективе правовой режим Сколково получили другие инновационные центры?
– Что касается правового регулирования, проблема в том, что Сколково – это еще один нехороший прецедент – прецедент индивидуально-правового регулирования. С одной стороны, есть понимание, что кто-то, кто подпадает под это индивидуально-правовое регулирование, выиграет. Но в основной своей массе бизнес от этого ничего не получит.
Почему я сказал "еще один прецедент"? Госкорпорации – это тоже индивидуально-правовое регулирование, когда ради создания какой-то структуры можно, оказывается, перепахать все законодательное поле, а потом через некоторое время сказать: извините, не получилось с госкорпорациями, давайте их преобразуем в открытые акционерные общества.
То есть через несколько лет выясняется, что положительного эффекта нет, и что индивидуально-правовое регулирование – хорошее для одной структуры или нескольких – плохо для страны в целом, для достижений целей инновационного развития. Такое понимание, по-моему, существует. Поэтому и возникают вопросы вокруг правовых аспектов создания Сколкова.
– Стоит ли вообще бюджетные деньги вкладывать в такие инновационные проекты?
– Бюджетные деньги могут вкладываться и должны вкладываться, но это должно быть только дополнительным стимулом. Проект реализуем при главном условии – если будет достаточный уровень конкуренции, если будет спрос на инновации. Пока этого нет, все федеральные деньги, которые будут потрачены, – это выброшенные деньги.
Но эта проблема так быстро не решается. Создать какую-то зону, инкубатор, понастроить там коттеджи, где будут жить научные работники – недостаточно. А вот создание конкурентной среды – это тяжелая работа, которая в одночасье не происходит. А хочется, естественно, быстро. Поэтому федеральные деньги могут участвовать, но они должны следовать за решением других фундаментальных проблем. У нас же получается – телега впереди лошади.
– Вся эта инновационная активность имеет какие-то реальные перспективы? Или это такой фантом?
– Нет, это не имеет перспективы. И, собственно говоря, уже есть примеры, показывающие абсолютную бесперспективность этой затеи. Я уже упоминал технико-внедренческие зоны, где тоже были льготы. А где эффект, где продвижение в плане инновационного развития? Его нет. Просто нет понимания фундаментальных основ инновационного развития. Чудес не бывает. Деньги будут потрачены, какая-то зона будет создана, но главная цель – инновационный прорыв – к большому сожалению, достигнута не будет.
– Я думаю, это происходит по нескольким причинам. Во-первых, большинству представителей нашего бизнеса понятно, что этот проект вряд ли принесет успех. Причина в том, что он реализуется, не основываясь на самом главном, что должно делаться, чтобы технологическая модернизация состоялась. Если будет достаточный уровень конкуренции в экономике, чего сейчас нет, то будет спрос на инновации.
Этот же проект предполагает, что будет такой инкубатор, где эти инновации будут рождаться, и потом распространяться на всю экономику. Так не бывает в рыночной экономике. В рыночной экономике первичен спрос. Это и есть фундаментальное противоречие, о котором особенно много власти не говорят, но бизнес его прекрасно понимает. И конечно, тем, кто имеет отношение или будет иметь отношение к этому проекту, не хочется быть ответственным за то, что, в конце концов, не получится.
Но, с другой стороны, бизнес прагматичен. Он понимает, что можно на этом деле заработать. Он видит, какие льготы в Сколкове будут предоставлены для предприятий, и хочет иметь такие льготы. Почему бы на этом не заработать? Но бизнес понимает, что всех туда не пустят. Вот и получается: с одной стороны, есть понимание, что вряд ли из этой затеи при таком подходе что-то выйдет; с другой стороны, да бог с ним, что не получится, но можно ведь заработать. Вот такая вот противоречивая оценка со стороны бизнеса имеется, и естественно, это выливается в трения, когда этот вопрос обсуждается с представителями властей.
– Евгений Примаков поставил эти вопросы очень остро. Получается он прав, что вынес все эти проблемы на поверхность?
– Он абсолютно прав. Просто многие вопросы, лежащие на поверхности, пока не были озвучены. К примеру, один из вопросов: несколько лет назад в России создавались технико-внедренческие зоны, в которых тоже были предусмотрены льготные условия. Но где результаты их работы?
Есть другие вопросы. У нас много наукоградов, например, Академгородок в Новосибирске, которые могли бы претендовать на особый инновационный статус. Все эти вопросы вполне разумны. Они очевидны. Я думаю, что в Торгово-промышленной палате созрела такая критическая масса, чтобы все эти проблемы были подняты. Вот Евгений Максимович и озвучил их. И молодец, что он это сделал.
– Одним из приоритетных вопросов для РСПП является правовой режим. В нашем государстве это действительно актуальная тема? Насколько возможно, чтобы в перспективе правовой режим Сколково получили другие инновационные центры?
– Что касается правового регулирования, проблема в том, что Сколково – это еще один нехороший прецедент – прецедент индивидуально-правового регулирования. С одной стороны, есть понимание, что кто-то, кто подпадает под это индивидуально-правовое регулирование, выиграет. Но в основной своей массе бизнес от этого ничего не получит.
Почему я сказал "еще один прецедент"? Госкорпорации – это тоже индивидуально-правовое регулирование, когда ради создания какой-то структуры можно, оказывается, перепахать все законодательное поле, а потом через некоторое время сказать: извините, не получилось с госкорпорациями, давайте их преобразуем в открытые акционерные общества.
То есть через несколько лет выясняется, что положительного эффекта нет, и что индивидуально-правовое регулирование – хорошее для одной структуры или нескольких – плохо для страны в целом, для достижений целей инновационного развития. Такое понимание, по-моему, существует. Поэтому и возникают вопросы вокруг правовых аспектов создания Сколкова.
– Стоит ли вообще бюджетные деньги вкладывать в такие инновационные проекты?
– Бюджетные деньги могут вкладываться и должны вкладываться, но это должно быть только дополнительным стимулом. Проект реализуем при главном условии – если будет достаточный уровень конкуренции, если будет спрос на инновации. Пока этого нет, все федеральные деньги, которые будут потрачены, – это выброшенные деньги.
Но эта проблема так быстро не решается. Создать какую-то зону, инкубатор, понастроить там коттеджи, где будут жить научные работники – недостаточно. А вот создание конкурентной среды – это тяжелая работа, которая в одночасье не происходит. А хочется, естественно, быстро. Поэтому федеральные деньги могут участвовать, но они должны следовать за решением других фундаментальных проблем. У нас же получается – телега впереди лошади.
– Вся эта инновационная активность имеет какие-то реальные перспективы? Или это такой фантом?
– Нет, это не имеет перспективы. И, собственно говоря, уже есть примеры, показывающие абсолютную бесперспективность этой затеи. Я уже упоминал технико-внедренческие зоны, где тоже были льготы. А где эффект, где продвижение в плане инновационного развития? Его нет. Просто нет понимания фундаментальных основ инновационного развития. Чудес не бывает. Деньги будут потрачены, какая-то зона будет создана, но главная цель – инновационный прорыв – к большому сожалению, достигнута не будет.
