Виктор Резунков: Завтра, 15 мая, во многих городах России – в Москве, Петербурге, Владивостоке, Иркутске, Тюмени и других – пройдут акции протеста против перевода школьного образования на коммерческое финансирование, против реформы бюджетной сферы. Принятый недавно закон «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с совершенствованием правового положения государственных (муниципальных) учреждений», а проще говоря – закон о реформе системы финансирования бюджетных учреждений, широко обсуждается сейчас в российской прессе. Люди опасаются, и не без оснований, что с 1 января 2011 года школьное образование станет платным, существенно сократится бюджетное финансирование детских садов, школ, поликлиник, больниц, музеев, библиотек, соответственно, сократится и зарплата российских бюджетников. Так ли это? Может быть, наоборот, после перевода школьного образования на коммерческое финансирование учителя смогут, наконец-то, получать достойную зарплату, как и другие бюджетники? В этом мы сегодня и попытаемся разобраться.
В Петербургской студии Радио Свобода в гостях - руководитель инициативной группы «Питерские родители против реформы бюджетной сферы» Мария Медведева и главный редактор Информационно-аналитического агентства «Mnenie-naroda.ru» Александр Иванченко.
Вначале я хотел бы зачитать небольшую выдержку для наших радиослушателей из краткого анонсирования этого закона, чтобы слушателям было понятно, что подразумевается. «В соответствии с новым законом уже в следующем году все государственные учреждения будут разделены на три категории. Самая привилегированная – казенные учреждения. Правительство России определило исчерпывающий перечень тех, кто получит гарантированные деньги из казны – это воинские организации, следственные изоляторы, исправительные учреждения, «режимные» психиатрические больницы, правоохранительные органы и так далее. Для них сохранится сегодняшний порядок сметного финансирования – оплачивать, например, работу милиции исходя из количества пойманных преступников пока не планируется. Вторая – государственные учреждения, которые должны финансироваться исходя из государственного задания. Третья категория – автономные учреждения, которые кроме исполнения задания вправе заниматься предпринимательской деятельностью и все полученные доходы использовать для собственных нужд. Фактически это будут квазикоммерческие организации, находящиеся в государственной собственности. Но их деятельность должна быть направлена на достижение уставных целей. В отличие от других, автономные учреждения смогут открывать счета в коммерческих банках. Распоряжаться недвижимостью, особо ценными средствами или купленным за бюджетный счет оборудованием учреждения не вправе. Руководитель должен будет согласовывать крупные сделки – на сумму более 10% от объема активов. За нарушение этого ограничения он может не просто поплатиться должностью, а быть привлечен к материальной ответственности». Я цитирую Балтийское информационное агентство.
Каково ваше отношение к этому закону, к этой реформе?
Мария Медведева: У меня к этому законопроекту очень негативное отношение по нескольким причинам. Во-первых, у нас в государстве принимается очень важный законопроект, но почему-то наши граждане не в курсе, какой закон принимается. И к сожалению, даже сейчас, после подписания этого законопроекта президентом, очень многие не знают об этом законе вообще ничего. Мы сейчас собираем подписи к письму президента. Соответственно, это лишний повод общаться с людьми на улицах. Подходишь к человеку, говоришь: «Вы в курсе, что у нас принимается сейчас реформа бюджетной сферы?». Очень многие говорят, что не в курсе. Никто не в курсе, что, к сожалению, реформа бюджетной сферы касается полностью всех наших социальных услуг (как это было названо в законопроекте), что у нас теперь образование – это услуга, а не система воспитания личности.
Виктор Резунков: Не создание культурных ценностей, скажем так.
Мария Медведева: Абсолютно точно. Библиотека - у нас тоже, к сожалению, услуга. Ну, поход в театр, музей – это тоже своего рода услуга.
Во-вторых, когда мы узнали об этом законопроекте после утверждения вторичного Государственной Думой, мы попытались найти в Интернете какие-либо ссылки на формирование госзаказа или госзадания, или стандартов образования для средней школы. В Интернете мы нашли только стандарты образования для начальной школы. Ни про среднюю школу, ни про основную школу речи, к сожалению, в Интернете нет. Мы узнали от депутатов «Единой России», что этот закон разрабатывался в течение 10 лет. Естественно, сразу возник вопрос: если в течение 10 лет этот закон разрабатывался, почему не были приняты сразу к этому закону стандарты образования, нормы образования и объемы финансирования наших школ, больниц, библиотек, музеев?
Александр Иванченко: Я могу сказать о повестке дня. Мы вначале сказали, что будет проводиться митинг. По этому вопросу мы и собрались, чтобы донести до народа нашего мнение, что происходит и каким образом принимается данный закон. Потому что народ не участвовал в приеме данного законопроекта и ни сном, ни духом об этом не знал. Мы хотим предложить цивилизованно решить данную проблему, не выходя на улицы, а собрать всероссийское родительское собрание по данному поводу, где каждому учителю дать возможность высказаться на последнем родительском собрании, которое проводится по окончанию учебного года, и поставить в известность, что такой закон имеет место быть, он подписан президентом, и от этого уже отталкиваться. То есть мы хотим цивилизованно решить данный вопрос и использовать свое конституционное право.
Виктор Резунков: Мария, сейчас распространен пресс-релиз «Левого фронта» в Москве Сергея Удальцова с призывом приходить завтра на акцию протеста в Москве. Он ссылается на то, что «согласно модели, представленной на курсах повышения квалификации 40 директорам санкт-петербургских школ, государство оплачивает только первые три урока, до обеда, а последующая тройка уроков (по выбору) оплачивается государством только на 30%». Что это такое?
Мария Медведева: К сожалению, мы об этом законе не знаем ничего. В Интернете появилась, естественно, масса выступлений и политиков, которые выступали против этого законопроекта, и мнения людей, начали говорить о каких-то трех уроках бесплатных. На самом деле, в законе этого нет. В законе говорится о том, что у нас будет какой-то госзаказ, но сколько будет уроков, какие это будут уроки, об этом, к сожалению, никто не знает. Были мысли о том, что у нас будут какие-то уроки основные, а какие-то дополнительные, что у нас будет финансироваться только часть уроков основного порядка, допустим, 3 часа математики в неделю, а ученик должен получить 6 часов. Но опять же это пока, к сожалению, только домыслы.
Виктор Резунков: Поразительно, как принимают законы в России!
И я приведу некоторые мнения, которые можно найти сейчас в средствах массовой информации, за закон и против закона. Очень любопытно выразился министр образования и науки Андрей Фурсенко. Вот что приводит РИА «Новости», цитируя его слова: «У нас сегодня в школах - и только в школах - во многих селах есть Интернет. Ничего нет плохого в том, что, может быть, не конкретно граждане, а муниципалитет заплатит школе из статьи расходов на культуру или связь за то, что школа предоставит свои компьютеры, свой Интернет для жителей этого села, ничего в этом не вижу зазорного. Школа не может сдавать актовый зал для вечеринок, потому что это не прописано в ее уставе. А, например, для концертов может сдавать, потому что это культурно-образовательная деятельность. Я считаю, что школа в селе должна быть социокультурным центром, клубом в хорошем смысле этого слова» - добавил он, комментируя переход на коммерческое финансирование школ, в частности в селах.
Мария Медведева: Я эту речь читала, естественно, и меня она вогнала в ужасное недоумение. Я не знаю, ездят ли по городам наши депутаты, наши министры, но я езжу в село в Краснодарском крае (у меня там мама живет) и я вижу их школы. В школе, во-первых, очень мало человек, во-вторых, ни о каком актовом зале, концертах... Для кого концерты? Для колхозников, которые получают зарплату по 2-3 тысячи рублей? Концерты должны проводиться с целью заработать денег. Если люди не могут себе купить хлеб, то о каких концертах может идти речь в селе? Вот такое мое мнение.
Александр Иванченко: Сейчас осталось не так много рабочих мест в селах для того, чтобы простой колхозник мог пойти на работу и оставить свое чадо для того, чтобы его воспитали в стенах школы в соответствии с программой, которая на данный момент утверждается. И не понятно с финансированием, все под вопросом. И введение Единого государственного экзамена якобы стирает рамки между селом и городом. Ну, вводят в заблуждение народ, конечно, этим введением.
Виктор Резунков: Очень много было комментариев после этого заявления министра образования и науки. В частности, блогеры пишут, что можно представить себе, как выстроилась огромная очередь из доярок для того, чтобы посидеть за Интернетом, или они пришли на концерт Аллы Пугачевой.
И еще одно мнение, скажем так, умеренных сторонников принятия этого закона. Корреспондент интернет-издания «Фонтанка.Ру» Марина Зеленая пишет: «Изучив очередные разъяснения чиновников (сам закон и пояснения к нему были обнародованы на днях), корреспондент «Фонтанки» убедился в том, что ничего страшного после реформы не произойдет. Собственниками всех бюджетных учреждений и их имущества остаются государственные органы. Соответственно, банкротства школ, детских садов, больниц, театров и музеев ждать не стоит. Как не стоит надеяться и на передачу собственности госучреждений в третьи руки. Право на бесплатное образование и медицинское обслуживание сохранится за каждым россиянином. Стандарты гарантируют каждому жителю страны получение как минимум среднего образования. То есть все российские школьники будут изучать химию, физику, математику, русский и иностранный языки и другие предметы в полном объеме, как и было раньше. Высшее и среднее специальное образование также можно будет получить за счет государства на конкурсной основе».
Мария Медведева: Во-первых, тут прозвучало слово «стандарты». Корреспондент пишет о том, что у нас будет физика, химия, математика. Где эти стандарты? Мы можем еще раз попытаться прошерстить весь Интернет, но мы все равно не найдем этих стандартов, потому что эти стандарты не прописаны. И мы сейчас не можем говорить о том, будет ли у нас физика, химия, русский язык, математика в школах или их не будет, или они будут в каком-то усеченном виде.
Во-вторых, про высшие учебные заведения – это просто уже смешно. Все прекрасно понимают, что в вуз поступить в Санкт-Петербурге практически нереально. Если раньше объем платных услуг в вузах был регулируемым, то сейчас наши вузы каждый год увеличивают количество платных мест и уменьшают количество бесплатных. Сумасшедшие конкурсы. И это говорит о том, что, вроде бы, у нас не все должны получать высшее образование. «Получили школьное образование? И сидите в своих селах дальше, не надо ехать в Питер, не надо получать высшее образование, нам нужно поднимать заводы и колхозы».
Александр Иванченко: Образование, конечно, имеет место быть, и оно должно приносить плоды, соответственно. И после окончания школы ребенок должен сам выбирать, хочет он учиться дальше или не хочет. Но высшее образование должно подразумевать специалиста, а не безработного, который, в конечном итоге, получается после образования, которое дают сейчас.
Виктор Резунков: И мнение председателя Комитета финансов Санкт-Петербурга, он дал развернутое интервью интернет-изданию «Фонтанка.Ру», Эдуарда Батанова: «Главный вопрос – что должно делать государство? Само оказывать услуги гражданам или покупать их? Убежден, что услуги надо покупать. И не важно, кто их оказывает. Главное, чтобы они были качественные, в срок и по установленной цене. Поэтому надо не просто выдавать деньги учреждениям, а оплачивать конкретный результат – обучение школьников, лечение больных и так далее. А все остальное зависит от эффективности управления: если директор школы грамотно организует воспитательный процесс и без ущерба для качества обучения сэкономит деньги, то это будет хорошим экономическим стимулом для учреждения, руководства и персонала. Если не сможет – значит, надо менять такого менеджера».
Мария Медведева: Во-первых, что значит – сэкономить деньги? Наши школы дают нам образование. И очень коробит, конечно, слово «услуга». Применительно к школе это слово не должно вообще произноситься. Что значит – услуга? Это не услуга, это система ценностей. И систему ценностей услугой назвать нельзя. Услугой можно назвать ту часть, которая касается чтения каких-то предметов, написания контрольных. Но ведь школа нам оказывает не только вот эту часть услуги. Учителя занимаются с нашими детьми, разговаривают с нашими детьми, когда детям плохо – дети загружены или дети в панике. Это делают учителя, потому что наши дети проводят в школе гораздо больше времени, чем они проводят в семьях.
Во-вторых, было сказано о том, что тот директор, который не сможет эффективно распределять деньги, зарабатывать их, должен быть уволен. Но все наши директоры оканчивали педагогические институты, они педагоги, они учителя с большой буквы, они не коммерсанты. Их никто этому не обучал, и они, вполне возможно, не смогут перейти на новые рельсы вот этой экономики.
Александр Иванченко: Может быть, и неплохо было бы пойти по этим рельсам, чтобы директор школы был грамотным управленцем, прежде всего. Вокруг такого директора соберется самый лучший коллектив, и коллектив, соответственно, получит большую заработную плату, директор сможет выбить гранты, сможет получить дотации государства в данном направлении. А на сегодняшний момент директор пользуется просто тем, что ему дает государство, и должен уложиться. А по окончании года, если он все эти средства не потратил, он должен вернуть их в бюджет. Конечно, это неверно. И шаг государства в данном направлении для того, чтобы дать возможность привлечь серьезных менеджеров в школы, он хороший. Но так ли это на самом деле? И я с удовольствием отдал бы ребенка в такую школу, где менеджер эффективный, где собраны лучшие учителя. И это правильно, на мой взгляд.
Виктор Резунков: Но учитывая возраст и учителей, и директоров школ, мало кто из них, наверное, является менеджером высокого уровня.
Мария Медведева: Да, потому что они получали образование при Советском Союзе. И они, между прочим, бесплатно получали образование. Они ходили в поликлиники бесплатные, бесплатно посещали музеи, ну или за какую-то минимальную сумму. И очень маленькое количество директоров, наверное, смогут без потерь для школы, для образования перейти на какие-то непонятные рельсы, которые диктует наше государство: «Зарабатывайте, ребята, деньги». И люди у нас будут думать о том, сколько им денег заработать, чтобы отремонтировать крышу, купить краску для покраски стен, купить новые учебники, а не о самом процессе образования, и это очень пугает.
Виктор Резунков: Мария, а как возникло ваше сообщество, которое завтра собирается проводить большую акцию протеста?
Мария Медведева: Конечно, это интересная история. Познакомились мы все благодаря сайту «Littleone». На этом сайте был заведен топик, на котором мы обсуждали плюсы и минусы данного закона. После того, как наши дебаты стали перерастать в ожесточенные, я бы сказала, дебаты, появились сторонники и противники этого закона. Мы решили после всех этих дебатов, что нам необходимо поставить в известность как можно больше горожан Санкт-Петербурга. Потому что все сайты – и «Контакты», и «Littleone» - все-таки это ограниченное число человек. Не у всех нас есть Интернет, не все имеют возможность сидеть часами в Интернете. И мы вышли инициативной группой на демонстрацию 1 мая, у нас были лозунги: «Мы против платного среднего образования. Мы за бесплатное среднее образование».
Виктор Резунков: И я хотел бы привести выдержки из речи спикера Совета Федерации Сергея Миронова, которая транслировалась по некоторым каналам телевидения, соответственно, распечатана на многих сайтах – «zavuch.info», и на вашем сайте, Александр. Когда он выступал с этой речью, он заявил, почему он не подписывал этот закон и какие последствия могут быть. «Почему я голосовал «против». У меня пять аргументов. Первое. Отказ государства от прямого финансирования большинства бюджетных учреждений и переход на субсидирование так называемого госзадания. Давайте назовем вещи своими именами. Этот закон сделает платными многие социальные услуги, которые до сих пор, к счастью, пока еще остаются бесплатными».
Вы согласны с этим?
Мария Медведева: Абсолютно согласна.
Александр Иванченко: Да.
Виктор Резунков: «Второе. Ряд важнейших вопросов, к сожалению, на момент рассмотрения закона не имеет ответов, а именно: что конкретно войдет в состав бесплатного для граждан госзадания? Что будет, если перегруженные региональные бюджеты не смогут вовремя оплатить это госзадание? Какова будет доля платных услуг? Как будут регулироваться цены на них? Как мы видим, подготовка подзаконных актов, которые должны ответить на этот вопрос, к сожалению, еще даже не началась».
Мария Медведева: Да. И на встрече с депутатами «Единой России» в Москве мы тоже задавали вопрос Евгению Федорову: этот закон разрабатывался в течение 10 лет, почему не выпущены никакие законодательные акты, почему не прописан госзаказ, почему не прописаны стандарты бюджета? И Сергей Миронов очень кратко и емко сказал то же самое, о чем можно, наверное, говорить часами: ничего не прописано, никто ни о чем не знает.
Виктор Резунков: Даже не известно, как будут регулироваться цены на эти услуги?
Мария Медведева: Нет, к сожалению, ничего не известно. И самое ужасное, что если раньше у нас школы финансировались из государственного бюджета, то сейчас все это спущено именно на региональные. И мы прекрасно знаем, что у нас есть, конечно, города федерального значения, как Москва, Санкт-Петербург, но у нас также есть и небольшие города. Даже взять Краснодар или Тюмень.
Александр Иванченко: Да, не понятно, как это все принималось, как это все обсуждалось. И хотелось бы задать непосредственно власти вопрос: где, собственно, решение, подготовленное по пунктам, что необходимо делать по этому закону? Мы его подписали, приняли, но как действовать, мы не знаем.
Виктор Резунков: Семья Майоровых, наши постоянные слушатели, пишут: «На днях говорили о том, что бесплатно будут обучать русскому языку и математике, скорее всего, арифметике. Значит, дети научатся читать, чтобы справляться с SMS и глянцевыми журналами, остальное необязательно. А также знать таблицу умножения и операции с простыми числами. А чем отличается Чингисхан от Суркова, например, где находится Аляска или Крым, - это уж самостоятельно, с родителями или по имеющимся учебникам».
Мария Медведева: Интересный комментарий. Я читала комментарии людей, которые писали: «Зачем нам история? Ведь у нас столько исторических фильмов!». Давайте будем строить образование на тех фильмах, которые есть, на тех учебниках, по которым обучалась я, и у меня, слава Богу, они сохранились. И так наши дети проводят время дома по вечерам, они не привыкли гулять, приходится выгонять. «Контакт», SMS-сообщения – это все, конечно, мне очень знакомо.
Александр Иванченко: И получатся Иваны, не помнящие родства. Это как Моисей 40 лет по пустыне водил свой народ от одной полоски еды к другой, водил-водил, пока не вымерли все, кто знал хотя бы что-то о своих предках. А потом осталось только учить заново. То есть новая религия.
Виктор Резунков: Жильцов пишет: «Закон снизит налоги бизнесу и увеличит зарплату, то есть он нужен народу». Вот такое мнение.
Мария Медведева: Дело все в том, что в этом законе про снижение налогов не говорится ничего. То есть мы как платили наши налоги, мы так и будем их платить. И между прочим, это очень страшный факт. Мы платим налоги из фонда заработной платы, каждое предприятие платит налоги на образование. И получается, что мало того, что мы платим налоги, мы еще будем доплачивать школам за то, что они обучают наших детей, доплачивать поликлиникам, чтобы нам помогли медики.
Виктор Резунков: Филимонов пишет: «Неправедная власть по-пластунски ведет планомерное наступление на тощие кошельки большинства населения, создавая иезуитские законы, наступающие на бюджет и вопреки Конституции. Себе же и своим подпевалам, живущим по законам, противоречащим Конституции, утверждают большинством. А вот законополагаемой оппозиции единогласно блокируют. Вспомните оплеванный недавно закон о роскоши». Ну, этот закон не приняли в Госдуме.
И третье мнение Сергея Миронова: «Считаю принципиально неправильным сводить функции бюджетных учреждений к оказанию услуг. Разве наши учреждения культуры - это только оказание услуги? Разве это не сохранение, а зачастую и создание, новых культурных ценностей? Разве наша школа - это только предоставление образовательной услуги? Разве это не та система, которая воспитывает гражданина, патриота, человека, в конце концов? Думаю, что об этом не нужно забывать».
Мария Медведева: Мы уже говорили, что это система ценностей.
Виктор Резунков: Александр Иванович из Рязани, добрый день.
Слушатель: Добрый день. Вот сейчас я вас слушаю и мне кажется, что сейчас у нас мешанина в головах от того, что мы совершенно не знаем своих прав. И мне кажется, в условиях средней школы необходимо вводить курс элементарной теории права – это государство, право общества, социальная природа человека, определение государства, функции верховной власти – общие учения о праве. Сюда входит и юридическая часть, и судебная часть, что такое законы, порядок издания законов, законы и отношение к обычаям. Мне кажется, было бы необходимо такой предмет ввести. Это первое. Во-вторых, что касается платности образования. Мне кажется, это антиконституционное мероприятие. Мы об этом ничего не знаем. Вот сейчас «зурабовщина» была в медицине, сейчас «фурсовщина» в образовании.
Виктор Резунков: Андрей из Москвы, здравствуйте.
Слушатель: Здравствуйте. Вот вы обратили внимание на образование и культуру, но это только половина дела. На самом деле, цель этого закона намного шире. Его задача – переложить финансирование различных бюрократических контор на плечи населения. И теперь нам бесконечно будут навязываться различного рода так называемые государственные услуги. То есть вас без конца будут посылать в БТИ, в Архитектурный комитет, в паспортный стол, где нужно будет оформлять какие-то совершенно не нужные документы, и вы за все это будете платить, а цены будут все время увеличиваться. Вот цель этого закона.
Мария Медведева: Абсолютно точно. Только не вы, а мы все будем за это платить. И все прекрасно понимают, кто читал этот закон, что все отговорки, например, министра Фурсенко – это именно отговорки: «Успокойтесь, все будет хорошо».
Виктор Резунков: Роза нам пишет: «Мы сейчас на даче в деревне, а раньше это было большое село. Много работали в поле. Выстроена большая школа. Сейчас в 1-ом классе учатся два ученика, в 5-ом – четыре. Молодежь вся в городе. Без развития сельского хозяйства невозможно развитие образования. Кто-то останется в деревне, и это будут необразованные люди. Наверное, наша власть стремится народ сделать быдлом, чтобы было легче управлять им».
Мария Медведева: К сожалению, про это в Интернете тоже говорится. Мы все прекрасно знаем, что наряду с этим законом у нас проталкивают ювенальную юстицию. Два эти закона вкупе говорят о том, что это просто геноцид, и нас пытаются сделать именно быдлом, чтобы мы ничего не знали, ничего не могли читать, не могли считать. Поставил крестик в бланке под зарплатой и пошел гулять.
Александр Иванченко: И путешествуй, сидя дома перед телевизором. Тебе покажут любые передачи. Главное, чтобы ты из дома не выходил никуда.
Виктор Резунков: Иван из Москвы, здравствуйте.
Слушатель: Здравствуйте. Я хотел бы напомнить слова римского сенатора Катона, который каждое свое выступление заканчивал фразой: «Карфаген должен быть разрушен». Мы ломимся в открытую дверь, если забываем, что последней законной властью в России был Верховный Совет, расстрелянный бандой в 1993 году. И любые законы, любые постановления, принимаемые различными бандами, - это всего лишь постановления шпаны.
Виктор Резунков: Да, такая точка зрения существует.
Наталья нам пишет: «Не знаю, как насчет физики и математики, но такой предмет, как астрономия, уже вычеркнут из школьной программы. В то время, например, как американские дети после всех этих фильмов «Звездные войны» с удовольствием изучают эти предметы. А если они делают первый шаг в отношении школ и больниц, то будет и второй. Мы знаем, к чему привела «прихватизация» промышленности. Если они говорят про легализацию, что уже есть, то у нас еще есть и наркомания, и убийства, и так далее. Так давайте тоже узаконим. Что там стоит!».
Всех порадовало в Петербурге недавнее заявление спикера Законодательного собрания Тюльпанова, который сказал, когда обсуждалось, надо ли обращаться по поводу этого закона к Валентине Матвиенко, губернатору. Он сказал: «Вы все знаете, у нас есть поборы в школах. Так давайте их узаконим».
Мария Медведева: На самом деле, это пугает. Многие школы выживают самостоятельно, без всякой помощи родителей. Я не говорю обо всех, я могу сказать только за себя. Я ничего не плачу, кто-то платит. Что значит – узаконить поборы? Дайте нормальное финансирование – и никаких поборов не будет. Если люди готовы платить за ремонт школы, если они видят, что сломалась дверь в классе или грязные стены, естественно, людям хочется, чтобы их дети учились в красивом здании, с нормальными дверьми, с нормальными охранниками. Но если государство будет это финансировать, никаких поборов не будет. И не надо говорить о том, что кто-то пытается узаконить какие-то поборы.
Виктор Резунков: Тем более, деньги есть у государства.
Александр Иванченко: Есть и такие школы в Санкт-Петербурге, где специально подбирают программы обучающие, где есть лишние предметы, как в 1-ом классе информатика, риторика и так далее. И плюс к этому есть отдельные лектории для работников РОНО, куда приходит преподаватель и рассказывает какую-то лекцию. Эта услуга стоит 40 рублей в неделю, одна лекция проходит. Не выдаются ни квитанции, ничего. И выбора тоже нет. Это ставится первым предметом, а не последним. И пользы от этого, конечно, в 1-ом классе – ноль. И в общей сложности получается где-то около 1,5 тысячи бесплатное образование выходит. Это система Занкова. Она в образовательную систему, которая сейчас идет, не входит. Есть лишние предметы, которые необходимо оплачивать.
Виктор Резунков: Михаил из Самары, пожалуйста.
Слушатель: Добрый день. Пара слов в защиту. Во-первых, давно пора уже финансировать результаты. Сколько можно вкачивать в нашу систему образования бешеные деньги, и при этом совершенно не понятно, куда они идут. Вторая позиция. Как цена будет складываться? Как обычная цена – под воздействием спроса и предложения. Третья позиция. Вы говорите, что не будут знать, где Аляска, да мои студенты (я преподаватель и предприниматель) и сейчас этого не знают. И последнее. Финансирование никогда не может быть достаточным.
Виктор Резунков: Михаил, я вам приведу мнение Александра, который нам написал, как раз по поводу финансирования: «История реформ в России учит, что если в какой-то сфере появляется что-то платное, то бесплатное исчезает. Помните, когда появились платные туалеты, сразу же исчезли бесплатные».
Евгений Николаевич из Москвы, пожалуйста.
Слушатель: Здравствуйте. Я все это слушаю, и у меня в голове складывается, что у нас сейчас какая-то власть... Я не понимаю, что происходит. Постоянно нам говорят, что не хватает денег. А я неделю тому назад услышал, что мы Киргизии послали миллионы в подарок, а 5 лет тому назад Ираку, Алжиру, Кубе скостили многомиллиардные долги, а потом Венесуэле подарок, потом мы ничего не получим. А теперь еще на спорте помешались. В Сочи они миллиарды вкладывают, 20 миллиардов, себе они Швейцарию строят. Ну, никак не остановятся! Теперь Универсиаду в Татарстане, Чемпионат мира по футболу. А собственный народ, если отъехать от Питера или Москвы, - нищета. Я не понимаю власти наши. Или они настолько оторваны от реальной жизни? О каком тут здравоохранении, об учебе... Конечно, все приводится к деньгам. Но почему-то для народа денег этих не хватает.
Виктор Резунков: На самом деле, все-таки за такую власть народ и голосует уже который год.
Мария Медведева: К сожалению, да, мы выбрали ту власть, которая нами сейчас руководит. И к сожалению, эта власть не оправдывает наших надежд. Принимаются какие-то дурацкие законы, которые направлены опять же против народа. Хотя, вроде бы, они «слуги народа» и должны исполнять волю народа. А в данном случае, если мы говорим о законе бюджетной сферы, то воля народа не учитывалась. Это даже не было доведено до народа, и ни слова не было ни в газетах, ни в Интернете о том, какой ужасный закон собираются принимать.
Виктор Резунков: Антонина Павловна из Москвы, здравствуйте.
Слушатель: Здравствуйте. Очень вам благодарна. И я очень удивлена. Я имею отношение к учебе, всю жизнь мои дети учились, и журналистами стали бесплатно, и школа была бесплатная, и в «Артек» ездили бесплатно. И просто не понятно, откуда на детей нахлынуло такое. ЕГЭ! Они мучаются, переживают, родители тоже. Я спокойно работала, ничего не знала, как мои дети учатся, и все мои дети прекрасно окончили МГУ. Вот я за то, чтобы не было такого безобразия, чтобы меньше платили миллиарды странам, а именно нашим детям помогали. А как же так, учителя на наши копейки будут получать лишнюю тысячу или две, за копейки наших детей?! Я очень возмущена. Пожалуйста, Мария, организовывайте протест. Нельзя так жить! Дети наши должны жить спокойно.
Виктор Резунков: Лариса Дмитриевна из Москвы, пожалуйста.
Слушатель: Добрый день. Если бы у нас были депутатские расследования... Недавно прочла в «Новой газете», как ершик купили в Смольном за 13 тысяч и заколки для галстуков ФСБ на 2 миллиона. Как же хватит на что-то другое?!.. И квоты на медицину, когда 5 человек могут выжить, а 2 – как повезет. Депутаты совершенно не занимаются своим делом.
Виктор Резунков: В прессе этот закон сравнивают с двумя совершенно противоположными явлениями. Одни сравнивают его с законом о монетизации, который вызвал большой резонанс в обществе. А другие сравнивают его с НЭПом. Неужели никаких положительных, с вашей точки зрения, результатов у этого закона? В принципе, предоставление большей возможности коммерческой деятельности государственным предприятиям, которой они до этого были лишены. Но они ведь, на самом деле, не были ее лишены.
Мария Медведева: Нет, они не были лишены. Например, может быть, какие-то плюсы каким-то школам, директорам это все-таки принесет. Потому что они действительно смогут вводить новые предметы, и желание родителей будет платить за эти предметы или нет. Но у нас в Российской Федерации половина населения живет уже за чертой бедности, они не в состоянии оплачивать элементарно питание, проживание, коммунальные услуги. О каких дополнительных уроках в данном случае может идти речь? Люди выбиваются уже из сил, чтобы дать образование на какую-то минимальную зарплату. А если матери-одиночки, так это вообще смерть. Естественно, что она будет выбиваться, она будет работать на пяти-шести работах, чтобы дать детям минимальное. Кстати, говорится о том, что у нас этот закон будет давать общеобразовательный минимум. Вот мы с этим минимумом потом и будем жить.
Александр Иванченко: Максимум, может быть, не имеет большой необходимости в образовании, знать все невозможно. Лучше быть специалистом в одной какой-то области и достичь там совершенства, вектор всех сил направить на одно что-либо, а не быть специалистом во всех областях.
Необходимо собирать родительское собрание всеобщее, как мы планируем это сделать. Это будет в День защиты детей, 1 июня. Мы постараемся провести все это на нашем сайте в Ситуационном центре. Попробуем включить 10-15 регионов в открытом эфире, где каждый сможет донести свою точку зрения и получить ответы на вопросы. Хотим пригласить сильных мира сего, Министерство образования ответить на вытекающие вопросы. Потому что говорить, конечно, можно об этом бесконечно, но лучше послушать мнения наших законодателей, что они все-таки имеют в виду под этим словом. Они отмалчиваются, а мы и знать не знаем, и начинаем бучу разводить.
Мария Медведева: Я хочу сказать по поводу всеобщего образования. Александр, вы, как и я, получили нормальное, бесплатное образование. Образование – это комплекс наук, которые нам давали. И в 5-ом классе ребенок и родители не в состоянии решить, по какому пути будет двигаться дальше ребенок. И оставлять это на усмотрение родителей: «Хорошо, я ему дам математику с русским, но пусть не занимается физикой, химией», - эти предметы нужны для того, чтобы работал мозг. Не для того чтобы они сидели в чатах и переписывались, это нужно для развития человека.
Александр Иванченко: Согласен.
Виктор Резунков: Татьяна из Москвы, пожалуйста.
Слушатель: Я бы тоже хотела свое мнение высказать. Слушаю вашу передачу – и все в душе восстает против жизни в нашей стране.
Виктор Резунков: Татьяна Александровна из Москвы, здравствуйте.
Слушатель: Здравствуйте. Моя сестра заболела и хотела полечиться, но это бесполезная инициатива, потому что в поликлинике посылают в частные учреждения, а там выкачивают деньги, не говоря причин болезни, ничего. То есть давай и давай, пока не выкачают. Захотели лечь в больницу. «Нет, мы не кладем», - говорит поликлиника. Еще хочу отметить, что она ведомственная. Врач заявляет, что на обследование талонов у них нет. В больнице, к которой прикреплены, сказали – 140 тысяч, на неделю обследования – 60 тысяч. Пожалуйста, хоть сегодня, двухместная палата. Вот такие дела! Так что будем больны, не образованы, угнетены. А если кто-то надеется, что они когда-то остановятся в своем желании хапать по 600 миллионов, как делает жена вице-премьера... Владимир Ильич Ленин сказал: «Не женщина, человечище». Она по 600 миллионов зарабатывает в кризисный год. Такое возможно? И все остальные – то же самое. Миллиардерша Батурина и все остальные. Так что успокойтесь, будете рабами. Страна рабов, страна господ.
Виктор Резунков: Да, на медицину тоже этот закон распространяется.
Мария Медведева: Естественно. Вот у нас будут все частные поликлиники, все частные больницы, которые будут точно так же хапать деньги. Потому что ведь мы не изменим людей, которые сейчас работают, мы их не сможем перевоспитать, переучить – это бесполезно, потому что люди взрослые уже, у них уже устоялась и система ценностей, и взгляды на жизнь. Переделать кого-то мы не сможем. Единственное, мы сделаем все платным, и люди будут вынуждены с других людей брать деньги для того, чтобы ему выжить, чтобы ему принести домой хлеб.
Виктор Резунков: И давайте подведем итоги нашей программы.
Мария Медведева: Я очень благодарна Радио Свобода за сегодняшнюю передачу. Потому что этот закон должен быть освещен, про него должны говорить. Может быть, в итоге депутаты до нас спустятся, а мы до них поднимемся, и они нам объяснят, что же такое госзаказ и что будет у нас бесплатным.
Александр Иванченко: Хочется получить максимум ответов от государства, что они хотят в итоге получить от сегодняшней реформы. Хочется подвести итог в таком плане и все-таки пригласить максимальное количество народа, учесть его мнение и донести его до наших государственных служащих.
