В российских блогах обсуждают тлетворное влияние глянцевой журналистики на умы сограждан. А в британских – классовое родство Дэвида Кэмерона и Ника Клегга.
Объектом критики российских блогеров стали проекты "Афиша" и "Сноб".
Претензии к "Афише" – точнее, к политике ее художественного обозревателя Константина Агуновича – высказал у себя в журнале художник Кирилл Шаманов. Размышляя об истоках "Тругейта" (так в сети называют изнасилование, в котором обвиняется арт-деятель Илья Трушевский), Шаманов часть вины за случившееся перекладывает на глянцевую арт-критику:
Я вот все думаю про историю Ильи Трушевского как художника, но речь пойдёт не столько об Илье, сколько о той тусовке, в которой он обретался. Я часто теперь слышу об ответственности художника за его высказывание и поведение, но как быть с журналистом, который несколько лет продвигает "Тру-подход" в кругах молодежи? Всё, что мы видим в Илье, и остальная публика видит в его поступках и поведении, полностью отражено в культурной политике журнала Афиша и его ведущего арт-критика, те же спесь и безнаказанность, презрение к своему же искусству (публике, текстам, делу). В некотором смысле Агунович этих девочек Илюше за руку привёл, разрекламировав именно его и его ценности в их любимом журнале! На фоне постоянного и бессмысленного опускания действительно важного и интересного в российском искусстве! Обчитавшись Афиши, они идут в Солянку и нарываются там на разрекламированных неадекватов.
Глянцевый проект "Сноб" подвергся критике за объявленный на днях антисталинский флеш-моб. Запланированная журналом акция "Люди против Сталина" начнется утром 27 мая. Участникам предлагается прикрепить к своей одежде лоскутки ткани с именами людей, погибших в результате сталинских репрессий. Реакция в блогах не заставила себя ждать. Пользователь ybserver квалифицирует акцию как "снобский маразм":
Все эти сталинисты-антисталинисты слегка перегрелись. Сталинисты - упертые моральные уроды, обожествляющие хитрого и циничного политика, антисталинисты - не менее морально неустойчивы. Они не понимают или не хотят понимать, что большая часть репрессий - элементарные доносы ради получения квартир репрессированных, их постов, сведения счетов. Обвинять Сталина в том, что Иванов написал донос на Петрова только потому, что ему понравилась его квартира, просто смешно.
Литератор Олег Юрьев, ранее конфликтовавший со "Снобом" по другому поводу, обосновывает свою позицию чуть иначе:
Если снобари против Сталина, так что же, я за? Нет, конечно, но не с ними же вместе. И это касается, собственно, всего. Не с Евтушенко против колхозов, не с Шендеровичем против Задорнова, не с православными комсомольцами за духовность, не с деревянными человечками за передовое искусство. Потому что в таких вещах существенно не против чего/кого или за кого/что, а кто. Снобари не могут быть против Сталина и Евтушенко не может быть против колхозов, потому что снобари — это и есть Сталин, а Евтушенко — это и есть колхоз.
В комментариях юзер korfitz заметил: "Тоталитаризм перестаёт быть идеологическим. Теперь он - товарно-статусный".
***
В центре внимания британской блогосферы – премьер-министр консерватор Дэвид Кэмерон и его заместитель либеральный демократ Ник Клегг, которые в четверг представили свою программу широкомасштабных реформ. Однако вид двух молодых и подтянутых английских аристократов впечатлил блогеров куда сильнее, чем их слова. Особенно лейбористов. Известный журналист Тони Парсонс пишет в своем блоге на сайте газеты "Дейли Миррор":
Кэмерон учился в Итоне, а Клегг в Вестминстере – отсюда видно, какая у нас сейчас социальная мобильность. Ее просто нет: на ступеньках Даунинг-стрит 10 – премьер-министр, закончивший частную школу, и его заместитель, тоже закончивший частную школу. Если бы им сейчас пришлось сдавать общий школьный экзамен, мы бы о них больше не услышали. Дело, впрочем, не в аристократизме Кэмерона и Клегга. Нас должно тревожить то, что образовательный апартеид стал настолько неотъемлемой частью нашей системы, что попасть в правительство, если родители не выложили состояния за твое образование, просто невозможно. Когда Тони Блэр говорил "образование, образование и еще раз – образование", мы не знали, что он имеет в виду "частное образование и еще раз частное образование". Этот образовательный апартеид означает, что глупый ребенок из богатой семьи имеет больше шансов, чем умный ребенок из бедной. И это наводит на очень грустные мысли.
Однако классовое родство Кэмерона и Клегга – поверхностное, утверждает колумнист "Таймс" историк Бен Макинтайр. У себя блоге он рассказывает, как объяснял своему французском приятелю тонкую разницу между двумя аристократами:
Они оба из высшего света, но по-разному. Кэмерон принадлежит к высшему свету из Итона и Оксфорда, с клубами, хрусталем и охотой. Клегг же – это Вестминстер и Кембридж, столица и крупные инвестиционные фонды. Кэмерон – верхушка верхнего среднего класса с дворянским оттенком, а Клегг из среднего верхнего среднего класса с чертами европейской аристократии. И это совершенно разные вещи. В британском обществе есть всего один класс – средний, но с бесконечным разнообразием подклассов. Все представители среднего класса равны, но некоторые более равны, чем другие. На первый взгляд, таков Кэмерон – он потомок Вильгельма IV и дальний родственник королевы. Однако Клегг тоже не обошелся без голубой крови: его бабушка была русской баронессой. Кэмерон ест рыбу с картошкой и читает книги в дешевых изданиях, что является признаком крайней аристократичности. Только самые родовитые имеют этот генетический инстинкт экономии: Королева-мать известна тем, что брала в прокат телевизор для своего шотландского замка. Однако сейчас эти тонкие классовые различия перестали играть политическую роль, и то, что Кэмерон и Клегг находятся немного в разных частях социального спектра, не имеет никакого значения. Теперь понятно, - сказал мой французский приятель, - они оба из высшего света, но по-разному, однако это совершенно не важно. Как это по-английски!
Объектом критики российских блогеров стали проекты "Афиша" и "Сноб".
Претензии к "Афише" – точнее, к политике ее художественного обозревателя Константина Агуновича – высказал у себя в журнале художник Кирилл Шаманов. Размышляя об истоках "Тругейта" (так в сети называют изнасилование, в котором обвиняется арт-деятель Илья Трушевский), Шаманов часть вины за случившееся перекладывает на глянцевую арт-критику:
Я вот все думаю про историю Ильи Трушевского как художника, но речь пойдёт не столько об Илье, сколько о той тусовке, в которой он обретался. Я часто теперь слышу об ответственности художника за его высказывание и поведение, но как быть с журналистом, который несколько лет продвигает "Тру-подход" в кругах молодежи? Всё, что мы видим в Илье, и остальная публика видит в его поступках и поведении, полностью отражено в культурной политике журнала Афиша и его ведущего арт-критика, те же спесь и безнаказанность, презрение к своему же искусству (публике, текстам, делу). В некотором смысле Агунович этих девочек Илюше за руку привёл, разрекламировав именно его и его ценности в их любимом журнале! На фоне постоянного и бессмысленного опускания действительно важного и интересного в российском искусстве! Обчитавшись Афиши, они идут в Солянку и нарываются там на разрекламированных неадекватов.
Глянцевый проект "Сноб" подвергся критике за объявленный на днях антисталинский флеш-моб. Запланированная журналом акция "Люди против Сталина" начнется утром 27 мая. Участникам предлагается прикрепить к своей одежде лоскутки ткани с именами людей, погибших в результате сталинских репрессий. Реакция в блогах не заставила себя ждать. Пользователь ybserver квалифицирует акцию как "снобский маразм":
Все эти сталинисты-антисталинисты слегка перегрелись. Сталинисты - упертые моральные уроды, обожествляющие хитрого и циничного политика, антисталинисты - не менее морально неустойчивы. Они не понимают или не хотят понимать, что большая часть репрессий - элементарные доносы ради получения квартир репрессированных, их постов, сведения счетов. Обвинять Сталина в том, что Иванов написал донос на Петрова только потому, что ему понравилась его квартира, просто смешно.
Литератор Олег Юрьев, ранее конфликтовавший со "Снобом" по другому поводу, обосновывает свою позицию чуть иначе:
Если снобари против Сталина, так что же, я за? Нет, конечно, но не с ними же вместе. И это касается, собственно, всего. Не с Евтушенко против колхозов, не с Шендеровичем против Задорнова, не с православными комсомольцами за духовность, не с деревянными человечками за передовое искусство. Потому что в таких вещах существенно не против чего/кого или за кого/что, а кто. Снобари не могут быть против Сталина и Евтушенко не может быть против колхозов, потому что снобари — это и есть Сталин, а Евтушенко — это и есть колхоз.
В комментариях юзер korfitz заметил: "Тоталитаризм перестаёт быть идеологическим. Теперь он - товарно-статусный".
***
В центре внимания британской блогосферы – премьер-министр консерватор Дэвид Кэмерон и его заместитель либеральный демократ Ник Клегг, которые в четверг представили свою программу широкомасштабных реформ. Однако вид двух молодых и подтянутых английских аристократов впечатлил блогеров куда сильнее, чем их слова. Особенно лейбористов. Известный журналист Тони Парсонс пишет в своем блоге на сайте газеты "Дейли Миррор":
Кэмерон учился в Итоне, а Клегг в Вестминстере – отсюда видно, какая у нас сейчас социальная мобильность. Ее просто нет: на ступеньках Даунинг-стрит 10 – премьер-министр, закончивший частную школу, и его заместитель, тоже закончивший частную школу. Если бы им сейчас пришлось сдавать общий школьный экзамен, мы бы о них больше не услышали. Дело, впрочем, не в аристократизме Кэмерона и Клегга. Нас должно тревожить то, что образовательный апартеид стал настолько неотъемлемой частью нашей системы, что попасть в правительство, если родители не выложили состояния за твое образование, просто невозможно. Когда Тони Блэр говорил "образование, образование и еще раз – образование", мы не знали, что он имеет в виду "частное образование и еще раз частное образование". Этот образовательный апартеид означает, что глупый ребенок из богатой семьи имеет больше шансов, чем умный ребенок из бедной. И это наводит на очень грустные мысли.
Однако классовое родство Кэмерона и Клегга – поверхностное, утверждает колумнист "Таймс" историк Бен Макинтайр. У себя блоге он рассказывает, как объяснял своему французском приятелю тонкую разницу между двумя аристократами:
Они оба из высшего света, но по-разному. Кэмерон принадлежит к высшему свету из Итона и Оксфорда, с клубами, хрусталем и охотой. Клегг же – это Вестминстер и Кембридж, столица и крупные инвестиционные фонды. Кэмерон – верхушка верхнего среднего класса с дворянским оттенком, а Клегг из среднего верхнего среднего класса с чертами европейской аристократии. И это совершенно разные вещи. В британском обществе есть всего один класс – средний, но с бесконечным разнообразием подклассов. Все представители среднего класса равны, но некоторые более равны, чем другие. На первый взгляд, таков Кэмерон – он потомок Вильгельма IV и дальний родственник королевы. Однако Клегг тоже не обошелся без голубой крови: его бабушка была русской баронессой. Кэмерон ест рыбу с картошкой и читает книги в дешевых изданиях, что является признаком крайней аристократичности. Только самые родовитые имеют этот генетический инстинкт экономии: Королева-мать известна тем, что брала в прокат телевизор для своего шотландского замка. Однако сейчас эти тонкие классовые различия перестали играть политическую роль, и то, что Кэмерон и Клегг находятся немного в разных частях социального спектра, не имеет никакого значения. Теперь понятно, - сказал мой французский приятель, - они оба из высшего света, но по-разному, однако это совершенно не важно. Как это по-английски!
