Ввели бы как-нибудь налог на глупость! Но не дождешься – кто введет? А вот на роскошь – всегда пожалуйста.

История налога на роскошь закончилась ничем и забылась среди каждодневного напора событий, однако на самом деле она выглядит куда более печально, чем кажется на первый взгляд. Три известные оппозиционные партии Думы решили ударить по богачам, призвав обложить налогом дорогие квартиры, машины, а также бриллианты и прочие частные ценности. Богачей у нас народ не любит – почему бы их не прижать? И народ порадуется, глядя, как богачи начнут изворачиваться и скрывать наживу, и казна обогатиться за счет нового прилива доходов, и справедливость восторжествует. Вот она – демонстрация политической зрелости.
Партия власти задушила инициативу в зародыше.

Но важен не результат, а революционный заряд инициативы. У нас роскошь – дополнительное матерное слово, которым кроют любые формы собственности, не укладывающиеся в понятие жизненной необходимости. И корова, и "Запорожец", и отдельная квартира, и даже шляпа на голове профессора, да и сам профессор – все в какой-то момент было роскошью в нашей стране, подлежало осмеянию или уничтожению. Нам выделяли только одну роскошь – человеческого общения, да и то в сильно урезанном виде. Надо было пройти через все это, попытаться создать страну на новых основаниях – и ничего не понять ни в истории, ни в современности. Не средний класс, а серый быт уравниловки – революционный идеал нашей славной оппозиции.

Они обижались на выборы – их подставили и прокатили, и все кивали: жалко их! Ах, как несправедливо! И в самом деле было несправедливо, и их бунт в Думе выглядел чуть ли не праздником демократии, но если бы они победили? Нам всем на голову посыпались бы их безумные, недальновидные, популистские декреты – страна бы развалилась, как когда-то писал Василий Розанов, в три дня.

Ну, и какая тут может быть модернизация? Что за роскошь! У нас и жизнь сама по себе – великая роскошь. Небытие – наш удел.