Ирина Лагунина: "В отличие от российских властей, Аслан Масхадов обходился со своими противниками достойно. Во время войны 1994-1996 г.г. он, тогда начальник Генерального штаба вооруженных сил ЧРИ, специально останавливал боевые действия, чтобы российские войска могли собрать и похоронить трупы своих солдат, которых на улицах Грозного поедали бродячие собаки. Также известно много случаев, когда Масхадов безо всяких условий отпускал живыми и невредимыми российских военнопленных, за что ему сегодня благодарны сотни российских матерей".
Это – выдержка из обращения семьи Аслана Масхадова к лидерам мировых конфессий. И об этом документе мы будем сегодня говорить с сыном Аслана Масхадова Анзором. С момента убийства бывшего президента Чечни 8 марта 2005 года прошло чуть больше пяти лет. Анзор, как вы узнали, что ваш отец убит?
Анзор Масхадов: В тот день мы были приглашены к другу, мы с семьей пошли погостить к нему. В его квартире я получил телефонный звонок из Турции от знакомого моего, и он меня спросил: "Это правда то, что произошло дома?". То есть в нашей республике. Я сразу почувствовал, что что-то не то, про отца подумал. И он так потом подчеркнул, что про отца. Я сказал: "Я не знаю, но чувствую, что что-то произошло". Действительно я почувствовал, что сто процентов что-то с ним случилось. Я сказал своей семье: давайте собирайтесь, мы пойдем домой. Потом своему знакомому тоже говорю, что нам надо идти, у нас дела. Хотя никаких дел не было. Мы пошли домой. Я не хотел, чтобы мои близкие, семья показывали свои эмоции, чувства в тот момент, если они увидят по телевизору. Мы пошли домой. У себя домой с семьей посмотрели выпуск новостей, уже было видно, что это произошло.
Ирина Лагунина: Вам когда-нибудь об этом официально сообщили российские власти или федеральные силы в Чечне?
Анзор Масхадов: Они сразу же сообщили, что в Толстой-юрте произошел короткий бой и в результате этого боя погиб Аслан Масхадов. Сказали другими словами, что был уничтожен лидер террористов Аслан Масхадов. Потом уже Патрушев докладывал Путину, что была проведена операция, был, как они сказали, уничтожен лидер террористов Алсан Масхадов.
Ирина Лагунина: Что произошло после этого в первые же дни? К семье кто-то обратился из федеральных сил, семья ли обратилась к кому-то из федеральных сил или каких-то других представителей власти в Чечне?
Анзор Масхадов: Никто к нам не обращался ни из Москвы, ни из Грозного. И их я бы слушать не стал, просто честь и достоинство не позволили бы с ними разговаривать. Я придерживался мнения отца и по сегодняшний день тоже. Сразу понял, что надо делать и как поступить в этой ситуации. То есть мы знали, что они нам тело не выдадут. Мы своего врага хорошо знаем, я сам воевал во время первой войны и знаю, к каким действиям они прибегали и прибегают сегодня. Именно вот эта жестокость. Я говорил своей семье, что будьте готовы к тому, что нам его не выдадут. Мы написали, обратились с жалобой в Страсбургский суд, так называемый суд по правам человека. И по сегодняшний день люди работают над этой жалобой, рассматривают ее, но этот процесс затянулся.
Ирина Лагунина: Минимальный срок рассмотрения дел в Страсбургском суде, как показывает практика, где-то пять лет. С момента убийства вашего отца прошло чуть более пяти лет. Но вы, тем не менее, обратились к российским властям и, насколько я знаю, от вашего имени просьбу передали "Солдатские матери". Это была единственная ваша попытка?
Анзор Масхадов: Да, можно назвать единственная эта попытка. Потому что я не хотел прямо обращаться к Владимиру Владимировичу Путину. Он убийца моего отца и, как я сказал, честь и достоинство не позволили мне обращаться, на поклон не пойду. Мы обратились через "Солдатских матерей", которых мы очень уважаем. Было обращение к патриарху Всея Руси от нашей семьи, что он человек религии, человек истинный. Мы через него хотели обратиться и обратились к властям, правительству, но никакого ответа, реакции на это не было. И буквально недавно, я даже в 2005 году хотел встретиться с этим человеком, очень уважаемым, он живет в Грузии - это патриарх Грузии. Я был наслышан о нем, люди говорили, и я очень хотел с ним встретиться именно тогда. Но у меня так получилось, что я встретился через пять лет после убийства моего отца. Он сказал такие слова, что это против религии, такой акт - невыдача тела. Так оно и есть, все религии этого мира говорят, что тело должно быть погребено.
Ирина Лагунина: Вы также обратились к участникам саммита религиозных лидеров мира, саммит проходил в Баку 26-27 апреля. Я процитирую небольшой абзац из этого обращения: "Руководство Российской Федерации, не удовлетворившись убийством, продолжает совершать это надругательство, добавляя таким образом к боли нашей утраты еще одну боль. При этом российские власти ссылаются на принятый Государственной думой Закон о терроризме, который противоречит и самой Конституции Российской Федерации и, тем более, никак не вписывается в рамки общечеловеческой этики и морали, оскорбляет традиции и обычаи чеченского народа и не объясним с точки зрения любой религии". Лидеры мировых конфессий вас услышали?
Анзор Масхадов: Услышать, наверное, услышали, но я не уверен, что они что-то сделают. Они зависимы от политики, проводимой своими же государствами. То есть они будут молчать, ничего не сделают. Но это уже лежит на них, это их право, сказать или не сказать. Но религия говорит, что тело должно быть погребено. Почему они боятся сказать это? Мне без разницы, будь он мусульманином, христианином или кто-то другой, но религия это говорит. Если он действительно такой религиозный человек уважаемый, то чего он должен бояться?
Ирина Лагунина: Анзор, давайте немного поговорим о вашей семье, поскольку представилась такая возможность. В 2004 году незадолго до убийства вашего отца кадыровские силы явно при попустительстве, а может быть при помощи федеральных сил захватили в заложники фактически всех ваших ближайших родственников. И тогда был доклад "Мемориала", я приведу некоторые данные. Например, 3 января 2004 года была похищена сестра Аслана Масхадова Буча Абдулкадырова. Что с ней стало потом?
Анзор Масхадов: Да, действительно, они являются прямыми родственниками, братьями, сестрами, там были маленькие дети. Их били, голодом морили, держали в Ханкале первый раз, когда их взяли в заложники. Хотели надавить на отца – именно эта была причина. Некоторые из них живы, некоторые нет. Вы спрашивали про мою тетю, она мужественный человек, очень мужественный, ее очень избивали там, хотели поставить на колени. Еще удивлялись, что женщину не могут поставить на колени, избивали ее прикладами, но она стояла. Она есть сегодня. Хотя буквально недавно умер старший брат моего отца, мой дядя, его тоже в то время держали в Ханкале.
Ирина Лагунина: Это Леча Масхадов?
Анзор Масхадов: Да.
Ирина Лагунина: Как вы чтите память отца сейчас, когда вам не передали тело, когда у вас нет возможности сделать могилу, приходить и поклоняться его памяти там?
Анзор Масхадов: Мы гордимся, как и другие чеченцы, что у меня был именно такой отец, что не оставил такого места, чтобы я преклонил перед кем-то голову свою от стыда. Он прошел свой путь достойно. Он, будучи даже военным человеком, оставался человеком. И даже когда вокруг люди радикализовались, стали жестокими во время этой войны, будь это русские, будь это чеченцы, он оставался чеченцем. И как вы, наверное, слышали про кодекс чеченцев, там много говорится об этом, именно честь, достоинство. Он придерживался всех человеческих факторов. Все помнят, как отдавал солдат, офицеров своим матерям, сколько он попыток сделал, чтобы остановить эту войну, чтобы не допустить до войны этот конфликт. И был он убит в то время, когда он приостановил в одностороннем порядке войну.
Сегодня его обвиняют в том, что он сотрудничал с Басаевым. Я скажу так: были такие случаи, все это знают, что Шамиль Басаев брал на себя какие-то акции или планировал акции, но мой отец никогда против мирных жителей не проводил и не планировал таких акций. Было одно сотрудничество с Басаевым, то, что он уговаривал, чтобы Шамиль Басаев отказался от проведения таких акций, и он добился этого. Что бы Кремль сегодня ни говорил, он добился того, что взял слово от Шамля, что тот не будет совершать такие акции. И после 2004 года ноября месяца таких акций не было совершено Шамилем Басаевым, как я помню, как мы все знаем.
Ирина Лагунина: Мы беседовали с сыном Аслана Масхадова Анзором.
"Земной путь Президента Чеченской республики Ичкерия Аслана Масхадова закончен и ему уже ничем нельзя помочь, но к вам обращаются живые – мы, его близкие родственники. Мы убедительно просим вас употребить весь ваш авторитет для того, чтобы потребовать от российского руководства прекращения варварства и выдачи нам тела главы нашей семьи для захоронения по чеченским законам и по требованиям религии", - пишет семья Масхадова лидерам мировых конфессий.
Это – выдержка из обращения семьи Аслана Масхадова к лидерам мировых конфессий. И об этом документе мы будем сегодня говорить с сыном Аслана Масхадова Анзором. С момента убийства бывшего президента Чечни 8 марта 2005 года прошло чуть больше пяти лет. Анзор, как вы узнали, что ваш отец убит?
Анзор Масхадов: В тот день мы были приглашены к другу, мы с семьей пошли погостить к нему. В его квартире я получил телефонный звонок из Турции от знакомого моего, и он меня спросил: "Это правда то, что произошло дома?". То есть в нашей республике. Я сразу почувствовал, что что-то не то, про отца подумал. И он так потом подчеркнул, что про отца. Я сказал: "Я не знаю, но чувствую, что что-то произошло". Действительно я почувствовал, что сто процентов что-то с ним случилось. Я сказал своей семье: давайте собирайтесь, мы пойдем домой. Потом своему знакомому тоже говорю, что нам надо идти, у нас дела. Хотя никаких дел не было. Мы пошли домой. Я не хотел, чтобы мои близкие, семья показывали свои эмоции, чувства в тот момент, если они увидят по телевизору. Мы пошли домой. У себя домой с семьей посмотрели выпуск новостей, уже было видно, что это произошло.
Ирина Лагунина: Вам когда-нибудь об этом официально сообщили российские власти или федеральные силы в Чечне?
Анзор Масхадов: Они сразу же сообщили, что в Толстой-юрте произошел короткий бой и в результате этого боя погиб Аслан Масхадов. Сказали другими словами, что был уничтожен лидер террористов Аслан Масхадов. Потом уже Патрушев докладывал Путину, что была проведена операция, был, как они сказали, уничтожен лидер террористов Алсан Масхадов.
Ирина Лагунина: Что произошло после этого в первые же дни? К семье кто-то обратился из федеральных сил, семья ли обратилась к кому-то из федеральных сил или каких-то других представителей власти в Чечне?
Анзор Масхадов: Никто к нам не обращался ни из Москвы, ни из Грозного. И их я бы слушать не стал, просто честь и достоинство не позволили бы с ними разговаривать. Я придерживался мнения отца и по сегодняшний день тоже. Сразу понял, что надо делать и как поступить в этой ситуации. То есть мы знали, что они нам тело не выдадут. Мы своего врага хорошо знаем, я сам воевал во время первой войны и знаю, к каким действиям они прибегали и прибегают сегодня. Именно вот эта жестокость. Я говорил своей семье, что будьте готовы к тому, что нам его не выдадут. Мы написали, обратились с жалобой в Страсбургский суд, так называемый суд по правам человека. И по сегодняшний день люди работают над этой жалобой, рассматривают ее, но этот процесс затянулся.
Ирина Лагунина: Минимальный срок рассмотрения дел в Страсбургском суде, как показывает практика, где-то пять лет. С момента убийства вашего отца прошло чуть более пяти лет. Но вы, тем не менее, обратились к российским властям и, насколько я знаю, от вашего имени просьбу передали "Солдатские матери". Это была единственная ваша попытка?
Анзор Масхадов: Да, можно назвать единственная эта попытка. Потому что я не хотел прямо обращаться к Владимиру Владимировичу Путину. Он убийца моего отца и, как я сказал, честь и достоинство не позволили мне обращаться, на поклон не пойду. Мы обратились через "Солдатских матерей", которых мы очень уважаем. Было обращение к патриарху Всея Руси от нашей семьи, что он человек религии, человек истинный. Мы через него хотели обратиться и обратились к властям, правительству, но никакого ответа, реакции на это не было. И буквально недавно, я даже в 2005 году хотел встретиться с этим человеком, очень уважаемым, он живет в Грузии - это патриарх Грузии. Я был наслышан о нем, люди говорили, и я очень хотел с ним встретиться именно тогда. Но у меня так получилось, что я встретился через пять лет после убийства моего отца. Он сказал такие слова, что это против религии, такой акт - невыдача тела. Так оно и есть, все религии этого мира говорят, что тело должно быть погребено.
Ирина Лагунина: Вы также обратились к участникам саммита религиозных лидеров мира, саммит проходил в Баку 26-27 апреля. Я процитирую небольшой абзац из этого обращения: "Руководство Российской Федерации, не удовлетворившись убийством, продолжает совершать это надругательство, добавляя таким образом к боли нашей утраты еще одну боль. При этом российские власти ссылаются на принятый Государственной думой Закон о терроризме, который противоречит и самой Конституции Российской Федерации и, тем более, никак не вписывается в рамки общечеловеческой этики и морали, оскорбляет традиции и обычаи чеченского народа и не объясним с точки зрения любой религии". Лидеры мировых конфессий вас услышали?
Анзор Масхадов: Услышать, наверное, услышали, но я не уверен, что они что-то сделают. Они зависимы от политики, проводимой своими же государствами. То есть они будут молчать, ничего не сделают. Но это уже лежит на них, это их право, сказать или не сказать. Но религия говорит, что тело должно быть погребено. Почему они боятся сказать это? Мне без разницы, будь он мусульманином, христианином или кто-то другой, но религия это говорит. Если он действительно такой религиозный человек уважаемый, то чего он должен бояться?
Ирина Лагунина: Анзор, давайте немного поговорим о вашей семье, поскольку представилась такая возможность. В 2004 году незадолго до убийства вашего отца кадыровские силы явно при попустительстве, а может быть при помощи федеральных сил захватили в заложники фактически всех ваших ближайших родственников. И тогда был доклад "Мемориала", я приведу некоторые данные. Например, 3 января 2004 года была похищена сестра Аслана Масхадова Буча Абдулкадырова. Что с ней стало потом?
Анзор Масхадов: Да, действительно, они являются прямыми родственниками, братьями, сестрами, там были маленькие дети. Их били, голодом морили, держали в Ханкале первый раз, когда их взяли в заложники. Хотели надавить на отца – именно эта была причина. Некоторые из них живы, некоторые нет. Вы спрашивали про мою тетю, она мужественный человек, очень мужественный, ее очень избивали там, хотели поставить на колени. Еще удивлялись, что женщину не могут поставить на колени, избивали ее прикладами, но она стояла. Она есть сегодня. Хотя буквально недавно умер старший брат моего отца, мой дядя, его тоже в то время держали в Ханкале.
Ирина Лагунина: Это Леча Масхадов?
Анзор Масхадов: Да.
Ирина Лагунина: Как вы чтите память отца сейчас, когда вам не передали тело, когда у вас нет возможности сделать могилу, приходить и поклоняться его памяти там?
Анзор Масхадов: Мы гордимся, как и другие чеченцы, что у меня был именно такой отец, что не оставил такого места, чтобы я преклонил перед кем-то голову свою от стыда. Он прошел свой путь достойно. Он, будучи даже военным человеком, оставался человеком. И даже когда вокруг люди радикализовались, стали жестокими во время этой войны, будь это русские, будь это чеченцы, он оставался чеченцем. И как вы, наверное, слышали про кодекс чеченцев, там много говорится об этом, именно честь, достоинство. Он придерживался всех человеческих факторов. Все помнят, как отдавал солдат, офицеров своим матерям, сколько он попыток сделал, чтобы остановить эту войну, чтобы не допустить до войны этот конфликт. И был он убит в то время, когда он приостановил в одностороннем порядке войну.
Сегодня его обвиняют в том, что он сотрудничал с Басаевым. Я скажу так: были такие случаи, все это знают, что Шамиль Басаев брал на себя какие-то акции или планировал акции, но мой отец никогда против мирных жителей не проводил и не планировал таких акций. Было одно сотрудничество с Басаевым, то, что он уговаривал, чтобы Шамиль Басаев отказался от проведения таких акций, и он добился этого. Что бы Кремль сегодня ни говорил, он добился того, что взял слово от Шамля, что тот не будет совершать такие акции. И после 2004 года ноября месяца таких акций не было совершено Шамилем Басаевым, как я помню, как мы все знаем.
Ирина Лагунина: Мы беседовали с сыном Аслана Масхадова Анзором.
"Земной путь Президента Чеченской республики Ичкерия Аслана Масхадова закончен и ему уже ничем нельзя помочь, но к вам обращаются живые – мы, его близкие родственники. Мы убедительно просим вас употребить весь ваш авторитет для того, чтобы потребовать от российского руководства прекращения варварства и выдачи нам тела главы нашей семьи для захоронения по чеченским законам и по требованиям религии", - пишет семья Масхадова лидерам мировых конфессий.
