Путин: А как вас зовут?
Шевчук: Юра Шевчук, музыкант.
Ну вот, они и познакомились. Музыкант Юрий Шевчук и премьер Владимир Путин. В репортажах на федеральных каналах попытку гражданина Шевчука на равных поговорить с гражданином Путиным показали в усеченном виде. Фрагмент с ответами премьера музыканту подверстали к репортажу об акции Фонда «Подари жизнь!» (оказывает помощь детям, больных лейкемией), в рамках которой и произошла встреча Путина с организаторами благотворительного спектакля «Маленький принц». Кстати, после репортажа – если не читать стенограммы – возникло недоумение. Отчего это были так напряжены, если не сказать перевернуты, лица известных актеров и актрис, попадающие в кадр, когда на этих перебивках звучит синкопированная речь Шевчука, а потом и ответы Путина? После текста стенограммы (есть на сайте правительства) вопросы исчезают. Любимые миллионами народные и заслуженные, услышав монолог Шевчука и понаблюдав за обменом репликами между музыкантом и премьером, внутренне вполне могли ожидать очередного разноса в привычной Путину стилистике дворовой брутальности. Судя по картинке, эмоции точно были, а вот разнос из текста стенограммы не следует. В этом зазоре между тем, что увидели, и тем, что осталось за кадром, и есть искусство монтажа, смещающего акценты.
Телевизионщики скажут, что и так репортаж шел в эфире почти четыре минуты – всего в информационном сюжете показать невозможно. Но, как говорится, было бы желание. В свое время монолог Путина в Пикалево со зрелищным вызовом на ковер Дереписки занял в новостях девять минут эфирного времени. И ничего. Если бы монолог Шевчука показали целиком и по Первому каналу, это бы означало, что телевидению дали отмашку меняться.
Пока же из репортажа зрители не узнали, что Шевчуку звонили перед встречей и просили не задавать острых вопросов (ответ Путина по стенограмме – «это провокация»). Люди так и не услышали монолог музыканта о том, что творится в «сословной стране», где есть «князья и бояре с мигалками, есть тягловый народ», и пропасть между ними огромна. Не узнали, что музыкант говорил про шахтеров, которые «не должны идти в забой, как штрафные батальоны». И про неплакатный патриотизм, и про равенство всех – «и вас (очевидно, обращаясь к Путину), и меня» - перед законом. «Тогда что-то начнется. Мы будем строить больницы, и детям помогать, калекам, старикам. Все это будет от души идти, искренне и честно. Но для этого нужна свобода прессы, потому что ее сейчас нет. Есть полторы газеты и полтелевидения. На самом деле то, что мы видим по «ящику» - это даже не полемика, это те же марши и гимны… На самом деле протестный электорат растет, вы это тоже знаете». Это - в стенограмме. В телеэфире осталось начало монолога Шевчука про свободу, его финал – про милиционеров, которые «служат сейчас начальству и своему карману». И вопрос музыканта про то, будет ли разогнан марш несогласных.
Дальше в кадре говорил только премьер, реплики и реакции Шевчука приглушили. Слова Путина в репортаже тоже монтировали, оставив в качестве перебивок планы очень эмоциональных реакций премьера – он редко так активно жестикулирует. То есть, может, это и типично для человека Путина, но для экранного персонажа, известного стране уже десять лет, подчеркивание эмоциональной горячности – это какие-то непривычные краски образа.
Во всей этой истории принципиально только одно. Второго репортажа с ответами на вопрос Шевчука вообще могло бы не быть - мало ли о чем говорят за обеденным столом люди, собравшиеся на благотворительный спектакль. В конце концов, главной в освещении события была именно тема помощи детям и память о том мальчике, которого уже нет в живых, но после знакомства с которым (2005) тогда еще президент Путин поддержал идею строительства детского гематологического центра.
Да, диалога между гражданами Шевчуком и Путиным не получилось. Но отмашка к показу, видимо, все-таки была. И тема полезного для власти протеста и «марша несогласных» больше не табуирована. Посмотрим, покажут ли митинги в защиту 31-й статьи Конституции 31 мая в Москве и Петербурге в новостях федеральных каналов? Или прорвавшийся в эфир фрагмент - всего лишь досадная случайность, которую в предыдущие годы легко устраняли. Не приглашать неблагонадежных, чтобы не спрашивали. Не показывать, если все-таки спросили.
Шевчук: Юра Шевчук, музыкант.
Ну вот, они и познакомились. Музыкант Юрий Шевчук и премьер Владимир Путин. В репортажах на федеральных каналах попытку гражданина Шевчука на равных поговорить с гражданином Путиным показали в усеченном виде. Фрагмент с ответами премьера музыканту подверстали к репортажу об акции Фонда «Подари жизнь!» (оказывает помощь детям, больных лейкемией), в рамках которой и произошла встреча Путина с организаторами благотворительного спектакля «Маленький принц». Кстати, после репортажа – если не читать стенограммы – возникло недоумение. Отчего это были так напряжены, если не сказать перевернуты, лица известных актеров и актрис, попадающие в кадр, когда на этих перебивках звучит синкопированная речь Шевчука, а потом и ответы Путина? После текста стенограммы (есть на сайте правительства) вопросы исчезают. Любимые миллионами народные и заслуженные, услышав монолог Шевчука и понаблюдав за обменом репликами между музыкантом и премьером, внутренне вполне могли ожидать очередного разноса в привычной Путину стилистике дворовой брутальности. Судя по картинке, эмоции точно были, а вот разнос из текста стенограммы не следует. В этом зазоре между тем, что увидели, и тем, что осталось за кадром, и есть искусство монтажа, смещающего акценты.
Телевизионщики скажут, что и так репортаж шел в эфире почти четыре минуты – всего в информационном сюжете показать невозможно. Но, как говорится, было бы желание. В свое время монолог Путина в Пикалево со зрелищным вызовом на ковер Дереписки занял в новостях девять минут эфирного времени. И ничего. Если бы монолог Шевчука показали целиком и по Первому каналу, это бы означало, что телевидению дали отмашку меняться.
Пока же из репортажа зрители не узнали, что Шевчуку звонили перед встречей и просили не задавать острых вопросов (ответ Путина по стенограмме – «это провокация»). Люди так и не услышали монолог музыканта о том, что творится в «сословной стране», где есть «князья и бояре с мигалками, есть тягловый народ», и пропасть между ними огромна. Не узнали, что музыкант говорил про шахтеров, которые «не должны идти в забой, как штрафные батальоны». И про неплакатный патриотизм, и про равенство всех – «и вас (очевидно, обращаясь к Путину), и меня» - перед законом. «Тогда что-то начнется. Мы будем строить больницы, и детям помогать, калекам, старикам. Все это будет от души идти, искренне и честно. Но для этого нужна свобода прессы, потому что ее сейчас нет. Есть полторы газеты и полтелевидения. На самом деле то, что мы видим по «ящику» - это даже не полемика, это те же марши и гимны… На самом деле протестный электорат растет, вы это тоже знаете». Это - в стенограмме. В телеэфире осталось начало монолога Шевчука про свободу, его финал – про милиционеров, которые «служат сейчас начальству и своему карману». И вопрос музыканта про то, будет ли разогнан марш несогласных.
Дальше в кадре говорил только премьер, реплики и реакции Шевчука приглушили. Слова Путина в репортаже тоже монтировали, оставив в качестве перебивок планы очень эмоциональных реакций премьера – он редко так активно жестикулирует. То есть, может, это и типично для человека Путина, но для экранного персонажа, известного стране уже десять лет, подчеркивание эмоциональной горячности – это какие-то непривычные краски образа.
Во всей этой истории принципиально только одно. Второго репортажа с ответами на вопрос Шевчука вообще могло бы не быть - мало ли о чем говорят за обеденным столом люди, собравшиеся на благотворительный спектакль. В конце концов, главной в освещении события была именно тема помощи детям и память о том мальчике, которого уже нет в живых, но после знакомства с которым (2005) тогда еще президент Путин поддержал идею строительства детского гематологического центра.
Да, диалога между гражданами Шевчуком и Путиным не получилось. Но отмашка к показу, видимо, все-таки была. И тема полезного для власти протеста и «марша несогласных» больше не табуирована. Посмотрим, покажут ли митинги в защиту 31-й статьи Конституции 31 мая в Москве и Петербурге в новостях федеральных каналов? Или прорвавшийся в эфир фрагмент - всего лишь досадная случайность, которую в предыдущие годы легко устраняли. Не приглашать неблагонадежных, чтобы не спрашивали. Не показывать, если все-таки спросили.
