Марина Тимашева: В этом году исполняется 325 лет со дня основания Славяно-греко-латинской академии, остатки строений которой до сих пор можно увидеть неподалеку от Красной площади. В непосредственном соседстве, в Историческом музее открылась выставка “Врата учености”, посвященная этому самому первому высшему учебному заведению России. Слово – Лиле Пальвелевой.
Лиля Пальвелева: Главный итог выставки: она не оставляет и следа от широко распространенного поверхностного убеждения в том, что допетровская Русь была дремучей, к светским знаниям, к наукам и искусствам не стремилась. И не случайно на почетном месте здесь парсуна царя Федора Алексеевича, к слову, просвещенного юноши, наставником которого был один из самых прославленных интеллектуалов 17-го века Симеон Полоцкий. Старший научный сотрудник Исторического музея Ольга Соколова поясняет.
Ольга Соколова: Царь Федор Алексеевич осознавал необходимость систематического, многоступенчатого образования, и попытки создания учебных заведений с более широкой программой и с введением многих новых предметов уже совершились в середине столетия, во второй половине столетия при, так называемых, учительных монастырях, и в городских слободах. Богословы, которые приезжали в московскую Русь, вынашивали просветительские планы. Собственно, к созданию высшего учебного заведения более светского характера подошли уже во время правления Федора Алексеевича.
Лиля Пальвелева: А его младший брат - Петр Алексеевич - в это время еще маленький, он только постигает азы грамоты.
Ольга Соколова: Это букварь Кориона Истомина. Он был составлен для обучения Петра Алексича.
Лиля Пальвелева: То есть именно по этой книге учился маленький царевич?
Ольга Соколова: Да, иллюстрированные учебные пособия с новым эстетическим содержанием создавались в это время специально для представителей царской семьи. И букварь Кориона Истомина для обучения царевича Петра Алексеевича - не исключение.
Лиля Пальвелева: Здесь цветные картинки и, среди прочих, я вижу кентавра. Это значит, что Русь этого периода хорошо была знакома с греческой мифологией?
Ольга Соколова: Нельзя сказать, что в это время широко была известна греческая мифология, но среди ученых иноков знания такие были.
Среди изображений на букваре, посвященных каждой букве, достаточно много и предметов, и каких-то фантастических животных. Буквари, как таковые, появляются в 16-17 веках, и первый букварь был издан печатным образом еще Иваном Федоровым, русским первопечатником, но не в Москве, а в Вильно - одном из центров славянского книгопечатания того времени. И первый букварь на Московском Печатном дворе был издан только в 30-е годы 17-го столетия.
Лиля Пальвелева: Но почему же тогда представленный на выставке, куда более поздний, букварь царевича Петра - рукописный?
Ольга Соколова: Это - исключительный случай в образовании. Надо сказать, что с этого букваря существуют печатные издания, и печатный букварь Кориона Истомина переиздавался неоднократно и очень широко использовался на протяжении всего 18-го века. И у нас на выставке представлен один из удивительных экземпляров с зарисовками учеников, которые в 18-м веке учились по нему - этот букварь передавался из рук в руки. Как все дети во все времена, они в свободное время делали какие-то зарисовки - или переписывали буквы, или рисовали какие-то изображения, связанные со своими собственными фантазиями, или перерисовывали изображения из букваря на свободных листах.
Лиля Пальвелева: Между прочим, буквари имеют к теме выставки самое непосредственное отношение. Дело в том, что Славяно-греко-латинская академия лишь отчасти напоминала современные университеты. Это на последних этапах здесь осваивали “премудрости семи свободных художеств” - так назывались основные науки, а на ранних стадиях учили счету и письму. Приведем цитату из рукописной “Арифметики” XYII века:
“На пушечное литье вышло меди 320 пуда. А зделано ис того 5 пушек. Сколько надобно меди на такие же на 26 пушек?”.
Или “Во едином нощи денствие 24 часа. Сколико будет минут и секундов?”.
Об успехах старших учеников свидетельствует подлинная реликвия, которую даже специалисты увидят впервые в свободном доступе. Это гравированная конклюзия, а иными словами афиша, извещающая о философском диспуте, состоявшемся в Академии в 1718 году. Говорит автор выставки “Врата учености”, руководитель одного из отделов Исторического музея Елена Горохова.
Елена Горохова: Учащиеся Славяно-греко-латинской академии должны были сдавать экзамены. В низших классах это были устные экзамены и письменные - сочинения, например, в классе пиитики или в классе риторики. А студенты высших классов (классы немножко не соответствуют современным понятиям, потому что иногда в одном классе программу должны были осваивать в течение 3-4 лет, как в классе богословии и философии), так вот студенты класса философии и богословия получали аттестацию во время диспутов. То есть они выбирали какую-то тему (естественно, с помощью своих учителей), заранее, как на той афише, которая представлена в этом зале, печатались великолепные гравюры гравера Выровского с надписью “сведения о тезисах”, которые защищали. Один ученик защищал эти тезисы, а другие ученики, группа учеников, один-два, должны были ему оппонировать. И вот в том, насколько гладко и насколько доказательно происходила дискуссия, и состоял этот экзамен.
Лиля Пальвелева: Традиция таких диспутов была воспринята из университетов Западной Европы, которая, в свою очередь позаимствовала ее у античности. К слову, в России эти ученые споры велись на языке науки – латыни. О том, сколь совершенны были познания также в родном языке и греческом, говорит Елена Горохова, свидетельствует другой экспонат – стихотворное приветствие студентов патриарху Иоакиму.
Елена Горохова: Это уникальнейший памятник, который мы впервые выставляем, потому что только-только какая-то гравюра отреставрирована к выставке. Первые ученики братьев Лихудов, тех, кто начал преподавание в Славяно-греко-латинской академии, а братья Лихуды это греческие ученые монахи, приглашенные царем и патриархом сюда, и прибывшие с благословенной грамотой восточных патриархов, которая засвидетельствовала их ученость и способности. Так вот, проучившись лишь несколько лет, они настолько уже усвоили латынь, греческий, стихосложение на церковнославянском языке, что написали приветствие патриарху (который тоже вложил свой вклад в развитие этой академии, в ее основание, в строительство зданий – именно он дал приказ о строительстве первого здания для академии), так вот они демонстрируют свои высокие познания, великолепное знание всех этих трех языков и стихосложение на них.
Лиля Пальвелева: Выпускники Славяно-греко-латинской академии стали видными дипломатами, книжниками, церковными деятелями и исследователями далеких земель. Здесь учились и архитектор Баженов, и Ломоносов, и Сергей Крашенинников, а также Кантемир и Тредиаковский. И это самые громкие имена конца 17-го - первой половины 18-го столетий.
