Наблюдатели продолжают следить за ситуацией в Киргизии. Политэмигрант в Соединенных Штатах, бывший депутат парламента Киргизии Бакыт Бешимов комментировал ситуацию для Радио Свобода в начале апреля, когда случился переворот в стране. Спустя два месяца он рассуждает о том, как справляется временное правительство Киргизии с тяжелой обстановкой в стране, и как относится народ к тем, кто пришел к власти.
– Два месяца назад вы были достаточно оптимистично настроены, и я думаю, не могли вообразить, что начнется такая кровавая вакханалия. Как вы объясняете случившееся?
– Тогда речь шла о том, что бакиевский режим – это было худшее из всех зол, а о том, что будет после этого, мы подробно не говорили. Дело в том, что юг Киргизстана является частью Ферганской долины – самого конфликтно-опасного региона в мире. Здесь сосредоточены все потенциальные проблемы, могущие породить очень серьезный конфликт, что и случилось. Происходящее можно объяснить и тяжелым социально-экономическим положением в самой долине, разделенной между тремя государствами – Киргизстаном, Узбекистаном, Таджикистаном. Между этими государствами сохраняться напряженность, отношения между Узбекистаном и Таджикистаном, Киргизстаном и Узбекистаном остаются весьма сложными из-за водных, энергетических ресурсов. Не решены вопросы границ, есть конкуренция за земельные и водные ресурсы, за рабочие места. Поэтому, конечно, почва для конфликта существует.
Далее надо отметить, что подавляющее большинство эмигрантов из Киргизстана, Узбекистана и Таджикистана, как раз из Ферганской долины, в особенности из киргизской части Ферганской долины. Произошло вот что: родители поехали за заработками в Россию, Казахстан, другие страны, а дети остались на попечении бабушек, дедушек или вообще предоставленными сами себе. В прошлом году называлась цифра в 16 тысяч беспризорных детей в Киргизии – это официальные данные, так что можно себе представить, каково реальное положение дел.
Еще одно обстоятельство: в 90 годы в регионе был конфликт. Но за 20 лет не было предпринято никаких серьезных мер для того, чтобы решить все вопросы межнациональных отношений. Поэтому Ферганская долина дала богатую почву для появления экстремистов и террористов разного толка.
Если же говорить о непосредственных причинах произошедшего, то это вакуум власти, который возник в Киргизстане после государственного переворота. Поэтому я думаю, что вопреки заявлениям временного правительства, успокаиваться рано, потому что понятие "власть", а тем более силовые структуры в Киргизии сейчас – чисто декоративные понятия.
– Временное правительство возлагает ответственность на бывшего президента Бакиева и его семью. Как вы считаете, можно представить, что будет открытый судебный процесс над прежним режимом, или это невозможно в нынешних условиях? И нужен ли такой процесс?
– Нужен очень аккуратный и разумный подход. Надо, прежде всего, задаться вопросом, кому это выгодно. И я считаю, ответ на него должна дать международная комиссия, которая тщательнейшим образом может все это исследовать. Это ни в коем случае не должна быть комиссия, созданная в самом Киргизстане, потому что, по существу, мы дело имеем с гуманитарной катастрофой. Если комиссия докажет, что за организацией беспорядков стоит семья Бакиева, они, конечно, должны быть привлечены к ответственности. Но то, как к этому подходят некоторые члены временного правительства, меня просто удивляет. Заявления о том, что если не выдадут Максима Бакиева, будет закрыта база в Манасе, по существу, помогают Максиму Бакиеву легализоваться в Великобритании. Подходить к проблеме нужно юридически очень грамотно, разумно и взвешенно.
– А что вы думаете о заявлении временного правительства о необходимости во что бы то ни стало провести референдум?
– Я категорически против, потому что это аморально и сомнительно с политической точки зрения. Какими бы ни были результаты этого референдума, они не легитимизируют нынешнюю власть, более того, они могут создать почву для гражданской войны. Давайте себе представим нынешнюю ситуацию: сотни тысяч людей потеряли свой кров, они находятся в местах, где им предоставили убежище. Специалист-правозащитник утверждает, что узбекское население забаррикадировалось и им вообще не до референдума. Население юга постепенно приходит в себя от того, что случилось там. Сотни людей убиты, тысячи пострадали – ситуация еще не нормализовалась, может вспыхнуть в любую минуту. Как вы думаете, в этих условиях надо проводить этот референдум? Получается, что большинство не будет в нем участвовать, а временное правительство объявит его легитимным. Поэтому, в первую очередь, нужно все-таки заниматься стабилизацией обстановки, а потом переформатировать временное правительство, расширить его состав и подумать о том, чтобы его политическая, социальная база была шире.
– Что вы скажете о той позиции, которую заняла сейчас Москва?
– К сожалению, мнение моих соотечественников о необходимости ввода в Киргизию российских войск – оно наивное. Ни в военном, ни в финансово-техническом отношении Россия сейчас не находится в том состоянии, чтобы решать такие вопросы. ОДКБ оказался больше формальностью, нежели реальной силой. Поэтому Россия не будет этого делать, как она уже заявила. И надо думать о том, чтобы с помощью ООН и ОБСЕ решать эти вопросы – вот это реальная сила, которая может помочь. А отношение к России сохраняется традиционное, каким и было 20 лет назад. Но сегодня Россия уже другая.
– Два месяца назад вы были достаточно оптимистично настроены, и я думаю, не могли вообразить, что начнется такая кровавая вакханалия. Как вы объясняете случившееся?
– Тогда речь шла о том, что бакиевский режим – это было худшее из всех зол, а о том, что будет после этого, мы подробно не говорили. Дело в том, что юг Киргизстана является частью Ферганской долины – самого конфликтно-опасного региона в мире. Здесь сосредоточены все потенциальные проблемы, могущие породить очень серьезный конфликт, что и случилось. Происходящее можно объяснить и тяжелым социально-экономическим положением в самой долине, разделенной между тремя государствами – Киргизстаном, Узбекистаном, Таджикистаном. Между этими государствами сохраняться напряженность, отношения между Узбекистаном и Таджикистаном, Киргизстаном и Узбекистаном остаются весьма сложными из-за водных, энергетических ресурсов. Не решены вопросы границ, есть конкуренция за земельные и водные ресурсы, за рабочие места. Поэтому, конечно, почва для конфликта существует.
Вопреки заявлениям временного правительства, успокаиваться рано, потому что понятие "власть", а тем более силовые структуры в Киргизии сейчас чисто декоративные понятия
Далее надо отметить, что подавляющее большинство эмигрантов из Киргизстана, Узбекистана и Таджикистана, как раз из Ферганской долины, в особенности из киргизской части Ферганской долины. Произошло вот что: родители поехали за заработками в Россию, Казахстан, другие страны, а дети остались на попечении бабушек, дедушек или вообще предоставленными сами себе. В прошлом году называлась цифра в 16 тысяч беспризорных детей в Киргизии – это официальные данные, так что можно себе представить, каково реальное положение дел.
Еще одно обстоятельство: в 90 годы в регионе был конфликт. Но за 20 лет не было предпринято никаких серьезных мер для того, чтобы решить все вопросы межнациональных отношений. Поэтому Ферганская долина дала богатую почву для появления экстремистов и террористов разного толка.
Если же говорить о непосредственных причинах произошедшего, то это вакуум власти, который возник в Киргизстане после государственного переворота. Поэтому я думаю, что вопреки заявлениям временного правительства, успокаиваться рано, потому что понятие "власть", а тем более силовые структуры в Киргизии сейчас – чисто декоративные понятия.
– Временное правительство возлагает ответственность на бывшего президента Бакиева и его семью. Как вы считаете, можно представить, что будет открытый судебный процесс над прежним режимом, или это невозможно в нынешних условиях? И нужен ли такой процесс?
ОДКБ оказался больше формальностью, нежели реальной силой. Поэтому Россия не будет этого делать, как она уже заявила
– Нужен очень аккуратный и разумный подход. Надо, прежде всего, задаться вопросом, кому это выгодно. И я считаю, ответ на него должна дать международная комиссия, которая тщательнейшим образом может все это исследовать. Это ни в коем случае не должна быть комиссия, созданная в самом Киргизстане, потому что, по существу, мы дело имеем с гуманитарной катастрофой. Если комиссия докажет, что за организацией беспорядков стоит семья Бакиева, они, конечно, должны быть привлечены к ответственности. Но то, как к этому подходят некоторые члены временного правительства, меня просто удивляет. Заявления о том, что если не выдадут Максима Бакиева, будет закрыта база в Манасе, по существу, помогают Максиму Бакиеву легализоваться в Великобритании. Подходить к проблеме нужно юридически очень грамотно, разумно и взвешенно.
– А что вы думаете о заявлении временного правительства о необходимости во что бы то ни стало провести референдум?
– Я категорически против, потому что это аморально и сомнительно с политической точки зрения. Какими бы ни были результаты этого референдума, они не легитимизируют нынешнюю власть, более того, они могут создать почву для гражданской войны. Давайте себе представим нынешнюю ситуацию: сотни тысяч людей потеряли свой кров, они находятся в местах, где им предоставили убежище. Специалист-правозащитник утверждает, что узбекское население забаррикадировалось и им вообще не до референдума. Население юга постепенно приходит в себя от того, что случилось там. Сотни людей убиты, тысячи пострадали – ситуация еще не нормализовалась, может вспыхнуть в любую минуту. Как вы думаете, в этих условиях надо проводить этот референдум? Получается, что большинство не будет в нем участвовать, а временное правительство объявит его легитимным. Поэтому, в первую очередь, нужно все-таки заниматься стабилизацией обстановки, а потом переформатировать временное правительство, расширить его состав и подумать о том, чтобы его политическая, социальная база была шире.
– Что вы скажете о той позиции, которую заняла сейчас Москва?
– К сожалению, мнение моих соотечественников о необходимости ввода в Киргизию российских войск – оно наивное. Ни в военном, ни в финансово-техническом отношении Россия сейчас не находится в том состоянии, чтобы решать такие вопросы. ОДКБ оказался больше формальностью, нежели реальной силой. Поэтому Россия не будет этого делать, как она уже заявила. И надо думать о том, чтобы с помощью ООН и ОБСЕ решать эти вопросы – вот это реальная сила, которая может помочь. А отношение к России сохраняется традиционное, каким и было 20 лет назад. Но сегодня Россия уже другая.