Ссылки для упрощенного доступа

Как повлияет на ситуацию на дорогах вступление в силу "сухого закона" для автомобилистов?


За рулем теперь не выпить...
За рулем теперь не выпить...

Владимир Кара-Мурза: Ровно через сутки, в ночь с четверга на пятницу, вступают новые поправки в Кодекс об административных правонарушениях, которые были инициированы президентом России Дмитрием Медведевым. Теперь в России нет допустимой доли алкоголя в крови или в выдыхаемом воздухе. Прежняя допустимая норма содержания алкоголя в крови водителя 0,3 промилле или 0,15 миллиграмма на литр выдыхаемого воздуха была введена 1 июля 2008 года. Норма 0,3 промилле была установлена с поправкой на эндокринный алкоголь в организме человека, а также на квас, кефир и лекарства, которые может употреблять водитель, которые также содержат алкоголь в малых дозах, и была введена в соответствии с европейской практикой. Отныне пьяным будет считаться водитель при употреблении любой дозы алкоголя. По закону за вождение автомобиля в нетрезвом виде грозит лишение прав на срок от полутора до двух лет, а для злостных нарушителей административный арест на срок до 15 суток. Ранее ряд экспертов подвергли законопроект критике. По их мнению, он может вызвать резкий рост коррупции на дорогах. О том, как повлияет на ситуацию на дорогах введение "сухого закона" для автомобилистов, мы сегодня говорим с автомобильным журналистом Сергеем Асланяном и адвокатом Леонидом Ольшанским, вице-председателем Движения автомобилистов России. Как зарекомендовало себя введение допустимой нормы содержания алкоголя в крови?

Леонид Ольшанский: Нужно, чтобы людей в заблуждение не вводить, вот что сказать. У нас десятки лет и в старом Кодексе административном РСФСР, и в Кодексе об административных правонарушениях Российской Федерации, который был прият в 2000 году, этой нормы не было. Это гнилая поправка, которую инициировал Владимир Плигин уже в этот кодекс действующий, председатель комитета и его замы Москалец и Харитонов. Но о чем мы все забываем, о чем нужно сказать. Они, протащив эту поправку с 0,3 промилле, протащили еще одну страшную беду, о которой мы, как я считаю, сегодня должны поговорить. Наряду со словами медицинское освидетельствование на состояние алкогольного или наркотического опьянения, они в другом абзаце поставили слова просто освидетельствование. И получилось, что водителя можно освидетельствовать как медицински, то есть вести в больницу, стационар, так и просто из рук сотрудника ГАИ, который не врач, дуть в грязную трубочку. Теперь, когда президента обманули и ему только рассказали об одной части, что пьяные на дорогах, слова президента об объективности, всесторонности, уже уходят, не могут выполняться. Потому что когда врач проводит освидетельствование, он его проводит всесторонне: встань, пройди, дотронься до кончика носа. Он должен описать кожный покров, зрачки. Есть целый комплекс наркологических признаков, которые знают только специалисты. А тут только дуй в трубочку, а трубочка действительно меняет свой цвет и когда принимаешь лекарства, и когда парадонтоз и так далее. Поэтому я считаю, что наша главная задача добиться, чтобы внесены были поправки, убрать слово просто освидетельствование, чтобы не было возможности у гаишника. И второе: пропагандировать через самые различные СМИ, чтобы водители на удочку не поддавались и отказывались дуть в грязную трубочку из рук сотрудника ГАИ, если коротко.

Владимир Кара-Мурза: Оправдала ли, по-вашему, себя эта норма о допустимости содержания малой доли алкоголя в крови водителя?

Сергей Асланян: Мы не знаем на самом деле, как выглядит истинная картина. У нас статистика непрозрачная, она всегда отвечает тому заказу, кто ее и заказал. И когда перед Министерством внутренних дел ставится задача показать динамику сокращения смертей от ДТП, при отсутствии каких бы то ни было факторов, позитивно влияющих на эту картину, да и вообще не милиция в состоянии снизить смертность, тем не менее, смертность у нас по бумажкам, конечно, снижается. Ну-ка дайте нам красивую цифру. Да, пожалуйста, заберите. Но та картина, которую уважаемый Леонид Дмитриевич нарисовал в этом контексте, она на самом деле не насколько апокалиптична, как может показаться. Здесь все-таки не так все ужасно и появление это правовой нормы не так плохо, ее отмена, конечно, хуже. А самое главное, как была у человека возможность поехать к врачу, отказавшись от услуг милиционера, так она и остается. И предварительное исследование милиционером при помощи химических реактивов - это мера, которая нужна в том случае, когда водитель не отпирается, он говорит: да, командир, конечно, я пил. На-ка трубочку. О, точно пил. Пойдем теперь расплачиваться.
Если человек в принципе ведет себя таким образом по жизни, что он не спорит с ЖЭКом, он не спорит с начальником, он не спорит с милиционером, тогда, конечно, пожалуйста, трубочка, после чего расплата. Если человек в принципе ведет себя таким образом, что он готов решать свои вопросы всерьез и вплоть до суда, то уже неважно, кто и каким образом хочет от него денег. У него по закону всегда одни и те же возможности, он имеет шанс себя отстоять. Если ему трудно, он обращается к Ольшанскому, становится легче сразу всем.

Владимир Кара-Мурза: Вячеслав Лысаков, лидер движения автомобилистов "Свобода выбора", удручен происходящим.

Вячеслав Лысаков: То, что сейчас обнуляется 0,3 промилле, является минусом огромным. Во-первых, с 2007 года, когда были приняты эти поправки, вступившие в силу в 2008 году, четкая совершенно тенденция к снижению количества ДТП с количеством пьяных водителей. И эту тенденцию не надо было ломать, потому что складывалось все к общей социальной общественной полезности, складывалось все так, что это количество ДТП уменьшалось. Что будет сейчас, мне трудно спрогнозировать. Я могу сказать, что точно повысится коррупционная составляющая, поскольку есть целая группа автомобилистов, которые имеют некий специфический обмен веществ, выражающийся в том, что у них эндогенное содержание алкоголя в крови. То есть это люди, страдающие рядом хронических заболеваний. У них есть небольшое содержание алкоголя в крови. Поэтому нулевое значение в абсолюте, его не может быть нигде.

Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос из Брянска от радиослушателя Тимура.

Слушатель: Добрый вечер. Я думаю, никак не повлияет. Потому что, к сожалению, все упирается в коррупцию и безответственность. В маленьких городах, про Москву не могу сказать, у каждого водителя есть список телефонов, по которым в случае чего можно позвонить и сумму от 10 и выше, по-разному, выручат. А в районах трактористы, кто выезжает из колхозов, устраивают аварии, их лишай, не лишай, они все равно будут садиться и выезжать.

Владимир Кара-Мурза: Предостережет ли эта мера от пьянства за рулем в провинции?

Леонид Ольшанский: В провинции, думаю, нет. Правильно он сказал, на тракторе пьяный или не пьяный, лишили или не лишили – поехал. Вы знаете, мы забыли еще один аспект осветить. Эти 15 суток, как вы сказали, нас пару лет назад Плигин опять обманул и компания. Нам говорили, как бы выглядел законопроект в первом чтении, в первом варианте. Если человек был лишен права управления за пьянку и второй раз сел за руль в течение срока лишения и его подловили второй раз и именно пьяным за рулем и без водительского удостоверения в кармане, только в этом случае 15 суток. Но поскольку поправки можно вносить в промежутке между первым и вторым, переставили запятые, пару слов вырезали и получилось, что любой человек, который без права управления сел за руль, любому можно впаять 15 суток. И тому, кто день не доучился в школе, и тому, кто забыл продлить печальное временное разрешение. Поэтому у нас еще один аспект набегает, что у нас на 15 суток вместе с грабителями и рецидивистами сажают трезвых людей, у которых что-то с таким термином неладно, как право управления.

Владимир Кара-Мурза: Как вы считаете, опасно ли это право сажать водителей на 15 суток?

Сергей Асланян: Сама по себе норма с одной стороны очень показательная, а с другой стороны абсолютно дикая, на мой взгляд, свидетельствует о полной беспомощности власти. Поскольку, как пили, так и будут пить, как в любых редакциях закона нельзя было пить и по-прежнему нельзя. И наш президент, мы надеялись, что он юрист, а он оказался всего лишь президентом, он этих правовых коллизий не знал и именно поэтому как-то раз выступил и сказал: а вот я тут думаю. Причем его дума не была статистически подкреплена, ему просто показалось, что пьют, хотя показалось близко к истине - действительно пьют. Здесь просто расширяется сектор инструментов шантажа, которыми вооружен милиционер против нас. Нет оснований доверять милиционеру и есть ощущение, что мотивация к труду у этих людей однозначна - вышел подкормиться, раньше на дороге работали, а сейчас на дороге кормятся. Здесь шикарный спектр: тебе что, за твои нынешние 0,00 промилле, деньгами отдашь или на 15 суток? Только из этой категории. Можно, конечно, дубиной по башке, но для этого нужны специфические условия, типа введения чрезвычайной ситуации в стране.

Владимир Кара-Мурза: Александр Хиштейн, депутат Государственной думы и председатель экспертного совета по вопросам автомобильной промышленности, сторонник ужесточения законодательства.

Александр Хиштейн: Изначально было ошибкой установление минимального объема алкоголя, который мог выпить человек при управлении автомобилем. Культура питья наша и культура питья западная, конечно, разная. Ужесточение антиалкогольного законодательства в части применения к дорожному движению сегодня дали свои результаты. С момента, когда серьезно ужесточены штрафы наказание за управление автомобилем в нетрезвом состоянии, с этого момента статистика показывает, что количество ДТП, совершенных водителем в состоянии нетрезвом, резко сократилось. Таким образом, я полагаю, что закон, который мы приняли, который вступает в силу, он тоже даст позитивный результат именно в том смысле, что количество аварий, ДТП, происшествий, причиной которых стало управление автомобилем в нетрезвом состоянии, сократится.

Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос из Нижегородской области от радиослушателя Владимира.

Слушатель: Здравствуйте. Господин Ольшанский, вот смотрите, из-за мародерской политики питерских проходимцев запылала вся страна, вплоть до Камчатки. Это какая-то экологическая катастрофа, даже гуманитарная, можно сказать. Народ молчит. Промолчит и то, что всю ментовку посадят на кормление, на шею народу. Это, чувствую, уверен - промолчит. И вот у меня к вам просьба: почему бы вам не возглавить движение? Мы все, водители, вас поддержим. Давайте какой-нибудь день неповиновения, и власть уступит, я уверен в этом.

Леонид Ольшанский: В нашем государстве изменения принимает дума, поэтому нам нужно вопрос поделить на две части. Изменения в законодательство, чтобы убрать возможности официальные для репрессий, для вымогательства взяток, а второй вопрос - независимо от законодательства борьба с вымогателями в погонах, с жуликами конкретными на дорогах или в милицейских кабинетах. Первое: нужно забросать, если в цивилизованного русло звонок нашего слушателя привести, нужно забросать письмами, телеграммами комитет по госстроительству Госдумы. Господин Плигин, хватит плодить реакционные нормы антиконституционные, одни камеры чего стоят, которые нарушают конституцию. Давай, убирай то-то, то-то, то-то. А второе: нам нужно ездить, не сдаваться, быть свидетелями по отношению друг к другу, неправда, клевета и забрасывать жалобами прокуратуру, руководство МВД: капитан Иванов вымогал взятку, я был трезвый, он меня вытащил силой из машины, поволок за волосы туда-сюда. Но опять-таки, для того, чтобы сражаться, нужен минимум знаний. И поэтому всякие правозащитные движения, всякие передачи крайне важны.
А в переводе на ту тему, о которой сегодня наша передача, алгоритм очень простой. Первое: если есть малейшее сомнение, что свисток не тебе, допустим, такой пример: мы едем по крайней левой стороне, а инспектор стоит на крайней правой или наоборот, мол, не меня. Второе: остановили, из машины не выходить. У водителя по правилам только две обязанности: остановиться, подать документы. Я выходить не буду, я в пикет не пойду. Вы считаете, что я пьян? Поехали в больницу. Почему мы на этом настаиваем? Мы говорим о российском законодательстве, а Россия - это не только Москва и Санкт-Петербург - это бескрайние просторы Сибири, Дальнего Востока и так далее. Попробуйте каждого водителя за триста километров в каком-нибудь Хабаровском крае или в Якутии тащить в больницу, а тем более зимой, не все время будут. Вот в такие пожары, как сейчас засуха или в 50-градусный мороз и снегопад. Поэтому один скажет - не буду дуть в трубочку, второй скажет - не буду дуть в трубочку, глядишь, и отступят. Поэтому подходить надо двумя путями: первое - брать за глотку профильный комитет Госдумы, а второе - не сдаваться на дороге.

Владимир Кара-Мурза: Борис Туманов, журналист-международник, уверен, что закон противоречит цивилизованным стандартам.

Борис Туманов: Если сопоставить этот закон с теми нормами, которые существуют в той же Европе, то любой нормальный европеец придет в ужас от того, что предложено россиянам. Потому что там посидеть в ресторане, выпить бокал, другой легкого вина совершенно не возбраняется, поскольку в данном случае государство верит в здравый смысл своих собственных граждан. Там нет никаких облав, которые специально выискивали бы пьяных за рулем. Естественно, человек, совершивший наезд на пешехода, аварию в пьяном виде, то есть в таком состоянии, которое действительно мешало ему вести нормально машину, естественно, он понесет достаточно тяжелое наказание именно за то, что он не соблюдал существующие нормы и перепил, не задумываясь о последстиях. За это он понесет ответственность и очень строгую.

Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос москвича Сергея.

Слушатель: Я хотел узнать, в принципе любой закон имеет смысл, когда, дул, не дул, пьяный, не пьяный, сколько раз рассказывали, когда норма была, что привозят в больницу, а там врач работает в спайке с гаишниками, и он на людей говорит и пьяный, и сильно пьяный, все, что угодно напишет. В суде ситуации рассказывали, когда зам Мосгорсуда выступал, месяц ситуация была, что люди не могли выехать, не нарушив права. 400 человек было за два месяца, судьи отбирали права, а зам суда говорит: не может быть. И все, приехали.

Владимир Кара-Мурза: Ожидаете ли вы всплеска коррупции на дорогах?

Сергей Асланян: Всплеск коррупции на самом деле дает не такую кривую, когда есть точки падения, а потом точки возрастания, а у него есть постоянное стремление уйти в правый верхний угол некрасивой таблицы. Потому как сами милиционеры, когда они отчитываются по борьбе с коррупцией среди чиновников, конечно, не среди простого населения, и то говорят о том, что взятку у нас в два раза возросла за последний год. И конечно, нет никаких предпосылок для того, чтобы одни перестали пить, а другие перестали брать взятки. И коррупционная составляющая - это скорее всего отправная точка данной правовой нормы. Просто нам давно уже отдали милиционерам на кормление страну, и те, которые кормятся с дороги, имеют соответственно водителей. Но как-то порой бывает сложнее, народ малоимущий попадается, не только на "Мерседесах" ездят, и вообще в стране кризис, уже не каждому десяток яиц принесут и курочку. А тут тебе такая шикарная правовая норма - выходи и кормись с нее, тем более, что и норма есть и все остальное. Конечно, коррупционная составляющая - это то, с чего все началось. Милиция должна есть привычными темпами с двух ложек широким ртом. Последнее время получается узеньким ротиком с одной ложечки, наконец вторую ложку в руки дают.

Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос из Тулы от радиослушателя Николая.

Слушатель: Добрый вечер. У меня вопрос гостям Владимира. В Библии есть хорошая правовая норма: да есть да и нет есть нет. Вот берешь любой закон, вышедший из российской Госдумы, и он составлен проходимцами таким образом, что всегда можно повернуть так, что да - это будет нет и нет – это будет да. То есть по старой русской пословице: закон - это дышло, как повернешь, так и вышло. Вот у меня вопрос: депутат от "Единой России" Хиштейн заявил, что количество пьяных на дорогах и количество аварий уменьшится. Я больше чем уверен, что их сколько было, столько и будет. Увеличится только количество взяток. Можно ввести такую норму законодателям, если они составили закон для одного, а он дает противоположный результат, чтобы они отвечали по полной программе за эти фальшивые законы.

Владимир Кара-Мурза: Нуждался ли этот закон в предварительной экспертизе?

Леонид Ольшанский: Он нуждался. Но я хочу заострить внимание, меня не слышат, с чего я начинал. Всю историю нашего государства от 17 года при Брежневе, при Горбачеве, при Ельцине, при Путине не было этих 0,3 промилле. Эти 0,3 промилле просуществовали в нашей стране всего несколько лет и вернулись к тому, что было всегда. Поэтому раздувать сильно не надо. Надо говорить о том, как бороться с милицейской коррупцией. Она всегда была, мы об этом забываем. У нас так идет разговор, все звонят, как будто с 17 года 0,3 промилле было. Дорогие друзья, еще раз напоминаю, всего просуществовали они два года в нашей стране. Президент Медведев привел к тому, что было всегда.

Владимир Кара-Мурза: Как эти два года, по-вашему, избаловали российского водителя?

Сергей Асланян: Российский водитель явление не только московское, и страна наша не очень сильно колыхнулась по данному поводу. К сожалению, депутаты, получив московскую прописку, забывают, откуда они родом и поэтому строчат законы, исходя из панорамы, которую они видят из своего кабинета, как товарищ Саахов, который из окна персонального автомобиля наравне со своим водителем видел несколько искаженную картину. Страна пила, страна пьет, страна будет пить. Государство в данной ситуации поощряет подобную линию поведения и прекрасно отдает себе отчет, что пока в стране есть водка и закуска, в этой стране можно будет более-менее спокойно решать свои вопросы, а народ будет вести себя так, как надо.

Владимир Кара-Мурза: Сергей Канаев, лидер московского отделения Федерации автовладельцев России, не видел оснований для изменения закона.

Сергей Канаев: В нынешних условиях этот закон не имеет под собой никаких оснований. То есть количество людей, которые находятся в состоянии алкогольного опьянения за рулем, с 2009 года до 2010 снизилось на 12%. Количество людей, участвовавших в ДТП, тоже статистика снижается до 8%. В связи с этим непонятно, зачем принимаются законы, если тенденция сама по себе и так идет на снижение. Как говорят сами сотрудники ГИБДД, на сегодняшний момент алкоголь употребляют только люди, которые либо вне закона, либо над законом. Соответственно, возникает вопрос: зачем принимали этот закон? И вы знаете, ответа на этот вопрос с того момента, как начали его обсуждать, мы не находим ни одного, кроме того - это только повышение коррупции. Повышение коррупции однозначно будет в любом случае.

Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос москвича Виктора.

Слушатель: Добрый вечер. Я хотел уточнить у ваших гостей практический вопрос. Действительно ли водитель имеет право не выходить из машины и может ли он выбирать врача, к которому обратиться? Потому что, известно, у милиционеров и карманный свой врач, они везут к знакомому врачу, и он все, что надо, нарисует. Имеет право водитель выбирать, к какому врачу и имеет ли право не выходить из автомобиля?

Владимир Кара-Мурза: Вправе ли российский водитель отказываться от принудительного освидетельствования?

Леонид Ольшанский: Несколько вопросов, все они касаются методики. Первое: по правилам дорожного движения и по кодексу, я уже говорил, имеет право водитель не выходить из машины, я советую не выходить. Второе, о чем я забыл сказать, передача идет в бешеном ритме. Дорогие друзья, очень часто вы приходите в Государственную думу, в адвокатуру, в прокуратуру, в редакцию газет, журналов, телерадиокомпании, кто вас оскорбил, кто подделал документы? Да вот такой высокий капитан, да вот такой низкий лейтенант. Значит, форма ни о чем не говорит. Дорогие друзья, общение со всеми правоохранительными органами должно начинаться с того, чтобы вы должны переписывать в блокнот данные удостоверения. Не покажешь удостоверение, ничего тебе не дам. Почему я так настаиваю на переписывании данных? Уже сотрудник милиции понимает, что взятку не дадут, уже начинается борьба психологическая, юридическая, можно спорить о терминах.
Поэтому первое - не выходить, второе - переписывать удостоверение. А вот третье, отвечая на вопрос слушателя, нет, выбрать врача нельзя, потому что он везет туда, куда считает нужным. Но один аспект у нас хороший есть, у нас хорошее забывают. Я встречался с депутатом Гудковым Геннадием Владимирович, он внес поправку, и мы ее протащили, кстати сказать, хорошую поправку, что адвокат, представитель стороны положен не только, когда дело слушается, но и на экспертизе. То есть если простым языком сказать, можно сказать: хочу адвоката, и добиться того, что прибудет адвокат на это все исследование. То есть этим можно будет убить двух зайцев: первое – адвокат, меньше произвола, а второе дело - пока адвокат будет ехать, глядишь, мелкий алкоголь и улетит.
Третий аспект: вы считаете, что врач жулик, что он связан, как вы спрашивали в своем вопросе, с сотрудником ГАИ, можно ехать в любую крупную клинику на так называемую независимую экспертизу. Дальше у судьи будет два заключения, одно больницы № 10 – пьян, и второе больницы № 12 - трезв. Судья направит бумаги на так называемую конфликтную комиссию, в 99 случаях из 100 будет банальный классический ответ: по нашему убеждению, за те два-три часа, которые прошли между первой и второй экспертизой, могло произойти естественное вытрезвление. Поэтому надеяться на независимую экспертизу очень мало шансов. Вот кратко ответ на те аспекты, которые задал наш слушатель.

Владимир Кара-Мурза: Какие формы протеста против произвола вы бы рекомендовали российским автомобилистам?

Сергей Асланян: Вы подразумеваете революционную ситуацию?

Владимир Кара-Мурза: Борьбы за свои права хотя бы.

Сергей Асланян: Борьба за свои права начинается с самообразования. Если человек внутри себя понимает, что он готов, тогда открываем Административный кодекс, Правила дорожного движения и покупаем за 600 рублей диктофон кассетный, самый дешевый. Если человек считает, что ему срочно нужно успеть к тапочкам, телевизору и пельменям, он настолько занят, что эта помеха на дороге под названием "товарищ милиционер" достойна ста рублей, или пятисот, или тысячи, я ему дал и поехал, если, конечно, не сел на два года за взятку, если это не было подставой. Если такой сценарий, ничего не поможет, никаких форм протеста и никаких призывов нашего слушателя выразить как-то коллективно свое отношение к данной ситуации. Те люди, которые считают, что нагибать их не надо, они прямые, прямоходящие, коленки у них не дрожат. Небольшая категория людей, которые ведут на дороге таким образом, как сейчас Леонид Дмитриевич описал, они готовы к бою. И милиционер прекрасно понимает, что за то время, которое он готов потратить на может быть уламывание, может быть унижение, может еще какие-то репрессии или методы давления по отношению к грамотному водителю, мимо него проедет уже три, 5, 10, 15 людей, готовых заплатить. Экономически невыгодно с вами иметь дело, если вы проявляете решимость к серьезной юридической процедуре. Эта юридическая процедура проистекает из элементарных ваших знаний.
По моей практике все конфликты с инспекторами, которые пытаются меня, например, остановив, предъявить какую бы то ни было претензию, проверить документы, заканчиваются ровно на 4 минуте моего с ним разговора. При этом я никогда не начинаю с того, что я величайший на свете специалист, я для любого инспектора всегда "товарищ водитель", просто так получается, что я чуть-чуть более грамотный, чем он. Я-то прочитал Административный кодекс и Правила дорожного движения, а милиционер, конечно, нет. Он знает выдержки из приказов и директивы начальника, и в этом отношении я оказываюсь более грамотный, чем он. 4 минуты – это мой норматив. 4 минуты, по-моему, не только у меня лишних найдется, но и у каждого слушателя.

Владимир Кара-Мурза: Вопрос слушателя Сергея из поселка Туголесский бор.

Слушатель: Добрый вечер. Знаете, некоторые слова господина Ольшанского, которого уважаю и ценю, просто ввели в ступор в начале передачи. Он сказал, что с этим законом президента обманули. Я и так обеспокоен окрестными пожарами, а тут услышал такое, просто слушать ничего не мог. Скажите, пожалуйста, кто обманул? Обманывали ли раньше? Будут ли обманывать с другими законами? Есть ли у президента эксперты, которые ему объяснят, что он должен подписывать? Или президент полный дурак, что не читает вещи, на которые ставит свою подпись. Я не буду подсказывать правильный ответ, объясните вы, пожалуйста.

Леонид Ольшанский: Объясняю, я уже об этом сказал. У нас существует такая контора - научно-исследовательский центр ГАИ в составе главка ГАИ. Кстати, такого научного центра не имеет ни главк угрозыска, ни главк ОБЭП и так далее. И уже давно говорят сокращать милиционеров, никак не сокращают. Вот этот главк плодит все идеи. В чем президента обманули? Еще раз повторяю, два года назад нововведения ввели два: первое - 0,3 промилле можно, и второе - в целях оперативности, по сути в целях коррупции разрешить освидетельствование работником милиции на дороге, быстро, оперативно, трубочка из его рук. Когда президенту сказали, докладную записку подсунули, вторую часть ему не сказали, что до того дня, когда ввели это, не было этого. Когда вы кодекс в думе делали и работали, не было 0,3 промилле, но и не было права освидетельствовать у гаишника на дороге. Ведь у нас забывают о том, что во всех кодексах сказано, уголовном, гражданском, административном, арбитражно-процессуальном: доказательствами по делу являются любые факты и документы. Таким образом, если гаишник вам подсунул трубочку, если там записали, если два понятых и, не дай бог, вы не попали в больницу, хана, вас суд осудит и по этой ярмарке. Поэтому президенту сказав про это, про строчки промилле, не сказали про гаишный произвол. А если быть честным, то нужно было докладную записку написать из двух частей, что надо вернуться к тому, что было в нормальном кодексе 2000 года, убрать 0,3 промилле, если считаем бокал вина, но и убрать произвол.
Президент все время говорит – объективность, всесторонность, юрист он, значит в целях объективности и всесторонности надо это безобразие убрать. И еще: Асланян правильно сказал о подставах, поэтому два слова, как не попасть в подставу. Подстава может быть в гаишной машине, диктофон включенный, как правило, ногой нажимает на педаль тормоза, загораются красные огоньки и стоящая в 3-5 метрах машина ОБХСС, бегут к машине, ломают руки водителям. Поэтому если уж хочешь деньги давать, никогда не пересаживайся в машину гаишника и никогда не иди к нему в пикет. Только там могут быть диктофоны, видеокамеры и подставы. Если ты сидишь в своей машине - это залог борьбы как с произволом, так и со смешенными подставами.

Владимир Кара-Мурза: Лев Пономарев, исполнительный директор движения "За права человека", считает, что закон нуждался в предварительной экспертизе.

Лев Пономарев: Проблемы существуют, бесспорно. Но я не знаю, надо, мне кажется, экспериментально пробовать разные механизмы, не вводить сразу для всей страны такое жесткое ограничение. Думаю, что взятки будут гигантские браться. Есть еще проблема, связанная с тем, что есть остаточный алкоголь. Что такое нулевой уровень? Кефир, говорят, дает. Есть пограничная область, если будет спорная ситуация, она будет использована милицией против водителей. Конечно, можно говорить так, что у нас в России ничего нельзя сделать, все будет плохо. Такая проблема существует реально. Поэтому я бы предложил экспериментально пробовать разные варианты, находить наилучшие, а потом внедрять по всей стране.

Владимир Кара-Мурза: Какие еще новшества ожидают российского водителя с пятницы и вступают в силу?

Сергей Асланян: Вы имеете в виду по закону или что нас ждет за ближайшим поворотом?

Владимир Кара-Мурза: Что-то про номера, по-моему, какая-то новация.

Сергей Асланян: К сожалению, автомобильная тема настолько заразительна, она попала в тот самый небольшой список тем, в которых разбираются абсолютно все домохозяйки – это политика, футбол и воспитание детей. Депутаты, а также не депутаты, а люди, имеющие склонность и возможность к законодательному творчеству, они считают, что автомобилистов нельзя оставлять в покое, и поэтому нас ждет постоянное выскакивание чертиков из табакерки с периодичностью 10 чертиков в минуту. Они будут выскакивать на уровне Государственной думы, на уровне региональных парламентов, а также на уровне ГАИ. Предугадать, какую именно гадость нам бросят, мы сейчас не можем, но заранее известно, что отметиться в этой теме мечтают все. И уж если нам пожарные несколько лет назад навязали страшную торпеду, которая мечется по салону, под названием двухкилограммовый огнетушитель, Минздравсоцразвития убрал все таблетки, придумал эту дикую нелепость с аптечками, которая в принципе не имеет никакого смысла к здоровью людей, но тем не менее, мы должны новые аптечки купить. Хотя в принципе изначально должны были поставить крест на теме. Не нужно возить с собой аптечки, бессмысленно и бесполезно. Мы же не возим с собой кусок льда на случай, если будет жарко, а кондиционера нет. Вот эти попытки: давайте предусмотрим заранее проблему, чтобы потом с ними можно было бороться. Аптечки из этой категории. Она глупость, вторая глупость, третья глупость, при этом люди к этому относятся, ропща на кухне, но никак не высказывая и не формулируя свой протест более масштабно. И с номерами наверняка что-то будет. И с техосмотром сейчас идет битва разноплановая, и гаишники все равно выигрывают, потому что в конце тоннеля остается майор с печатью и продажей талончиков. И дальше будет только хуже, поскольку техосмотр на дороге введут, эту старую норму и массу другого, конечно, напридумывают. Пик, конечно, будет осенью, август более-менее отдохнут в приличных местах, а потом держись.

Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос из Петропавловска-Камчатского от радиослушателя Петра Дмитриевича.

Слушатель: Здравствуйте, уважаемые. Я думаю, посмотрев, как дума принимает законы, зачастую в первом блеянии принимает любой закон, который спускается, чтобы придти к выводу, что сейчас мы обсуждаем очень страшную вещь - мы хотим подорвать основы нашего государства, которое с момента его создания зиждется на исключительной его продажности, то есть проституированиности, которую вы называете ласково коррупция и на лжи, которая цементирует это государство, начиная с того момента, как Петр Первый провозгласил Российскую империю.

Владимир Кара-Мурза: Как по-вашему, почему так легко реализовать российское автомобильное законодательство?

Леонид Ольшанский: Автомобильное законодательство штука широкая. В чем прав Асланян, что это тема журналистами и вашими коллегами поднята и раздута, и поэтому все хотят отметиться, и отметиться хотят только по пути репрессий. Второй аспект: по моему убеждению, через несколько месяцев предложение репрессивных норм и в административный кодекс, и в другие законы, связанные с автомобилями, с ГАИ, закончатся. Мы вступаем в избирательную кампанию в Государственную думу, выборы, напомню, в декабре 11 года, кто разбирается в избирательном законодательстве, избирательных технологиях, избирательная кампания длится почти год, потому что журналистские аспекты длятся год. Поэтому нужно быть без головы, даже будучи во фракции "Единая Россия", чтобы вносить репрессивные нормы, а потом Леонид Дмитриевич выйдет на парламентские слушания и заорет – ты тащишь репрессии. Поэтому скоро репрессивным нормам будет конец временно, на срок до января 12 года, а там посмотрим.
И мы совершенно в нашей передаче упустили важный аспект. Мы все время говорим: пьянка водителя, наказание водителя. И мы забыли о важном аспекте юридическом и о важной подсказке, что водителем называется тот, кто рулит, а если парень с девушкой сидит и целуется, он может быть смертельно пьян, если человек ставит в машину чемодан или вынимает из багажника мешок картошки, он не водитель. Поэтому при малейшей возможности не надо давать водительские документы наряду милиции. Очень часто ездят, крутятся, вертятся по дворам, по подворотням, по переулкам, по стадионам наряды даже не ГАИ, а простой милиции, ППС, групп немедленного реагирования. Так, гражданин, ваши документы. О, пьян. Надо говорить: я не водитель, документы не дам. Стреляй! Поэтому и юридически верно, и честно, и в то же время такая хитрая адвокатская практика. Мы не будем обсуждать, был Иванов пьян или трезв, он не был водителем, поэтому тема освидетельствования заканчивается. И отказ от освидетельствования, который тоже карается на срок от полутора до двух лет, кстати сказать, тоже карается водитель. Поэтому если успел остановиться, и двигатель заглох, я не водитель, ломай ворота, ломай дверь, но я тебе ничего не дам. Вот это надо не забывать.

Владимир Кара-Мурза: Адвокат Виктор Похмелкин, бывший депутат Государственной думы, председатель Объединения автомобилистов России, не верит в улучшение ситуации на дорогах.

Виктор Похмелкин: Ничего не жду от этого закона. В сегодняшних условиях без радикальной реформы ГИБДД и всей системы управления безопасности, дорожного движения никакие конкретные меры ничего изменить не могут. Единственное, может быть последствия этого закона, что водителям подан сигнал - пить за рулем нельзя ни при каких условиях, ни в каком количестве. Что касается произвола и коррупции на дорогах, она как была, так и останется. И в данном случае никакие изменения законодательства о норме содержания алкоголя в крови в выдыхаемом воздухе ничего особенно не изменят. Хотя если говорить о принципиальных позициях, то я категорический противник маломальского разрешения алкоголя российским водителям, я всегда выступал за нулевую норму. Но пьяных меньше не станет, потому что реального противодействия нарушителям правил дорожного движения сегодня в стране нет.

Владимир Кара-Мурза: Можно ли считать новое законодательство победой ГАИ в противостоянии с водителями и усиление репрессивного уклона?

Сергей Асланян: Да, конечно, потому что у них задача на нас зарабатывать, для этого хороши абсолютно все средства и средств, конечно, становится больше.

Владимир Кара-Мурза: Как по-вашему, какие еще ресурсы остаются у Госавтоинспекции для того, чтобы закрутить гайки?

Леонид Ольшанский: Надо напомнить наши победы. Мы отменили печально известные баллы, талоны, дырки, просечки. Переэкзаменовку за утерю водительского удостоверения по окончанию срока лишения. Мы отменили плату за эвакуатор в первый день хранения машины, поэтому их задача вернуть все то, что нам удалось отменить или через думу или через Верховный суд, начиная с горбачевской перестройки. И первое, что они будут пытаться сделать – это, наплевав на то, что по конституции все равны, вернуть баллы, хотя баллы не начисляют ни капитану корабля, ни браконьеру, ни даже тому, кто сейчас безобразничает в лесах и так далее. У нас главная битва впереди против талонов и против балльной системы, я так думаю.

Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос москвича Василия.

Слушатель: Добрый вечер. Дело в том, что правильно предыдущий ответил, в лесах беспредел идет от самих посетителей. Они же занимаются, сами знаете, расслаблением, бросают спички туда, куда не надо, потом уходят. Но вся беда в том, что наши ученые не додумались до того, чтобы создать микроклимат, надо очистить все речные и болотные ресурсы.

Владимир Кара-Мурза: Как, по-вашему, способна ли Госавтоинспекция вернуть в свою пользу все те завоевания, которые перечислил Леонид Дмитриевич?

Сергей Асланян: Впрямую и сразу будет очень тяжело это сделать. Но поскольку вектор абсолютно точно указан Леонидом Дмитриевичем, конечно же, они будут к этому стремиться, и имеют для этого очень много возможностей. Потому что не зря наши руководители ГАИ как-то раз бросили в народ шикарную фразу: с судами мы договорились. Они договорятся с кем угодно, потому что интересы у них таковы. При этом не забывайте, что именно ГАИ виновник всех наших бед. На дороге самое страшное – это не водитель, на дороге самое страшное – это инспектор. Именно он организует те самые проблемы, которые мы, преодолевая, попадаемся то на взятки, то на нарушения, каждому свое. Именно ГАИ выступило у нас инициатором и заказчиком федеральной программы по борьбе с безопасностью дорожного движения, до 12 года выпросив у государства два миллиарда долларов на ее реализацию. И сейчас именно эта программа продлена до 2020 года с финансированием. То есть деньги на борьбу за безопасность, а на самом деле с безопасностью, есть и нужны какие-то результаты. Как может ГАИ, не влияющее на реальную безопасность, отчитаться о проделанной работе? Вот только такими методами: мы усилили ответственность, у нас водители стали ходить по струнке, пить перестали сегодня, завтра перестанут подделывать документы, медицинские справки, огнетушители и аптечки, послезавтра мы окончательно их победим. У ГАИ задача, если не накормиться самим, то отчитаться перед государством за полученные миллиарды. Начальники будут отчитываться, подчиненные будут тащить наверх финансирование, с дороги полученное с нас. Поэтому, конечно, спектр возможностей для зарабатывания должен быть расширен.

Владимир Кара-Мурза: Как, по-вашему, способствует ли репрессивный уклон автомобильного законодательства улучшению ситуации на российских дорогах?

Леонид Ольшанский: Что мы понимаем под ситуацией? Я постоянно веду прием автомобилистов, они говорят: за последние деньги куплю мощную машину или в старую машину турбонадув поставлю. Отдам деньги инструктору будут заниматься автогонками, спортивным мастерством. Я под дурака кошу: а в чем вопрос? При каждой возможности буду удирать. У нас каждая эскалация законодательства ведет к тому, что у нас дороги России превращаются в кадры голливудского фильма. Ревут сирены, люди удирают, те их догоняют. Так у меня есть шанс уйти и плюс Ольшанский поднаучил, оторвался на сто метров, влетел во двор, сел на лавочку - я не водитель. У нас перестрелки начались и погони – вот еще один из аспектов этих репрессий.

Владимир Кара-Мурза: Как, по-вашему, улучшится ли с пятницы статистическая отчетность об аварийности на дорогах после введения "сухого закона" для автомобилистов?

Сергей Асланян: Я думаю, что эта отчетность уже внесена в компьютер, осталось только кнопочку Enter нажать. Непременно великолепно себя покажет, конечно же, именно так и произойдет. Уменьшится, улучшится, углубится, углубится, гласность, перестройка, ускорение, только под другим видом.

Владимир Кара-Мурза: Способно ли автомобильное сообщество российское как-то повлиять на власть предержащих для того, чтобы нормализовать это законодательство?

Леонид Ольшанский: Да, способно. Но опять-таки, нужно действовать комплексно. Первое - противодействовать на дороге фактически. Второе – адвокатские методы. И третье – работать с депутатами. И в армии на войне есть брешь, когда можно в тыл вражеским войскам ударить, и сейчас. Сейчас наступает время благоприятное, вступая в выборы. Вот сейчас всем навалиться и депеши, и послания, яркие публикации – "37 год на дорогах России", материалы в печати, радио, телевидение, избирательные объединения, наказы избирателей. Сейчас депутата любой фракции и даже "Единой России", которых большинство, можно взять за глотку, протащить нормы как минимум процедурные, улучшающие дело, и что-то притормозить. Сейчас в ближайший год можно, по моему убеждению, поставить заслон репрессиям.

Владимир Кара-Мурза: Какие рычаги давления на власть остаются у российских автомобилистов?

Сергей Асланян: Самые правильные решения - это все-таки юридические. Леонид Дмитриевич абсолютно правильно сказал, что нужно завалить их бумагами, потому что когда жалуется, например, один Асланян – это мало, когда жалуются 500 Асланянов – это уже определенный вес, а когда жалуются все водители на каждого милиционера и приводят в свою защиту какие-то доказательства - это уже такое явление, с которым нужно что-то сделать. То есть может быть с нами по пути пройтись и сделать политическую выгоду для себя, для депутатов.

Материалы по теме

XS
SM
MD
LG