Решение Дмитрия Медведева о приостановке прокладки автомагистрали Москва-Петербург не помешало продолжению работ. Об этом рассказала корреспондент Радио Свобода Анастасия Кириленко, находящаяся сейчас на месте вырубки. По её словам, защитники Химкинского леса обнаружили на месте, где предполагается прокладывать дорогу, буровую установку, которая берет пробы грунта… Выходит, надежды на то, что власть решила-таки прислушаться к мнению граждан и провести независимую экспертизу проекта, прежде чем продолжать его реализацию, не оправдались?

О том, стоит ли расценивать решение президента РФ как начало нового этапа в общественной жизни страны, в эфире Радио Свобода – заведующий отделом социально-политических исследований Левада-центра Борис Дубин:

– Эта история не сильно, на мой взгляд, выбивается из сложившейся модели отношений между властью и населением. Такое мы наблюдали и раньше: когда возникает острая социальная проблема, как правило, в конце концов вмешивается одно из первых лиц. И через личное вмешательство, сопровождающееся присутствием на телевидении, часто – в окружении возмущенных, а потом благодарных граждан, эта проблема получает разрешение. В данном случае всё, видимо, еще подогревается приближающимися выборами и, очевидно, борьбой, соревнованием, а может быть – демонстрацией этого соревнования.

Относительно новый момент, который возник в последние полтора-два года – это появление инициативных групп, связанных с назревшей социальной проблемой. Такие группы возникают то тут, то там. Другой вопрос, могут ли подобные группы сохраняться как некий мобилизационный ресурс - ресурс мобилизации граждан не властью, что, в общем, привычно для российского существования, а ресурс самомобилизации. Если бы такие формы самомобилизации получили хоть сколько-нибудь устойчивый характер, это было бы новое и интересное явление.

Пока я бы не стал особо надеяться на то, что история с Химкинским лесом ознаменует начало кардинальных перемен в отношениях власти и общества. Даже в последние два года, когда такого рода социальные протесты по конкретным поводам возникали, через какое-то время возмущение пропадало, инициативные группы распадались и власть продолжала прежнюю практику взаимодействия с населением. А именно: на фоне стабильного равнодушия – точечное вмешательство по поводу той или иной социальной проблемы, связанное чаще всего, конечно, с избирательным циклом. Так что, мне кажется, надеяться на серьезные изменения способов взаимодействия между властью, населением, заинтересованными группами не приходиться.

Предвестником такого изменения было бы появление достаточно широких и при этом достаточно авторитетных групп населения, которые бы формулировали свои интересы, свои предложения, программы, свои представления о механизмах, способных поддерживать и направлять политическую, социальную, экономическую жизнь населения. С появлением таких групп начали бы возникать какие-то промежуточные формы, институты, которые опосредуют взаимоотношения населения с властью… А нынешняя ситуация такова: вмешивается первое лицо – и проблема так или иначе решается. Это значит, что власть, строго говоря, остается по-прежнему безответственной по отношению к населению, а население лишено возможности влиять на действия власти. Для того чтобы можно было влиять, должны быть, во-первых, четко предъявлены интересы различных групп. И, во-вторых, эти интересы и способы их предъявления должны получить сколько-нибудь устойчивый, институционально оформленный характер.