Перед новым учебным годом прошло заседание Госсовета, посвященное модернизации российской системы образования. Ранее российские власти обещали, что с 1 сентября 2010 года во всех школах будет интернет. Эксперты сомневаются в том, что это - первоочередная задача.
По официальным данным, многие школы находятся в аварийном состоянии. В 13 процентах учебных заведений нет центрального водоснабжения, в 8 процентах – центрального отопления, в 7 процентах – центральной канализации. Более тысячи российских школ не готовы начать учебный год. На вопрос, что нужнее в школе – интернет или канализация, Радио Свобода ответил заслуженный учитель России, уполномоченный по правам ребенка в Москве Евгений Бунимович:
– Как ни странно, в информации, что все российские школы получат доступ в интернет и что в школах не работает канализация, нет противоречия. Дело в том, что так оно и есть. Больше половины российских школ сельские, и в большинстве из них действительно нет канализации. Мне кажется, что начинать надо не с компьютера, а с канализации. Я не хотел бы упрекать правительство в том, что оно протянуло кабели. Пускай, не во всех школах России, но во многих из них сейчас поставлены компьютеры. Но я не знаю, насколько это реально окажет воздействие на модернизацию образования. Я убежден, что соблюдение, скажем так, санитарно-гигиенических норм – первоочередная задача. Сначала надо решить проблему ветхости зданий, противопожарной безопасности, просто безопасности во всех школах, все остальное – уже следующий шаг. Дети должны учиться, прежде всего, в нормальных, чистых условиях. Что касается компьютеров, то здесь тоже есть вопросы, так как компьютеры это не только "железо". Вопрос "железа" и оптоволокна более-менее решён, а вот вопрос содержания компьютерного обучения – нет. Протянули провода, поставили компьютер в красном уголке вместо бюста Ленина, что дальше? Как это связано с образованием? Какие результаты даст? Пока это, честно говоря, непонятно даже на концептуальном уровне, не, что бы на уровне реализации.
Заместитель председателя комитета Госдумы по образованию Олег Смолин считает, что без нормального финансирования российских школ ни о какой модернизации образования говорить не приходится:
– В модернизацию российского образования я не верю, поскольку средства, которые предлагаются для модернизации не соответствуют официально заявленным целям. Если согласиться с министром образования и науки Андреем Фурсенко, который два года назад на Селигере говорил, что цели образования надо менять, что советская школа была плохая, поскольку воспитывала творца, а надо воспитывать квалифицированного потребителя, тогда средства, которые сейчас предлагаются, более или менее соответствуют этой цели. Но если действительно стремиться к модернизации страны, тогда, предложенные средства этой цели не соответствуют. Объясняю популярно. В нашей стране в 1950-е годы на образование каждый год направлялось около 10 процентов ВВП. В 1970 году, по данным Всемирного банка, 7 процентов ВВП. Сейчас, по данным Общественной палаты, 3,5 процента. Все признают, что если мы хотим нормальной образовательной политики, надо расходы на образование увеличивать минимум вдвое.
Далее. Есть две модели образовательной системы. Если говорить о высшем образовании, в социальных государствах, таких как Германия и Франция, за бюджетные деньги учатся более 80-90 процентов студентов, в России две трети студентов учатся за собственные деньги. По этой причине в этом году наборы по гуманитарным специальностям были сокращены. Если брать страны с либеральной моделью экономики, то в Великобритании и Соединенных Штатах намного меньше бюджетных мест, но зато там существует развитая система образовательного кредитования. У нас такой системы тоже нет. Все еще проводится эксперимент с непонятными результатами.
В России активно вводится подушевое финансирование, как едва ли не единственный принцип финансирования образования. Я другой такой страны не знаю. Я был в Британии, британцы в свое время попытались эту систему ввести, напоролись на резкий рост неравенства возможностей в образовании и, соответственно, поняли, что дополнительно к подушевому финансированию нужно вводить другие принципы, корректирующие недостатки этого подушевого финансирования. У нас этого не происходит, поэтому массово закрываются школы. 13 тысяч сельских школ закрыто в послесоветский период. Если верить газетам, то в Москве, где образовательная политика одна из самых социальных, в этом году закрыто около 65 школ.
Что касается интернета во всех школах, то формально его, может быть, установили, но непонятно, кто его будет оплачивать. Непонятно, как быть в тех случаях, когда часть школ в течение учебного года оказывается без электроэнергии. Я, конечно, за интернет, но я считаю, что начинать надо с учебников, потому что половина учебников устарела. В противном случае наша школа иногда напоминает человека без брюк и в шляпе.
По официальным данным, многие школы находятся в аварийном состоянии. В 13 процентах учебных заведений нет центрального водоснабжения, в 8 процентах – центрального отопления, в 7 процентах – центральной канализации. Более тысячи российских школ не готовы начать учебный год. На вопрос, что нужнее в школе – интернет или канализация, Радио Свобода ответил заслуженный учитель России, уполномоченный по правам ребенка в Москве Евгений Бунимович:
– Как ни странно, в информации, что все российские школы получат доступ в интернет и что в школах не работает канализация, нет противоречия. Дело в том, что так оно и есть. Больше половины российских школ сельские, и в большинстве из них действительно нет канализации. Мне кажется, что начинать надо не с компьютера, а с канализации. Я не хотел бы упрекать правительство в том, что оно протянуло кабели. Пускай, не во всех школах России, но во многих из них сейчас поставлены компьютеры. Но я не знаю, насколько это реально окажет воздействие на модернизацию образования. Я убежден, что соблюдение, скажем так, санитарно-гигиенических норм – первоочередная задача. Сначала надо решить проблему ветхости зданий, противопожарной безопасности, просто безопасности во всех школах, все остальное – уже следующий шаг. Дети должны учиться, прежде всего, в нормальных, чистых условиях. Что касается компьютеров, то здесь тоже есть вопросы, так как компьютеры это не только "железо". Вопрос "железа" и оптоволокна более-менее решён, а вот вопрос содержания компьютерного обучения – нет. Протянули провода, поставили компьютер в красном уголке вместо бюста Ленина, что дальше? Как это связано с образованием? Какие результаты даст? Пока это, честно говоря, непонятно даже на концептуальном уровне, не, что бы на уровне реализации.
Заместитель председателя комитета Госдумы по образованию Олег Смолин считает, что без нормального финансирования российских школ ни о какой модернизации образования говорить не приходится:
– В модернизацию российского образования я не верю, поскольку средства, которые предлагаются для модернизации не соответствуют официально заявленным целям. Если согласиться с министром образования и науки Андреем Фурсенко, который два года назад на Селигере говорил, что цели образования надо менять, что советская школа была плохая, поскольку воспитывала творца, а надо воспитывать квалифицированного потребителя, тогда средства, которые сейчас предлагаются, более или менее соответствуют этой цели. Но если действительно стремиться к модернизации страны, тогда, предложенные средства этой цели не соответствуют. Объясняю популярно. В нашей стране в 1950-е годы на образование каждый год направлялось около 10 процентов ВВП. В 1970 году, по данным Всемирного банка, 7 процентов ВВП. Сейчас, по данным Общественной палаты, 3,5 процента. Все признают, что если мы хотим нормальной образовательной политики, надо расходы на образование увеличивать минимум вдвое.
Далее. Есть две модели образовательной системы. Если говорить о высшем образовании, в социальных государствах, таких как Германия и Франция, за бюджетные деньги учатся более 80-90 процентов студентов, в России две трети студентов учатся за собственные деньги. По этой причине в этом году наборы по гуманитарным специальностям были сокращены. Если брать страны с либеральной моделью экономики, то в Великобритании и Соединенных Штатах намного меньше бюджетных мест, но зато там существует развитая система образовательного кредитования. У нас такой системы тоже нет. Все еще проводится эксперимент с непонятными результатами.
В России активно вводится подушевое финансирование, как едва ли не единственный принцип финансирования образования. Я другой такой страны не знаю. Я был в Британии, британцы в свое время попытались эту систему ввести, напоролись на резкий рост неравенства возможностей в образовании и, соответственно, поняли, что дополнительно к подушевому финансированию нужно вводить другие принципы, корректирующие недостатки этого подушевого финансирования. У нас этого не происходит, поэтому массово закрываются школы. 13 тысяч сельских школ закрыто в послесоветский период. Если верить газетам, то в Москве, где образовательная политика одна из самых социальных, в этом году закрыто около 65 школ.
Что касается интернета во всех школах, то формально его, может быть, установили, но непонятно, кто его будет оплачивать. Непонятно, как быть в тех случаях, когда часть школ в течение учебного года оказывается без электроэнергии. Я, конечно, за интернет, но я считаю, что начинать надо с учебников, потому что половина учебников устарела. В противном случае наша школа иногда напоминает человека без брюк и в шляпе.
